Неправильный

Утро выдалось солнечным и светлым, под стать настроению Алека, который, мурлыча под нос незатейливый мотивчик, спустился на кухню. За одним из столиков он увидел хмурую Изабель. Её явно что-то тревожило, и это заставило лёгкую улыбку сползти с лица Алека. — Что-то случилось? — в лоб спросил он, присаживаясь напротив Иззи. Изабель отвечать не спешила, мучительно размышляя, стоит ли посвящать Алека в те глупости, которые уже не первый день не дают ей покоя. — Алек, можно я задам тебе вопрос, который может тебе не понравиться? — всё же решилась заговорить она. — Задавай, — чуть нахмурился Алек, чувствуя, что для Иззи это важно. — Когда ты был с Магнусом, как вы справлялись с тем, что время играет против вас? — спросила Изабель кусая губы. — Ведь вы не могли не задумываться о будущем. О том, что он бессмертный маг, который и через сотню лет не изменится, тогда как ты смертен. Как вы с этим справлялись? — Так вот в чём дело, — улыбнулся Алек одними уголками губ. — Ты права, мы об этом и думали, и говорили. Магнус утверждал, что ему плевать на это и он будет любить меня и молодым парнем, и дряхлым стариком, потому что внешность значения не имеет, главное душа. Но сейчас разговор не обо мне и Магнусе, а о тебе и Саймоне. Поговори с ним, Из. Я конечно не особо хорошо его знаю, но, думаю, он неплохой парень. Изабель понимала, он прав. До отношений с Саймоном она уговаривала себя, что его бессмертие лишний пункт против того, чтобы они были вместе. Но как только замаячила реальная возможность быть с Саймоном, ежедневно наслаждаться его обществом, Иззи забыла обо всём. Сейчас, когда вроде бы ничего не мешало ей быть счастливой, она не могла отделаться от мыслей о том, что она каждый день становится старше, а Саймон нет. — Саймон замечательный. Лучший, — чуть мечтательно отозвалась Изабель, но потом резко снова стала серьёзной. — Но вдруг со временем он поймёт, что я ему не нужна? Когда я уже не буду так молода и красива? Вполне возможно, Саймон никогда и не думал об этой проблеме. — Тем более тебе нужно с ним поговорить, — серьёзно ответил Алек. — Ну я не знаю… — замялась она. — Мне страшно. — Иззи, — произнёс ок, Алек нагнувшись к ней и взяв её за руку, всматриваясь в родные глаза, — я уверен, всё будет хорошо. Если Саймон такой идиот, что не в состоянии оценить сокровище, подаренное ему судьбой, то ему можно только посочувствовать, и уж тем более не стоит убиваться по нему. В любом случае, я рядом. Всегда. — Знаю, — искренне улыбнулась Алеку Иззи, а потом в тёмных глазах заплясали черти. — Хватит обо мне. Ты лучше расскажи, как прошло твоё свидание с Милой. — Нечего рассказывать, — отмахнулся Алек, не желающий обсуждать свою личную жизнь. — Алееек, — протянула Иззи, не желая отставать. — Всё было замечательно. И закончим на этом, — закатил он глаза. — Да ну тебя, — надула Изабель губы. — Так не интересно…

***

— Ну рассказывай! — подлетела к Миле Клэри, не успела та переступить порог Института. Мила всё никак не могла нарадоваться, что теперь снова может жить в своей квартире, и небольшие неудобства в виде времени на дорогу её мало волновали. — Чего рассказывать? — решила она сыграть дурочку. — Как всё прошло? Ваше с Алеком свидание, — не отставала Клэри. С самого начала Мила прекрасно поняла вопрос, только вот ей не хотелось в подробностях делиться с кем-то волшебным вечером, который они с Алеком провели вместе. Некоторые моменты и разговоры и вовсе были под строгим табу. — Клэри, спасибо тебе за кафе, которое ты посоветовала Алеку, — да, он сознался в этом Миле, — всё прошло изумительно. Но подробностей не жди. Клэри на это лишь печально вздохнула. Помимо обыкновенного любопытства она хотела всё знать потому, что переживала за этих двоих. Алек давно стал ей не чужим, да и Мила вызывала искреннюю симпатию. Потому она очень хотела, чтобы у них всё получилось как можно лучше. Впрочем, не она одна. Джейс и Иззи тоже переживали за них. Только вот сама парочка не спешила что-либо рассказывать. И всё же улыбки на лицах и ответы в стиле «всё хорошо» вселяли в сердце Клэри надежду на лучшее.

***

В Институте был обычный рутинный и даже скучный день. Никого из ребят в графиках на сегодняшнее дежурство по Нью-Йорку не было, так что от вечера никто не ждал ничего особенного. Каждый думал о том, как проведёт его со своим избранником, что тоже неплохо. В остальном было ужасно скучно. И они забивали своё время тренировками, изучением книг в библиотеке и просто валяли дурака. Ближе к вечеру Алека к себе вызвала Лидия. Войдя в кабинет, он был неприятно удивлён, увидев там Имоджен Эрондейл, незабвенную госпожу Инквизитор. С этой женщиной у него отношения были, мягко говоря, натянутые. Она его открыто недолюбливала и не скрывала этого, из-за чего Алек платил ей тем же. — Что-то случилось? — спросил он, представ перед главой Института и Инквизитором. — Можно и так сказать, — как всегда холодно и властно произнесла Инквизитор. — Скажите, мистер Лайтвуд, что вы знаете о Божественной Печати? — То, что она сдерживает высших демонов от свободной жизни на земле, и если её найти и уничтожить, они обретут свободу и настанет Ад на земле. Но это не более, чем миф, — ровно ответил Алек. — Мы тоже так считали, — вздохнула Имоджен, а потом сжала губы в тонкую полоску. — Вам должно быть известно, мистер Лайтвуд, что маг, с которым вы состояли в отношениях, Магнус Бейн, сдался Конклаву? — Да, — снова ровный ответ. Алек уже привык к нападкам этой дамочки, так что её укол почти не доставил ему боли. Только если совсем немного. — Он пошёл на добровольное сотрудничество, прошёл множество допросов с помощью Меча Душ, а так же показал, где всё это время скрывался Антуан, — продолжила тем временем Имоджен. — Наш враг был довольно умён и наложил на всё свои вещи разрушительное заклятие, на случай если с ним что-то случится. Но Бейну и ещё двум магам сообща удалось восстановить кое-какие документы Антуана. И там говорится, что Божественная Печать не миф и хранится она в Идрисе, на дне озера Лин. Не удержавшись, Алек тихо фыркнул. Опять озеро Лин. Оно прямо-таки притягивает к себе предметы, способные повлиять на судьбу мира и различных уродов вместе с ними. Только он-то тут при чём? Но Алек не стал задавать вопросов и молча выжидательно уставился на Инквизитора. — Есть вероятность, что этой информацией владеем не только мы, — продолжила Имоджен свой монолог, — потому Конклавом принято решение отправить вас, мистер Лайтвуд, Изабель Лайтвуд, Джейса Эрондейла и Клариссу Фэйрчайлд к озеру Лин с миссией найти и добыть Божественную Печать. Только этого не хватало! Алеку уже до тошноты надоели всё эти сверхответственные авралы и миссии. Ему хотелось отдохнуть, чтобы спокойно насладиться жизнью и новыми отношениями. Но приказы Конклава не обсуждаются. Это их работа. Придётся идти. А потом в голову пришла одна мысль… — Подождите, — произнёс Алек, осознав, что же из слов Инквизитора не вяжется в его голове, — вы назвали четыре имени, но у нас команда из пяти охотников. — Ах, да. Людмила Соколова, — отозвалась Инквизитор. — Мы о ней знаем и помним, но она человек новый, и Конклав считает её уровень подготовки недостаточным для выполнения столь ответственной миссии. — Чего?! — громко возмутился Алек. — Да Мила одна из лучших охотников, каких я только знаю! Вы должны дать ей разрешение идти с нами! — Алек, — тихо произнесла Лидия, одними глазами умоляя его не раздражать лишний раз Инквизитора. — Вы забываетесь, мистер Лайтвуд, — ледяным тоном осадила Алека Имоджен. — Я бы вообще послала на миссию другую команду, но Совет Конклава решил иначе. На войне с Валентином Моргенштерном вы все заслужили себе громкую славу, но не надо думать, что это позволяет вам указывать Совету и в частности мне. Всем необходимым вас снабдит мисс Бранвелл. Сейчас свободны. Стиснув зубы, Алек бросил на Инквизитора яростный взгляд, на который та и бровью не повела. Алек понял, что бы он ни сказал, это не возымеет никакого эффекта. Эта стерва чисто принципиально, чтобы насолить ему, не изменит своего решения. Потому он молча развернулся и вышел прочь.

***

Сегодня в Институте было на удивление скучно и уныло. Мила изнывала от безделья. И если поначалу скуку скрашивали её новые друзья, то сейчас и они словно сквозь землю провалились. Скоро она сможет официально отправиться домой, но девушке хотелось увидеть перед этим Алека. Они могли бы отправиться погулять по городу, чтобы этот день не был совсем серым от начала до конца. Милу до сих пор омывала волна чистейшей нежности с нотками восторга, когда она вспоминала, как сегодня утром при встрече Алек взял и поцеловал её. Пусть коротко и мимолётно, но так нежно. Лицо стоящего рядом Джейса в этот момент вовсе было бесценно. Как он сказал после, такое публичное проявление чувств не типично для его парабатая. И вот, устав искать ребят, пытаясь скоротать остаток для, Мила решила зайти в библиотеку в поисках какой-нибудь занимательной книги. Как только она открыла дверь, то замерла увидев склонившихся над чем-то друзей. — Алек, — раздался чуть напряжённый голос Изабель, — ты прекрасно знаешь, я плаваю лучше, чем ты или Джейс. — Я вообще плохо ориентируюсь в воде, — влезла Клэри. — Вот видишь! — воскликнула Иззи с нотками торжества. — Плыть должна я. — И всё равно я против, — мрачно буркнул Алек, скрестив руки на груди. — Это может быть опасно. — Алек, мне это тоже не нравится, но Изабель права, в плавании она делает нас обоих вместе взятых, — вставил своё слово Джейс. Слушая этот спор, Мила никак не могла понять, что же происходит. Явно что-то затевалось, и ей хотелось знать, что. — Что происходит? — произнесла Мила, привлекая к себе внимание. Ох, не понравилось Миле, как они словно по команде быстро опустили глаза. Что за ерунда? От неё что-то скрывают? Ей начало овладевать беспокойство. — Алек? Иззи? Клэри? Джейс? — перечислила Мила имена друзей, ожидая хоть каких-то пояснений. — Конклав посылает нас в Идрис на миссию, — наконец произнесла Изабель. — Миссия? Отлично! — оживилась было Мила, но глядя на виноватые лица друзей, всё поняла. — «Нас» — это в смысле вас четверых, верно? Меня изначально брать не планировалось? — Мила, мы… — начала было Клэри. — Не надо, — оборвала Мила её, подняв руку, призывая к молчанию. — Я всё поняла. В горле встал плотный и горький комок. Миле не хотелось ничего сейчас слушать, её желанием было просто уйти. Домой. Где можно будет дать волю чувствам, не привлекая ничьего внимания. Алеку очень не понравилось закаменевшее лицо Милы и её словно погасшие глаза. Чёрт бы побрал этот Конклав и Инквизитора в частности, и Антуана со всеми магами мира туда же. — Чёрт! — ругнулся Алек и поспешил за ней. — Мила, стой! Она продолжала идти, не обращая внимания на окрики Алека. Ещё недавно она так хотела его увидеть, сейчас же и слышать не желала. — Мила, — произнёс Алек, догнав её и разворачивая лицом к себе. — Ты должна понять… — Должна? — разозлилась она. — Вот скажи мне, Алек, вы вообще собиралась мне об этом рассказывать? Или дождались бы, пока я уйду домой, и сами отправились на миссию, а утром врали бы мне в глаза? А может, это уже не первый такой раз? — С момента твоего появления тут ты знала о каждой нашей вылазке, — попытался Алек объяснить Миле ситуацию. — Об этой миссии я сам узнал чуть больше часа назад. Это секретное поручение Конклава, и список участников этой миссии составляли они, а не Лидия или мы. Пойми, мы не хотели говорить, потому что знали, тебе это не понравится. — Да? — взяв себя в руки, чуть апатично отозвалась Мила. — Секретное поручение? Может и врать мне приказал Конклав? — Да услышь ты меня! — с каким-то отчаянием произнёс Алек. — Мы всего лишь не хотели тебя обижать. — Алек, своим молчанием и тайнами вы меня не просто обидели, вы меня унизили, — тихо произнесла Мила. — Что это за отношение такое, где лгут в глаза? Я думала, вы мне друзья… Думала мы с тобой… А, неважно! Вы решили, что дурочке Миле можно ничего не говорить. — Нет, это важно! Почему попытку защитить тебя от разочарования ты воспринимаешь унижением? — Алек даже не замечал, что почти кричит. — Мы не можем отменить решение Конклава и не хотели, чтобы ты почувствовала себя лишней! — Но именно так я себя и чувствую, Алек, — ответила Мила. — Не можете отменить решение? А вы вообще пытались возражать? Вы просто… просто отказались от меня, и это больнее всего. — Думаешь, я не пытался? — произнёс Алек, глядя Миле прямо в глаза. — Я пытался возражать и чуть не переругался с Инквизитором. Конклав мыслит иными категориями, для них важны фамилия и слава, а не талант. — Алек, пусти, — произнесла Мила. — Если ты и правда пытался говорить за меня, спасибо, но я всё равно не готова сейчас к диалогу. Поговорим… завтра. — Мила… — в голосе Алека звучала тоска, почти мольба. В ответ Мила лишь покачала головой и, выдернув руку из прохладных пальцев, направилась прочь, оставляя Алека со смесью боли и злости на ситуацию смотреть ей в след. Мила понимала, что ведёт себя глупо, но слишком болезненной была для неё тема. Опять тема родовитости и знатности вмешивается в её жизнь. Конечно, её и не подумали включать в состав миссии. Где ребята и где она? Они все потомки знатных родов, герои войны, а она? Обыкновенная охотница без роду и племени, ни славы, ни выдающихся достижений… О чём она вообще думала? Правда решила, что сможет стать с этими нефилимами на один уровень, быть частью их команды? Идиотка! Даже сама мысль об этом звучит глупо и фантастично. Но самым пугающим для Милы было, что и Алек со временем может задуматься: зачем ему такая как она? Ведь если поразмыслить, все ребята из этой компании всегда выбирали себе непростых спутников. Клэри и Джейс сами по себе личности, ставшие легендами после войны. Изабель встречалась то с Мелиорном — правой рукой Королевы Фей, то с Рафаэлем — лидером Нью-Йоркского клана вампиров, теперь она с Саймоном — единственным дневным вампиром в мире. Да и Алек выбрал себе в своё время в спутники ни кого-нибудь, а Магнуса Бейна — одного из сильнейших и известнейших магов мира, который был на тот момент Верховным магом Бруклина. А она, Людмила Соколова, самая обычная. Обычнее не бывает. И она боялась, что когда-нибудь Алек это осознает и потеряет к ней интерес. История повторится — её снова оставят из-за того, что она просто Мила, рядовая охотница.

***

— Ты готов принести клятву, обязующую тебя соблюдать Закон? Помогать сумеречным охотникам и Конклаву, когда это понадобится? Сообщать о любых нарушениях Закона? — голос Инквизитора Конклава звучал глухо и безэмоционально. Последние дни были для Магнуса сущим кошмаром. Он уже давно сбился со счёту, сколько раз его допрашивали с помощью Меча Душ, заставляя рассказывать порой всё самое личное и потаённое. Инквизитор и её помощники, не брезгуя, копались в грязном белье его жизни. Жалел ли Магнус, что принял решение добровольно сдаться в руки Конклава? Иногда. Редко. Когда его тюремщики переходили границы, причиняя боль или стремясь посильнее унизить. В Идрисе, где его магия не действовала, он чувствовал себя бессильным и ужасающе уязвимым. Бывали моменты, когда ему казалось, что череда допросов не закончится никогда. Магнус уже к середине второго дня не представлял, что ещё он мог рассказать об Антуане или его делах. Он выложил охотникам всё. Абсолютно! Но они спрашивали и спрашивали, при этом и не думая отвечать на его вопросы. Потому он даже не знал, оставят ли ему жизнь, и это угнетало сильнее всего. Ему совсем не хотелось умирать, после всего, через что он уже прошёл. Магнус хотел жить, несмотря на все унижения и непрекращающиеся ночные кошмары. Он хотел вернуться обратно в большой мир и найти Лию. Он обещал ей и самому себе помочь поверить в жизнь и возможность счастья для неё. Было чудом, что ему удалось ни единым словом не обмолвиться о ней. И, конечно же, Магнус жаждал наладить отношения с Александром. Он понимал, тот сильно обижен и не доверяет ему сейчас, но не верил, что это конец их отношений. Магнус слишком сильно любил его, чтобы легко сдаться и опустить руки. Он был уверен, стоит им нормально поговорить, и он убедит Александра дать ему шанс всё исправить, доказать свою любовь и вернуть доверие и их совместное счастье. А для этого ему сначала надо выбраться отсюда. Потому, когда Инквизитор сказала, что вопросов к нему у Конклава больше нет и ему готовы даровать помилование за убийство врага всего Сумеречного мира, добровольную сдачу в руки охотников и содействие расследованию. Конечно же, о месте Верховного мага Бруклина после того, как он провёл столько времени с Антуаном и помогал ему, пусть и не по своей воле, и речи не шло. Но на фоне обретения свободы после всего пережитого эта потеря казалась уже не такой и страшной. И когда ему предложили принести магически закреплённую клятву, Магнус, не колеблясь, согласился. И вот сейчас он в единственном месте во всём Идрисе, где действует сила магов. — Готов, — произнёс Магнус. — Начинай, — властно кивнула Инквизитор. Закрыв глаза, Магнус начал произносить слова клятвы на древнем языке магов. Когда эхо подхватило последнее слово, на мгновение вспыхнул яркий свет. Клятва принята.