Мой домашний ягуар. Игра в танец

Ричард Сайфер, Искатель Истины, правдолюб, идеалист, мечтатель. Он как кость в горле для моего господина, а значит и для меня. Возомнив себя героем, избавителем, считает, что в праве рушить устоявшийся мир, порядок и покой. То, что его жалкой кучке героических друзей рано или поздно понадобился бы трикстер, мой лорд и не сомневался. Что ж, слова Локи Лафейсона лишь подтвердили это. Вездесущий Ричард Сайфер в поиске трикстера не пасет задних, доходит до конечной точки пути в тот же день, что и я. Хвала Создателю, трикстер выбирает союзником моего лорда. У иных людей после встречи с эйджилом просто не осталось бы выбора, но бог иллюзий оказывается выше моих сил и возможностей. То, что он следует за мной — чудо. Его хищные голубые глаза насмешкой сопровождают каждое моё действие. И хоть я терпеть не могу самоуверенных людей, вынуждена признать, что Локи Лафейсон имеет право вести себя самоуверенно. — Что? — не выдерживаю я, когда в очередной раз замечаю его пристальный взгляд. — Прекрати читать мои мысли. Трикстер щурится. — Читать мысли? Я бог иллюзий, а не Слушающий, госпожа Кара. Моё звание он произносит с насмешкой, и я явно ощущаю полное отсутствие хоть некоторой почтительности. — А мое имя, хочешь сказать, написано у меня на лбу… Он подводит своего коня ближе к моему и присматривается к моему лицу. — Нет, на лбу ничего нет, — он поджимает губы. — Я интересен тебе, верно? Наглый и хамовитый. — Я лишь хочу знать, чего мне от тебя ожидать, — неохотно отзываюсь я. — Все гораздо проще, чем ты себе надумала, — отвечает он, изгибая губы в улыбке. — Вот только я тебе ничего не скажу. Он пускает своего коня вперёд, оставляя меня давиться столбом пыли, щедро выданным мне лошадью. Вот же назойливая муха! Этот человек умеет держаться холодно и отстранённо, и при этом приковывать к своей персоне все мысли. Но я не стану играть по его правилам. Мне гораздо легче остудить своё любопытство, чем признать, что его тайны интересуют меня. В любом случае, лорд Рал узнаёт их все, и лишь это должно меня заботить. Мыслями я возвращаюсь в храм морд-сит к привычной для меня обстановке, окружению, развлечениям. Я пытаюсь представить всех питомцев, которые дожидаются меня дома, пытаюсь понять, по кому из них скучаю больше. Но лицо трикстера вытесняет все прочие, оставляя их лишь лёгкими эфемерными образами где-то глубоко в подсознании. Да что и говорить, этот трикстер явно обещает стать лучшей из моих зверушек. Хотя бы потому, что он проблемный, а я люблю преодолевать препятствия, доказывая лорду Ралу, сестрам и себе, что я лучшая из лучших. Светает. Мы скакали всю ночь, и кони устали. Загонять их до смерти — не самая здравая идея, поэтому я даю сигнал командиру, призывая его остановиться. Так как он всю дорогу едет, ловя каждое моё движение, то на сигнал реагирует мгновенно, выкрикивая команды. Трикстер едет дальше. — Был приказ остановиться! — командным тоном обращаюсь я к нему. Мужчина оглядывается. — Это приказ для твоих людей. А я не твой человек, я просто согласился следовать за вами. И не тебе мне приказывать, что делать во время привала. Тебе должно быть достаточно моего обещания вернуться через полчаса. Он что — действительно считает, будто после двух недель пути я так просто выпущу его из виду? Да, конечно, ему ничего не стоит раствориться в облаке дыма, оставив меня в дураках, но я должна хотя бы знать, что сделала все от меня зависящее для его задержания. — Куда бы ты ни направлялся, я пойду с тобой. Я даю указания командиру, после чего пускаю коня за трикстером, который и не думает меня ждать. Ох, лорд Рал поступил верно, что выбрал для этого дела меня, ни одна из моих сестёр не выдержала бы подобного к себе отношения. *** Почти рассвело, когда след привел Ричарда к деревенской таверне. Ничего не сказав спутникам, он спрыгнул с коня и подошел к перекосившейся двери. Человек, которого он искал, вошел в здание, но трудно было понять, вышел ли он из него, потому что более свежие следы скрыли ответ. Искателю хотелось верить, что они в этот раз не опоздали, что бог иллюзий ожидает их внутри. — Ричард? Мужчина не услышал окрика исповедницы, потому как его разум целиком был занят предстоящим разговором. То, что разговор не состоится, Ричард понял, стоило ему только войти в таверну. Осторожные взгляды посетителей впились в него со всех сторон, словно люди ожидали неприятности. «Здесь что-то произошло недавно, — догадался Ричард. — Люди ждут подвоха». — Его здесь нет, верно? — обеспокоенный голос Кэлен раздался возле самого уха. Ричард отрицательно покачал головой. — Шестое правило волшебника гласит: не унывай, принимая поражение, поднимайся с колен и иди побеждать, — Зедд громко хрустнул сочным яблоком. — Смотри на ситуацию с другой стороны — сегодня мы будем ночевать не на земле. О, а еще у них есть колбаски! Волшебник ринулся к стойке, а Кэлен развернулась к Ричарду. — Может, мы бросим это? Послушай, может, этот трикстер нам не так уж и нужен? Ричард вгляделся в ее лицо, в зеленые ласковые глаза, в нежную улыбку. Если он хотел строить счастье с этой женщиной, то должен был одержать победу над Ралом любой ценой. Им нужны были шкатулки, и пока не было иного способа их раздобыть, им нужно было искать трикстера. — Кэлен… — он протянул руку и мягко погладил ее по щеке. — Я знаю, как ты устала бегать, но мы должны попытаться найти его, понимаешь? Она кивнула. — Эй, а у меня новости, — Зедд вернулся к ним со связкой жирных колбасок. Масло текло по его руке куда-то в широкий рукав, но волшебник словно и не замечал этого. — Наш божок был здесь около часа назад. Сцепился с одной морд-сит, а после этого просто испарился в облаке волшебного дыма. Вместе с ней и ее войском. Он обвел взглядом спутников, чьи рты были широко раскрыты, а брови приподняты. — Что? — не понял Зедд. — Да, я не только о еде думаю, между прочим. — Да нет, — Ричард покачал головой. — Просто это значит… Кэлен закончила за него: — Это значит, что трикстер уже принял сторону. И она не наша. — Когда кончается один путь, открываются два новых, — Зедд пожал плечами и пошел наверх, отдыхать. Ричард нагнал его. — Эй, ты сейчас о чем? — О том, мальчик мой, что если не вышло с богом иллюзий, доведется старому Зедду немного поиграть с магией. Я сам раздобуду вам шкатулку королевы Милены. — Как? — решила выяснить догнавшая их Кэлен. — Это будет опасно? — Очень опасно, дитя мое, — волшебник сунул колбаску в рот и, не дожевав, добавил: — А потому вашему волшебнику нужно вкусно поесть и сладко поспать. *** Морд-сит не цепные собачки. Да, мы верные и честные, мы признаем одного господина и преданно служим ему, следуем за ним, куда бы он ни велел. Вот только на каких-то сомнительных плутов наша верность явно не распространяется. То, что я вынуждена плестись за трикстером через заросли и насыпи, совершенно мне не по нраву. И все же, я делаю это, потому что дала себе обещание не выпускать его из виду. И если трикстер и знает о моем присутствии, он этого ничем не выражает. Едет, не оглядываясь. Наглый. Мы минуем рощицу из старых дубов и можжевеловых кустов. Я срываю несколько голубых шишек по пути и растираю их между пальцами. Нежные, они легко уступают нажатию и разламываются, исторгая сильный хвойный запах. Трикстер, наконец, вспоминает о моем присутствии. — Нравится запах? — он оборачивается ко мне с ехидной улыбкой на губах. Запускаю в него сорванными шишками. — Куда ты ведешь меня? — Тебя? — его брови удивленно взметаются вверх. — Ты — вынужденное дополнение. И, будь уверена, я вовсе этому не рад. Что ж, по крайней мере он все еще здесь, и что бы он ни говорил, это не будет иметь значения, пока он принимает сторону лорда. Даже если весь остаток пути он будет крыть меня бранью. Только не будет. Он ягуар, а не шавка, такие не сыплются ни бранными словами, ни пустыми угрозами. Трикстер идёт целенаправленно, а мне лишь остаётся гадать, куда меня это приведёт, и думать, что мне следует делать. Сделать я могу немного, это и раздражает больше всего. Какие бы гадости ни творил трикстер, я вынуждена их терпеть с оскалом, зовущимся улыбкой, на лице. Вот только фальшиво улыбаться я устаю уже минут через пять, а мы между тем все идём и идём. Впереди слышится плеск воды, и нехорошее предчувствие пронзает меня. Мы выходим к озеру, в котором в эту самую минуту плавает медведь. Не знаю, то ли таким образом он ловит рыбу, то ли просто расслабляется, но на наше присутствие он, в любом случае, реагирует настороженно. Я рефлекторно тянусь за своим луком, но трикстер лишь делает взмах рукой, и медведь, недовольно урча, выбирается на противоположный берег и уходит. Мужчина спрыгивает с коня и медленно, пуговка за пуговкой, начинает расстегивать камзол. — Что ты делаешь? — подвожу своего коня ближе и спрыгиваю на траву. — Разве не видишь — раздеваюсь, — трикстер буднично пожимает плечами и сбрасывает камзол, после чего принимается за ремень на брюках. — И зачем? — Ты сама ведь недавно сказала, что я произвожу неухоженное впечатление. Я решил искупаться, разве это плохо? — Ты сказал, что через полчаса вернёшься. Мы добирались сюда десять минут. Ещё столько же потребуется для возвращения. Неужели ты думаешь, что десять минут в воде исправят твой неухоженный вид? Я сажусь на землю и просто наблюдаю, как трикстер избавляет себя от одежды. Он намерен раздеться полностью, но я не собираюсь отворачиваться. — Ну, — он стягивает сапоги, — вернуться я могу и магией, за секунду. К тому же — ты рядом, а это значит, что мне теперь некуда спешить. Твои люди будут ждать тебя столько, сколько потребуется. Я киваю, потому что это действительно так, и задаю вопрос: — Почему же тогда ты просто не перенесешь нас всех магией в Народный Дворец? Рубашка летит к чертям, а следом за ней и брюки, открывая мне вид на упругие ягодицы. Трикстер входит в воду, в ту же секунду погружаясь с головой. Он выныривает через секунд тридцать в том месте, где сижу я, и задорно улыбается. — Все же, мои способности интересны тебе. Это не вопрос, это наглое утверждение. — Просто я предпочитаю не терять даром времени, если есть возможность скорее вернуться домой. — Разочарую, но нет, — трикстер трет уши. — Слушай, у тебя нет мыла? Он не дожидается моего ответа, пожимает плечами. — Нет, так нет. — Кусок мыла оказывается у него в руке, и трикстер принимается яростно тереть им голову. — Видишь ли, — говорит он в перерывах, — я могу переносить лишь туда, где сам был совсем недавно. Я смогу перенести нас обратно к таверне, но в Народный Дворец, увы… Он снова погружается под воду. Мыльные круги расходятся по поверхности озёра, лишая его прежней девственной чистоты. Я встаю. Я не нянька, и этот большой мальчик вполне может искупаться без моего присутствия. Беру коня под уздцы и веду его назад, к дороге, где оставила свое сопровождение. Лес тих и свеж, но я сразу понимаю, что что-то не так. Слишком тихо. Слишком. — Кто у нас здесь? Вид солдат сопротивления тотчас проясняет моё ощущение тревоги. Их десять или около того, и будь рядом сёстры, я бы не сомневалась в победе. Но я одна. Трикстер далеко, д’харианцы тоже. — Прочь с дороги, — резко велю я, но мои слова вызывают лишь смех. — Парни, давайте проверим, так ли хороша эта бабенка в постели, как о них толкуют? — Я могу хорошо пересчитать вам зубы, — огрызаюсь я. Их смех оглушает. Мечи с гулким звоном вырываются из ножен, моего коня оттесняют подальше, чтобы я не смогла сбежать. Все, что мне остаётся — принять бой. И я достаю эйджилы.