Никогда не бросай меня.

Спокойно шагая по улице в сторону дома бабушки, я размышлял о том, что меня ждет дома. А я уверен, что дома меня ждал полный писец. Отец мне не простит того, что я сказал ему в кабинете директора. И устроит мне такой кавардак, что я врятли отделаюсь простым выговором. Затрещина будет, и точно сильная. Хотя… Мне как-то все равно, чему я сам от себя удивлен. Отец всегда внушал в меня тихий ужас и некую злобу на него. Всегда холодный и черствый. Вот ведь сухаря кусок. Я усмехнулся своему же выводу. А ведь Эдди как-то назвал его так. Вот только потом получил по голове. Хотя иногда ему все же бывает полезно получить по головешке, может мозги бы появились. Показался дом бабушки, и я скинул с головы капюшон. Стало как-то спокойно, когда я оказался на территории ее дома. Стоило мне подойти к двери, как ее открыла бабушка. Лицо у нее было настороженное и напряженное. — Он все-таки приехал? — спросила она, пропуская меня внутрь. — Приехал. Лучше бы эта падла не приезжала, настроение ни к черту, — я прошел в дом, снимая плащ. Бабушка понимающе смотрела на меня. Она знала характер своего сына, и знала что он очень упрямый. Тоже мне, Кошачья бабушка на минималках. Сталина на него нет! Убить эту заразу мало. Хотя… Один я оставаться не хочу. — Кроу, чай или кофе? — спросила она, идя на кухню. — Что нибудь по крепче есть? — скинув обувь, я прошел за ней. За столом сидел Кадзуя, и, увидев меня немного нахмурился. Ой, бляяяяя. Ну, вот тебя только здесь не хватало, рогатый демонюга!!! Не хочу видеть ни твою рожу, ни рожу твоего сына! — Кроу? Что ты здесь забыл? — спросил он, смотря на меня с нескрываемым холодом. — А тебя ебет? — спросил я, садясь напротив него. Его эти слова совсем не удивили. А что вы хотели? Он вечно холодный и злой, прямо, как и его сын. А точнее, его сын еще хуже, чем он сам. — Давай без брани в доме, — встав, он ушел в свой кабинет и оставил меня наедине с бабушкой. Бабушка лишь покачала головой, проведя по моим волосам ладонью. От ее прикосновения стало так тепло и спокойно, будто я почувствовал себя в объятиях матери, которые я не помню. Я ничего не помню о своей Маме. Если бы не фотографии, я бы так и не знал, как она выглядит. Не знал бы, что у нее красивые голубые глаза и длинные блондинистые волосы. Отец всегда молчал о ней, а вот бабушка с радостью могла мне о ней все рассказать. — Бабушка, а какой была Мама? — я посмотрел на нее, и бабушка села рядом. Ее взгляд сменился на теплый, но немного печальный. — Твоя Мама была очень доброй. Светлой и яркой. Полная противоположность твоего Отца. Если он был хмурым, она могла одной лишь улыбкой заставить его расслабиться и успокоиться. Ведь когда она была рядом с ним, ему ничего больше не было нужно. К тому же твоя Мама работала с ним. Умела драться и стрелять. И на работе, она очень часто садилась к нему на колени и поглаживала по щеке. И ему становилось намного легче и спокойней, когда она была рядом с ним. И спать он без нее тоже не мог. Только на ее груди он мог уснуть. Обожал слушать, как бьется ее сердце. Я слушал Бабушку, понимая, что она мне не врет. Она говорила искренне и он самого сердца. — Ты очень ее любила. — Твою Маму? Да, очень. А твой Отец в ней души не чаял. Он бы легко убил за нее, если бы было нужно. Но она умерла, когда тебе и года не было. Ее застрелили. Жалко девушку, но ничего не сделаешь. Я лишь опустил взгляд, понимая, что Бабушка права. Ни я, ни она ничего бы не смогли сделать. — Но твоя Мама не хотела бы, чтобы вы с Отцом плохо ладили. Постарайтесь поладить, ведь это очень было бы важно вашей Маме. — Я знаю, но с ним невозможно поладить. Он воспринимает в штыки все, что я делаю. Обычная драка, а он уже злой как хрен знает кто. Он даже не пытается меня понять. — Значит, попытайся ты. Ведь ты же его родной сын. Ты думаешь, у него есть кто-то роднее, чем ты? Я задумался над словами Бабушки, подперев подбородок кулаком. Роднее чем я ему была Мама. А сейчас ее нет, и остался я. И видимо только я. — Ты думаешь, что если я попытаюсь с ним поладить, то он пойдет на контакт? — Пойдет. Включи дома одну из песен своей Мамы. Он станет мягче, я тебе обещаю.