Избранная

      Аизава не мог найти себе места весь день. Пришлось, сославшись на недомогание, попросить Ямаду выйти на замену. Он сидел в своем кабинете на том диване, где все произошло. Рядом стояла почти пустая бутылка спиртного. Он сидел, свесив руки с колен. Он не знал, что делать дальше.       Стук.       Аизава вздрогнул, инстинктивно глянув на дверь.       Стела зашла, как обычно, тихо и бесшумно.       — Хизаши сказал, что тебе нездоровится.       Он опустил голову, никак не прокомментировав ее реплику.       — Уходи, Оукара. — Его голос дрожал.       — Что с тобой, Шота? — Он запустил руки в свои черные пряди, закрывая уши.       — Замолчи!       Она остановилась, изумленно глядя на него. Затем подошла ближе и села на колени рядом с ним. Она увидела ссадины, которые сделала ему вчера. Они были такие же, как у нее: воспаленные, покрытые черно-красной корочкой. Она потянулась к ним, но Аизава с силой ударил ее по руке.       — Убирайся.       — Почему?       — Я не хочу тебя видеть. — С кончика носа на пол капали слезы. — Моя жизнь сошла с ума, когда в ней появилась ты.       Она молча слушала его.        — Что ты наделала, зачем ты все это…       Она начала расстегивать рубашку.       — Не надо, хватит.       — Посмотри, Шота, — в ее глазах блестели слезы счастья, — ты сделал меня прекрасной!       Он закрыл рот руками, и слезы с новой силой прыснули из глаз и покатились по его пальцам. Ее нежное девичье тело было кроваво-синим от подтеков и ран. Соски были взбухшими и пунцово-малиновыми, следы от пальцев черными отметинами уродовали ее белую кожу. Он не мог поверить, что сделал все это. Он упал на колени рядом с ней, шепча сквозь закрытый ладонями рот:       — Прости меня, Стела, прости. — Его тело судорожно сотрясалось. Она не понимала, почему он переживает.       — Шота, я счастливее, чем когда-либо, и это благодаря тебе. — По ее щекам тоже катились слезы. — Никто никогда не понимал меня, никто не видел истинную красоту в этом мире, но ты видишь. — Она говорила горячо и воодушевленно. Аизава судорожно тряс головой, закрывая уши. — Ты тоже избранный, Шота. — Девушка с восхищением смотрела на него, положив руки на плечи.       Спустя несколько мгновений он посмотрел на нее красными опухшими глазами. Стела снова извлекла из кармана свой маленький раскладной нож и провела по зарубцевавшейся ссадине на языке, заставив ее снова кровоточить. Затем наклонилась к нему и поцеловала, наполнив его рот своей кровью вперемешку со слезами. Его организм сразу отозвался животными желанием. Аизава углубил поцелуй, прижимая девушку к себе. Она начала расцарапывать на груди его воспаленные раны. Саднящая боль резко контрастировала с нарастающей страстью, вызывая еще более яркие ощущения. Алкоголь вторил желанию мужчины, и рассудок снова начинал мутнеть. Оторвавшись от ее губ, Аизава стал спускаться ниже, раздирая ее мягкую юную кожу на шее и плечах. Достигнув груди, он на мгновение замешкался, разглядев ужасающие омерзительные рубцы на ней. Он осторожно провел языком вдоль одного от ребер до соска, прикусив воспаленную плоть. Она стонала, закрыв глаза, нервно хватая губами воздух. Он сделал то же самое со вторым рубцом. Она застонала громче, сильнее сжимая его пряди. Он чувствовал выделение смазки. Он схватил ее и резко повернул задницей к себе. Задрав юбку, он снова увидел фиолетовые кровоподтеки сквозь полупрозрачную ткань ее трусиков. Они были мокрые от выделений. Аизава сдернул их, оголив блестящие от влажности аккуратные половые губы. Он провел пальцем, ощущая ее теплую, тягучую смазку. Стела хныкала, желая ощутить его в себе. Спустив штаны, он подвел затвердевший член к ее обильно смазанной промежности. Поведя головкой по ней, он, простонав, вошел резко и глубоко. Начал движения, обхватив руками ее грудь. Выкручивая соски, он кусал ее спину, оставляя кровавые засосы. Затем заткнул ей рот одной рукой. Толчок. Быстрее. Еще раз. Она сдавленно кричала, порывисто вдыхая и выдыхая носом. Он до боли закусил губу, чтобы сдержать вырывающиеся стоны.       Еще мгновение — и они оба достигли экстаза. Он снова извергся в нее и обессиленно надавил своим телом сверху, прижав девушку к дивану. Его лихорадочное дыхание нависло над ее ухом, до нее доносился запах алкоголя. Она тяжело дышала. Он перевернулся на спину, освободив ее от тяжести своего веса. Их тела были снова в крови. Аизава опустил голову на сиденье дивана, закрыв глаза. Шелковистые пряди защекотали его плечо. Она опустила на него голову.       — Все хорошо, Шота. — Он слышал, что она улыбается.       Аизава закрыл глаза ладонями, не ответив: теперь назад пути нет — он окончательно сошел с ума.