Что мне с вами делать?

      Середина октября — любимое время, если бы не одно но. Время 8:25, а я до сих пор бегаю по дому в надежде ничего не забыть. Наконец, спустя десять минут, будучи полностью готовой, вылетаю из дома, залетаю в машину.       «Блять», — выругалась я про себя, понимая, что все уже минут двадцать ждали меня в машине.       Обычно это меня мало волнует, ведь такая ситуация происходит каждое утро. Но сегодня понедельник (также обычно не особо важный для меня день), но на этой неделе наш класс дежурит, и если я не успею до начала первого урока, Ксюша меня убьет. Подъехав к школе и взглянув на время, я поняла, что со школы меня заберет машина ритуальных услуг. На часах было 8:46 (первый урок начинается в 8:30), и если Ксюша, возможно, пощадит меня, то классуха точно не проявит такого милосердия ко мне. Отношения у нас с ней, так сказать, не ахти, причем с самого первого дня. Единственное, из-за чего не сложились наши отношения — её желание прогибать под себя людей и моё нежелание прогибаться. Когда мы разговариваем и даже когда наши взгляды просто встречаются, со стороны можно было увидеть эту немую борьбу за свободу и власть одновременно. Откровенно говоря, для меня эта борьба была абсолютно неважна, да и вообще мне было глубоко плевать на Светлану Алексеевну. Она была и есть для меня никем и ничем, я смотрела на нее как на пустое место, и это бесило её больше всего.       Залетаю в школу, чуть ли не сбивая какую-то училку, даже не посмотрев на неё, заметив лишь светло-розовый маникюр, обладательница которого попыталась ухватить меня за плечо, но попытка не увенчалась успехом. — Извините, — пробурчала я и побежала на второй этаж к расписанию. — Фух, — выдыхаю, увидев, что первый урок — право.       «Минус одно покушение на моё убийство», — пронеслось у меня в голове, но я тут же вспомнила о Ксюше и Светлане Алексеевне.       Стучусь в дверь кабина по праву и открываю её: — Извините за опоздание, — уверенно говорю я учительнице и иду на своё место.       Право — новый предмет, и учительница пока закрывает глаза на наши небольшие проколы. Подхожу к своему месту, по пути встречаясь с суровым и убийственным взглядом с пятой парты. Да, это была Ксюша. — Прости, — одними губами говорю я ей, делая как можно более виноватый вид, всей мимикой своего лица прошу её о пощаде. — Ладно, так уж и быть, — говорит Ксюша, когда я сажусь на свое место. — Но не дай бог ещё хоть раз на этой неделе опоздаешь — тебе не жить, — с притворной грозностью сказала она.       В этот момент учительница кинула на нас грозный взгляд, давая понять, что пора бы уже заткнуться.       Звонок на перемену обычно должен нести за собой радость, но когда ты осознаешь, что всю перемену ты должен будешь стоять на посту, а именно у входа на одной из двух лестниц, тебе становится не очень весело. — Ну что, мы, как обычно, на втором со стороны английского, — говорит Ксюша, подходя ко мне на выходе из кабинета. — Хорошо, что хоть не напротив приёмной (кабинет директора и секретаря, находившийся напротив второй лестницы; обе лестницы выходили в обыкновенный длинный прямой коридор второго этажа), — говорю я ей с долей сарказма.       Мы подходим к своему посту и становимся напротив друг друга. В обзор Ксюши входит приёмная, а в мой — кабинет информатики.       Я стою, как обычно, в телефоне, пытаясь найти нужную мне фотографию со вчерашнего дня рождения, чтобы продемонстрировать Ксюше эти вчерашние ужраные рожи. — О боже, посмотри на неё. Знаешь, если бы я её где-то встретила, никогда не сказала, что она учительница, — говорит Ксюша, показывая мимикой, чтобы я обернулась. — Ну конеч... — я просто не смогла произнести больше ни слова.       Обернувшись, я увидела приблизившуюся к нам блондинку. Стоп, я её знаю. Это учительница по английскому. Правда, у нас она не ведёт — она ведёт только младшие классы вроде. Но почему я стою и не могу пошевелиться, что со мной? Я слышу, что Ксюша что-то говорит, но вообще не улавливаю смысл. Такой ощущение, что всё ушло на второй план, я вижу только её и слышу только стук её каблуков, начинаю улавливать её парфюм.       «О боже, он великолепен», — проносится у меня в голове.       Она идёт в нашу сторону и заходит к нам на лестницу, а я лишь продолжаю смотреть на неё широко открытыми глазами. Я чувствую, как телефон выпадает из моих рук именно в тот момент, когда она проходит рядом со мной. Звук упавшего телефона выводит меня из состояния оцепенения, и я вижу, что он упал прямо перед её ногами. Она поднимает телефон и протягивает его мне. Я вижу на её лице странную полуусмешку, она отдаёт мне телефон и произносит: — Будь аккуратней, — с такой заботой в голосе.       Я беру телефон и обращаю внимание на ногти — светло-розовые, я их сегодня уже видела... Тут же вспоминаю, что влетела в кого-то утром... — Спасибо, — отвечаю я не сразу, видимо, ещё не совсем придя в норму. Но вопрос в другом: что именно выбило меня из этой самой нормы?       Она, взглянув на меня и ещё раз улыбнувшись, пошла вниз по лестнице. А я всё так же стояла и смотрела ей вслед. Она кинула на меня ещё один короткий взгляд с нижнего пролета и скрылась из виду.