Ошибку ты совершил, когда родился.

Я проснулась одна, снова, Глеба опять не было рядом, я вновь чувствовала себя одинокой и ненужной. Мне оставалось только обнять свои колени и ощутить, как морозный сквозняк гуляет по комнате, разгоняя с каждой минутой все сильнее аромат присутствия блондина. Я взяла телефон, где было одно единственное сообщение: «Мы скоро встретимся, ключи и деньги на такси в коридоре». Я была в какой-то абстракции, не совсем осознавая, что теперь делать? Получается, я вновь предала Макса… Черт, а все ведь так хорошо было! Я поднялась с кровати и голыми ногами прошла на кухню, там пахло недавно сваренным кофе и сигаретами, полупустая пачка которых осталась на подоконнике. Я налила себе горячий кофе и села на стул, на котором вчера сидел Глеб. Честно, мне хотелось собраться с мыслями и понять, что делать дальше, но никто не мог даже дать мне совет, хотя бы, потому что все думают, что Глеб мертв. В мертвой династии и правда есть один мертвый. Я посмеялась с собственной шутки и пошла в коридор, где обнаружила ключи и деньги. Быстро собравшись, я выбежала из дома и поехала к Максиму. Брюнет еще лежал в постели и мирно сопел, уткнувшись в подушку, я попыталась как можно тише лечь рядом, но парень все равно проснулся. — Как у Лины посидела? — спросил сонно парень, я в ответ только улыбнулась и упала на подушку. — Все хорошо, ты, что вчера делал? — поинтересовалась я, взглянув на Макса, он лег на спину и зевнул. — Работал, записали с Гошей трек, хочешь послушать? — спросил Максим, я потерла глаза и кивком показала, что очень хочу. Не особо я вслушивалась, но то, что было готово, мне очень понравилось, вот что-что, а музыка Максима, мне всегда нравилась более любой другой. Дань прошел в каких-то сборах, мне названивал Артем, уточняя мелкие детали, как будто я готовила не знакомство родителей с парнем, а собственную свадьбу. В квартиру зашла мама, абсолютно счастливая, загорелая и как всегда самая лучшая, папа вальяжной походкой вошел внутрь, обнимая свою дочь. Ангелина с Артемом зашли следом, наблюдая за мной, настолько взволнованной и радостной, потому что со мной была моя семья, в которой я чувствовала себя ребенком, у которого нет никаких проблем. Май близился к концу, квартиру Макса заливал мягкий закат, а я сидела в окружении таких родных мне людей, какая-то особая душа была в этих посиделках, а учитывая, что Максим безумно понравился моему отцу, то лучше этого вечера не могло быть ничего. Сказала бы я так, если не прошлая ночь. Весь день я улыбалась сквозь какую-то светлую грусть, то впадая в раздумья о Глебе и Максиме, то отвлекалась на иные бытовые проблему по типу подгоревшей курицы. Максим весь день странно косился на меня, я чувствовала себя под каким-то контролем, хоть и понимала, что это лишь мои выдумки. Родители все время говорили комплименты моему умению готовить, а Максиму за то, что вырастил из меня за последние годы прекрасную хозяйку, периодами подшучивая над собой. — Вот так воспитывала дочь 16 лет, а самой прекрасной она стала после воспитания братом и молодым человеком! За это нужно выпить! — подняла бокал моя мама, а я долила ей еще вина. — Единственный момент, я упустила то мгновение, когда моя дочь начала выбирать настолько хорошие вина, — Мам, это Макс и Гоша, — отмахнулась я, а Макс в ответ мне лишь подмигнул, взяв меня за руку под столом. Гоша, к слову, присоединился к нам где-то в середине вечера, и мои родители были очень рады видеть его, да и вообще все проходило душевно. Но вот, часы на втором этаже пробили полночь и потихоньку гости начали расходиться. Гоша устало зевнул и отправился спать, мама и папа очень позитивно высказывались о Максе, а Ангелина и Артем просто стояли передо мной как пример честной любви. Мой брат ее заслужил, ему пришлось пережить предательства, боль, сложные моменты, но он нашел человека, с которым чувствует себя живым. Я не заслужила любви. Я это понимаю. 17 лет, такой возраст, когда хочется любить, верить в самые смелые мечты, но вместо этого я ощущала потерянность, несобранность, с которой мне нужно было как-то бороться, а главное, начать принимать наконец-то взрослые решения. Когда дверь захлопнулась, мы с Максимом остались вдвоем, я смотрела на него, такого идеального, прекрасного, завораживающего. Какая-то магия и тайна всегда окутывала его, хоть он был прост в общении, но какой же космос был в его душе, а сколько понимания ко мне, о таком человеке, как Максим, любая девушка могла бы только мечтать. Но разве я любая? — Ты себя хорошо чувствуешь? — спросил брюнет, взяв меня в легкие объятия, я как-то неуверенно ответила кивком, а Макс недоверчиво взглянул мне в глаза, пытаясь раскрыть причину моих страданий. — Точно? Просто я не помню, чтобы твой взгляд отражал нечто подобное. Только тогда, когда Глеб был жив, — говорил Максим, а я в ответ выдавила усмешку, и поцеловала парня, привстав на носочках. — Не всегда же мне быть хорошей и веселой, — закусила губу я, а парень понес меня на руках в комнату. Я ощущала, как борода парня щекочет мой подбородок, я чувствовала себя в максимальной безопасности в руках Макса, какой бы каламбур из этих двух слов не строился. Максим нежно и медленно водил пальцами по моему телу, а я томно ждала того самого кульминационного момента, который брюнет оттягивал, но насколько же я ощущала себя прекрасной в эти моменты. Мне казалось, я всю ночь не спала и думала. Думала, не прекращая, теряясь в себе и своих мыслях. Я услышала, как Максим встает с кровати, и мне захотелось попросить у него времени на мои раздумия. — Макс… — Да? — удивился моему раннему пробуждению брюнет, но внимательно смотрел на меня. — Я лучше, поживу, месяц у брата, так просто будет проще для меня. У меня ЕГЭ, поступление, мне просто так станет легче со всем этим напрягом справляться, — Ксюш, я понимаю, теперь нужен перерыв, — нежно шепнул Максим и чмокнул меня в лоб, а на душе стало как-то тепло и отрадно После этих слов, я обняла брюнета и позвонила брату, с просьбой принять родную сестру в родную квартиру. Артем, надо сказать, был удивлен, но, выслушав такую неожиданную причину, даже похвалил. Буквально к вечеру я уже приехала с вещами к брату, а Ангелина предложила мне покурить кальян, который стоял у ребят на кухне на законном месте, потому что когда родители уехали, весь алкоголь и никотин вернулся в жизнь ребят. Весь май я просидела за учебниками, даже не желая посещать школу, т.к. этот последний месяц толком бы мне ничего не дал, и лучше было бы провести его с репетиторами и книгами, собственно говоря, меня радовала эта загруженность. У меня не было времени думать о своих отношениях, о чужих проблемах, например, о Кате, которая была близка к расставанию с Федей из-за расстояния между ними. Весь месяц я чувствовала себя спокойно в четырех стенах своей старой комнаты, где все напоминало мне о детстве, о беззаботном времени, чувствуя, как мои силы терпеть испаряются. Одним, уже летним вечером, после экзамена по математике я заварила себе зеленый чай и позвала Артема и Лину, оба поздравили меня и спрашивали, как я написала и какой балл предполагаю. Я говорила что-то, рассказывала про сломанные детекторы и забавных наблюдателей, помогающих детям, которые выходят с ними в туалет, рассказывая теоремы по геометрии или алгоритм решения со скоростью света. Максим написал мне сообщение с поздравлениями, ожидая, когда в конце июня после окончания всех экзаменов, я вновь вернусь к нему, но я ждала решения вопроса с Глебом, а именно когда же он позвонит мне и скажет, что забирает далеко-далеко? В следующий же час мне вновь пришло СМС с адресом уже другой квартиры, я быстро вбежала в свою комнату и начала одеваться в дрожи и панике. Ангелина зашла ко мне и села на диван, наблюдая за моими нервными действиями сделать за 10 минут из себя красавицу. — Куда ты? — мягко и воздушно произнесла Ангел, а я в ответ как-то горько улыбнулась. — В мечту? — усмехнулась девушка, откинувшись на подушку. — Можно сказать, что да, — хихикнула я, бросив в сумку чуть ли не половину дома. — Ты так собираешься, как будто уезжаешь навсегда, у тебя экзамен через три дня, — Я никуда не пропаду, честно, утром буду, — помахала ручкой я Ангелине и, ничего не объясняя, чмокнула брата в щеку и забежала в закрывающийся лифт. Я села в такси и отправилась, на свой страх и риск, к Глебу, к единственному человеку, который в любой момент заставить меня сорваться и бежать за ним. Я приехала к зданию заброшенного театра, где я не видела ни охраны, ни других людей, однако скромный театр впечатлял, а точнее его историческая ценность, интересно, почему я никогда о нем не слышала? — Театр Сатанистов, оккупированный ими для проведения жертвоприношений, помню, мы с Давидом часто здесь гуляли, и на его творчестве вся эта фигня с демонами очень сильно сказалась, — усмехнулся сзади знакомый мужской голос, а я уже готова была обернуться и обнять Глеба, но не увидела никого. Глеб появился откуда-то сбоку, как призрак, не имеющий тела, настолько вдруг холодно стало в теплый летний вечер. — Я захватил тебе толстовку, надеюсь, не замерзнем, — улыбнулся Глеб, дав мне большую розовую толстовку Мертвой Династии, еще совсем старого мерча времен Молодой России. — Да, спасибо огромное, — улыбнулась я в ответ, приняв вещь в руки, ощутив как вновь этот запах пленит и манит. Мы пошли гулять по району, где Глеб рассказывал о своем детстве, которое провел в этих местах вместе со знакомыми ребятами, хоть и не был птицей с окраин, но всегда интересовался жизнью районов. Я слушала и не могла перестать восхищаться и удивляться, я не верила, что все это происходит здесь и сейчас. — Мне нужно сигареты купить и нам выпить, — сказал Фара, схватил меня за руку и побежал в сторону какого-то очень потрепанного ларька, где в вечер пятницы уютно присоседились алкаши и их пассии. Один бородатый мужик с бутылкой дешевого портвейна и сигаретой без фильтра в зубах, обнимая полненькую женщину, обсуждая тему любви с каким-то своим товарищем по бутылке. Я съежилась, в ожидании блондина, который появился моментально, предлагая мне подержать рюкзак, чтобы сложить все купленное. — Молодые люди, закурить не будет? — Глеб осмотрел алкаша сверху вниз оценивающим взглядом, как-то грустно вздохнув, подал мужику целую нераспечатанную пачку, я странно свела брови в непонимании. — Забирай все, я еще куплю, — улыбнулся Глеб и в мгновение вновь вернулся в ларек. — Эй, девочка, парень твой? — спросил вдруг мужик у меня, а я хотела было переспросить, но не стала. — Не совсем, — отмахнулась я, но меня позабавило то, что нас воспринимают как пару. — Вот пока совсем не стал, бросай его, — сказал мужик и закурил новую сигарету. — Это еще почему? — ухмыльнулась я, еще сильнее сжавшись от холода. — Да потому что он лох, на твоем месте, я бы искал себе человека совсем другого, — Ну, я подумаю, спасибо, — вежливо ответила я, и как только блондин вновь вышел, я уже сама взяла его руку. Мы шли вдоль тёмных улиц, как Глеб говорил, в парк, где он впервые в своей жизни попробовал курить траву, что он собирался повторить данный опыт своей жизни. Я не могла его винить, так как против органики не имела ничего против, но с другой стороны беспокоилась, что его просто напросто могут загрести менты, как, впрочем, и меня. Фара сел на довольно старую деревянную лавку, где мгновенно уже открывал вино и забивал бонг. Я наблюдала за ним, но по большей части молчала, просто наслаждаясь обществом блондина, что матерился потому, как не мог найти зажигалку. Я видела, как Глеб начинает кашлять после курения и предлагает мне, а я долгое время отказывалась, но вытерпеть напор Глеба оказалось слишком тяжело, и я сдалась. Спустя много лет я вновь попробовала что-то такое, и ощутила дикий флешбэк в те воспоминания со своего шестнадцатого дня рождения. Я взяла блондин за руку и потянулась к его губам, он ответил, но я настолько плыла, что даже не могла вспомнить, как целоваться. Глеб убивал меня, не только алкоголем и легкими наркотиками, но и морально, заставляя нарушать данные другим, а главное себе обещания. Так могло продолжаться долго, около двух часов мы пролежали на скамейке, смотря на звезды, говоря на абсолютно идиотские темы, не имеющие смысла на самом деле вообще. Конечной точкой нашей ночной прогулки стал мост, пересекающий канал, ведущий на территорию, где находилась электростанция, люди там ходили не часто, только ранним утром на работу, а потому по рассказам Фары, он очень сильно любил там зависать в подростковом возрасте. — Ты веришь мне? — спросил Глеб, подняв на руки и посадив на перила, я понимала, что он хочет сделать и просто молча кивнула, готовясь вновь повиснуть над пропастью.