Проблемы маленьких змей.

      Сознание вернулось резво. Не резко, как любят описывать разные личности, но и без всяких мимолетных очухиваний. Просто в один момент понимаешь, что ты в сознании и что ты понимаешь то, что ты что-то понимаешь. Во блин, уже заговариваться начал. Не иначе как стресс.       Глаза открылись легко и непринужденно, не так как бывает у людей — сначала потянуться, потом руками зенки раскрыть, на силе воли оглядеться одним глазом, пока второй глаз судорожно пытается доглядеть последние моменты сериала под названием «Сон».       Итак, что мы имеем? А имеем мы комнату в которой обитают два типа людей — Плюшкины и Франкенштейны. Почему я так решил? А потому что такого нагромождения всякого хлама стоит еще поискать. Старые башмаки без пары надеты на сломанные удилища. Чугунные утюги разных размеров соединены меж собой бельевой веревкой и словно посажены в цветочные горшки. Лыжи, к слову три штуки, смотаны скотчем на манер противотанкового ежа и поставлены на вершину горы из металлолома, в котором можно угадать старые чайники, кубки, кружки и даже один самовар. Вокруг разбросаны несколько десятков видавших виды книг. Около стен стоят парочка шкафов с открытыми дверцами из-за которых виднеется одежда. На самих шкафах лежат свитки, на вид из плотной бумаги. Также, кругом в хаотичном порядке стоят и крепятся к чему-либо с десяток подсвечников, разных видов и размеров. И это при том, что сверху свисает вполне обычная лампочка Ильича. В углу стоит огромный чугунный котел, в котором неплохо так чувствует себя какая-то разновидность папоротника немалых размеров. Под ветками растения раскидано куча разноразмерных подушек, вырвиглазных цветовых гамм и рисунков. На некоторых из них зачем-то нашиты лоскуты, непонятного назначения. Около стены стоял сервант, из которого торчали свитки, травы перья и прочий хлам.       И прямо среди всего этого расположены колбочки, мензурки, перегонные аппараты и прочая лабораторная лабуда в которой я ни черта не понимаю. С потолка свисают парочка гамаков, в которых, судя по всему, и ночуют эти два организма. В общем, комната оставляла неизгладимое впечатление. Особенно сильно бросалось в глаза то, что все вещи были слово старинными.       Сам я, как оказалось, находился на каком-то металлическом блюдце, судя по цвету из меди. Сам факт того, что я стал ползучим созданием, на удивление уже не вызывал никаких особых эмоций. Словно так и должно быть. А ведь это второй раз, когда ощущения не те, которые должны быть по логике. Но поскольку с этим пока ничего поделать нельзя, то оставим на потом. Главное, что бы это самое «потом» вообще было.       Подняться оказалось просто, словно ничего не изменилось. Нижняя часть туловища спокойно держала на весу верхнюю часть, будто я всегда был змеюкой. Правда, немного выбивалось из картины наличие крыльев, которые выглядели как у летучей мыши. Да и цвет шкурки был ядовито зеленый, с фиолетовыми рисунками в виде закругленных линий. Из-за подобной расцветки, распахнутые крылья походили на какой-то флаг. В общем видок у меня тот еще. Надеюсь, со временем это изменится. Иначе придется что-то придумывать. Все-таки подобная животинка не может не привлечь внимание людей, а там и поизучать найдется кому. Потому стараемся не отсвечивать на всю питерскую. А сейчас главное свалить по тихому. Вот только уползти не получилось. Стоило достигнуть края тарелки, на которой я лежал, аки жареный угорь, и как будто уперся в мягкую, но непродавливаемую стену. Перед глазами появилась какая-то натянутая пленка, словно покрытая инеем. Попытки порвать её, продавить разбить и прочее ни к чему не привели. Не иначе как со злости, я в сердцах плюнул на эту стену в прямом смысле слова. Правда никак не ожидал, что вместо простого плевка из пасти вылетит какая-то кислотно-зеленая светящаяся струя. Впрочем толку это все равно не принесло, а сама…пусть будет кислота, потихоньку испарилась будто ничего не произошло. Поняв тщетность бытия и конкретно попыток вырваться, я решил дождаться «ирландцев». Почему их? Ну все-таки они последние были рядом на момент моего отруба, и один держал в руках. А стало быть или они или их родичи скоро объявятся.       Однако исходя из того что я увидел, тут есть что-то наподобие магии. Ну или нехилые технологии. Впрочем, смотря на паука, спускающегося с потолка на своей паутинке прямиком на недоеденный кусок сыра на столе, второй вариант можно откинуть как очень маловероятный. Остается магия. Хм…а ведь если есть магия, то возможно и тушка в которой я теперь обитаю не такая уж и приметная будет. Все таки если верить шаблонам магических миров, то тут может такая кракозябра встречаться, что кикимора болотная после похмелья будет выглядеть писанной красавицей, в сравнении с вышеупомянутой крякозяброй.