***
Локи устал. Он так сильно устал быть мразью, что позволил себе выпить коньяка гораздо больше, чем когда-либо в жизни, учитывая, что он запивал его ледяным шампанским. Пузырьки раздирали горло, дыхание отдавало хрипами и свистом, как морозный ветер. Локи злился — он был не против чужой ненависти, если она шла рука об руку с уважением. Но его не уважали! Он делал для организации больше Хэль, осуществлявшей контроль, и куда больше Тора, страдавшего херней или сбивавшего кулаки о неугодных. Его боялись — да, нужно было быть полным идиотом, чтобы не воспринимать его всерьез — но все это было не тем, чего Локи желал. Пакетик рубиновой пыли попался на глаза случайно. Он не принимал наркотики с тех пор, как отец посадил его в тюрьму «для профилактики». В отдельную камеру, с книгами и удобствами, а ещё — с кляпом, чтобы Локи не нашел себе проблем своим длинным языком. Хотя скорее для того, чтобы не собрал сторонников. Кристаллы лопались на слизистой, асгардец вдыхал их глубже, глаза увлажнились, склеив ресницы в остренькие треугольнички. Локи зажмурился, а открыв глаза, увидел космос. Но когда он касался звезд руками, они гасли — сверкающие синие сферы в его руках превращались в ледяные глыбы и разбивались блестящим крошевом, хрустели под ногами. Локи не хотел, чтобы это продолжалось. Он отправился к тому, кто мог исправить любую проблему. — Вылечить звезды? Локи, что ты принял? — Звезды гаснут… Виноват я. Во мне всё дело… Стивен, почему? Почему я порчу все, к чему прикасаюсь? — Локи, это не так. Посуди сам, меня тебе испортить не удалось. Стрэндж видел, что Локи в таком состоянии лучше подыграть — галлюцинации были слишком реалистичны, ярче самой жизни. — Я испортил отношения в семье, куда меня приняли. Один отослал Хэль обратно в Исландию. Тор слишком рано стал смотреть на меня не как на брата. Фригга умерла из-за меня… Из-за меня гаснут не только звезды. Я так хочу увидеть свет, Стивен… Из покрасневших глаз потекли слезы, и Доктор опешил, не зная, что может себе позволить. Локи был неуступчивой дивой и строго соблюдал рамки отношений «только секс и ничего больше». Но сейчас его хотелось сжать в объятиях, даже если после за это можно было поплатиться жизнью. — Локи… Я подержу для тебя звезды. Да хоть само cолнце. Только объясни, как. Стивен опустился на колени и держал руки чашей, пока асгардец всматривался в пустоту и улыбался.***
Стрэндж смотрел на мужчину в своей постели и размышлял о том, что впервые за долгое время чувствует чужую боль. Доктор аккуратно подвинул веко и поставил пальцы на вену — белки были красными от лопнувших сосудов, но пульс постепенно успокаивался. Полученной информацией не хотелось ни с кем делиться. Она была не столько ценной, сколько личной, и задевала бы Локи за живое — а зацепить ненавистного асгардца хотелось бы многим. Почему он приехал именно к нему? Скорее ощутив движение, чем заметив его, Стивен понял, что Локи пришел в себя. — Что ты себе позволяешь? — прохрипел северянин, сбрасывая с себя руку Доктора и одеяло. Такое поведение было вполне в стиле Локи: он мог, едва отойдя от оргазма, привести себя в порядок, сказать «до скорого» и уехать по делам. Но теперь Стивен больше не собирался терпеть такие фортели. — Тебе меня больше не обмануть. — Не понимаю, о чём ты. Стрэндж взял любовника за волосы — так всегда можно было привлечь его внимание. — Локи, почему ты пришел ко мне? — Я сплю с тобой, чтобы позлить Тора. — Не ври! — Откуда мне знать, что мной руководило под приходом? — Ты хотел, чтобы я позаботился о тебе. Ты искал защиты… — Локи попытался вырваться, дернув головой, но только сделал себе больно: Стивен держал крепко, как всегда. — Я не скажу того, что ты хочешь услышать. Никогда. Смирись. «Нет ничего важнее семьи». — Но они же не твоя семья… Локи взъярился, грозя вырвать себе клок волос, и Стрэндж отпустил. Он ждал удара, хлопка дверью, но никак не того, что брюнет набросится на него с поцелуями, злыми и горячечными. Локи дрожал: от озноба, страха или нетерпения — не сильно заботило Стивена в тот момент. Он любил этого человека и впервые ощутил хоть что-то, отдаленно похожее на отклик. После наркоты тело либо ощущается ватным и чужим, либо похоже на оголенный провод. Остатки красного сахара в крови вынуждали Локи скулить в подушку даже от простых ласк. Он сжимался на покрытых шрамами узловатых пальцах Доктора, требуя большего в самых неприличных выражениях, на которые был способен. А Стивен входил в него медленно, осторожно при этом сжимая горло, заставляя Локи задыхаться от удовольствия и нехватки кислорода. Позже, лежа на груди Стрэнджа, Локи водил ногтями по линиям шрамов на его пальцах: — Они убьют тебя, Стивен. Мои брат и сестра. — Я слишком важная фигура на этой шахматной доске. Вонг не справится, без моих клиник пострадают все. — Тогда ты не должен допустить, чтобы эта дурь попала на рынок. Не в том виде, в котором она сейчас. — Я не решаю подобные вопросы. — Ты решаешь гораздо больше, чем думаешь. Я помогу.