Faithful

Она просто сидела на краю кровати. Молчала. Кажется, время над ней издевалось. Оно остановилось. На дворе ещё так светло. Зачем? Зачем светло. Скорей бы ночь. О, как Сигюн хотела бы искупаться в её чёрном омуте. Ночь. Одно слово, сколько предвкушения. Она поговорит с ним. Обязательно. Она скажет, как любила, как ждала, как думала о нём. Она скажет, что никогда не бросит его. Никогда. Прекрасные волосы юной девы, юной богини мелким дождём лились на её сутулые плечи. Всё-таки годами сидеть, склонённой над книгами, над чертежами, не такая уж простая работа. Девушка давно забыла о хорошей осанке. Давно не укладывала волосы в пышные причёски, давно не облачалась в пышные наряды. Да и для кого это всё делать? Для бледной фигуры в зеркале? Нет. Она не стоила таких стараний. «После трёх лет разлуки… Как он будет вести себя? Что он скажет? Может, за это время путешествий мирами он присмотрел себе кого-то? Нет. Это же Локи. Мой Локи. Его нежные руки. Прикосновения его губ. Его голос. «Ты мне нужна, Сигюн». Нет, он не мог меня забыть». – Сотни мыслей кружились в голове этой взволнованной девушки. И все о нём. Все до единой только о нём. – Нужно принять ванну. Нужно отвлечься, – по привычке вслух произнесла Сигюн и, резко поднявшись с кровати, направилась сделать то, что запланировала. В ванной пахло ромашками. Как всегда. Её любимые цветы, её любимый аромат. Такой нежный, еле ощутимый. Сигюн начала снимать с себя длинное бирюзовое платье. Спустя некоторое время оно плавно, словно волна, опустилось наземь, оставив богиню совсем нагой и открыв темноте всю её красоту. Белые, как снег, волосы доставали ей до колен, чёрные, смоляные глаза играли бликами зажжённых свечей. Её формы, в отличии от её характера, выдавали в ней божество. Кожа цвета слоновой кости. Какой контраст со смоляными глазами. Её небольшая грудь и широкие бёдра… Всё это – композиция, в которой нет ни одной лишней детали. Девушка медленно подошла к ванной и прикоснулась кончиками пальцев к воде. Холодная. Пожалуй, это то, что ей сейчас нужно. Сигюн медленно погружалась в воду, зажмурившись от холода. Неприятные и резкие ощущения стали отходить на задний план перед появлением новых. Казалось, что от тепла, которое изнутри наполняло девушку, заставляло воду кипеть. Кипеть от соприкосновения с её телом. От приятных ароматов цветов, от тёплой, как ей уже казалось, воды Сигюн начала медленно погружаться в сон. Мысли о муже, об этой ночи, о его побеге снова надоедливым роем закрутились в её голове. – Сигги, – приятный шёпот тепло прозвучал над её ушком. «Сигги». Только он. Только он мог её так называть. Только её принц. Так ласково, так нежно. – Мой принц, – резко вскрикнула девушка, разрывая тишину, которая так долго царствовала в их семейной купальне. От неожиданности у богини затрясся голос, она сразу же попыталась встать, обернуться, сделать хоть что-то… Но властная рука трикстера не дала ей этого сделать.– Не поднимайся, – снова прошептал он. – Я не смогу удержаться, если увижу тебя… всю. Я хочу насладиться тобой, насладиться каждой секундой и каждым миллиметром твоего тела, жена. Бог коварства ни с кем не был так честен, как с ней. Со своей верной женой, со своим другом, со своей любимой женщиной. Она всегда видела его насквозь. Всегда. – Твой запах. Сигги. Ты когда-нибудь простишь меня? – он сел на край широкой ванны, в которой расположилась его юная дева. Локи медленно перебирал её локоны. Руки в цепях. Каким же жалким он видел себя в этот момент. Каким величественным видела его она. – Для того, чтобы я простила тебя, муж, тебе достаточно дать мне к тебе прикоснуться, – промолвила она на одном дыхании. Голос предательски дрожал. Она говорила чистую правду. Разве можно долго обижаться на эти изумруды, на эти смоляные волосы? Цепи сковывали, не давали прикасаться к сокровищу так, как он того желал. Тяжёлое дыхание. Он как-будто ощущал его на своей коже. Каждый её вздох. Уже от близости с ним. Просто от прикосновения к волосам хотелось стонать, выгибаться, жадно хватая горячий воздух. Всё еще не разрешая жене обернуться, Лафейсон кончиками своих длинных пальцев прикоснулся к её бледному плечу. Он чертил странные узоры на её шее, просто наслаждаясь этими прикосновениями. – Как они тебя поймали, Локи, – с закрытыми от удовольствия глазами почти простонала Сигюн. – Сигги, – спокойно ответил Локи, всё еще нежно поглаживая шею любимой. – Разве ты думаешь, что они бы поймали меня, если бы я этого не захотел? Три года без Одина, Тора, Фригг. Это то, что я могу пережить. Но три года без этой шейки, без этих губ, без этого голоса… – трикстер громко взглотнул. – Слишком долгий срок. Но сегодня наша ночь, Сигги. Я заплачу тебе за твою преданность и за твою любовь и подарю тебе свою. Как долго я прокручивал этот момент в своей голове. Ты даже не представляешь, что тебя ждёт, моя Сигги… – Я представляю, муж. Но ведь не ты один соскучился. Ты и не представляешь, что ждёт тебя, – промолвив это дрожащим от желания голосом, Сигюн резко встала, выпрямившись в полный рост. От увиденного в бога коварства сердце заколотилось, как бешеное. «Как же я хочу её. Как же я скучал», – успел подумать трикстер перед тем, как его жена врезала ему пощёчину, и, властно столкнув его с краешка ванной прямо на пол, уселась на него сверху.