В моих мечтах

      Хах, и чего я ждал? Я ведь знал. Знал. Почему? Почему же я огорчился? Почему мне стало так больно, если я знал?       Это было вчера днем. Когда Эдд послал Мэтта в магазин, а я опять заперся у себя в комнате. Ну как заперся... Просто не хотел выходить. И тут вышел. Вышел себе на смерть. Они стояли и целовались на кухне, как раз у нужного мне сейчас холодильника. Я тут же скрылся за стенку. Не заметили. Сердце могло выдавать мое присутствие. Или мне так казалось. Боль, исходя из груди, расползалась по всему телу, оставляя после себя след непонятного тепла, после которого я начал чувствовать медленно приходящий холод, захватывающий все. Слезы вновь умывали лицо. Неприятно. Неприятно все это. Не хочу. Ничего не хочу. Но я решился и осторожно выглянул. Нежатся. Спрятался обратно. И в тот же момент начал наблюдать перед собой, будто бы я на его месте. На месте Эдда, да. Похоже, мой мозг по привычке решил включить защитную реакцию, уводя сознание куда то вглубь. Я вновь нелепо улыбнулся, прижав руки к груди, к колотящемуся сердцу. Боль внутри пульсировала словно комета, хвостом которой были тепло и последующий холод. Я стал вновь забываться в своих мечтах. В своем собственном мире. И вышел я из него, когда услышал стук входной двери. Мэтт вернулся домой. Тут же, как я понял по тихим словам Эдда "Давай позже", они отлипли друг от друга. А я рванул к себе. Тихо. Чтобы никто ничего не понял. Закрыл дверь на замок. К черту. Не хочу, чтобы кто то видел, как я плачу. Я. Томас Риджуэлл. Льющий слезы, как девчонка, у которой забрали конфетку. Я завалился на диван и сжался в комок. Ужасно. Все просто ужасно. Решил спрятаться под одеяло, а там уже начал вовсю упиваться слезами. Благо, стены плотные, одеяло тоже не простыня, шумы подавляло и никто ничего не услышит. Успокоился только через полчаса, когда вновь по неволе стал уходить в свой мир. Мир, где мы вместе. Где нет никого, кроме нас. Там хорошо. Там никто не мешает. Но вскоре я начал задыхаться оттого, что под одеялом стало слишком душно. Я тут же вернулся к реальности и высунул голову. Кое-как придя в себя, я вновь стал утирать свои мокрые щеки, хоть и это было бессмысленно. А тем временем я думал. Думал о всяком. Всяком, что касается Торда. Казалось бы, я обязан теперь забыть о нем. Однако он только прочнее засел в моей голове. Этот образ, когда он целует другого. Ах, если бы ты знал, насколько сильно я люблю тебя... На что я готов ради тебя... Возможно, ты выбрал бы меня, а не его... Но уже поздно. Я мог бы начать делать то, что делают в таких случаях тупые подростки - резать вены. Но кому нужна эта смерть и пустая трата времени на причинение себе еще большей боли? Я просто продолжу жить. Как ни в чем не бывало. Будто бы это всего лишь сон. Жить, как есть. До конца. Я не слабак. Я тихо глубоко вдохнул носом воздух, набирая полные легкие, и медленно выдохнул его через рот. Становилось легче. Появилось острое желание выпить. А для этого нужно привести себя в порядок, чтобы никто ничего не заметил. Нелепо поднимаюсь с кровати и подхожу к зеркалу. И тут же закрываю лицо руками. Ужасно. Стою так минут пять и выхватываю расческу, начиная зачесывать волосы вверх и приводить их в надлежащий вид. Вроде уже лучше. Поправляю рукава худи и выскакиваю из комнаты, тут же юркнув в ванную. Там умываюсь. Вновь наклеиваю на себя привычную маску безразличия ко всему и выхожу на кухню. Торд курит у балкона, Мэтт и Эдд сидят и смотрят телевизор на диване. Беру бутылку пива и подсаживаюсь к ним, начав расспрашивать, чего интересного показывают. Мельком поглядываю на Торда и подмечаю, как хорошо, что не всегда понятно, куда я смотрю из за отсутствия глаз. Все постепенно возвращается в привычную обстановку. Я успокаиваюсь. Эдд заслужил это.

Но я все еще знаю, что он будет всегда со мной. В моих мечтах.