Мой милый брат

— И какого хуя вас обоих не было в пятницу? — недовольно сказал Вильям, присаживаясь за стол. — У нас были выходные, — даже не глядя на друга, усмехнулся Крис. Мы с Крисом действительно все выходные тупо лежали на кровати, смотрели сериалы и ели чипсы и чизбургеры. Мы много говорили о нас и решили, что нужно поставить точку во всей этой ситуации. Он уверил меня, что решит всё сам. Обещал, что всё исправит и сделает всё возможное, чтобы наши родители, наконец, отстали от нас. — Трахались все выходные? — Вильям едко усмехается. Мы переглядываемся и, не сговариваясь, кидаем в друга яблоки. — Блять! — Завидуй молча, бро, — усмехается Крис и, коротко поцеловав меня, берёт свой рюкзак и уходит на норвежский. — Он такой счастливый, — говорит Вильям, откусывая одно из яблок, которые прилетели ему в голову. — Ты явно хорошо влияешь на него. — Это комплимент или?.. — Комплимент. Я был против того, чтобы вы сходились, иначе отец Криса сожрал бы вас, в прямом смысле слова. Но он пришёл ко мне ночью со своей подушкой и сказал, что не может спать один. Мне даже показалась, что он плакал, Эва. — Я всегда говорила, что у него огромная душа, — крепко жмурюсь, вспоминая, как я ревела всю ночь в тот отвратительный день. — Этот мудила просто любит тебя, — усмехается Магнуссон. — Настолько сильно, что он готов был весь дом снести, чтобы вернуть тебя. — Что?.. — Под утро я нашёл его в ванной, сидящего под холодным душем. Он сказал, что снесёт все к херам, если ты сейчас же не окажешься в его объятиях. Знаешь, Эва, это похоже на какую-то манию. — А что по-твоему любовь, если не мания? — улыбаюсь, оставляя Магнуссона одного. Любовь — это настоящая мания. Потому что потребность в человеке растёт с каждой минутой, с каждой секундой. Любовь — мания. Потому что ты зависишь от любимого так сильно, что вот-вот задохнёшься, когда его нет рядом. Именно такие чувства я испытываю к Кристоферу. И я в сотый раз убеждаюсь, что Крис испытывает тоже самое по отношению ко мне.

***

Как только мы с громким смехом выходим из машины, я запрыгиваю на спину Криса и ещё громче хохочу. — Ты экстра, Эва, — укладывая руки на мои бёдра, говорит он. — Ты действительно так считаешь? — утыкаюсь носом в шею. — То, как ты меня сегодня разбудила, доказывает, что ты нереальная, Эва Мун. У мeня до сих пор горит… Крис не успевает договорить фразу, так как, открыв дверь своей квартиры, мы видим отца Шистада, который изумлённо смотрит на нас. — Что там у тебя горит, сын? — Эрик недовольно хмурится и складывает руки на груди. Мне становится чертовски неловко из-за своего положения, и я спрыгиваю со спины Криса, неуверенно вставая рядом с ним. Парень жутко злится, гневно дышит и машинально сжимает мою ладонь чуть ли не до хруста. — Мой член, — едко выплёвывает Крис. — Моя любимая девушка сегодня разбудила меня изумительным минетом. Ты ведь это хотел услышать, отец? Я краснею до самых кончиков волос, а когда моя шокированная мама выходит из кухни, я и вовсе прячу лицо в ладонях. — Гадёныш! — кричит Эрик, налетая на Криса. Он замахивается своей мерзкой ладонью на сына, но я вовремя прикрываю парня спиной, отчего получаю хлёсткую пощёчину. Мама громко вскрикивает, Крис матерится, а я внимательно смотрю в глаза Эрика, который, кажется, совсем не понял, что натворил. — Эва… — Пошёл вон! — кричит Крис. Настолько громко, что я удивляюсь и пугаюсь, прижимаясь к стене. — Проваливай из моей квартиры! И никогда не появляйся здесь! Это квартира мамы, и ты никакого права не имеешь находиться здесь! — он грубо толкает отца и внимательно оглядывает мое лицо, обхватывая подбородок ладонью. — Боже, детка. Я машинально тянусь к ингалятору и слышу, как Крис извиняется перед моей мамой. Она что-то говорит ему, но я совершенно не разбираю слов. И только когда подношу лекарство ко рту, я понимаю, что баллон совсем пустой… — Крис, — хриплю. Он тут же тянет меня на руки и громко матерится. Выводит меня из квартиры, захлопывая дверь ногой, а моя мама, громко всхлипывая, бежит за нами. Мне действительно становится лучше на воздухе, но психосоматическая астма шла со мной за руку с самого детства и без лекарств, как без воздуха в моём положении. Крис с такой скоростью гнал в больницу, сжимая мою руку, что от этого я дышала ещё труднее, но мне впервые всё казалось совсем иным. Будто что-то изменилось, сломалось, перевернулось. — Сейчас будет лучше. Потерпи, малыш, — шептал Крис, забегая ураганом в госпиталь со мной на руках. Всё было сумбурно, странно, непонятно. Но как только мне сделали укол, я успокоилась, устроившись на кушетке с пледом. Кристофер забирал мой ингалятор и попросил ещё один себе, на всякий случай. — Что с вашей щекой, мисс Мун? — спросил мой лечащий врач. — Вас ударил ваш молодой человек? — Вовсе нет! — слишком резко воскликнула я. — Когда я упала, мой отчим пытался привести меня в чувство и немного не подрасчитал… Я понятия не имела, зачем оправдываю этого ублюдка. Мне хотелось убить его, унизить, плюнуть в лицо. В моих глазах Эрик был теперь самым настоящим животным. И мне было жаль маму. Но она так отчаянно тянется к нему, что мне кажется, что она никогда не бросит этого мудака. Не уйдёт от него, даже если он совершит убийство. Никогда в жизни не подумала бы, что моя мама настолько сильно будет любить человека, не достойного её. — Как ты, моя сахарная булочка? — я даже не замечаю, как Крис входит в палату. Медсестра тихо смеётся, наблюдая за нами, а я, вместо ответа, крепко прижимаюсь к Крису и шепчу: — Обними меня крепко-крепко. Врач, наблюдающий за нами, что-то пишет в своём блокноте и никак не мешает нам. Ждёт, когда мы наобнимаемся, чтобы сказать что-то важное. — Как я понимаю, ты израсходовала лекарство за последние пару недель? — я киваю, сжимая руку Криса. — Ты давно у нас не наблюдалась, и тебе стоит прийти к нам, скажем так, в следующую пятницу и сдать все анализы. Лекарство может пагубно сказываться на твоём здоровье, и я не могу этого доспустить, чтобы жизненно важные органы твоего организма пострадали из-за психосоматической астмы. Твои лёгкие и нервная система переживают огромный стресс вместе с тобой. Ничего личного, Эва, но я бы посоветовал тебе пройти курс лечения у психотерапевта. Возможно, он поможет тебе разобраться в твоих проблемах и, наконец, избавиться от заболевания, с которым ты мучаешься с самого детства. Я тяжело выдыхаю, переосмысливая слова доктора. Хмурюсь, глядя на наши с Крисом ладони, и киваю. — Конечно. Я всё сделаю так, как вы считаете правильным для моего здоровья. — Спасибо за сотрудничество, Эва. Это всё для твоего же блага. Теперь вы можете быть свободны, молодые люди. Мы с Крисом сидим в тишине пару минут, а потом он резко подхватывает меня на руки и выносит из палаты, заставляя обвить его корпус ногами. — Сейчас мы поедем в продуктовый и купим спагетти. Дома я накормлю тебя пастой с овощами и помогу сделать уроки, а потом до самого утра не выпущу из объятий. Хорошо? — Хорошо, — широко улыбаюсь, укладывая голову у него на плече. Как же всё-таки я его люблю…