Silent Hill: Maturation

Часть вторая: Вверх и вниз Госпиталь пребывал в ужасном состоянии. Обшарпанные стены со слезшей краской, забрызганные чем-то окна, едва пропускающие свет, дыры в потолке... В добавок ко всему пол залит грязью, от вида которой Мэтта чуть ли не тошнило. Он всегда жутко ненавидел грязь, поэтому старался идти там, где было более-менее чисто. За первым поворотом оказался тёмный коридор, ведший куда-то вглубь больницы. Постояв несколько мгновений, напряжённо вглядываясь в темноту, Мэтт решил пройти мимо. Он шёл, сам не зная, куда, с подсознательным желанием найти что-то, что дало бы ему возможность обороняться от… этих существ. Разглядывая по пути таблички на дверях, Мэтт задумался. "Вроде бы всё нормально… Эта больница не похожа на те, в которых в человека, который заходит в кабинет, стреляют… Просто здесь очень грязно". Дойдя до следующего – последнего – поворота, Мэтт осторожно выглянул из-за угла и, никого не увидев, облегчённо вздохнул. В этом коридоре было гораздо светлее – свет, хоть и блеклый, падал из заляпанных окон и освещал путь к лестнице на второй этаж. Осторожно, всё так же стараясь не испачкаться в грязи, Мэтт двинулся к лестнице. Тишина, с первых минут пребывания в этом городе так полюбившаяся ему, теперь напрягала. Ему казалось, что у госпиталя имелись какие-то неприятные сюрпризы для него. – Нет, нет… Это абсурд. – Мэтт старался не слушать свои мысли. Обычно ему часто в голову лезли всякие противные мысли, причём они нередко сбывались. Бывает, вспомнится ему запах крови, и только он поморщится от мысли о ней, как тут же запнётся и ударится головой о что-то, в результате чего из носа потечёт кровь. Случалось и такое, чтобы «предчувствие» сбывалось гораздо позже. Сейчас Мэтту привиделся запах пота и какая-то напряжённость, напряжённость во всём теле, до единого мускула… Мотая головой, он подошёл к лестнице и посмотрел по сторонам. Слева был ещё один коридор, тёмный и грязный, как тот, что за первым поворотом. Под лестницей находились двери, по всей видимости, ведшие в подвал. Побоявшись спускаться вниз и рыскать в потёмках, Мэтт решил подняться вверх по лестнице. Свет здесь всё так же бил из больших полупрозрачных окон, уходивших под потолок. Мэтту казалось, что свет – это его единственное убежище здесь, несмотря на то, что ему довольно часто хотелось спрятаться во тьме, чтобы никто не видел его. Лестница тоже была грязной – он даже не решился прикасаться к перилам. К его неприязни, на несколько мгновений ему всё же пришлось войти в тень на лестничном пролёте, но потом Мэтт вновь бросился навстречу залившему ступеньки свету. Достигнув второго этажа, он приутих. Где-то неподалёку раздавались какие-то звуки. Мэтт не мог разобрать их природу: они были прерывистыми, не монотонными и разной громкости и тембра; выйдя в коридор, освещённый тусклым светом в самом начале и скрытый дальше во тьме, он начал двигаться навстречу этим звукам, и с каждым шагом его напряжение возрастало. Было ясно – они раздавались из распахнутой двери одной из палат справа. В какой-то момент до Мэтта внезапно дошло, что эти звуки - ни что иное, как натуральные стоны, причём едва похожие на человеческие. Краска залила его лицо. "Да что же здесь, чёрт побери, происходит?!" – вспыхнул Мэтт, на подкашивающихся ногах двигаясь к двери. Слушая эти становившиеся всё громче стоны, он вспомнил один момент из своего далёкого прошлого. Ему не спалось; он пошёл на кухню за водой и застал отца с матерью в откровенной позе. К счастью, никто его не заметил, а он тут же вернулся в свою кровать, забыв про воду. Это могло было стать для него психической травмой в те далёкие десять лет, если бы он знал тогда, что такое секс… …Мэтт с замиранием сердца заглянул в палату и увидел то, что повергло его в шок. Его худшие предположения оправдались. Два тела, сильно контрастировавшие друг с другом, были крепко сплетены всепоглощающей страстью. Широкая обнажённая спина мужчины, руководившего действом, глубоко впечаталась в память Мэтта. Стоя, он грубо, рывками истязал лежавшее на кушетке тело хрупкой на вид медсестры с разорванной на части униформой и полностью перебинтованной головой, что не мешало ей, впрочем, откровенно стонать. Её грудь безостановочно колыхалась то вверх, то вниз, а мужчина, держа в разведённых в стороны руках её ноги, просто бешено драл её, не останавливаясь ни на секунду. В мозгу Мэтта внезапно вспыхнула мысль, что он стал свидетелем ничего иного, как изнасилования, отчего отвращение и ужас нахлынули на него с невероятной силой. Но как бы то ни было, он не мог оторвать взгляда от этого мужчины. Его голова и шея были полностью скрыты под огромной красной пирамидой, явно металлической, так, что её края касались его мускулистых плеч. С того ракурса, из которого Мэтт наблюдал за происходившим, было видно, что она была заострена спереди; огромные болты, вбитые в неё сзади, судя по всему, не давали ей свалиться с головы хозяина. "Как… как он вообще может дышать… и видеть?.. – билось в мозгу Мэтта, прижавшегося к дверному косяку. – Кто он?.." В следующее мгновение из-под пирамиды раздался громоподобный стон, от которого Мэтт едва не подскочил на месте, и всё прекратилось. Медсестра с каким-то бульканьем замерла в одной позе. Мужчина отпустил её ноги, и они безвольно опустились. Спустя ещё пару секунд он вышел из её тела, и Мэтт увидел ЭТО. Затаив дыхание, он разглядывал исполинских размеров член, которым просто не мог обладать обычный человек. С его полуоткрытой, почти фиолетовой, огромной головки, а также из напрочь раздолбанной дыры между ног несчастной медсестры обильно текла густая белёсая жидкость, которая мгновенно образовала на полу немаленькую лужицу. Это зрелище настолько заворожило Мэтта, что он не заметил, как в его джинсах стало тесно. Между тем, мужчина с пирамидой на голове развернулся и, заметив его, предстал перед ним во всей красе. Его тело было несколько испачкано в грязи, но это ничуть не портило ровных кубиков его пресса и мускулистой груди, частично скрытой пирамидой. Огромный член, висевший под собственной тяжестью параллельно полу, торчал из длинной, достававшей до пола, сшитой из плотной ткани юбки, придававшей мужчине какой-то просто потрясающий и одновременно ужасающий вид. Спустя пару секунд колебаний Мэтт отпрянул от дверного косяка и бросился прочь. "О чём ты только думал, Мэтт?!" – билось в его голове, когда он нёсся сквозь тёмный коридор неизвестно куда. Обернувшись назад, он увидел, как из палаты медленно показывается пирамида; в этот момент Мэтт запнулся ногой о какую-то балку и с криком упал на деревянный пол. Осторожно пытаясь подняться на четвереньки, он с ужасом понял, что насильник двигается в его сторону, отчего его тут же бросило в жар. Мэтт вскочил на ноги и бросился вперёд, но не успел сделать и двух шагов, как раздался громкий хруст, и пол исчез из-под его ног. Истошный крик вырвался из его груди, но уже через мгновение оборвался из-за удара о пол первого этажа. Тихо скуля от боли, Мэтт всё же попытался встать – и в результате под ним образовалась ещё одна дыра, в которую он провалился уже без единого звука. Ещё один удар при падении – и он потерял сознание, не способный вынести больше боли.