***
Охотница с насыщенными рыжими волосами одну за одной отправляла стрелы в тренировочные мишени. Мила второй день училась стрельбе из лука, и её безумно радовали собственные успехи. Алек оказался превосходным учителем. Она и сама, наверное, не поверила бы, что так быстро сможет научиться. Мила, конечно, понимала, что до хотя бы среднего уровня ей ещё учиться и учиться, но её навыки сейчас уже были просто гигантским прогрессом по сравнению с тем, что было пару дней назад. Она уже пробовала менять позиции и стрелять из них. Как-то её за этим и застал Алек, покачав головой, он усмехнулся и показал Миле её ошибки. Правда ей показалось, что Алек старается как можно меньше прикасаться к ней. Впрочем, скорее всего, с ней играет злую шутку та ситуация, в которой Мила оказалась, когда Алек её руками сделал её первый удачный в жизни выстрел, и она теперь банально выдумывает. Детально разбирать тот случай Мила не хотела. Это не имело смысла. Надо впредь держать себя в руках и не допускать таких ситуаций. Алек ей друг и не более, и даже мысленно желать большего глупо. — Девочка моя, — услышала Мила голос человека, любовь к которому с недавних времён окончательно трансформировалась в глубочайшую неприязнь, — тебе мало было позориться на весь московский Институт, ты и здесь решила прославиться. — Отвали, — огрызнулась она. Из-за неожиданного появления Ивана рука Милы дрогнула и стрела пролетела мимо мишени, и это злило её. — Брось, лук не твоё оружие, — произнёс Иван. — Любой, кто видел тебя с ним, подтвердит, что ты и в дом со ста метров не попадёшь. Высказывание бывшего привело Милу в ярость. Самое обидное, в его словах была своя толика правды. — Ты уверен? — фыркнула она, — Смотри. Взяв новую стрелу, Мила натянула тетиву и выстрелила. К сожалению, то ли злость, то ли излишнее волнение сыграли против неё, и стрела со свистом пролетела мимо мишени, со стуком упав на пол, столкнувшись с бетонной стеной. Она не могла поверить, что промахнулась в такой важный момент! А она, идиотка, радовалась каким-то успехам! Если она при этой сволочи Иване так разнервничалась, что сходу промазала, что было бы, встреть она настоящего демона? В довершение раздался мерзкий хохот Ивана. От унижения и обиды у Милы спёрло дыхание. — Я же говорил, — насмехался он. — Что здесь происходит? — голос принадлежал Алеку, и Мила не знала, радоваться его появлению или бежать из-за случившегося мелкого позора. — Да вот, наблюдаю, как Милка безуспешно портит местный тренировочный инвентарь, — хохотнул Иван. Проходя мимо тренировочного зала, Алек совершенно случайно услышал голоса Милы и Ивана. После её рассказа ему каждый раз, когда он видел русского охотника, хотелось набить ему морду за скотство по отношению к Миле, и только нежелание обострять и без того натянутые отношения с Инквизитором помогало ему с великим трудом сдерживаться. И сейчас Алек никак не мог пройти мимо и оставить Милу наедине с этим ублюдком. И судя по всему, зашёл он не зря. Иван откровенно веселился, насмехаясь над Милой, та стояла с каменным лицом и плотно сжатыми губами. А комментарий русского покоробил даже его. Конечно, Миле ещё учиться и учиться, но Алек своими глазами видел её успехи, и насмешки этого гада явно неуместны. — Насколько я знаю, — сдержанно произнёс Алек, — Мила только учится, и для срока в день с небольшим её успехи впечатляют. — Ну да, — усмехнулся Иван, — за два выстрела она смогла не сломать лук. — Мила? — Алек вопросительно посмотрел на неё, желая понять, что тут произошло. — Я промахнулась, — процедила Мила сквозь зубы. — Дважды. Алеку ходу стало понятно — во всём виноваты нервы. Возможно, само присутствие этого ублюдка нервирует Милу, а может, и его откровенные провокации и насмешки. — Мила, — мягко произнёс он, — ты прекрасно можешь попасть в мишень. Я сам это видел. Успокойся и соберись. Слова Алека, в которых не было ни осуждения, ни разочарования бальзамом пролились на нервную систему Милы. В самом деле, чего это она? Нервничает из-за этого ничтожества и даёт ему повод унижать её? Да пошёл он! Глубоко вздохнув, Мила снова подняла оружие, положила стрелу на тетиву и прицелилась. Прикрыв на мгновение глаза, она призвала максимум спокойствия и, выдохнув, отпустила хвостовик. Миг, и стрела вонзается в самый центр мишени, заставляя саму Милу удивлённо округлить глаза. Челюсть Ивана и вовсе отвисла до самого пола. А Алек просто улыбнулся и подмигнул ей. — Как видишь, — обратился Алек к Ивану, — Мила вполне неплохо управляется с луком. Просто, как мне кажется, до этого у неё были плохие учителя. Сжав зубы и утратив остатки веселья, Иван пулей вылетел из зала. А Мила, посмотрев на Алека, который тоже собрался на выход, тихо произнесла: — Спасибо.***
Наверное, каждый охотник ненавидел такое явление, как общий сбор. Потому что, как правило, это означало очередные неприятности, а сейчас, когда проклятый бесконечное количество раз Антуан громит один за другим Институты мира, подобное явление было особенно пугающим. На возвышение, откуда обычно глава Института делал свои объявления, вышла лично госпожа Инквизитор, что заставило толпу охотников взволнованно зашептаться. Неужели сумасшедший маг добрался и до них? Охотников с рождения готовят к миссии по охране мира от нежити и демонов, с пелёнок внушают, что их предназначение рискованно и они могут погибнуть молодыми, только это не значит, что хоть кто-то из собравшихся нефилимов хотел умирать. — Успокойтесь. Нам пока не приходило огненного послания от Антуана, — громким и властным голосом произнесла Инквизитор, догадываясь о мыслях собравшихся. — Я собрала вас по другому поводу. Стоя в компании своих друзей, Алек отчаянно жаждал покинуть фойе Института. Его до сих пор ранило, что теперь его место здесь, внизу, среди толпы. Его с самого детства готовили стать главой этого Института, и он вопреки всему смог это сделать и не удержал за собой место. И только осознание правильности приведшего к этому поступка немного притупляло горечь в душе Алека. — Конклаву стало доподлинно, со стопроцентной гарантией, известно, что в нападениях на Институты мира Антуану помогает бывший Верховный маг Бруглина — Магнус Бейн. Его видели многочисленные свидетели творимых нашим врагом зверств. Потому Конклав просит всех охотников, отправляющихся на миссии, быть трижды внимательными. Нью-Йорк долгое время был местом жительства Магнуса, и он в любой момент может наведаться домой. Из Идриса уже прибыла группа для наблюдения за его квартирой. Так же настоятельно прошу бывшего главу Института Александра Лайтвуда ни при каких обстоятельствах не приближаться к месту жительства Магнуса, в идеале, вообще не покидать Институт. На этом пока всё. От услышанного Алек пошатнулся, как пьяный, вся кровь бросилась ему в лицо. Сука! Инквизитор намеренно унизила его перед всеми, непрозрачно намекая на их связь с Магнусом и на то, что он может оказаться предателем. За что она так его ненавидит, Алек не понимал. Он почувствовал, как с двух сторон его ухватили за руки Джейс и Изабель, предостерегая от необдуманных поступков. На него с подозрением, а то и откровенным презрением косились десятки глаз, и Алек чувствовал себя так, словно на него только что опрокинули ведро помоев. Переговариваясь между собой, нефилимы постепенно начали расходиться. У Алека же было непередаваемо мерзко на душе. Он только-только начал примиряться с мыслью, что Магнус предатель и у них с ним ничего и ни при каких обстоятельствах не будет, как Инквизитор намеренно нанесла ему чувствительный удар. Самое противное, что просто убивало самого Алека, какая-то мятежная часть его по-прежнему продолжала волноваться за бывшего возлюбленного. И теперь на него в открытую объявили охоту. Алек не сомневался, наблюдают не только за квартирой Магнуса в Бруклине, а вообще за всеми известными Конклаву домами в собственности Магнуса. Его могут поймать и отправить на допрос, считай, пытки, а то и убить. И пусть Магнус сам во всём виноват, это его выбор, и Алек головой это прекрасно понимал, всё равно сердце тоскливо сжималось от одной мысли об этом. Радовало только то, что боль в душе от всего, связанного с Магнусом, словно поутихла, или он просто привык к ней? До самого вечера Алек просидел в своей комнате. Ему не хотелось кого-либо видеть, и он был благодарен своим близким за то, что каждый из них зашёл лишь раз. Он прекрасно понимал, они волнуются за него, потому что любят, но сейчас у него не было желания вести разговоры по душам. Потому Алек предельно откровенно и открыто объяснил им, что с ним всё будет в порядке, но сейчас желания обсуждать случившееся накануне у него нет. Он не собирался больше убиваться по Магнусу или впадать в глубокую депрессию, у него на это нет ни времени, ни желания. Алеку лишь немного хотелось побыть наедине с собой. Когда его наконец окончательно оставили в покое, Алек почувствовал в себе нестерпимую потребность выбраться из Института. Он не стал долго думать и мучиться сомнениями. Слишком долго он жил по правилам, старался соблюдать все законы и угождать родителям и Конклаву, даже в ущерб себе. Но стоило ему только сделать что-то для себя или поступить, как считает правильным, как следовал или скандал, или наказание. Алека это достало. К тому же после ситуации с Милой, которую он никак не мог понять и объяснял произошедшее долгим отсутствием сексуальной жизни, он стал всерьёз задумываться о поиске партнёра на ночь. В мире примитивных бытует мнение, что секс как наркотик, раз попробовал и подсел на всю жизнь. Сумеречным охотникам эта поговорка тоже подходила. Во всяком случае он, Алек, подсел, после того, как Магнус показал ему прелести и радости сексуальных утех. Распахнув окно, Алек активировал руну позволяющую совершать высокие и дальние прыжки, и без страха спрыгнул с третьего этажа, на котором находилась его комната. Обойти немногочисленных часовых, охраняющих периметр, для бывшего главы Института проблем не представляло. Оказавшись на улицах Нью-Йорка, он направился в ближайший приличный гей-бар. Алек хорошо знал город, а как иначе с его-то работой? И расположение подобных мест запоминал особенно хорошо, в силу своей ориентации, хотя никогда прежде не посещал. Зайдя внутрь заведения с говорящим название «Голубое сияние», Алек направился прямо за барную стойку и заказал себе выпить. По понятным причинам он не стал использовать дымку, не позволяющую примитивным видеть его, а скрыл только руны на теле, и потому выглядел, как обыкновенный парень. Осматривая бар и его посетителей внимательным изучающим взглядом, Алек как ни старался настроиться, но чувствовал себя неуютно. Не привык он к подобным местам и никогда не прибегал к такого рода знакомствам. Прошло наверное всего десять-пятнадцать минут, как рядом сел молодой мужчина, которому Алек на вид дал бы чуть меньше тридцати. Светло-русые волосы, серые глаза и довольно неплохое тело, которое хорошо просматривалось под одеждой. — Я тебя здесь никогда не видел, — обратился к Алеку незнакомец. — Ты новенький? — Ты сам ответил на свой вопрос, — отозвался он. — Я Филипп, для друзей просто Фил, — протянул мужчина Алеку руку. — Алек, — отозвался он, отвечая на рукопожатие. Постепенно они разговорились. Диалог был не особо содержательным, и всё же Алек узнал о новом знакомом, что тот коренной житель Нью-Йорка и работает посредником в брокерской фирме. Он быстро осознал, он ни в коем случае не может сказать примитивному правду о себе. Потому ему пришлось сочинять на ходу, из чего выходило, что он продолжает дело родителей в одной организации, но отказался называть её, да Фил и не настаивал. Также Алек рассказал коротко о семье, после чего по обоюдному договору они закрыли тему о рассказов о своей жизни, перейдя на более нейтральную болтовню, вроде предпочтений в музыке. Филипп обладал невероятным обаянием и харизмой, и постепенно даже не особо общительный Алек расслабился. А, может, свою роль сыграл алкоголь, но так или иначе постепенно напряжение отпустило его. Прошёл где-то час, возможно, чуть больше, прежде чем Фил спросил Алека о том, зачем он сюда пришёл. И вопрос задал предельно откровенно. И Алек, проклиная своё смущение, вынуждающее его краснеть, подтвердил догадку мужчины о том, что ищет партнёра на одну ночь. После чего последовало несколько ещё более откровенных и неудобных вопросов. Алек отвечал, в то же время мечтая сбежать от пытки неловкостью. — Ну раз мы всё выяснили, — улыбнулся Фил, — то последний вопрос: к тебе или ко мне? — К тебе, — уверенно отозвался Алек. Покинув бар, они поймали такси и минут через десять уже заходили в довольно неплохую квартиру Филиппа. Хозяин жилья вежливо предложил Алеку выпить, но тот отказался, желая поскорее перейти непосредственно к делу, пока последние капли решимости его не покинули. — Ну хорошо, — промурлыкал Фил. После чего притянул Алека к себе и поцеловал. Страстно и напористо, одновременно подталкивая к спальне и расстёгивая пуговицы на его рубашке.