— телефонный разговор с Папирусом и Андайн в комнате с лазерами
Папирус. Что? Как работает эта головоломка? Хммм… Упс, думаю, сейчас придётся объяснять Андайн! Андайн. Что?! Нет, я ненавижу головоломки! Папирус, объясняй ты! Папирус. Что ж, Альфис создала эту головоломку, верно? Тебе просто следует позвонить ей… И сказать страстным голосом… «Альфис… Мне нужна твоя помощь с… (слышимое подмигивание) головоломкой…» Андайн. О мой Бог! Нет! Заткнись!!! Папирус. Ладно!!! Дай мне её номер!!! Я сам сделаю страстный голос!!! Андайн. Нет!!! Это ещё хуже!!! Папирус. (слышимое подмигивание)… Подождите-ка, чей это номер???— телефонный разговор с Папирусом и Андайн в комнате с кнопочной головоломкой
«Эй…! Эм, это Андайн… (Заткнись, Папирус! Это была ТВОЯ идея!) ЧЕЛОВЕК! Ты должен кое-что доставить мне! Эм, пожалуйста? Я в Снежнеграде возле Папируса. Увидимся, сопляк!»— телефонный разговор с Андайн перед походом за письмом для Альфис
Несмотря на то, что Папирус прочно завоевал среди знакомых репутацию абсолютно невинного и наивного создания, в уме и проницательности отказать ему было никак нельзя. И в понимании того, что такое любовь (на уровне того, кто сам никогда не влюблялся) — тоже. Именно поэтому о том, что его начальница и одновременно лучшая подруга Андайн влюбилась в Альфис, он догадался довольно скоро. Даже раньше, чем это осознала сама Андайн. Со стороны было видно лучше. Но, даже «разобравшись в обстановке», Папирус не стал вмешиваться. Будь он Меттатоном, он бы моментально принялся «наводить мосты», «подталкивать к сближению», делать какие-то намёки… Но — нет. Скелет прекрасно понимал, что в таком деле события лучше не торопить. Андайн требовалось время на то, чтобы укрепиться в привязанности к Альфис. Поэтому он просто радостно поддерживал воительницу, когда та сообщала о своих прогулках или походах в гости к ящерке. Со временем, впрочем, Папирусу стало ясно, что рыбка окончательно попалась на крючок. Он стал немного чаще слышать её рассказы об Альфис — и они звучали более увлечённо, чем прежде. Он замечал, что она звонила ящерке чаще обычного — по вопросам, которые вполне могла задать, дождавшись скорой встречи, или которые могла бы не задавать вообще. Она регулярно покупала газировку, которую ненавидела. Да и вообще воительница как-то похорошела, стала больше улыбаться, приобрела особый блеск в глазах. И вот тогда скелет понял, что пора бы уже как-нибудь ненавязчиво подтолкнуть Андайн навстречу её второй половинке. Он отлично знал маленькие слабости своей подруги и порой довольно умело её на них подлавливал. — Андайн, я недавно видел фотографию новой головоломки с цветными плитками, которую изобрела Альфис! Она выложила её себе на страницу! Знаешь, я решил, что мне в Снежнеграде нужна такая же: она отлично дополнит набор тех ловушек, что построил я! Не могла бы ты попросить Альфис сделать мне её и приложить инструкцию? — Папирус, зачем тебе ещё одна головоломка? Ты и так весь Снежнеград ими утыкал. Если бы я не умела перепрыгивать через шипы или небольшие пропасти, я бы потратила кучу времени на то, чтобы пройти. В Снежнеграде прекрасная защитная система и достаточно стражей с отличным нюхом, к чему там цветные плитки? — Хм, ну хорошо, Андайн! Если ты не хочешь, я не буду тебя заставлять, я попрошу сам. Я напишу Альфис письмо. «Дорогая Альфис! Ты так безумно хороша в изобретении ловушек! Я бы хотел, чтобы такая умная учёная, как ты…» — Аргх, заткнись! Я попрошу её. Будут тебе и плитки, и инструкция. К чести Папируса стоило сказать, что в нём не было этой меттатоновской романтической назойливости. Просто так, на ровном месте, не по делу, он воительницу с любовной темой никогда не тревожил, а уж если выдавался повод, то всё равно у него подобные выпады бросались в глаза гораздо меньше. — Альфис уже третий день чертит какие-то схемы и отказывается погулять! Я просто не могу дождаться, пока она освободится, чтобы мы вместе могли заняться чем-нибудь поинтереснее! — Но ты можешь помочь ей быстрее справиться, Андайн! — Со схемами? Чертежи — это скука и занятие для ботанов. Я в жизни в них не разбиралась. Меня ещё в школе бесило черчение. — Знаешь, я думаю, что Альфис очень переживает из-за того, что не может с тобой встретиться! Я уверен, она там сидит, всё думает, думает, думает о тебе и расстраивается, что никак не закончит работу! А поскольку у неё нет помощников… Всё это так затягивается! Ей срочно нужен герой, который спасёт её из плена чертежей! — Ладно, ладно, уговорил. Я выиграю эту битву с карандашами и линейками. Немудрено, что именно Папирусу довелось наблюдать за попытками Андайн написать Альфис письмо с признанием в любви и приглашением на свидание. Впервые он «застукал» её ещё у неё дома, незадолго до прихода Фриск, когда зашёл к ней ради очередной тренировки. Воительница так увлеклась своим сочинением, что не заметила, как он вошёл. — Привет, Андайн! Первый раз в жизни Папирус увидел, как рыба испуганно подскакивает на месте, едва не наворачиваясь со стула, и порывисто переворачивает лист бумаги, с силой прихлопывая его сверху ладонью. — Ого! Я даже не думал, что смогу застать тебя врасплох! Наверное, это выработался мой навык стражника подкрадываться! Хм, если ты писала что-то личное, я могу выйти ненадолго! — Тьфу ты, блин, Папирус. Это ты. Я уж думала… Аргх, неважно… Да, выйди. А хотя… Нет, постой. Папс… Ты ж секреты хранить умеешь, да? — Конечно, Андайн! Я никому не скажу! Я отлично умею молчать! Разве ты когда-нибудь слышала, чтобы я тебе рассказывал чужие тайны? — Хм… Ни разу не слышала. Короче, Папс… — воительница плотно закрыла вход в дом. — Я, похоже, ну… люблю Альфис. Но это не какая-то там сопливая романтика! Это огонь страсти настоящего воина! Испепеляющий и неукротимый, нгаааххх!!! — и, посчитав, что достаточно убедила Папируса в том, что она не маленькая влюблённая девочка, а суровая вояка под наплывом чувств, она продолжила уже спокойнее: — В общем, я пытаюсь написать ей письмо. Выразить свои чувства и пригласить на свидание. Возможно, я могу рассчитывать на взаимность. Не читай!!! Я сама. Папирус понимающе покивал. Андайн не просила его советов, и он не стал лезть. Вот только с оформлением мыслей у неё всё как-то не ладилось. По Подземелью прошёл человек, с лёгкой руки всё того же Папируса Андайн даже умудрилась подружиться с тем, кого считала заклятым врагом всего народа, они вместе сожгли дом, рыба переехала к другу на время… и там продолжала раз за разом переписывать свой опус. Такому усердию можно было только позавидовать. — Может, я с тобой поделюсь справочником? — осторожно поинтересовался Папирус. — Никаких справочников! Только живая страсть! В конце концов воительнице удалось довести до ума своё творение. Но встала новая проблема. Доставка. Андайн несколько раз выходила из дома по направлению к Жаркоземью… и возвращалась обратно. На каждый вопрос «Ну как, отнесла?» следовал ответ: «Нет, я вспомнила, что забыла написать самое главное». «Нет, Альфис не оказалось дома». «Нет, в Жаркоземье было слишком жарко, а в кулере не оказалось воды». Конечно, Папирус понимал, что это всё отговорки, и про себя даже слегка хихикал (очень уж непривычно было видеть вечно решительную подругу в любовном смятении), но легко смирялся с ними и только думал, как бы ей помочь. В конце концов у него возникла идея. — Я придумал, Андайн! Давай ты позвонишь человеку, пока не поздно! Пусть она доставит письмо! У неё точно не будет никаких проблем! Андайн скривилась, задумалась… но, трезво оценив ситуацию, согласилась. — Так. Отсюда до Жаркоземья недалеко, она точно поплывёт с Лодочником… У меня будет мало времени. Надо подготовиться заранее! Чтобы, когда человек пойдёт относить письмо, я сразу побежала переодеваться! — пауза. — Чёрт! Папирус! Вся моя одежда сгорела вместе с домом! Но не в майке же идти на свидание! — Тогда тебе надо купить новую! Я знаю, где найти новую модную одежду! Ты будешь выглядеть так же круто, как и я в своём специальном наряде! И, не став медлить, скелет потащил рыбу в местный магазин. Первым делом он, правда, повёл её к вешалкам с модными яркими футболками — сам он считал их очень красивыми, крутыми и современными. Андайн не очень любила чересчур яркие цвета, но согласилась примерить. На своё отражение в зеркале примерочной воительница взглянула скептически. — Я похожа то ли на теннисистку… то ли… не знаю на кого. Мне только кепочки не хватает, — усмехнулась она. — А я даже не умею играть в теннис. Нет, Папирус, это не то. Это же, ну, свидание. Тем более первое. По идее, это должно быть что-то особенное. Подобрать бы что-нибудь… поторжественнее. И не такое кричащее. Папирус задумался. Насчёт «поторжественнее» пришлось поломать голову. Ему всё время хотелось одеть подругу во что-то сочное, модное, запоминающееся, но она уже ушла в сторону вешалок с более классическими вещами. — Ладно, как я выгляжу? На Андайн красовалась длинная белая водолазка и укороченная тонкая чёрная курточка. Не самый притязательный наряд, но воительница всё равно нетерпеливо ожидала ответа, кусая губы и явно будучи готовой сорвать с себя всё это и найти что-нибудь ещё менее вычурное. Но Папирус показал большой палец. — Ты отлично выглядишь, Андайн! Тебе очень идёт! Но я всё-таки хочу добавить что-нибудь крутое! Купи шарфик! — Шарфик… Ладно, фиг с ним, давай шарфик. Вроде красиво должно получиться. Разобравшись с одеждой, друзья вернулись домой. Андайн снова посмотрелась в зеркало. — Что там ещё нужно сделать, чтобы впечатлить Альфис… Причёска??? — И, наверное, макияж! Я помню, так было в справочнике и по телевизору! — Макияж? Ты издеваешься? Знаешь, когда я в последний раз красилась, Папс? НИКОГДА! — Все с чего-то начинают, Андайн! Зато представь, как Альфис будет восхищена! У тебя всё получится! — подбадривал Папирус. Следующий час прошёл в сдержанных (а иногда и не очень) ругательствах со стороны Андайн. Папирус взволнованно наблюдал, как она возится перед зеркалом. В причёсках он не очень разбирался, потому что ходил с черепом без волос, но спокойно наблюдать за процессом не мог. На его глазах Андайн впервые заморачивалась на тему того, достаточно ли она красива, чтобы произвести впечатление на вторую половинку. — Да чтоб это всё!!! Папирус вздрогнул. Андайн развернулась. Скелет увидел, что губы ей всё-таки удалось накрасить, а вот на голове творилось непонятно что. Всклокоченные распущенные волосы торчали в разные стороны, а выражение лица рыбы ясно говорило о том, что она хочет кого-нибудь убить. Желательно прямо сейчас и с одного яростного удара. — О, Андайн, я не думаю, что тебе стоит так расстраиваться! Я думаю, ты можешь сделать свой обычный хвостик, только, ээээ… Начесать, к примеру, чёлку на глаз, на котором повязка! Так она тебе не будет мешать, а смотреться будет необычно для тебя! — Типа как у МТТ, что ли? Ну… Не знаю. Ладно, попробую. В конце концов общими усилиями Папирусу и Андайн удалось разобраться с внешним видом. Воительница окончательно сделала для себя вывод, что высокая мода — это не для неё. Удовлетворившись результатом, она решила на следующий же день позвонить Фриск. И позвонила. К счастью, ребёнок не отказался помочь, и вскоре девочка, забрав конверт, ушла по направлению к пристани Лодочника. Андайн моментально ушла переодеваться… и вскоре, одетая и причёсанная, порывисто влетела в комнату к Папирусу. — Папс!!! — Что? — вздрогнул скелет. — Я забыла продумать, чем мы будем заниматься! У меня был план только прогуляться с ней по свалке в Водопадье, где мы впервые познакомились! — Но это же очень романтично! Тебе не о чем беспокоиться! Я думаю, Альфис оценит такое напоминание о первой встрече! — Да… Да, наверное, да. Слушай, а не хочешь пройтись со мной? На случай, если мы не захотим просто гулять? Вдруг мы захотим устроить пробежку или типа того? Короче, пошли. Андайн явно требовалась поддержка. Несмотря на то, что она скрывала волнение, получалось у неё это плохо. Рыба заметно нервничала. Сурово, в своём стиле, не показывая это как слабость, но нервничала. Папирус всё понял и охотно собрался в дорогу, переодевшись в один из самых крутых своих «прикидов». Пока он менял образ, из коридора донёсся ещё один вопль рыбы: — Да блин!!! — Что такое? — Я забыла подписать письмо! Альфис получит письмо от человека и может подумать… Блин, я должна догнать её и отдать письмо сама! Знаешь, что? Иди сразу в Водопадье, а я побежала до дома Альфис. Может, я ещё успею. Воительница стремительно убежала из дома скелетов. Папирус, не мешкая, отправился на место встречи, как только подготовился. Он надеялся только, что по дороге Андайн достаточно успокоится и возьмёт себя в руки, чтобы её первое свидание действительно прошло отлично. Про себя же он решил, что сделает всё, чтобы ей помочь — не полезет не вовремя и приложит максимум усилий, когда понадобится подруге. Хоть со свалки поможет выбраться, хоть тренером для Альфис поработает — у него-то всяко будут более щадящие режимы тренировок, чем у самой рыбы. Итак, Папирус поторопился на помойку…