Ты была голая.
Мун приоткрывает глаза и смотрит на свое тело. На ней шелковая пижама открывает вид на костюм из кровавых ссадин, разноцветных синяков и алых царапин. Тело изнывает мерзкой болью, каждый порез саднит, и, кажется, что практически вся кровь вытекла из ее жил вместе с жизнью.Кристофер, уебок, Шистад избил тебя.
В памяти всплывает град ударов, осыпающих ее обтянутые кожей кости. От каждого столкновения его плоти с ее ей кажется, что внутренние органы лопаются к чертовой бабушке на мелкие кусочки, ничего не оставляя после себя.Этот сукин сын тебя трахнул.
"— Черт возьми, я трахнул девственницу!", Эва испускает тихий стон. — Да что б тебя девственница трахнула, — шипит рыжеволосая, сжимая пальцами переносицу.Ты отмудохала этого ушлепка.
Сладкая волна воспоминаний о нанесенных шатену увечиях накрывает зеленоглазую с головой. Рыжая удовлетворенно хмыкает, сжимая рукой мягкую простыню. Сейчас Эва Квииг Мун настолько горда собой, что даже не замечает вошедшего в комнату голубоглазого брюнета с кустистыми бровями, который остановился у изголовья кровати и внимательно изучает ее своими небесными глазами, рассеянно хлопая длинными ресницами. — А ты стойкая, — ухмыляется наконец Юнас, заставляя Мун испуганно вскрикнуть. Она подрывается на кровати, легкое одеяло пушинкой слетает с нее, оголяя изуродованное кареглазым тело. — А ты еще кто такой? — глаза цвета летней листвы шарят по всему Васкесу, изучая каждый миллиметр его тела и ища в нем угрозу. — И что ты тут делаешь? Мне, блять, кто-нибудь скажет, хотя бы раз, где я, мать вашу?! — Потише, юная леди, — с усмешкой мурлычет кудрявый. В руках у него антибактериальная мазь, ватные диски и бутылек с какой-то коричневой жидкостью. — Черт, да это просто йод! — заметив обезумевший взгляд глаз-изумрудов на бутыльке, отвечает парень. — Знаешь, в этом блядовнике вред тебе может нанести только Кристофер Шистад, — он печально хмыкает. — Ну, и пара сучек, которым ты не понравишься, когда наконец-то начнешь регулярно появляться в строю. Ох, какие ставки делает на тебя Крис. Ты ему чертовски нравишься. Эва Квииг Мун обезумевши смеется. Спина ее выгибается в порывах хохота сумасшедшей. Тело заходится то мелкой, то крупной дрожью. Наконец ее гогот переходит в слабый и болезненный кашель. Рот заполняется привкусом железа, глаза закатываются, обнажая белки. Юнас спешно приподнимает полумертвое тело зеленоглазой, та судорожно пытается схватить ртом воздух. — Кристофер. Шистад. Меня. Ненавидит, — каждое слово дается рыжей с трудом, она буквально гавкает, сотрясаясь от приступов непрекращающегося болезненного кашля. Легкие полыхают огнем. — А ты болен, если думаешь иначе, — шепчет она наконец, когда оказывается в сидячем положении и кашель отступает. — Господи, что он с тобой сделал, — ошарашенно кряхтит брюнет. — Знаешь, ты, видимо, права. Он тебя действительно люто ненавидит, а мне стоит сходить к врачу и проверить свою психику. С такой работой я точно свихнусь в один день. В ответ на попытку пошутить девушка лишь хмыкает. Этот незначительный жест отдается в легких такой острой болью, что она сгибается пополам. — Меня сейчас вырвет, — она закатывает глаза к потолку и падает в бок, чтобы не изгадить белье. — Я Юнас… — начинает было кучерявый, но в этот момент желудочный сок рыжей оказывается у него прямо на кроссовках. — Ебаный в рот, ты чо творишь, шизанутая?! — он отскакивает в сторону, но на носках уже красуются пятна блевотины. — Ну сука, я только их купил. Твою ж мать, ты ненормальная. — Уж прости, — сплевывая противную вязкую слизь, хрипит осипшим голосом зеленоглазая. — Я не виновата, что все мое пребывание здесь связано с избиениями до полусмерти. Знаешь, как правильно после побоев у людей обычно что-то болит, — она устремляет испепеляющий взгляд своих зеленых глаз прямо в лоб парня, тот слегка шокирован, но быстро находит в себе силы опустить ситуацию. — У тебя не смертельные побои, — фыркает он. — Хорош прибедняться. Повторюсь: я Юнас. — Юнас-хуюнас, — дразнит Эва, убирая сальные успевшие испачкаться в ее собственных отходах волосы. — Иди ты в задницу, Юнас. — Будь я беспринципным мудаком-Шистадом — я бы врезал тебе прямо сейчас, — утробно рычит голубоглазый. — Но я просто обработаю тебе раны. Будешь брыкаться — вылью тебе йод прямо в рот, а это не есть хорошо, знаешь. Васкес осторожно открывает антибактериальную мазь и смазывает каждый порез и царапину на теле девушки. Он без какого-либо зазрения заглядывает ей под пижамный топ, затем внимательно изучает лобковую зону. — Думаю, что лезть туда, — он одергивает резинку шорт. — Я не буду.***
— Ей нужно отлежаться недельки две-три, — заключает доктор, притворяя дверь в комнату. К приходу квалифицированного врача комнату, в которой без чувств лежит Мун, успели привести в порядок. Оставшийся запах рвоты Крис забрызгал собственным одеколоном, что-то бормоча про сплошные растраты из-за треклятой рыжеволосой. — Никаких физических и умственных нагрузок, — продолжает пожилой мужчина, поправляя очки. — Где она умудрилась так упасть? — Знаете, она слишком активная, — врет Крис, сверля карими глазами белый халат. — Слишком много на себя берет и получает за это сполна. — Думаю, не стоит вам объяснять, что ей нужен уход и ежедневное, как минимум, трехразовое питание? — потупив взгляд шепчет врач. Юнас отрицательно мотает головой. — Отлично, — он выписывает рецепт на какие-то медикаменты, которые срочно необходимо приобрести, вручает листок Юнасу и ретируется, оставляя парней вдвоем в бело-красном коридоре. — Будь помягче, Крис, — всматриваясь в лицо друга, бормочет Васкес. — Ты же не на забиве с Якудзами, чтобы применять такую си… — Заткнись, — рычит шатен. — Закрой ебальник, пока я тебе его не закрыл. За дверью зеленоглазая протяжно и болезненно стонет, слышатся звуки выплескивающейся блевотины, бьющейся о стенки тазика. — Гадость, — бурчит Шистад. — С какой стати я должен быть помягче с этой идиоткой? — взбешенно стреляя глазами по стенам, думает парень. — Кто она такая? Очередная поблядушка? Да у меня таких полсотни тут ходит! — он почесывает затылок. — Что-то в этой стерве заставляет меня желать причинить ей боль. Она не такая. Слишком красивая и слишком мерзотная одновременно. Господи, ну почему у нее такой скверный характер? Сам не замечая, как движется по коридору, кареглазый доходит до двери своей нынешней фаворитки и без стука распахивает ее. — Крис? — глаза цвета морской волны светятся желанием. — Как я рада, что ты здесь. Иди скорее ко мне. Срывая с себя рубашку шатен налетает на красноволосую девушку, с которой он теперь спит на постоянке, и страстно засасывает бархатную кожу на ее шее, пуская свои длинные пальцы ей в трусики. — Надо будет проделать это с Эвой, — подмечает Кристофер, энергичная двигая двумя пальцами в стонущей от удовольствия Катарине. Шистад мгновенно отгоняет от себя эту мысль, запирая ее на сто замков подсознания.Эта шлюшка не заслуживает его внимания. Кто она вообще такая?