***
Роскошный, со вкусом обставленный особняк Антуана совсем не казался Магнусу уютным. Он отчаянно скучал по своему лофту, где каждая мелочь была отражением его «я». А здесь всё было утончённо-изысканным, но таким холодным и чужим. К тому же все остатки очарования жилища убивали толпы пленников и сообщников Антуана. Да и сам Антуан весь день был очень взбудоражен, но к кому бы Магнус не обратился за информацией, везде натыкался на игнор. Лию он тоже целый день не видел. О нём все забыли, и он молил Небеса, чтобы так было и дальше. Только разве будут Бог и Ангелы внимать молитвам полудемона? Нет, конечно. Вечером Антуан призвал Магнуса к себе, и повторилась прошлая ночь, полная отвращения и душевной муки. Стараясь сохранить остатки гордости, Магнус делал всё молча, не выказывая истинных эмоций. Потому что если он позволит себе поддаться чувствам, то окончательно сломается. Надо загнать все переживания поглубже и сделать то, чего хочет зарвавшийся ублюдок. И сделать это хорошо. Если Антуан будет в хорошем расположении духа, то у Магнуса будет куда больше шансов узнать нужную ему информацию. — Мне кажется или тебе не нравится проводить время в моих объятиях? — лениво спросил Антуан, когда весь этот кошмар закончился. Сжав кулаки под одеялом, Магнус сделал над собой титаническое усилие, загоняя отвращение и ненависть, которые сейчас переполняли его, в самые дальние уголки души. Нельзя, чтобы Антуан понял, как ему противно даже просто находиться рядом с ним. Каким разбитым и глубоко униженным чувствует себя Магнус, как обливается сердце кровью от осознания невольной измены Александру. Он обязан убедить Антуана в том, что всем доволен. — Тебе кажется, — улыбнулся Магнус, стараясь выглядеть расслабленным. — Просто я привык к ведущей роли в постели. — Хм, — пробормотал Антуан, — я подумаю над этим. Встав с кровати, Антуан натянул брюки прямо на голое тело. Не обращая больше на Магнуса никакого внимания, он подошел к своему столу и начал перебирать бумаги, напевая под нос незатейливый мотивчик. Вот оно — Антуан, судя по всему, в превосходном настроении. Подходящий момент, чтобы задать некоторые вопросы. — С каким демоном ты связался, Антуан? — подумав, Магнус решил, что не имеет смысла ходить вокруг да около. Антуан умён и ни за что не поверит, будто он не понимает, что означают его белые глаза. — Я ждал, когда ты спросишь это, — ровно отозвался он. — Я заключил сделку с Астаротом. От этого признания у Магнуса перехватило дыхание. Антуан определённо рехнулся! Как ему только в голову могло прийти подобное! О жестокости и коварстве Астарота легенды ходят! — Ты с ума сошёл, — не удержался Магнус, поражённо качая головой. — А как ты хотел? За всё в этом мире надо платить, — спокойно произнёс Антуан. — Или ты думал, мои силы сами по себе так резко возросли? А Мортеры? Только высшим демонам известен способ подчинить этих тварей. Астарот дал мне силы и ресурсы, чтобы я мог навести в мире порядок, взамен я обещал найти Божественную Печать, которая не позволяет ему и его братьям долго находится в Верхнем мире. Магнусу казалось, его уже ничем не удивишь, но сказанное Антуаном было настолько чудовищно, что он почувствовал, как у него леденеют конечности. Антуан не осознаёт, что творит! Дать высшим демонам возможность разгуливать по земле без ограничений… Спаси тогда Бог души всех жителей этого мира! — Опомнись, — почти шёпотом произнёс Магнус. — Антуан, ты уже отдал демону на откуп значительную часть своей души, но, пока не поздно, заклинаю, остановись! Если выпустить адских тварей в этот мир, то наступит конец всему. Абсолютный апокалипсис. Ты же хочешь мира и порядка, и только представь, что начнётся, как только высшие демоны обретут окончательную свободу. — В Аду куда больше порядка, чем на тех же Небесах. Демоны хорошо понимают важность соблюдения законов, в отличии от всех остальных. Глядя в белые глаза Антуана, полные фанатичного блеска и веры в то, что он говорит, Магнус понял — бесполезно пытаться что-то ему объяснять. Он окончательно лишился рассудка. И всё же Магнус не мог промолчать. — Мишель бы это не одобрила, — сделал он последнюю попытку достучаться до Антуана. — Ты и сам раньше не когда бы не пошёл на такой шаг. Одумайся. — Я был глуп и слаб! — внезапно разозлился Антуан. — Жил марионеткой Конклава, чтил их законы, и чем они мне отплатили, а?! Напомнить? Когда спятивший оборотень растерзал мою жену, они вместо того, чтобы судить и казнить эту тварь, спихнули разбор ситуации на стаю, к которой тот относился. И эта мразь в итоге отделалась изгнанием вместо смертной казни! Изгнание! Разве это достойное наказание за подобное зверство? Замолчав, Антуан сильно зажмурился и стиснул кулаки, призывая спокойствие. Эмоции — плохой советчик в задуманном им деле. Он должен быть хладнокровен и сосредоточен. Никаких сантиментов или сомнений. Он прав, и скоро это поймёт весь мир. — Ну ничего, — продолжил Антуан уже прежним, лишённым эмоций голосом, — скоро всё изменится, и каждый будет получать наказание, соизмеримое преступлению. У Магнуса мурашки побежали по позвоночнику, когда он увидел недобрый взгляд лишённых цвета глаз, направленный на него. С грацией смертельно опасного хищника Антуан подошел к нему и произнёс: — А тебе, Магнус, пора определиться, со мной ты или против меня. Такие вот разговоры заставляют меня сомневаться в твоей лояльности. Если ты попал в мою постель, это не значит, что я резко поглупел. Тебе не нравятся мои планы и цели, но я не позволю тебе или кому-то ещё всё испортить. С завтрашнего дня мы начинаем действовать. И, учти, Магнус, я уничтожу тебя, сотру даже память о тебе, если ты попытаешься мне помешать. Понял? Тяжело сглотнув, Магнус кивнул. Сейчас ему было по-настоящему жутко. На него смотрел не старый друг, это жесточайший из демонов взирал на него глазами Антуана. Ему нужно стать ещё осторожнее, чтобы справиться с ним. Он не должен вызывать подозрений. Ведь у него будет всего один шанс, одна попытка. — Я с тобой, — вздёрнув подбородок, произнёс Магнус, стараясь вложить в голос убедительности. — Да? — скептически выгнул Антуан бровь. — Ещё пять минут назад ты старался отговорить меня от задуманного. С чего такие перемены? — Я хочу быть на стороне победителя, — твёрдо произнёс Магнус. — Я достаточно долго живу, чтобы уметь видеть перспективы. К тому же, ты мне обещал, что дорогие мне маги и нефилимы не пострадают. Этого достаточно, чтобы сделать окончательный выбор. Несколько мгновений Антуан, не мигая, рассматривал Магнуса, стараясь взглядом проникнуть в его голову и душу. Потом, криво усмехнувшись, кивнул и произнёс: — Умный мальчик.***
В Институте с самого утра царило странное оживление. Миле было очень интересно, чего это все бегают. Об этом она и спросила Изабель. — Сразу три европейских города подверглись массовой атаке Мортеров и мятежных магов. Несколько тысяч жертв, среди которых много охотников и примитивных. Конклав объявил срочный сбор всех глав Иститутов по всему миру. Здесь введён режим повышенной боеготовности. Это Антуан. Этот псих начал воплощать своё безумие в жизнь. — Вот чёрт, — пробормотала Мила, проверяя собственную экипировку. Она была достаточно опытной, чтобы осознать, чем им всем грозит эта война. И ей было страшно. Впервые в жизни у Милы, которая, как правило, была не из пугливых, перехватывало дыхание от одной мысли о грядущей бойне. Как им противостоять этому сумасшедшему? Он каким-то образом подчинил себе Мортеров, на его стороне большая часть магов, да он и сам чудовищно силён. А что есть у них? Поддержка небольшой горстки магов, большинство из которых довольно слабы. Рассчитывать на помощь нежити? Мила бы не поставила на это. Каждый печётся о выживании своего вида, своего клана или стаи. Ни вампиры, ни оборотни не станут воевать с Антуаном, если у них будет перспектива уладить всё миром. Сколько сумеречных охотников погибнет в грядущей бойне? Есть ли у них хоть малейший шанс на победу или они все обречены? Миле даже думать об этом не хотелось, но мысли продолжали атаковать сознание. Нефилимы вокруг продолжали бегать и вооружаться, стараясь за этой суетой скрыть своё беспокойство. Все ждали возвращения Алека. И вскоре он появился в поле зрения. Народ громче зашептался, все ждали решений и распоряжений Конклава. — С этой самой минуты в Институте вводится военное положение. Никто не покидает его стен без моего разрешения. Не буду лгать, грядёт война, какой ещё Сумеречный мир не видел. Мы все должны быть собраны и готовы. По имеющейся у Конклава информации, Институты, которые уже подверглись нападению, за сутки до атаки получили предупреждение. Огненное письмо с предложением добровольно сдаться. Но мы не пойдём на поводу у безумца, наш долг — до последнего защищать этот мир и законы Конклава. У нас есть минимум сутки, может, больше. Не теряйте времени зря. Готовьтесь. Тренируйтесь. Закончив монолог, Алек жестом подозвал к себе Джейса, Иззи, Клэри и Милу. — Алек, скажи нам правду, насколько всё паршиво? — потребовал Джейс. — Всё просто ужасно, — вздохнул он. — Антуан атаковал Институты Лондона, Берлина и Парижа. Больше половины нефилимов мертвы, остальные тяжело ранены. Это не война, а бойня. Потому я прошу вас быть очень и очень осторожными. — А я, как дура, надеялась в будущем выйти замуж, родить детей и дожить до старости, — тоскливо произнесла Иззи. — И доживёшь, — оборвал её Алек. — Я не позволю тебе погибнуть. — Это не от тебя зависит, — невесело отозвалась она. — Так, хватит, — вмешался Джейс. — Мы пока ещё живы и здоровы, и я бы хотел, чтобы так оно и было впредь. Нельзя сдаваться раньше времени. Алек, у тебя есть какой-нибудь план действий? — Надо переговорить с Люком и Рафаэлем, — произнёс Алек. — Постараться их убедить помочь нам, когда Антуан со своей армией заявится на наш порог. — Они не будут нам помогать, — вздохнула Клэри. — К чему им обзаводиться таким могущественным врагом? — Посмотрим, — поджал Алек губы. — Джейс и Клэри, отправляйтесь к оборотням и попробуйте уговорить Люка, я, Иззи и Мила, потолкуем с Рафаэлем. Вопросы? Вопросов не было, и две команды охотников направились к выходу из здания. Все были максимально собраны и сосредоточены. Алек смотрел на людей, которых искренне любил, и ощущал, как тревога стальными тисками сжимает сердце. Он может потерять кого-то из них! Он этого просто не переживёт! Но как уберечь близких? Опыт европейских Институтов говорит, что шансы уцелеть крайне малы. Но он должен уберечь своих любимых, чего бы это ему не стоило! — Будьте предельно осторожны, — напутствовал он Джейса с Клэри, прежде чем они разошлись. — Всегда, — улыбнулся Джейс. — И вы не рискуйте зазря. Скрытые рунами невидимости, Алек, Мила и Изабель держали свой путь в логово Нью-Йоркского клана вампиров, отель ДюМорт. Надежда уговорить кровососов помочь невелика, но всё же она есть. Милу мучила необъяснимая тревога, и она никак не могла объяснить, что же не даёт ей покоя. Пока осознание громом не поразило её сознание. — Алек, ты сказал, что каждый Институт получает предупреждение, огненное письмо с предложением сдаться. Также, что у нас есть минимум сутки, а это значит, нам подобная гадость ещё не приходила. Кто получил предупреждения сейчас? Сама мысль о грядущих смертях охотников, пусть и незнакомых ему, вызывала в душе Алека злость и тоску. Тут он и вовсе не знал как быть. Стоит ли вообще рассказывать то, что ему уже известно? И всё же с великим трудом он принял решение. Мила имеет право знать. — Следующей ночью к нападению готовятся Киев, Минск и Москва. У Милы от этого сообщения вся кровь отлила от лица. Леденящий душу ужас сковал каждую клеточку её тела, как только она подумала об огромной опасности, грозящей её родным и близким. Нет! Она не может отсиживаться тут, пока сумасшедший будет убивать её любимых. Алек смотрел на Милу очень внимательным взглядом, прекрасно понимая её эмоции. Ему было жутко представить, каково было бы ему, окажись он на её месте. И пусть потом она его возненавидит, он не позволит Миле отправиться в Москву, где она с большой долей вероятности может погибнуть. — Я… мне нужно быть там, — прошептала Мила. — Исключено, — отрезал Алек. — Сейчас ты охотница, приставленная к Институту Нью-Йорка, и я, как твой начальник, запрещаю тебе самоволку в Москву. — Ты не понимаешь! — воскликнула Мила. — Там моя семья, мои друзья! — Мила, я прекрасно понимаю твои чувства, но отправиться на смерть тебе не дам, — вздохнул Алек. — Нихрена ты не понимаешь! — возмутилась она. — Можешь отдать меня потом под суд, но я отправлюсь туда. — Нет, — мрачно произнёс Алек. — Ты останешься здесь, и я лично за этим прослежу. А сейчас идём. У нас дело. В этот момент Мила ненавидела его. Чёртов идиот! Он надеется, что сможет удержать её тут, пока её родные в опасности? Наивный! Мила уже решила, что, как только они вернутся в Институт, она свяжется с Марией, чтобы та открыла для неё портал до Москвы. Она будет сражаться рядом с теми, кого любит. И никакой Алек ей в этом не помешает!