***
pov louis Кажется, я впервые полюбил. Это чувство разливается по всему моему телу, наполняя энергией каждый кусочек меня. Я вспоминаю то, как он смотрит своими прекрасными яркими зелеными глазами, словно он в музее и стоит прямо перед самой лучшей картиной в мире. Его тело, то как перекатываются его мышцы, сводит с ума, а желание снять с него эту рубашку слишком велико. Длинные пальцы с дорогими кольцами такие мягкие, что кожа покрывается мурашками, только стоит ему провести по мне пальцем, горячее дыхание так прекрасно опаляет кожу, что казалось, будто, он дракон, а я принцесса, которую он похитил. Только мы вдвоем знали, что я сам ушел к нему навсегда. Самое лучшее — это его отношение ко мне. Я могу бегать и орать, пялиться на него, если что-то надо, корчить ему рожицы, и, громко топая ногами, носиться от него. Мой мужчина все терпит, улыбается на все выходки, показывая свои красивые белые зубы, складывает руки на груди, потом подходит ко мне, хватает за талию, прижимает и щекочет. А я ведь боюсь щекотки, но он делает это так нежно, что я разворачиваюсь и повисаю на его шее, позволяя делать со мной все. Он не кричит на меня, не запрещает мне делать то, что мне нравится, просто говорит делать это в его присутствии, иначе расстроиться. Разве я могу хотеть, чтобы он расстроился из-за глупой сигареты? Он — совершенно другой, взрослый и горячий, а главное любит меня больше, чем кто-либо в жизни сможет полюбить. То, как мы проводим вечера вдвоем, когда никто не видит, это отдельный вид развлечений. Можем играть в карты, смотреть телевизор, кидать бумажки в ведро, вместе готовить ужин, точнее, я навожу беспорядок, а он готовит нам курицу и салат. Честно говоря, для меня вся его еда — самое лучшее блюдо мира. Очень часто, с включенным светильником, когда я лежу на кровати, приходит он, в своих серых штанах, из которых видна резинка трусов, ложится на меня и громко выдыхает мне в шею поток горячего воздуха. Потом поднимает голову и целует в щеку, вкладывая в этот поцелуй столько нежности, что можно расплавиться от чувства в груди, а после он утягивает меня в более глубокий поцелуй, прижимая к себе, позволяя себе распустить руки по всему моему телу. Знаете это ощущение, когда вы всем телом чувствуете, что вас по-настоящему хотят? В комнате внимание обращено именно к вам, в данный момент, ты и есть тот запретный плод из Рая, который настолько желанный и поэтому человек просто не управляет даже своим телом, температура поднимается до состояния пустынного воздуха. Именно это я ощущаю в такие моменты, когда танцую перед ним, или просто сижу и улыбаюсь ему. Возможно, у некоторых в голове зреет вопрос, почему взрослый мужчина, почувствовавший в этой жизни все, хочет меня так сильно? Ответ прост: никто никогда его не заводил, как я. Сначала он меня еле получил, ведь наши отношения такие же запретные, как наркотики, поэтому такие опасные. Он сам отдал мне ключ от своей души, и отдавать его я не собираюсь никому.***
Я сидел на своей кровати в полном одиночестве, дома не было ни одной души, только телефон, который я сжимал в руке. Прошло уже несколько дней с тех пор как я и Гарри виделись. Причины нормальной так и не было, просто говорил, что занят, и теперь это первые выходные, которые я провел один. Утром, когда ко мне в комнату ворвался Метт с рулеткой, нарушился мой прекрасный сон, потом в холодильнике я не обнаружил ни сыра, ни молока для какао. Родители собрались и уехали, примерно в направлении торговых рядов, а я остался тут. Сначала я полистал каналы по телевизору, но это не принесло мне никакого удовольствия, только скука сильнее овладела мной. Хождение по дому, пиная маленький мячик по паркету, только заставляло меня лечь на пол и притвориться ковром, что я и сделал. Желание есть усилилось после того, как я еще раз проверил холодильник на наличие чего-то вкусного, но там этого не оказалось. Поэтому я встал с кровати, кинул телефон на тумбочку, оделся и, не забыв свои очки, вышел из дома. На улице светило яркое солнце и я поморщился, оглядев полупустую улицу, двинулся в сторону любого места с едой. В голове играла песня, которую я начал напевать себе под нос. Я шел и меня обдувал приятный легкий ветер, а сама обстановка вокруг меня успокаивала и отвлекала от мыслей о Гарри. Хоть на мгновение в голову перестали лезть мысли по типу: неужели он меня не любит, или, нашел ли он другого, другую? Да, это может быть очень стериотипно и обыденно, казаться, что я какая-то плакса и паникер, но мне просто не хочется лишаться его, а чувство волнения охватывало от кончиков волос до пальцев ног. Я довольно сильно привязался к нему в своей жизни, даже по-настоящему вручную аккуратным почерком написал письменное разрешение о том, что не против наших сексуальных актов. Возможно, это звучит довольно глупо, только мне стоит признать, что я боюсь того, что может произойти, если мои родители, да все те же знакомые, увидят нас вместе, начнут об этом шептаться. Это будет означать абсолютный конец моих первых таких реальных и прекрасных отношений. Разве кто-то хочет, чтобы их спокойные и хорошие отношения заканчивались? Все чувства, которые он во мне вызывает такие новые и незнакомые, возбуждение, покалывающее внизу живота, жар на шее, смех из души, а поцелуи от самого сердца, радость и спокойствие, разливающееся по всему телу. Я понимаю, несмотря на мои чувства, общество не одобрит нашу странную и другую любовь. Не всем людям нравятся фильмы на такую тему, а тут мы — в настоящей жизни, но он совершенно отличается от тех, о ком вы читаете в газетах, думая о том, как такое может быть. Это отличие есть цветущая роза благородного цвета, мы называем ее нашей любовью. Я дошел до палатки с едой и заказал себе тако со свининой и овощами, добавляя к этому молочный коктейль. В наушниках все также играла та же песня, а я покачивал головой в такт, лениво откусывая свою еду. Этот вечер должен был быть довольно обычным, меня на улице не видел ни один старый знакомый, погода тоже радовала, поэтому я просто сидел на лавочке, смотря на людей на улице. — Томлинсон, а мы по тебе скучали, — я услышал голос сквозь музыку, выключая плеер. Обернувшись, я увидел, что есть живого и самодовольного Эрика, а рядом с ним стояли его два друга, такие же идиоты, как он сам. Как и всегда, на его голове были идеально зачесанные волосы каштанового цвета, карие глаза направлены прямо в мои. Через затемненные очки я мог видеть ухмылку не только на его губах, но и в глазах. — Тебе что-то нужно? Загораживаешь солнце, а я, видишь, загораю, — я поднял нос вверх, указывая на садящееся солнце за ним. — Знаешь, загорать лучше голым, ты ведь был готов раздеться тогда, а сейчас боишься? — в этот момент я покраснел не от смущения или какого-то стыда, а от агрессии, которая взрывалась во мне вулканом. — Заткни свой рот, мудак, — я встал и, сняв очки, смотрел на него. Даже если мой рост меньше, чем его, это не означает, что я не смогу врезать по его самовлюбленной морде. Совершенно не понимаю, чего он от меня хочет, ведь еще тогда давно в той комнате, я послал его далеко и подальше, дав понять, что этот козел должен отстать от меня, не приближаясь даже близко. Только вот он продолжил доставать меня, если до этого, Эрик хотел чего-то нового для себя и поэтому приглашал меня туда, куда ходит он, то сейчас этот мудак просто принижает мое существование, а этого не должно быть со мной рядом. — Что ты мне сделаешь, пидорок? Изобьешь, или позовешь своего нового ебыря, чтобы он меня избил? Попробуй, сучка, я, — он не успел договорить, ведь я с размаху ударил его прямо в глаз. Парень схватился за больное место, было видно, что Эрик разозлился не на шутку, только вот я тоже был неспокоен, а жаждал разбить ему еще и нос. — Тебе пизда, молись и кайся. — Твои дружки тоже будут меня бить? Или у тебя яиц хватит? — прошипел я, сжимая кулаки и впиваясь в ладони короткими ногтями. — Я и один тебя могу отделать, но прости, если ты привык, когда рядом с тобой несколько мужчин, шалава, — и я снова не выдержал, ударив кулаком ему прямо в нос, только на этот раз он мне ответил, проезжая большим кулаком прямо по моей скуле, а второй рукой разбивая мне губу. Во рту появился металлический вкус крови, который я сплюнул прямо на его белую футболку, окрашивая ее в красноватый цвет. Она стекала из его носа, падая на серый асфальт, я вытер остатки со своего лица, — тебе походу, бля, мало. Прекрасное завершение воскресного вечера, об этом я могу уверенно вам сообщить, умывая лицо еле теплой водой. В отражении зеркала я увидел парня с мокрыми волосами, опухшей губой с раной на ней и разбитой скулой. Я думаю, что это отличный повод приклеить лейкопластырь с Гриффином на ушиб. Спасибо, Бог, теперь у меня появилась еще одна проблема в моей неидеальной жизни, я очень этому рад.***
На календаре уже была среда, и это означало, что Гарри игнорировал меня почти неделю, точнее, не то, что игнорировал, а у него просто не было никакого времени на меня. Ветер дул с Юга и обдувал разбитое лицо с того самого момента, как я вышел из дверей школы. Раны я заклеил цветным лейкопластырем, ведь это хоть как-то украшало мое самочувствие. В доме тоже всем было на меня до лампочки, никогда я не чувствовал себя настолько одиноко: мой мужчина не проявлял мне никакого внимания, родители только узнавали как у меня дела, а «друзья» ушли от меня как только этот тупой мудак Эрик пустил тот слух по всей школе. Все уже забыли про меня, него и ту вечеринку, кстати, сплетни были не только про меня после того момента, но из-за наших разбитых лиц перешептывания за моей спиной вознобновились. Честно говоря, где-то в глубине моей душонки меня это ранило, но я не собираюсь показывать это людям, в моей жизни и так достаточно вещей, о которых мне стоит думать. Да, смотреть на его синий нос и фингал под глазом было очень приятно, это я отрицать не могу. Я уже отошел на приличное расстояние от здания, остановился и потер свое лицо руками, поправляя кепку на голове. Неожиданно для меня, сзади раздался гудок, повернувшись, я увидел знакомую черную машину и, мое сердце заколотилось так сильно, что вырывалось из живота. Все тело скрутило от нервов и чувство обиды накаляло мне щеки. — Лу! — рядом со мной стоял мой Гарри, улыбающийся невинной улыбкой, словно это не он динамил меня несколько дней, — это тебе, — мужчина взял с переднего сиденья шикарный букет красных роз с медведем посередине, который держал сердце, а на голове у него был ободок из жемчужных бусинок. — Привет, Гарри, что ты тут делаешь? Ты же занят, — я взял букет из его рук и понюхал, — спасибо большое, очень красивые. — Луи, я не занят, поехали ко мне? А перед этим заедем в магазин, купим тебе наклеек и еды на сегодняшний ужин, — он улыбался своей прекрасной улыбкой и говорил этим глубоким хриплым голосом, что мои ноги подкашивались, хотелось просто впиться в эти розовые губы, вылизывая весь рот. — Прежде чем я соглашусь, ты мне расскажешь, где и с кем ты был все это время? — я действительно очень хотел провести этот вечер с ним, но мне просто нужно было узнать, где пропадал мой мужчина. — В город приехала моя старая знакомая, — мое сердце взволнованно стукнуло, вызывая дрожь по всему телу, — и мы просто сходили в ресторан, немного поговорили, а… — Что, прости? Какая еще знакомая? Нашел себе новый объект для секса, а меня решил задобрить этим букетом? — я злился из-за каждого его слова, в тот момент они ранили меня очень сильно. Да, я ревную, потому что не хочу, чтобы мой Гарри ходил с какими-то тетками по ресторанам. — Какой секс? Ты же знаешь, что я не интересуюсь женщинами, — ветер начинал дуть сильнее, растрепывая и без того беспорядочно лежащие волосы Стайлса, — ты, что, ревнуешь меня к ней? Я думал, что ты взрослый мальчик. — Мистер Стайлс, вы уже почти месяц трахаете малолетку, вдруг теперь вас потянуло на зрелых женщин, — фыркнул я, вставая в оборонительную позу. — Луи, Боже, что ты такое говоришь? Я — взрослый мужчина и состою в отношениях с тобой. Ты говоришь совершенно глупые вещи, хотя ты вроде бы умный. Я знаю с кем мне общаться, мы всего лишь сходили пару раз поужинать, — он не успел договорить, как я издал громкий хмык, — если бы она ко мне приставала, я бы ее отшил. Решай, мы сегодня проводим вечер вместе, или… — Что или, мистер Стайлс? Пойдете в ресторан с этой старой кошелкой? Мне вам сразу постель постелить, это ведь то, что мне нужно, чтобы мой мужчина шастал по всяким темным местечкам с непонятными тетками пенсионного возраста. — Луи, перестань такое говорить немедленно. Она скоро уедет, и все, я снова… — Начнешь проводить время со мной? — злость во мне настолько сильно закипала, что в любой момент я мог взорваться как маленький вулкан, разливаясь лавой вокруг. — Да, просто, — и букет с размаху проехался по его идеальному лицу. — Ну ты и мудак, Стайлс, не ожидал от тебя такого! Ведешь себя как самодовольная свинья! Как я мог повестись на твои милые глазки, а? — я все бил по нему розами, не смотря даже куда я попадаю, лепестки падали на теплый асфальт, украшая его своим благородным цветом, по моей щеке текла слабая слеза подростковой обиды, — можешь совать свой член куда хочешь, или ходить в рестораны с кем угодно. Как только вспомнишь о том, что чувства есть не только у тебя, то сообщите, мистер Стайлс. Я бросил букет в его непонятное лицо, которое выражало все эмоции от злости до грусти, поэтому я быстро вытер прозрачную слезу и пошел в сторону показавшегося вдали автобуса, перебегая дорогу в неположенном месте. — Луи! Блять, Лу! — Гарри следил за мной, но я не оборачивался, потому что он не может игнорировать меня, шляться с какими-то незнакомыми мне старухами, а потом заявляться сюда с этим букетом и звать готовить еду вместе с ним, хотя до этого он даже не вспоминал о моем существовании. Это так не работает в отношении ко мне, или кому-то еще, потому что партнеры должны уважать друг друга, на этом строятся все отношения. Быстро забежав в автобус, я чувствовал, что он следит за мной взглядом. И только сев на поношенное сидение, я посмотрел в пыльное окно, следя за ним. Мужчина пнул букет, сжал свои большие кулаки и, видимо, хотел ударить близлижайший предмет, но ничего не было под рукой, поэтому он просто провел по волосам и сел в машину. Ветер уносил красные лепестки роз в далеком южном направлении, оставляя на серой земле напоминание о нашей ссоре.