***
В каком возрасте нас обычно учат жизни? Когда рассказывают что спать с мальчиками в шестнадцать и семнадцать это плохо и непозволительно для уважающей себя девушке? Когда говорят не связываться с плохими компаниями, где главари обычно самовлюбленные парни с завышенным ЧСВ? Когда говорят что лучше посвятить всю свою молодость учебе чтобы в дальнейшем создать себе прекрасное будущее? Ну, в общем «правильные, хорошие и поучительные» советы нам обычно дают в подростковом возрасте, чтобы ошибок наделать меньше. И рыжую тоже поучали в этом возрасте, предупреждали обо всем плохом и хорошем, и объясняли как правильно и неправильно. Только кое-что недосказали. А именно то, что неплохо бы было объяснить Эве Мун кто такие соулмейты и что это блять вообще такое. Как-никак они тоже вроде как важная часть жизни. Хотя нет, они блять самая важная часть жизни. Родственная душа и человек, который будет с тобой до конца своей жизни, это по идее, ну как кажется Мун, самая важная часть жизни, про которую родители девушки продолжают молчать. В шестнадцать бы пора уже об этом знать. Ну или хотя бы знать главное, что на свое совершеннолетие ты получишь пару ожогов в виде имени своего соулмейта. На шее и сердце. На последнем, чтобы уж точно никогда не забывала кто тебе предначертан судьбой. Да и все её друзья, которых не очень много. Ладно, их всего трое. Уже ее, по правде говоря, заебали с этой темой. Она хоть и не до конца разобралась в этом всем, но уже ненавидит как это слово, так и его значение. Вильде постоянно трещит о предстоящей встрече в её будущем, не умолкая говорит о том, как они полюбят друг друга с первого взгляда и проживут счастливую жизнь. Нура более спокойно к этому относится, но говорит очень и очень много, по долгу, блять, рассуждает. Ну а Вальтерсон еще тот словесный гидрант, такой же, как и Хеллеруд, и мечтатель похуже блондинки будет. И Мун от всего этого блевать хочет и волосы рвать на себе крича им в лицо что «Заткнитесь блять вам ещё до встречи с ними два года» или «Просто блять угомоните свои гормоны или идите нахуй со своими соулмейтами». Но Мун в четырех родных стенах тихо и сама об этом подумывает, только все её мысли слишком коротки. Рыжая не рвется забивать себе голову этой ерундой. Она точно не та девчонка, которая еще за хуеву тучу дней будут рисовать воображаемые отношения, любовь до гроба и их розовый замок. Эва только понемногу углубляется в эту тему, чтобы не казаться дурой в глазах других, кто хоть что-то знает об этом. Ведь родители все также держат эту тему под запретом, вводя Мун этим только в непонимание, политое нотками раздражения.***
В свои сладкие восемнадцать Мун наконец-то чувствует у себя на шее в районе сонной артерии горящие огнем линии, которые выводили те самые заветные буквы имени черным угольным цветом. А еще буквально задыхается от жгучей боли в районе груди, вспоминая, что и на сердце отпечатываются эти буквы предназначенные ей судьбой. Смотри на себя в зеркало специально оголяя шею и не чувствует чего-то такого что могло бы изменить её жизнь с приходом угольных букв. Хмыкает глядя на ебучее имя, и уже пропитывается к нему ненавистью, считая, что эта хуйня ей настоящего счастья не принесет. Уж Мун это за версту чувствует. Поэтому желает забить на это и продолжить жить как раньше. Но как можно об этом забыть, если Хеллеруд чуть ли не на каждом шагу об этом кричит, разыскивая своего соулмейта. Нура также погружена в поиски прекрасного принца, редко появляясь в их компании. А Исаак этот парень только в ФСБ не обращался с криками «Разыскиваю родственную душу Эвена Н.». Ну и родители, наконец, проявляют желание об этом ей поведать. Только ей уже это нахуй не сдалось. Поэтому Эва насмешливо смотрит на них всех, только с нервной улыбкой на лице и продолжает бездействовать. И ненавидеть соулмейтов. Мун прямо чувствует, что скоро потеряет всех трех друзей. И из-за этого злится еще сильней на весь этот мир, что наделяет каждого своей родственной душой. Но не очень то и долго. Как говорится до поры до времени.***
Через три с половиной месяца Эва встречает того, чьё имя выведено у неё, как на сердце, так и на белой лебединой шее. Кстати она первая из их компании друзей встретила свою родственную душу. Исаак как всегда в поисках своего нареченного рыскал по всему Осло и как-то ему удалось вытащить с собой рыжую. И на одной из скейт площадок она случайно встретила его. Каштановые волосы, густые брови и обычные глаза. Такое же, как и у всех телосложение, простой голос и внешность, которая не особо то и завораживала. Юнас Ноа Васкес. Её соулмейт, судьба или родственная душа, называйте это как хотите. Для Эвы это все так же остается ненужной пожизненной поеботой. Ничего ровным счетом она к нему не почувствовала. Даже к чужому ребенку на улице, который заразительно смеется и улыбается, Эва испытывает больше положительных эмоций, чем к нему. Поэтому Мун только внешне обрадовалась и кричала от восторга, пока внутренне без эмоционально умирала, понимая, куда теперь скатится её жизнь.***
– Ты такая счастливая, Эва, – радуясь за подругу, произносит Вильде. И Мун ведь действительно должна вроде от счастья сиять ну или хотя бы мило всем улыбаться от того, что душа рядом родственная ходит. Утром рядом просыпается. А днём постоянно за руку держит. Пока другие её годами отыскивают. Но Эве веревку хочется вокруг шеи покрепче затянуть и с табуретки спрыгнуть от всего этого. Хочется на шее кожу содрать, чтобы не видеть каждый раз это ебаное имя, которое её порядком подзаебали, как и сам Васкес. И хочется послать ко всем чертям этот ебаный мир с соулмейтами. Но только Мун молчит, сдерживая все это в себе, ведь жаловаться на родственную душу кому-либо не имеет никакого смысла, просто потому что в ответ будет лишь одно осуждение и презрение. Судьба лично так распорядилась, и ты будь добра принимай и не выебывайся. Рыжая злится на весь этот мир. Бесится, что одной так не повезло или может, повезло, ведь Васкес хороший и правильный парень. Всегда поддержит и позаботится. Он ответственный и внимательный, а ещё до тошноты нежный и приторный. А она хочет себе совершенно противоположного человека. Но кто её будет спрашивать? Поэтому Эва только хорошо играет на публике счастливую влюблённую девушку, и только дома в родных четырёх стенах обессилено воет в надеждах что её кто-нибудь услышит и может поможет. Эва много раз пыталась заменить Васкеса кем-то. Но все было так же, как и с ним. С другими не было того огня, страсти и притяжения. Все было точь в точь как и с её соулмейтом. И Мун почти сдалась, почти приняла выбор судьбы и почти смирилась с участью быть несчастливой всю жизнь. Но ровно до того момента, пока судьба все же не сжалилась над ней, подкинув парня, от взгляда которого рыжую в дрожь бросало и внутренности как гармошка себя вели.***
– Можно я буду думать, что ты здесь только из-за меня, – шепчет он ей на ухо, вжимая в стену дома, где проходит очередная вечеринка третьекурсников. Эва что-то неразборчиво мычит, пытаясь увильнуть от ответа, но головой, которую еще не потеряла, понимает, что ведь из-за него находится там, куда её никто и не приглашал. На вечеринку к третьекурсникам вообще не попасть таким как она, но рыжая, девочка смышленая и целеустремленная и последние недели три ну или месяц, она уже точно не помнит, цель её только он, брюнет с карими глазами, которые вмиг опьяняют. – Или может быть из-за нашего секса? – усмехается он, проходясь языком по той самой сонной артерии, но, абсолютно не замечая смольного цвета надпись. Пиздешь. Все он замечает. И тут рыжая соглашается с ним про себя. А еще кричит вновь же про себя, что, то, что между ними происходит, и близко не назовёшь сексом. Когда они жестко трахаются, ломая не только мебель, которую многие заебались из-за них чинить, но еще и все границы строящиеся между ними – это не секс. И когда они занимаются любовью, самой что ни на есть чистой, нежной и настоящей, такой как описывают в книгах и показывают в фильмах, так, что у обоих крыши слетали на долгое время – это тоже не секс. – Может уже трахнешь меня? – практически стонет она, чувствуя его шаловливые пальчики, проходящие по влажным губам. – Только перед тем, как трахну твой рот, – хрипло произносит он, заставляя её раскрыть рот только от представления этого процесса. – Давно мечтал это сделать. И он трахнет, а потом и её как обещал. И на утро все как всегда. Он уйдет раньше, чем она проснется, а Мун раскрыв глаза, жалобно простонет, мечтая совсем о другом раскладе и другом соулмейте.***
– Ну и где ты была всю ночь? – как самый настоящий муж спрашивает Васкес. Ей поначалу хочется крикнуть что у того кто ей дарит живые и настоящие чувства. Заставляет вкушать любовь и быть любимой. Но заталкивает все это в нижний ящик и быстро отвечает «У Нуры. Пили вино и фильмы смотрели», после чего скрывается за дверьми в ванную пытаясь избавиться от желания убить Юнаса за все эти ненужные ей допросы и гребанную систему его тщательного наблюдения. А еще и от возбуждения оставленного Пенетратором, что подвез её до подъезда, перед этим подведя девушку к предоргазменному состоянию. Быстро наполняет ванну, и опускается в теплую воду, чувствуя жидкость каждой клеточкой своего голого тела. Удобно располагается и, прикрывая глаза, проходится руками по гладкой коже, что покрыта мурашками и жаждой ласк, но от совершенно другого человека. Вспоминает все то, что уже успел проделать с ней Крис и входя в себя пальцами пытается представить на их месте его язык или же твердый пульсирующий член, разница неважна потому что конец один – сладкий и фееричный. Прикрывает свободной рукой рот, стараясь заглушить стоны и продолжает собственноручно себя трахать. Но не очень долго происходит этот удовлетворяющий её процесс. Вновь представление о развратном и жестоко трахающем её Крисе быстро подводят Мун к пику своего наслаждения, заставляя прикусить руку, с целью сдержать крик в себе. Расслабляется и, вспоминая о Васкесе, что ходит и постоянно бурчит под дверью, теряет прежнее нормальное настроение. Думает только о том, как бы избавиться от этого парня, но знает, что ничего дельного из этого не получится. Поэтому выходя из ванной в полотенце, она улыбается Юнасу и целует его, направляясь с ним в спальню, чтобы загладить свою вину и выкинуть эти ненужные мысли из его головы. А себе клянется разобраться с этой проблемой как можно скорее.***
– Никогда бы в жизни не подумал, что буду чьим-то любовником, – приглушенно смеется Крис, поджигая сигарету после очередного полового акта, что снова произошел между ними. – Ну, я же тоже получается твоя любовница, у тебя, так же как и у меня есть соулмейт, которого ты почему тщательно скрываешь, – отвечает девушка, стреляя взглядом на белый пластырь, прикрывающий гребанное имя, из-за которого Эва себе уже всю голову сломала, примерно гадая, кто бы мог там быть. Шистад хмыкает без какого-либо желания раскрывать завесу этой тайны, ведь знает, что это ей совсем не понравится. Это ей вообще не понравится. Затягивается еще пару раз и туша в пепельнице недокуренную сигарету нависает над девушкой, влажно целуя её и выпуская весь едкий дым прямо ей в рот. Эва отвечает и шаловливыми пальчиками медленно подбирается к прикрытой метке, и пока парень наслаждается её ротиком, она укладывает ладошку туда, и еле ощутимо нащупывая конец, срывает препятствующий пластырь, открывая для себя совсем не то, что хотелось бы. Отрывается от него и смотрит стеклянными глазами на буквы выведенные судьбой, после чего как ошпаренная поднимаясь и отходя от парня, не совсем веря в происходящее. – Ну и зачем? – рычит он, потирая метку. Чувствует, как злость набирает обороты и разливается по венам только не на Мун и её проказы, а на судьбу что теперь точно разлучит их. И ведь не это было в его планах на ближайшие пару десятков лет. Эва не слышит. Мечется, собирает вещи и наспех одевается, пытаясь не сдаться и не разреветься прямо сейчас. Уж очень хочется. Дрожащими руками натягивает футболку на голый верх, забивая на лифчик и хватая мобильник, мчится вниз, желая быстрее покинуть этот дом. Шистад тоже натягивает недавно сброшенные боксеры и спешит за ней. – Стоять, – кричит Крис, хватая её и останавливая. – Куда ты бежишь, черт возьми? – Подальше от тебя, – хрипло отвечает она, стараясь высвободить руки. – Соулмейт Сатре. Не выдерживает и выпускает наружу соленую жидкость, продолжая пытаться, высвободиться из его хватки. Вдобавок проклиная себя за то, что раньше не узнала этого, загоняя себя своими же поступками в яму. Дергает свою руку со всей силой что имеется и наконец, не ощущая крепких оков на своих запястьях, вылетает из дома парня, наплевав на обувь, что осталась там. Главное больше не находится там где остался человек, с которым она почувствовала себя живой и счастливой, но и так же человек предназначенный судьбой совершенно другой девушке, которую она называет лучшей подругой. Ну, вот кажется и решение всей проблемы.