* * *
Гарри кивнул, соглашаясь, и они прошли в смежную комнату. Подойдя к окну, Поттер развернулся к Снейпу лицом и вопросительно посмотрел на него. – Гарри, я не хотел тебя задеть, честно, – Северус взял Гарри за предплечье и развернул его так, чтобы можно было поближе заглянуть в его глаза. – Ты знаешь меня столько лет, что должен был уже изучить вдоль и поперек. У меня не самый приятный характер. Я могу поддразнивать, могу язвить, но ты ведь знаешь, что я никогда не причиню тебе настоящую боль намеренно, просто ради развлечения. Знаешь ведь? Снейп вглядывался в глаза Поттера так, словно искал в них ответ на свой вопрос. Его рука на предплечье Гарри жила своей жизнью, чуть поглаживая круговыми движениями большого пальца и сжимая так, словно Северус опасался, что тот сбежит. – Не знаю. В школе… – Гарри закусил по привычке нижнюю губу. – Глупый мальчишка, – взгляд Снейпа продолжал излучать теплоту и заботу. – Расставим все по своим местам. Гарри, в школе я не давал тебе времени расслабиться и задуматься над ужасом, который тебя окружал. Великая любовь, о которой твердил твой наставник, несла с собой только боль, и я, зная это, готовил тебя защищаться от боли. Возможно, я выбрал неправильный метод, но в тех обстоятельствах я ничего другого не мог придумать. Тебе нужен был враг. Не какой-то там далекий и неизвестный. Тебе нужен был рядом реальный враг, на котором ты смог бы отточить свою защиту. И я стал этим врагом, мне не привыкать к такой роли. Это был мой выбор помощи тебе. Вспомни, как ты реагировал на мои выпады. Ты что, и сейчас считаешь, что я, будучи двойным шпионом, самодисциплина для которого жизненно необходима, мог так переживать по поводу каких-то детских обид? Ты же уже взрослый – оглянись назад. Это же так заметно, что я специально тебя постоянно дразнил. Ты должен был научиться сопротивляться. Ты обязан был научиться недоверию. Вата, в которую тебя старался укутать Дамблдор, чтобы хрустальный мальчик не разбился, могла вспыхнуть в любой момент, и ты должен был быть готов к этому. Я сделал из себя тренировочный манекен, на котором ты отрабатывал свою ненависть. Я считал тогда и до сих пор уверен в своей правоте, что тебе для победы нужна была не только любовь, но и ненависть. Гарри растеряно смотрел на Северуса. Он боялся доверять его словам, но картина прошлого, нарисованная Снейпом, была очень похожа на правду. – Ты действительно так третировал только меня. Ты был злобным и не очень справедливым учителем, но третировал до зубовного скрежета ты только одного меня. Ты таким странным, извращенным способом заботился обо мне или, как и директор, готовил оружие, только по своим особым правилам? – Я просто очень хотел, чтобы ты выжил. Детям не место на войне. И если я не мог изменить твою судьбу, то подготовить тебя к ней считал своим долгом. Ты – сын Лили. Гарри, моя дружба с твоей мамой не секрет для тебя. Лили была дерзкой и почти никогда не следовала бездумно чужим советам, у нее всегда имелось свое мнение, которое она и отстаивала. Именно эту ее черту я старался в тебе пробудить, чтобы ты осознанно шел по жизни, а не потому, что есть некое пророчество, а директор сказал, что так нужно. Я хотел, чтобы ты выжил, – Снейп говорил негромко, спокойно и словно уговаривая. Он был так убежден в правдивости своих слов, что это передалось Гарри, и он поверил. Поттер резко развернулся к окну, чтобы скрыть непрошеные слезы, что так некстати подбирались к его глазам. Он всегда был очень эмоциональным человеком, и держать свои чувства в узде ему удавалось с большим трудом, несмотря на упорные тренировки. Увидеть своего бывшего профессора зельеварения в другом свете стало для Гарри сильным ударом. Слишком много всяких потрясений случилось в последнее время. – Почему ты не сказал мне этого раньше, когда я только попросил помощи для нас с Люциусом. – Гарри, ты взрослый и очень умный человек. Не дергай плечом, словно сомневаешься в моих словах, – Снейп встал за спиной Поттера, взяв того за плечи. – Я никогда не сомневался в твоей способности анализировать события, хотя зачастую говорил совершенно обратное. Да и буду говорить, я люблю дразнить людей. Такое у меня хобби. Но повторюсь, я, считая тебя разумным человеком, надеялся, что ты сам все поймешь. – Как видишь, ты не зря сомневался в наличии у меня интеллекта. Я не разобрался во всех твоих играх, только в некоторых. Я глупый и доверчивый. У тебя не получилось сделать из меня человека, живущего своим умом, – Гарри опустил голову и покачал ею. – Не получилось. – Все у меня получилось. Не раскисай. Мы разобрались с прошлым, разберемся и с будущим, – Снейп говорил Поттеру в макушку, щекотно шевеля своим дыханием его волосы. – Ты уверен в этом? – Гарри облокотился на Снейпа, чувствуя себя защищенным. – Уверен. Пойдем к остальным, пока они не прибежали нас искать, – развернув Поттера и приобняв того за плечи, Снейп повел его в гостиную.* * *
– К каким выводам вы пришли? – Люциус, ехидно улыбаясь, пристально посмотрел на Снейпа и Поттера, усаживавшихся в кресла возле чайного столика. – Мы не говорили о делах, связанных с тобой, Люциус. У нас был частный разговор, – Снейп тщательно расправил полы своей мантии. – Какие частные разговоры могут быть у тебя и супруга вот этого тела? – палец Люциуса уперся в бюст леди Поттер. – Люциус, ты ревнуешь? – удивление заставило Северуса поперхнуться смешком. – При чем здесь ревность? – Люциус постарался вернуться на свои позиции наблюдателя, но его имиджу уже был нанесен ущерб его собственными непродуманными словами. Его замечание действительно смахивало на приступ ревности. – Мерлин! Не нужно смеяться! Мне иногда кажется, что я превращаюсь в твою женушку, Поттер. Я веду себя неправильно, не так, как Люциус Малфой. Меня это пугает до дрожи. – Не нужно пугаться, Люциус, – целитель вмешался в разговор, – это может нехорошо сказаться на твоем самочувствии. Ты не превращаешься в леди Поттер. Ты просто живешь в ее теле, и, конечно же, это влияет на твое осознание действительности с какой-то поправкой на ее манеры и характер. Гарри, я все время забываю у тебя спросить, ты не собираешься общаться с Уизли до самых родов твоей супруги? Ты не считаешь это, не знаю, как правильно сказать, несправедливым, что ли? – Насчет справедливости ничего не скажу. Они ко мне тоже были не очень справедливы. Но вот устроить мне неприятности впоследствии они могут. Молли может забыть, что это она поддержала дочь и позволила той травиться неизвестным зельем. Она вполне способна обвинить меня, если к Джинни так и не вернется сознание. Что вы посоветуете мне? – Гарри не кривил душой, он знал, на что горазда его теща. – Необходимо показать твою супругу ее матери – миссис Уизли, – вклинился Снейп. – Возможно, даже договориться о регулярных посещениях. Я знаю Молли, она очень упрямая и скандальная. В своих глупости и недальновидности она может действительно очень тебе навредить, Гарри. Сколько она не видела дочь? – С того дня, как я привез Джинни домой. Я закрыл камин ото всех Уизли. Они все мне понемногу врали. А если и не врали, то правды тоже не говорили. На мои неудобные для них вопросы или чушь городили, или и вовсе отмалчивались. Обо всем этом я узнал не так давно. Я им не доверяю, совсем не доверяю, – Гарри подтверждал свои слова кивками головы. – Понятно. Давайте после Самайна выберем день, и ты, Люциус, примешь снотворное зелье, чтобы спать и не мешать миссис Уизли посетить дочь, находящуюся якобы в коме. Если хочешь, Гарри, я могу даже с ней поговорить. Не вдаваясь в подробности, я сумею, ничего не соврав, рассказать ей о состоянии здоровья ее дочери. Это должно ее убедить, что ты заботишься о своей супруге не меньше, чем о будущих наследниках. Я справлюсь с такой беседой, опыт общения со своенравными мамашами у меня имеется, – Берховиц озвучил мнение большинства, поэтому даже обсуждать по этому поводу было нечего. – Люциус, скажи нам всем честно, ты хочешь увидеть сына? – вопрос Поттера после ранее устроенного им представления прозвучал как минимум неожиданно. – Конечно, Поттер, я хочу увидеть сына. Я не видел его три года, а учитывая, что в серых пустошах мне казалось, будто время тянется, как кисель, то субъективно для меня эти годы вообще подобны вечности. Но как мы ему покажем меня в таком виде? Дело не только в том, что я стесняюсь этого тела. Драко может подсознательно перенести на меня свое негативное отношение к Уизли, – Люциус, нервничая, теребил оборку на мантии. – А может, мне повезет, и твой сын свое хорошее отношение к тебе перенесет и на мою жену? – Гарри явно наслаждался недоумением всех. Резкая смена им своего мнения о визите Малфоя-младшего озадачила всех. – Кто я такой, чтобы становиться между отцом и сыном? Северус, приведи завтра лорда Малфоя, только не вдавайся в подробности. Он ведь не знает, кто его отец сейчас? Пусть это станет сюрпризом. Маленький стресс ему не повредит. – Маленький стресс? Маленький? Поттер, а ты мстительный, да? Здорово тебя Драко доставал, что ты Люциуса в теле Джиневры Уизли считаешь всего лишь ма-а-аленьким стрессом для него, – Снейп притворно удивлялся злопамятству Поттера. Он был доволен, что тот переборол себя и сделал правильный ход. Его мальчик вырос в его глазах, и Северуса это радовало.