Неправильный

Отсутствие Инквизитора было Миле на руку. Это позволило ей сразу отправиться домой, где она смогла привести себя в порядок и отдохнуть. Чем занимались остальные охотники, она не знала. С момента, как их нашли и Клэри с Иззи выразили ей свою радость, о ней банально забыли. Да и неудивительно, учитывая восстание магов, возглавляемое властным психом. Многих волновала реакция Алека на данные известия. Обитателям Института оставалось только гадать, как он поведёт себя, когда Магнус сознается ему в своём преступлении. Любопытно было и Миле. Немного. Она и под пытками не созналась бы в этом, но её задело поведение Алека. С момента их обнаружения он на неё даже не взглянул ни разу, словно она резко перестала существовать. Будто и не общались они накануне так, словно были давними друзьями. И сейчас, войдя в Институт, Мила первым увидела мрачного, как туча, Алека. Он стоял у голографического экрана, где мелькало множество разных лиц, в неизменной компании Джейса, Иззи и Клэри. Поздоровавшись, Мила быстро вникла в суть вопроса. Конклав велел охотникам всего мира находить магов и выяснять, на чьей они стороне. Было важно понять расстановку сил, выяснить масштаб проблемы. Её недавний товарищ по несчастью выглядел холодного и неприступно. Снова натянул маску надменного засранца. Однако, Мила хорошо помнила Алека другим. Возможно, она бы ни за что не поверила, если бы не видела своими глазами, но за стеной бесчувственной холодности прятался милый и общительный парень. Человек, который смог понять, насколько ей плохо и помог снять напряжение, юноша, искренне интересовавшийся её страной и жизнью. Наверное, именно это помогло Миле увидеть хорошо замаскированную боль на дне невозможно голубых глаз. Похоже, известие, что маг, которого Алек так любил, скрывал свою осведомлённость в происходящем, покрывая давнего друга, сильно ранило его. И разговор, судя по всему, мало помог. — Как ты? — спросила Мила, как только охотники разошлись, получив свои задания. — Прости? — выгнул Алек бровь. — Алек, я понимаю, каково тебе сейчас, и просто хочу удостовериться, что ты справляешься, — чуть улыбнулась она. — Понимаешь? — с какой-то весёлой злостью спросил Алек. Ложь Магнуса не просто ранила его, Алеку казалось, он сдохнет от боли на месте. Всё внутри него отказывалось верить в такое. Как мог Магнус лгать, глядя ему в глаза? Почему молчал, когда понял, что этот проклятый Антуан творит беспредел, убивая примитивных и нежить? Алек снова и снова прогонял в голове момент, когда Магнус признался ему в этом. И каждый раз от душевной боли темнело в глазах. Магнус ему лгал, не моргнув глазом, он предал его доверие, и это убивало Алека. Но ещё хуже было слышать, что Магнус не собирается помогать охотникам в войне против этого безумца. Впрочем, по словам Магнуса, Антуану он помогать тоже не собирался. Он надеялся отсидеться в стороне, заняв нейтральную позицию. Только Алек хорошо понимал, ничего у Магнуса не выйдет. И с самого утра, попав в Институт и поговорив с Инквизитором, лишний раз убедился в своей правоте. И Антуан, и Конклав требовали от магов выбрать сторону. Придерживаясь логики — если не с нами, значит против нас. Неужели Магнус сам всего этого не понимает? И вот сейчас он должен отправиться к нему и потребовать от него ответ. Алеку было страшно. Он боялся, что Магнус откажется делать выбор, или выберет не его. Это будет концом всему: сотрудничеству, отношениям, любви и, наверное, его жизни. Он просто не сможет жить без Магнуса. Не переживёт его потерю. Слишком сильно Алек любил его, слишком многим пожертвовал ради возможности быть с ним. — Алек, тебе больно и это понятно. Не стоит держать всё в себе, — участливо произнесла Мила. — А ты у нас кто, лекарь душ? — сквозь зубы процедил он. — Ты ничего не знаешь обо мне и моих чувствах. — Я просто переживаю за тебя, — растерялась она. — Уясни следующее, — тихо, но угрожающе произнёс Алек, смотря девушке прямо в глаза, — то, что я проявил такт, когда ты устроила истерику, не делает нас друзьями и не даёт тебе права лезть ко мне в душу. Я — глава Института, ты — рядовая охотница. Будь добра впредь придерживаться субординации. Мила отшатнулась как от удара, услышав злые слова. произнесённые ледяным тоном. Стало до слёз обидно. Она к этому гаду со всей душой, а он… Но Мила быстро взяла себя в руки, и её лицо обрело выражение отстранённой бесстрастности. — Я всё поняла, — отозвалась она безразличным тоном. — Могу идти? Алек лишь кивнул. Круто развернувшись, Мила ушла готовиться к их с Иззи визиту к одной женщине-магу. Внутри кипела обида, только она поклялась себе, что никому не позволит узнать, как её задели его слова и поведение. Он прав, они друг другу никто. Нравится быть заносчивой задницей? Да ради Бога! Двадцать лет Мила жила, ничего не зная об этом идиоте, и ещё столько же прожить сможет. Так даже лучше, только работа, без примесей личного. Она перевелась сюда демонов убивать, а не друзей заводить. Алеку быстро стало стыдно. Он самым мерзким образом сорвался на Миле, которая хотела просто проявить участие. Только его уже так допекли с этим сочувствием, что он начинал звереть от вопроса: «как ты?» Как-как? Плохо! Если все вокруг всё видят, и типа понимают, то какого демона постоянно задают этот вопрос? Зачем говорят, что понимают его? Ни черта они не понимают! Вряд ли им знаком тот Ад, который пожирал душу Алека. Сомневался он, что окружающим знакомы боль и страх, которые терзали его сердце. И всё же Алек понимал, что поступил, как последний урод. Мила была хорошей охотницей и неплохим человеком, и не заслуживала такого отношения на попытку поддержать. Ему захотелось извиниться за свою грубость и резкость, но Милы и след простыл. Поставив в голове галочку сделать это в будущем, Алек, глубоко вздохнув, направился к выходу из Института. В душе всё дрожало от волнения, ведь он шёл к Магнусу, и от предстоящего разговора зависело буквально все. Во всяком случае, в жизни самого Александра Лайтвуда.

***

— Александр, — тяжело вздохнул Магнус, — к чему этот разговор? Я ещё утром сообщил тебе свою позицию. Алек стиснул зубы и зажмурился, удерживая внутри разочарованный стон. Сбывается худший из сценариев, и он не знает, как его изменить. — Я прошу тебя, Магнус, передумать, — произнёс он, стараясь сдерживать бурю разрушительных эмоций внутри. — Ты не понимаешь, Конклав от всех магов требует чётко определиться, на чьей они стороне, дать магическую клятву в знак своей лояльности. Никакого нейтралитета. — Это ты не понимаешь, — обречённо и тихо произнёс Магнус. Сейчас происходило именно то, чего Магнус столько времени боялся. От него требовали сделать выбор. Выбор жесточайший, почти невозможный, но необходимый всем, кроме него самого. Как выбрать между своей любовью и своим народом? Александр был для него тем, о ком Магнус думал, засыпая и просыпаясь. Почти сотню лет он запрещал себе помышлять о любви, потому что слишком хорошо знал, как больно терять любимых. Но Алек… Было в нём что-то, чему Магнус не смог и не захотел противиться. У него было доброе, открытое сердце и невероятно красивая душа. Его стремление защищать любимых любой ценой, забывая о себе, казалось Магнусу чем-то, чего он уже и не чаял встретить в современном, погрязшем в пороках, мире. Искренний, честный и самоотверженный Александр Гидеон Лайтвуд стал для Магнуса глотком свежего воздуха, лучом света во тьме его жизни. Маги… Его народ, дети демонов и людей. За столетия жизни он узнал многих. Многим помог найти в этой жизни путь, как когда-то помог ему самому Антуан. Некоторые из них были для него дорогими друзьями, видеть которых он был всегда рад. А кого-то и вовсе воспринимал как собственных детей, которых у него быть не может. Он любил их, беспокоился за них, чувствовал в себе потребность заботиться и защищать их. И отвернуться от них сейчас, когда нужен им, как никогда… Магнус хорошо помнил, какой болью отзывались в его душе смерти магов и других близких ему представителей нежити, когда Валентин вверг Сумеречный мир в состояние войны. Магнус прекрасно знал, пусть часть магов пошла за Антуаном, из-за того, что разделяли его фанатичные взгляды, другими руководил банальный страх. Его народ, те, за кого он чувствовал себя ответственным, нуждались в нём. Он был одним из немногих в мире, кто мог хоть как-то влиять на Антуана, к кому тот прислушивался. Да и не верил Магнус, что добрый и справедливый мужчина, каким он знал Антуана в прошлом, полностью исчез. И он просто обязан попытаться достучаться до него, до лучшей части его души. — Так объясни мне, — хрипло отозвался Алек. — Я не могу присоединиться к охотникам и отвернуться от своего народа, — прошептал Магнус. — Но ведь не все маги поддерживают Антуана. — Но большинство на его стороне, во всяком случае, из тех, кого я знаю лично и кто мне дорог. Я несу за них ответственность. — Вот только не надо старой песни о лидерстве и благе своих людей! Те маги чётко показали, кого считают своим предводителем, и ты не обязан жертвовать собственным счастьем ради них! Алеком овладевало отчаяние. Он видел в любимых глазах мрачную и обречённую решимость, и это пугало его до дрожи. Он теряет Магнуса! Неужели это конец? От таких мыслей становилось нестерпимо больно. — Ошибаешься, Александр. Истинный лидер остаётся рядом со своими людьми, даже когда те совершают ошибки. Да, идеология Антуана страшна, и кто, как не я, должен постараться вернуть оступившихся на путь истинный. И если это означает расставание с тобой… — на последних словах, голос Магнуса сорвался, — то так тому и быть. Я не могу отвернуться от тех, кто во мне нуждается ради личного блага. — А как же я? — задыхаясь произнёс Алек. — Я тоже в тебе нуждаюсь, Магнус! Я не смогу без тебя! Магнус отвернулся от Алека, чтобы не видеть боли в его небесных глазах. Даже Богам неведомо, как невообразимо мучительно далось ему это решение. Сколько дней и ночей он провёл в тяжких раздумьях, снова и снова взвешивая все варианты, понимая, чтобы он ни решил, его ожидают боль и мука. И всё же Магнус слишком долго прожил на свете, и потому понимал, счастье одного или двух людей ничто по сравнению с благополучием целой расы. И пусть часть его народа решила принять сторону охотников, он не мог этого сделать. Его задача в предстоящем конфликте — сделать всё, чтобы свести потери обоих сторон к минимуму и помочь одумавшимся магам не изгрызть себя чувством вины за совершенную ошибку. А он сам… Он переживёт. Не первый раз Магнус расстаётся с любимыми. Каждый раз это медленная агония души и сердца, маленькая смерть. Но опыт говорил ему, рано или поздно пожар в душе утихнет и станет легче. Больнее всего сейчас ему было за Александра. Магнус прекрасно осознавал, он разбивает ему сердце и, возможно, тот его возненавидит за это решение. Однако, Магнус верил, его Алек ещё встретит кого-то, кого сможет полюбить всем сердцем, кого-то, кто сделает его по-настоящему счастливым. И может быть, когда-нибудь поймёт его и простит. — Сможешь, — отозвался Магнус, вкладывая в голос максимум убеждённости. — Ты сильнее, чем сам о себе думаешь, я вижу это в тебе. Ты справишься и настанет день, когда ты полюбишь снова. Окружающие изначально были правы, нежить и нефилимы несовместимы. Мы из разных миров. Так было, есть и будет. Я принадлежу своему народу, а ты нужен своей семье. — Нет! — выдохнул Алек. — Нет-нет! Магнус, я люблю тебя! Не поступай так с нами! Внутри Алека бушевал настоящий Апокалипсис. Он не верил, просто не желал верить, что это конец. Что Магнус опять выбирает не его! Снова! И если в прошлый раз, когда Магнус выбрал сотрудничество с Благим Двором, а не охотниками, было больно, но не было такого обречённого ощущения конца, то в этот раз это чувство захлёстывало с головой. Алек чувствовал себя бесконечно беспомощным. На волне бешеного отчаяния он шагнул к Магнусу и, притянув его к себе, вовлёк в поцелуй, тот замер, а потом мягко, но отстранил его. — Нет, Александр, — покачал Магнус головой. — Магнус… — потрясённо отозвался Алек. Магнус ещё никогда не отталкивал его вот так. — Уходи, — произнёс Магнус, пряча глаза, не желая показывать свою уязвимость. Замерев на несколько мгновений, Алек пытался поймать взгляд его и, когда это произошло, окончательно понял — всё, это конец. Без вариантов и многоточий. И в этот момент Алеку показалось, что весь мир вокруг него поблек, окрашиваясь в чёрно-белую гамму. Даже дышать казалось мукой, и только воспитанные с пелёнок гордость и самообладание не дали ему начать молить Магнуса не бросать его. Хотелось послать всё к чёрту и сделать всё, лишь бы сохранить отношения и любовь. Но он не мог. В одном Магнус оказался полностью прав, Алек не мог отвернуться от Джейса, Иззи, Макса и родителей. Не мог предать данные когда-то клятвы, отказаться от своего предназначения. Он бы не смог с этим жить, и даже любовь Магнуса не спасла бы его. И потому, стиснув зубы, Алек развернулся и покинул лофт. Возвращаться в Институт не было ни малейшего желания. Он не был готов отвечать на вопросы родных или Инквизитора, и сейчас ему было капитально плевать на вероятное недовольство последней. Магнус, оставшись один, огляделся и понял, он не может сейчас оставаться в собственной квартире. Каждая мелочь, казалось, напоминала об Александре. Даже в воздухе сейчас ощущался едва уловимый аромат его одеколона. И тогда он, взмахнув рукой, открыл портал в Индонезию, родные места действовали на него умиротворяюще, несмотря на обилие горьких воспоминаний. А сейчас Магнусу как никогда были нужны душевные силы, потому что сердечная боль казалась просто нестерпимой. Он знал, она утихнет, вот только когда?