Театр абсурда, или Я не ищу приключений, они сами меня находят

      Японский кроссовер лихо залетел на чердак, чуть не придавив глупого человечишку, мозгов которого не хватило даже на то, чтобы вытащить чертов пистолет перед встречей с неизбежным. В считанные секунды японец припер мое ущербное тельце к стенке и практически рухнул на пол в жалких сантиметрах от ног, зажмурив глаза и задрожав как осиновый лист на ветру, без умолку повторяя одно и то же слово. «Нашел».       — Ась? — более адекватного вопроса мозг придумать не смог, к сожалению.       Или к счастью, ибо на этот раз автомобиль выдал законченную фразу, если не сказать словесный поток, добивший психику окончательно и бесповоротно:       — Я повсюду искал Вас, мастер! Боялся, что случилась беда и все из-за моей некомпетентности! Мне так жаль, что не смог найти Вас раньше! — вовсю распалялась жестянка, пока я пыталась отойти от шока и сообразить, что несет этот сумасшедший.       — Стоп-стоп-стоп! — затараторив как пулемет, я постаралась незаметно отвести одну руку за спину — к рюкзаку, а там уже и до пистолета недалеко. — Какой я тебе мастер? Кто ты и что тебе от меня нужно? Что вам всем от меня нужно?! Я всего лишь хочу вернуться домой! — нервы сдали. Да здравствует истерика!       Веки машины медленно поднялись и на меня уставились темно-карие, практически черные глаза, подозрительно блестящие. Кукушка определенно взяла отпуск. Интересно, сколько шестеренок повредилось в ее отсутствие?       — Таково и мое желание. Клянусь, я выведу Вас отсюда, только не… не отрекайтесь от меня, — внезапно голос тачки дрогнул и из глаз ручьем покатились слезы. — Вместе мы найдем способ вернуться домой, туда, где автомобили всего лишь средство передвижения без собственной воли и чувств. Все вернется на круги своя, я обещаю.       Последние слова Субару заставили меня вздрогнуть. Слишком много совпадений. Внешний вид авто — та же марка и модель, на которой мы путешествовали всей семьей, тот же номер и поразительная осведомленность об изначально неодушевленной технике, натолкнули на мысль о том, что этот чудик взаправду может оказаться тем самым транспортом, на котором отец учил меня азам вождения, тем самым до боли знакомым четырехколесным другом. Но самым страшным откровением для меня стала небольшая деталь, замеченная только сейчас. Сломанная решетка радиатора. Точнее, прикрепленная с внешней стороны для временного перекрытия дыры полоска пластика с надписью на английском «N.M.E»… Помню, больших трудов стоило отцу подавить восстание полупереваренного обеда при попытке вытащить комок перьев, некогда наслаждавшийся полетом в небесной вышине, не подозревая, что его настигнет столь жуткая судьба. Правда, побег еды из желудка все-таки состоялся, когда мама начала спокойно строить теории о виде птицы, без отвращения взяв мертвое тельце в руки. Вот что происходит, если человек всю жизнь мечтал стать орнитологом, а в итоге получил фигу с маслом и работу в совершенно иной сфере. Само собой разумеется, после того происшествия отец зарекся брать что-либо из маминых рук и предложил ей в следующий раз самой копаться в радиаторе.       Египетская богомышь, это действительно наша «ласточка», но живая и немного не того пола. Елки-палки… Упражнения в стрельбе отменяются. Временно.       — П-пятнашка? Как ты здесь оказался и почему… р-разговариваешь? — заикаясь, спросила я. Слава богу, хоть гаджеты остались бездушными предметами.       Тот факт, что его узнали, явно поднял дух кроссоверу. Поток слез остановился и, неловко улыбнувшись, автомобиль начал свой рассказ:       — Ума не приложу как, но я отчетливо помню встречу с ярко-белой фигурой и довольно… странную беседу с ней же, — японец грустно поднял взгляд к потолку, добавив после небольшой паузы: — И судя по результатам нашего разговора, вернуться в мир людей будет очень непросто, — внимание резко переключилось на мою персону. Не люблю, когда на меня так смотрят. С жалостью, словно я смертельно больная, — практически невозможно.       …что? Это шутка такая? Ха. Очень смешно. Отличное чувство юмора, на «пять» с плюсом!       — В каком смысле? — тщательное исследование выражения лица оранжевого принесло не самые приятные результаты. Виновато отвел глаза, улыбка угасла совсем, значит все серьезно. Капец. Вляпалась ты, Жень, в жизнь двумя ногами. Прелестно. — Но шанс есть? Хоть мизерный?       — Можно попытаться…       — Безусловно, можно! Нужно! Я здесь задерживаться не собираюсь! — без боя не сдамся, не пойду по стопам Кэсс. Все возможно, надо только поверить! Ведь так? — Кстати, как мне лучше к тебе обращаться? И завязывай с мастером и выканьем, не чужие же.       Оперевшись на капот Субару, я одним прыжком поднялась на ноги и обошла опешивший от такого поворота событий автомобиль, не забыв спросить:       — Не против, если я залезу в салон? А, продолжай, хорошо бы обменяться накопленной инфой и начать думать, что делать дальше. Одна голова — это, конечно, хорошо, но две — в разы лучше!       — Конечно, мас… то есть, Жень, — машина галантно открыла дверцу водителя, пуская меня внутрь. Хмм… Как и в почившей тачке, я вполне себе нормально вижу окружение через абсолютно все зеркала. Но видно ли меня со стороны улицы? Это может пригодиться в случае, если придется прятаться от местных. Пожалуй, сейчас и проверим!       — Так как тебя звать? — пробормотала я, делая небольшой глоток воды из бутылки, найденной в кабине, и выползая за камерой, лежащей рядом с коробками. Ву-хуу! Сам себе режиссер, сам себе и оператор, прелесть же!       — Как насчет… Икс? Для краткости.       — Оригинальностью несет за версту. Хотя ты прав, так запомнить проще.       Крепко разместив камеру на одной из средних коробок и включив запись, я нырнула обратно в автомобиль.       — Проверка видимости?       — Какой догадливый! — надеюсь, на шуточный тон он не обидится.       — Стараемся, — фыркнула тачка. Вот и хорошо! А то такое отношение не весь транспорт любит. Особенно некоторые побитые жизнью полицаи, чтоб гад позеленел! Хотя он и так болотного оттенка, кактусофил чертов.       Итак, внутри салона все осталось нетронутым, в том же расположении, как и тем роковым днем. На заднем сидении и на полу расположилась пара крупных тряпичных сумок с гостинцами для соседей-дачников и необходимой в дороге белибердой, типа легкого перекуса на случай пробки, медикаментов в мини-коробочке и прочей чепухой.       Кстати о нормальном перекусе… Следовало бы съесть то, что в скором времени испортится, иначе переведу добро на дерьмо. Бананчики… как я по вам скучала!       — Приятного.       Вздрогнув от неожиданности я спросила:       — Эм, а ты видишь, что я делаю, или просто предполагаешь по чувственным ощущениям? Слух там, осязание…       — Секрет, — Пятнашка мелко задрожала от смеха. Игриво стукнув кроссовер по креслу, я продолжила уминать сладкий фрукт, заодно открыв багажник. Мне очень повезет, если при перемещении пятилитровые бутылки (не важно, с водой или без — жидкость всегда можно раздобыть, благо теперь у меня есть колеса, и не придется неделями ползти до ближайшего живительного источника) не испарились чудесным образом в никуда. Не, ну мало ли. Полоса везения может так же резко прерваться и пиши пропало.       Фух, аж от сердца отлегло! Тара на месте, и даже наполнена под завязку. Есть-таки справедливость! Белиссимо! Мне даже не придется красть одежду мертвой девушки — чемоданчик тоже пережил перемещение. Впрочем, провизию придется стырить. Эх.       — О! Живем! — нет предела моему счастью — больше не нужно мириться с измаранными шмотками. «Нищим» выбирать не приходится, но и вонять псятиной как-то не комильфо.       — Наверно, лучше остановить съемку, вдруг старые ролики сотрутся.       — Ох, ты прав, — кто бы сомневался. Я уже забыть о камере успела. — Спасибо, Икс.       — Рад услужить, — подмигнул мандариновый японец.       Эксперимент завершился успехом! Йей, я могу без опаски путешествовать по этой дыре. Единственная напрягающая деталь — автомобиль чувствительно реагировал на мое передвижение по кабине. Во дела… примем к сведению.       — Что ты хотела до того, как мы сюда попали? — неожиданный вопрос застал меня врасплох. Даже аппаратура в моих лапках умудрилась психануть и начать перезагрузку. Это к чему сейчас было?       — Э… Поспать? — неуверенно предположила я. — Ну не смотри ты на меня, как баран на новые ворота! Объясни хотя бы, зачем это тебе?       — То существо выдвинуло жесткий ультиматум. Мы сможем вернуться только если ты выполнишь свое истинное желание и найдешь точку перехода в течение ближайших трех месяцев. В общих чертах…       — Жопа, — идеальное завершение фразы, не так ли? Какое, нафиг, истинное желание? Что за бред сумасшедшего? Нет, тот, кто это все устроил, точно больной на всю голову. — Вот теперь это действительно «практически невозможно». Приехали. Full stop.       — Надежда умирает последней.       — Ха! В нашей скромной компании даже Надежды никакой нет. Некому умирать-то.       — И все же. Что обычно хотят люди?       — Тишины и спокойствия.       Машина закатила глаза. Да, я только все усложняю, но черт подери, я вроде ничего такого не желала… Разве что интересного лета, полного приключений… Стоп. Я не о таких приключениях мечтала! Еперный театр, у меня на уме было посещение автошоу Moscow City Racing и танкового биатлона, а соревнования по красноречию с языкастыми тачками в планы не входили!       — Окей, давай отложим мозгоштурм на некоторое время. А это «нечто» не раскрыло карты насчет тайны жуткого сочетания органики с жестью в местных жителях? — ехидно поинтересовавшись, я с интересом зарылась в коробочную пирамиду. Больше в этом кафе делать нечего, пора сваливать. Да и коп может со своими дружками нагрянуть, а раз я больше не одна, то будет глупо безропотно ждать своей участи.       — Нет, к сожалению, но оно намекнуло, что именно с их помощью откроется портал между мирами… и исчезло, оставив меня напротив разрушенного памятника, где я и заметил широкие следы трех разных рисунков протектора и отпечатки обуви на песке, приведшие меня сюда… Жень? Все в порядке?       Банан резко захотел совершить рискованный подъем вверх по пищеводу. Коробочки были набиты запчастями и… огромными языками, криво нарезанными на небольшие части и упакованными в прозрачные пластиковые контейнеры. Каждый из них кто-то подписал черным маркером, как это делают особо странные домохозяйки, распределяющие еду на отдельные, четко контролируемые порции для каждого члена семьи…       — И-и-икс? Есть предположения, что здесь написано? — нервно икая, я развернулась к автомобилю с кровавой находкой в руках.       Обеспокоенно нахмуренные «брови» взлетели на лоб, как только транспорт увидел эту мерзость. Я слегка наклонила контейнер к японцу, чтобы он смог разобрать кривую надпись.       — Это же…       — Я знаю, что это. Прочти, будь добр.       Громко сглотнув, кроссовер озвучил следующее:       — Лукас Стирринг, Феникс, Аризона. 25 мая. Паркетник на ужин…       25 мая было два дня назад, аккурат перед моим появлением в этой обители зла. Но все было покрыто пылью с песком напополам и никаких следов в помещении я не наблюдала. WTF?       Медленно вернув все в первозданное состояние и отпустив крепкое словцо, я загробным голосом прошипела:       — Рвем когти, живо!