Мы одни

      В игру вступает рваное дыхание, уже явно намекающее на остановку. Его губы так неохотно отстраняются от девичьих, в надежде не совершить очередное «нападение». — Прости…       Её щёки мигом заполняет краска, под весьма известным названием — румянец. И, кстати говоря, на белоснежной коже девушки его видно вполне хорошо. — Теперь… я смогу остаться у тебя? — Если будешь выполнять мои поручения, — его уши так забавно дергаются, будто бы в такт сказанным ранее словам, но на самом деле отвлекают внимание янтароглазой, пока руки так по-хозяйски расположились на осиной талии. — Это, какие такие поручения? Голой по дому ходить? — Я этого не предлагал, но если ты настаиваешь, — сапфироглазый медленно поднимает руку, ведя её по крохотному плечу, тонкой шее и наконец, подбородку.       Слышится хлопок, а за ним следует «оскорбительное» высказывание и злобный взгляд. — Не трогай! — Теперь я плохой, плохой дяденька, пытающийся с тобой подружиться, — Икуто прячет руки в карманы, с грустью смотря на неподвижные звезды.

«Этой ночью они действительно прекрасны…»

— Я не хотела тебя обидеть, прости.       Парень молчал, по нему и не скажешь, но Хинамори занимала особое место в его жизни. Он не раз приходил ей на помощь, вытаскивая из трудной передряги снова связанной с парнями. Но в очередной раз понимая, что в её жизни ему не светит занять высокий пьедестал, иными словами первое место и быть любимым, он просто уходил. Наверное, такова его судьба — быть одиноким до конца. — Ничего, я заберу тебя, но только это, по старой дружбе. Продолжение следует…