По одному шагу к пропасти

Возвращались мы с Греем поодиночке. После того, как я раскрыла ему один из своих секретов, ушла, оставив товарища наедине со своими мыслями и недоумением. Брюнет выглядел тогда таким ошарашенным, что стало, даже немного жаль. Я забрала у заказчика полсуммы и рано утром взяла самый первый билет на поезд. Поезд летел со скоростью моих мыслей, что роем крутились в голове. Ненависть к Нацу росла с каждой из них. Вот значит как, да? Ну что ж, сегодня мы разберемся кто кого. Я отплачу за твою доброту сполна. Надеюсь, у тебя хватит смелости ответить за все, что ты натворил. С каждым шагом, предвкушение становилось сильнее, ярость окутывала, заворачивая в свой жаркий кокон и не отпуская ни на секунду. Но должно быть оно и к лучшему. Я представляла в красках, как размажу тупую физиономию Драгнила по барной стойке. Представляла его недоумение и как радость медленно сползает с его лица, уступая место пониманию и азарту. Шум из гильдии я слышала, когда только отошла от станции и гул поездов стих. Очередная драка — глупая и пустая. Еще пару десятков шагов и я буду уже на пороге. В горле пересохло, а руки подрагивали, предвкушая скорую битву и вкус крови огненного мага. — Драгнил, — прошипела я едва слышно, как только рука коснулась деревянной двери. Он был здесь, его запах — гари и пепла отчетливо ощущался. Вернулся, оно и к лучшему. Двинула в дверь кулаком и та, скрипнув, отлетела, ударившись о стену и слетела с петель, громко бахнула на пол. Товарищи по гильдии смотрела на меня с большим недоумением. Переводя глаза то с двери, то на меня и хлопали глазами. Я ухмыльнулась, обнажая длинные клыки и сделала широкий шаг, переступая порог и впиваясь взглядом в серо-зеленые глаза. Когда я считала их прекрасными, а сейчас, одно серое полотно и ничего больше. Нет для меня больше ничего привлекательно и сейчас, смотря в них, я не понимала прошлую себя. Что было тогда в них особенного? Сейчас же я их ненавидела. Готова была вырвать и растоптать. Сейчас я с удовольствием станцевала бы на его могиле сальсу. Я шла напрямик к застывшему парню. Он смотрел на меня недоуменно, чуть приподняв бровь, словно насмехаясь. И это подняло температуру еще на градус выше. Мой кулак поднялся в воздух слишком быстро и со свистом встретился с челюстью Драгнила. Я ухмыльнулась, смотря как его бренное тело впечатывается в стеллажи Миражанны и все банки, бутылки стоявшие там, летят на пол и слышится звон разбивающего стекла. Штраус и младшая и старшая еле успели отскочить от летящих осколков. — Ты чего, Люси? — воскликнула перепуганная Лиссана. Я медленно перевела взгляд на нее. Маленькая, отчаянно прижимающаяся к телу старшей сестры, она смотрела на меня со страхом и ужасом. На мгновение мне показалась, что там стою я. Дернув головой, я выбросила из головы все ненужное и перевела глаза на поднимающегося Драгнила. В осколках и вине, он стрелял в меня серыми глазами из-под челки. Я позволила губам растянуться в торжествующей улыбке, когда увидела в его глазах толику понимания. Он помахал своими розовыми кудрями, стряхивая мелкие осколки. — Ребят, вы чего? — спросила Кана. — Люси, Нацу? Я не обратила на нее должного внимания, пытаясь взглядом передать Нацу, то, как я его ненавижу и все это — лишь маленькое вступление. — Ничего, Кана, — ответил Драгнил, махнув на нее рукой. — У нас с Люси долго затягивался разговор, вот она, и злиться, да? — я покачала головой, хмыкнула. — Ну, да, — кивнула и ехидно улыбнулась. — Все, о чем я хотела сказать, это то, что ненавижу тебя, Драгнил, — я выплюнула это со всем ядом и желчью, что у меня имелась. — А еще - ты жалкий трус, Нацу. Глаза Драгнила загорелись яростью, кулаки сжались и через миг он перепрыгнул через стойку и оказался напротив меня, нос к носу. Напряжение между нами можно было потрогать руками, но это было довольно опасно. Я не знаю, что я сделаю с тем, кто рискнет сунуться к нам и прервать наш бой. Но, пока все в гильдии только наблюдали, лезть видимо, самоубийц не нашлось. Кулак Нацу объятый пламенем я поймала голой рукой, тут же затушив его водой. Недоумение скользнувшее по морде Драгнила было столь жалким и столь приятным для меня. Я нанесла удар в ответ: — Кулак алмазного дракона. Алмаз — самый крепкий материал, и чтобы сточить его, нужен был другой алмаз, которого у Нацу не было и моя рука, в самом твердом минерале, унесла его вновь к стенке, снеся ее под силой и тяжестью тела. В гильдии заохали. Я гордо прошествовала за ним. Нацу лежал в обломках, повсюду была пыль, но я чувствовала его ярость буквально кожей. Он быстро вскочил на ноги, зверея с каждой минутой все сильнее. Его огонь мог сжечь и расплавить все, что угодно, но только не воду. И как только огненный рев полетел на меня, моя вода потушила его в один миг. — Скажи мне, Драгнил, — я стала в боевую стойку и замерла, прямо как львица перед самым броском. — Ты со всеми девушками, признавшимися тебе в любви, поступаешь, а? — и бросилась с кулаком алмазного дракона. Нацу среагировал молниеносно — выставил руку, но зря он это сделал. В самый последний момент мои костяшки покрылись алмазом и как только, кулак встретился с локтем парня, послышался треск костей. Нацу взвыл раненым зверем, пока я ликовала. — Что такое, Нацу? — яд так и сочился. — Не ожидал? — Как ты…- прохрипел он, схватившись за пострадавшую конечность. На лбу выступила испарина. Он до того сжал челюсть, что по лицу пошли желваки. Прекрасная картина для меня. — С твоей подачи, дорогой друг, — я не жалела его. Ни капли. Медленно подошла, заглядывая в серые, пустые глаза и схватила за волосы, припечатала к стволу дерева. — Люси! — воскликнула Лиссана и кинулась к нам. Я яростно зарычала, давая ясно понять, что соваться не следует, но девушка была слепа, а ее белокурая голова пуста. — Пожалуйста, хватит! — Лиссана, — пошипела, обнажая клыки. — Уйди, я не хочу калечить тебя, у меня лишь пару вопросов к саламандру. — Ты делаешь ему больно! — с огромных глаз брызнули слезы, а моя хватка в розовых патлах стала сильнее. — Ему больно? — я попробовала эти слова на вкус. Они были сладки, как месть и приносили небывалое удовольствие, как прохладный душ поутру. По коже ползли мурашки, а сердце оттачивало бешенный ритм. — Знаешь, дорогая, сколько я вытерпела боли? —  схватила белую, как снег Штраус, и притянула к себе, обняв за плечи и заговорчески зашептала на ухо: — Этот парень назвал меня слабачкой и приказал выметаться из гильдии. Знаешь, какого мне тогда было? Очень и очень больно. Адски больно. А потом я в северных лесах загибалась до седьмого пота и подыхала временами от голода, потому что организм убийцы драконов пожирал слишком много энергии. Я вытерпела намного больше, пока мой дорогой друг сидел и грелся на солнышке. Вся его боль ни в какие сравнения, ни идет с моей. Я оттолкнула девушку от себя и еще раз припечатала затылок Драгнила к дереву. Он что-то невнятно прошипел. — Чего ты хочешь? — наконец спросил он, когда выровнялся во весь свой рост. — Поединка, — раздраженно цыкнула. — Я совсем забыла, какой ты тупой, Нацу. Тебе буквально нужно разжевать и положить в рот. — Если ты этого так хочешь, — протянул он ухмыляясь. — Крыло огненного дракона. Шквал из огня полетел на меня, но мне было чем крыть. — Рев водного дракона. Две атаки встретились, раздалось шипение, и поднялся пар, из которого выскочил Нацу с занесенной рукой. — Кулак огненного дракона. — Алмазный щит Когда мы с Коброй дрались, мы шли на равных. Он уже дрался с Нацу и знал, насколько тот силен. Самым главным его козырем было то, что Драгнил мог поглощать любую магию. Поэтому я не спешила разбрасываться своей силой направо и налево, а тем более — напрямую воздействовать ею на Нацу. Слишком был велик риск, что он поглотит мою силу. Дефект всех убийц драконов состоял в том — что они могли поглощать любую магию, кроме своей собственной. Это было моим козырем. Я знала, на что способен Нацу, и недооценивать его было бы глупо. Я должна была его обхитрить и сделать так, чтобы ему прилетело от своей же магии, но сделать это крайне сложно. И самое главное — он совершенно не знал меня новую и мои новые силы. Первое, это нужно подловить момент, когда Драгнил выложиться больше чем на половину, а для этого и самой не нужно отставать, ведь силы Нацу растут в зависимости от сил противника. Если силы противника будут составлять пятьдесят процентов от силы Нацу, то он будет использовать свои ровно настолько же. Бороться с ним и выкалываться почти на полную, будет тяжело. Потенциал у Драгнила безграничный, как и его мощь. — Неплохо, — выплюнул он после получасовой бойни. Мы изрядно потрепали друг руга. Нацу больше приносил мне урон в ближнем в бою, пока я била его алмазными копьями и водяным цунами, вдавливая в землю и превращая в лепешку. — Но до меня еще далековато. Одна из любимых фразочек в его списке. Она изрядно бесила противников, но только не меня, так как я знала все его махинации, а придумать новые Драгнилу не хватит мозгов. Вообще, если на чистоту — Нацу был вполне неплохим тактиком. Он изрядно выводил противника своей самоуверенностью и пока тот был яро и слепо, Драгнил этим пользовался. Да, у него не было выдержки и терпения, но он был хитер и ловок, как лиса. Я же больше отдавала отчет каждому своему действию, каждой мысли, старалась не терять ситуацию из-под контроля. Контроль я пока все же удерживала и на уловки саламандра не велась. Наоборот — он велся на мои, хотя я использовала его же слова, но только Нацу был слишком слеп и туп, чтобы понять это. — Нацу, — ядовито-сладко пропела я, нарочно подставляясь под удар. Кулак саламандра прилетел мне точно в бок, и если бы не алмазная броня, которой я укрывала только самые важные участки, два левых ребра превратились бы в труху. Физической силы у Нацу тоже было не занимать. Я отлетала на добрых пять метров и зашипела, чувствуя как локти, коленки и спина загорелись, после прикосновения с пыльной землей. — Черт, — прошипела, чувствуя, что выдыхаюсь. Шаги Драгнила — неспешные, медленные, словно он еще дает мне шанс подняться, но не сейчас, Нацу. Если не возьму тебя силой, значит пойду на хитрость. Прикрываю глаза и пытаюсь сосредоточиться только на одном алмазе. Книги, что я позаимствовала у Полюшки были по тем лакримам, что имелись у нее. Отобрав себе четыре фолианта, я прочитала все с очками скоростного чтения и помнила техники, пусть и не все, но большинство, только вот на практике не удавалось испытать, но ничего, вот сейчас и провернем. Самое полезным я сочла заклинание на отвержение чужеродной магии, своеобразный щит - «алмазное зеркало». — Тайная техника алмазного дракона. Алмазное зеркало. — Едва шевеля губами произнесла, чтобы Нацу не заметил, не услышал и ничего не понял. Если я правильно рассчитала, то в этот удар он вложит все остатки своих сил, желая прикончить меня одним ударом. Изюминка этой техники заключалась в том — чем сильнее заклинание, тем сильнее отдача, а я приплела сюда еще и рубин, увеличивая силу Нацу, его собственный огонь, в сто крат. — Давай же, — ухмыльнулась, играя дуру умело. — Закончи это. — Зачем мне добивать тебя? Ты и так почти без сознания, — он приподнял тонкую бровь. Я дернула щекой. Ну уж нет, Драгнил я тебе не проиграю. — Да, как жаль, — я ухмыльнулась еще сильнее и придала голосу как можно желчи. — Ты такой жалкий, Нацу, как тогда. Когда я сказала, что ты мне нравишься. Ты выглядел так нелепо, — я рассмеялась. — Я ни за что не забуду то жалкое выражение лица. — Замолчи и просто признай поражение, Люси, — он сказал это с безразличием в голосе. — Ты так и осталась слабачкой, как жаль, что за этот год ты ничего не поняла. Я замерла. Перестала даже дышать, впитывая каждое его слово как губка. Он бил в самое больное место. Он прекрасно знал, как меня зацепить. Куда надавить, чтобы гной из незаживших ран, потек рекой. — Я думал, что ты действительно послушалась и вникла моим словам. Но нет же, ты вернулась, вроде как с новой силой и такая крутая, словно тебе удалось сдвинуть гору. Как жаль тебя огорчать, Люси, — он присел на корточки и провел указательным пальцем по моей щеке, словно успокаивая маленького ребенка. — Что это была лишь твоя жалкая иллюзия. Ты прожила этот год в пустую. Чего ты добилась? Или хотела добиться? А, — он легко улыбнулся и прошептал: — Ты, наверное, хотела сравнять меня с землей? Хотела доказать обратное моим словам? — фыркнул презрительно сморщив нос. — Как жаль, что я снова втаптываю тебя в грязь. И я буду делать это вечность, пока ты не поймешь — насколько никчемна. Имей ты хоть еще пять лакрим с магией убийц драконов, тебе до меня, до нас, истинных убийц очень высоко. Он бил. Топтал. Втаптывал. Он снова это делал.