Алхимик

             Здравствуйте! Позвольте представиться - Александр Джонатан Шоу - попаданец или переселенец, не знаю как правильно. Просто однажды я понял, что помню свою прошлую жизнь. Если быть более точным, то 20 марта 1980 в семье Джонатана и Эмилии Шоу родился сын, которого было решено назвать в честь лучшего друга отца - Алехандро дэ Веги - испанца по происхождению. Обычный ребенок в обычной семье. Немного более развитый, чем другие дети: чуть раньше начал ходить, чуть раньше говорить, но в принципе ничего необычного. А вот когда мне было около двух лет, то я осознал, что однажды уже жил. Жил в другой стране в другое время и звали меня... А впрочем, какая разница?! Юность в девяностые, последняя чеченская в сапогах, жена, ребенок - обычная жизнь, обычная смерть от болезни... Сильных эмоций моя прошлая жизнь не вызывает. Как будто это просто длинный, но реалистичный сон.        С родителями мне повезло: что отец, высоченный, на мой двухлетний взгляд, викинг или сакс мощного телосложения с грубоватым лицом и невероятно синими глазами, которые я унаследовал, что мама хрупкая, милая и одновременно сногсшибательная красавица - носились со мной как с хрустальным. Всегда находили для меня время, старались не оставлять одного. Засыпали игрушками. Отец любил взлохматить волосы, а мать каждый вечер пыталась затискать милого "хмурика". Почему-то моё задумчивое лицо всем казалось хмурым. Но, знаете, дети умеют чувствовать своих родителей. Чем меньше ребенок, тем лучше. Так вот, что у матери, что у отца помимо любви проскальзывали какое-то чувство вины и непомерное желание оградить, защитить.        Живем мы втроем в огромном поместье, которое называется "Колючий ручей". Почему - не спрашивайте, сам не знаю. Но ни ручья, ни оврага, где он бы мог течь, я не видел. Двухэтажный дом викторианской эпохи: 11 комнат сверху, 9 снизу, кухня и, наверное, бальный зал, который родители приспособили под спортивный. А также чердак, подвал и флигель для прислуги. В общем, потеряться не проблема. Вот только куда бы я ни засунул свой любопытный нос, куда бы ни спрятался, чтобы пообижаться всласть ( а что поделать? Эмоции детские и поступки порой тоже). Родители всегда меня находили... как по волшебству.        Когда мне исполнилось два года, мама решила вернуться на работу. Она у меня адвокат, а отец, насколько я понял, работает в мастерской. Только меня с собой ни разу не брал, как бы я ни упрашивал. Так вот, мне наняли няньку - миссис Браун - чуть полноватую женщину лет пятидесяти со строгим чопорным лицом и добрым сердцем. Закармливающую меня пирожками и обучающую этикету. Причем ни мама, ни отец явно не аристократы, а вот миссис Браун - вопрос, большой вопрос.        Также периодически к нам заглядывал на пару дней крестный Алехандро, или просто Лекс, когда я рядом, а я, соответственно, Алекс, чтоб не путаться. Капитан дальнего плавания, балагур, грубиян и просто ребенок двадцати восьми лет отроду. Иначе как объяснить его вечные попытки стащить пирожки миссис Браун прямо с плиты?! За что он не раз был бит половником, но попыток не прекращал. При этом втихаря учит меня ругаться и рассказывает морские байки.        Следует упомянуть, что я познакомился со своей бабушкой по материнской линии. Сара Монтгомери (хотя какая к черту бабушка? Маму она родила в восемнадцать) гибкая, подвижная женщина сорока с небольшим лет. С неисчерпаемым запасом специфического юмора и неуёмной энергией. В кой-то веки гроза бюрократов (ба сделала себе имя на судах против системы) разгребла свои дела и примчалась на недельку к дочери и внуку. И наступил судный день: меня переодевали по 15 раз на день (я столько одежды за обе жизни не надевал!), со мной сюсюкались, меня везде таскали на руках. Пытались научить как правильно нужно себя вести, но если что-то нужно, то молчать и сразу же звонить бабушке, а уж она-то им покажет! И начинала сыпать статьями, указами, биллями. Когда я поинтересовался, когда увижу деда, она сказала, что скоро. "Я этого упертого барана дожму, не переживай! Сначала упёрся рогом, когда твои мама и папа начали встречаться, а теперь боится идти на мировую".        Когда бабушка уехала, спокойно вздохнули и мои родители. Видимо и их зацепила её неуёмная энергия.        В принципе, это все, что можно рассказать о первых четырех годах моей жизни. Если ты ростом с табуретку, то сил у тебя едва хватает, чтобы эту табуретку сдвинуть. Да и спать приходиться по полдня.        Привычный мне мир рухнул, когда мне исполнилось четыре года. Не сразу на день рождения, а примерно через месяц. Вообще, что со мной что-то не так, я почувствовал за неделю до этого. Я стал плохо спать: то слишком много энергии, то резко клонит в сон. В груди поселился комок огня.        Эта суббота не предвещала беды, наоборот, мне стало намного легче... и я с радостью провалялся в кровати до полудня. -Сынок, спускайся кушать - уже обед! А я пойду позову Джона, - голос мамы вызвал легкую улыбку. Радостно потянувшись, начал быстро одеваться и буквально выпрыгнул из комнаты. Где меня и скрутило прямо перед лестницей. Казалось, будто сгораю изнутри.        Растолкав мужа, который нагло дрых на веранде, за что получил газетой по голове, Эмилия отправилась будить сына: тот тоже наверняка задремал. "Что отец, что сын любители полуденного сна" - с улыбкой подумалось миссис Шоу.        Поднявшись на второй этаж она увидела картину, ставшую её боггартом на всю жизнь. На верхней ступеньке, свернувшись в маленький комок, лежал её сын, по щекам которого текли кровавые слезы. Хрипло крикнув: Джооон! - она буквально упала рядом с ним на колени. Но прежде, чем Эмилия успела к нему прикоснуться, Алекс резко разогнулся. Во все стороны пошла синеватая видимая обычным взглядом волна...