Бафомет хранит секрет

Это и сон и отчётливое ощущение чьего-то присутствия. Он стоит у меня за спиной, и я не вижу его. Не вижу и не могу коснуться. А вот он меня может, наверное. По крайней мере, я ощущаю чужие прикосновения на своих волосах. – Кто ты? Я вообще не уверена, что я задаю этот вопрос, что он всё-таки слетает с губ. Но ответ приходит, и я слышу его совершенно чётко. – Ты знаешь. Знаю? Я ничего не знаю. Я не экзорцист, не демонолог и о существовании чего-то подобного не думала никогда. – Что ты хочешь от меня? – А чего можно хотеть от человеческого дитя? – У меня ничего нет. Я сначала говорю это и только потом осознаю. У меня нет ничего, что могло бы заинтересовать не то что демона — человека. *** Меня разбудили голоса неуёмных экзорцистов. Видимо, типичное утро у них проходило как-то так. – Юрец, съебись! – рявкнула Марина, хлопая дверью. – Я переодеваюсь. – Можно подумать, я твоих сисек не видел, – наигранно надменным голосом сделал неслабое заявление Майоров. – Юра! – тут же возмутилась его сестра. – Я не видел! – судя по голосу это был тот самый вчерашний Алекс, проявляющий по поводу Марининых сисек недюжинный энтузиазм. – Сейчас выебу обоих! – у Осколковой на этом моменте лопнуло терпение. – Сегодня твоя очередь на обход, так что собирайся, а не языком трепи. – Да кто занял ванну, ну сколько можно?! – кто-то так саданул по двери, что в попытке прорваться в санузел, чуть было не снял её с петель. Всю это катавасию прервал короткий, но громкий звонок в дверь. На мгновение повисла тишина, после чего Осколкова страшным голосом заявила: – Твою мать, это Тимка! И беготня возобновилась вновь, ещё более лихорадочно, чем раньше. – Юль, разбуди эту! Дверь тихо отворилась, и в комнату просунулась младшая сестра домашнего тирана. – Эта уже встала, – сообщила я, пытаясь принять вертикальное положение. – Сейчас, только причешусь. – Там пришёл Тимофей Вячеславович... – загадочно замялась Юлька. – Тебе надо с ним поговорить. А ещё я завтрак приготовила, ты ведь, наверное, голодная? Я была ошалеть какая голодная. Поэтому пошла за Юлей, даже невзирая на всё своё нежелание общаться с ещё одним представителем экзорцистского сброда. Все уже собрались на кухне: Юрец мрачнее тучи, Марина, два незнакомых парня и — он. Тот загадочный Тимка. Хотя я не уверена была от слова «совсем», что такая форма имени вообще была применима к этому человеку: помятый, с огромными синяками под глазами, с недельной щетиной, он больше походил на бомжа какого-то или на непросыхающего алкоголика, если бы не взгляд. Тусклый усталый взгляд человека, который видел все самое неприглядное в этой жизни. Очень много мыслей. – Наш босс, – мельком шепнула Юлька, протискиваясь к плите. – Как тебя зовут? – он встрепенулся и поднял на меня голову, как будто только что был где-то очень далеко отсюда. – Алёна Тешина. Можно просто шмара, – обворожительно улыбнулась я. – В крайнем случае здесь меня называют именно так. Усталый босс с уничтожающим взглядом обернулся на присутствующих, пока я усаживалась за стол. Юля поставила передо мной тарелку. Гречка, котлета, вилка с почерневшими на концах зубчиками. – Рассказывай, что было. Говорят, ты шороху вчера навела. У него была медленная речь, спокойный голос без эмоций и очень плавные движения, как у кота. – Только я должна докладываться, а вы не хотите мне ничего рассказать? – я выразительно проткнула котлету вилкой. – Почему вы не отпускаете меня домой? Я у вас под арестом или что-то? – Считай, что так, – задумчиво кивнул мужчина. – Для тебя же не секрет, что ты не всегда контролируешь то, что делаешь? Для простых людей ты можешь быть опасна. Довод был весомый, и я решила вернуться к этой проблеме потом, когда разберусь в происходящем хоть немного, когда перестану шугаться торчащих из сугробов рук, когда... Твою мать, она наверное с ума сходит... Я с шумом втянула воздух, насильно переключая себя на другое. – Вчера, когда та девочка коснулась меня... Потом начался беспроглядный мрак. Ничего не видно, и не слышно, и такое ощущение, как будто ты куда-то проваливаешься. Мне удалось взять себя в руки и вернуться, но... Что это было? Объясните. – Ничего себе... – присвистнул Алекс. – С первого раза одолела морок? Да ещё и без подготовки. Лихо. Я открыла было рот, но тут же прикусила язык. Им явно лучше не знать, кто мне в этом помогал. – Понятнее не стало, – заявила я с набитым ртом, отрываясь от тарелки. – Морок – это особое трансовое состояние, в котором легко управлять человеком, – с видом старого учителя пояснил он, а потом недовольно обернулся к стоящей у окна Марине. – Думаю, не стоит напоминать, Осколкова, что каждый такой раз делает сильнее того, кто внутри неё. – Да мы поняли, – мрачно огрызнулась та. – Поняли? – босс иронично вскинул брови. – В таком случае, принимайте в штаб новенькую, пусть помогает. – Одержимую в экзорцисты? – Марина поперхнулась, чуть было не выплюнув в чай печенье. – Я, конечно, извиняюсь, но вы что, рехнулись? Вам просто некуда её деть, да? – Да, – уверенно кивнул Тимофей, но тут же спохватился. – То есть, никто не давал команды спорить с начальством. – Маринка просто завидует, она-то только с третьего раза испытание мороком прошла, – с беззлобным ехидством протянула Майорова-младшая, хозяйничая у плиты. – Ещё бы, – надулась Марина, складывая руки на груди. – Из нас с первого только Юрец справился. – Что ещё за испытание? – от количества вопросов я выть уже была готова. – Это типа вступительное испытание для экзорцистов, – пояснил Алекс, откусывая булку. – Впрочем, у тебя-то всё было по-настоящему. – Отлично, – я прикончила еду и теперь крайне скептично воззрилась на Тимофея. – А мне с этого какой толк? Итак чуть не убили, удерживаете насильно. Теперь ещё работать заставите? – В мире и даже в этом городе ещё остались люди, способные убить тебя даже сейчас, когда он больше не спит, – слегка понизив голос и отвечая мне тяжёлым взглядом в упор, проговорил Тимофей. – Поэтому, не хочешь умереть — приноси пользу. – Да я смотрю у вас всё по понятиям, – почти сквозь зубы выдавила я. Умеет он одним словом к стенке припереть. – И что вы делаете? Боритесь с нечистью? – Мы вообще-то по большей частью с людьми. В кодексе таких преступлений, как порча, нет, а у нас свои кодексы имеются... – пространно пояснил босс. – Да и в целом приглядываем по району, можем приструнить мелочевку. С настоящей нечистью борется Хрустальная капелла. – Кто? – Элитный отряд, – со смешком отозвалась Марина. – Юрца туда всё никак не берут. – Это вопрос времени, – Майоров мгновенно ощерился так, будто его задело. – Это из-за астмы, – отрезала сестра. – Её лечить надо, Юра, а не отрицать. – Обойдусь без рекомендаций, – жёстко ответил он и, поднявшись из-за стола, вышел. Разобиделся. – Я тоже пойду, – устало объявил Тимофей. – Можете не провожать. За ним расходиться начали и все остальные. Завтрак уже закончился, а чувство голода всё никак не отпускало меня. – Можно мне ещё еды, – просить добавки было не ловко, но прям совсем неприятно сосало под ложечкой – Ещё чего, – фыркнула Марина. – Видела, сколько тут ртов? Хочешь есть — заработай. – И каким, интересно, образом? – мерзким тоном осведомилась я, опираясь на цветастую скатерть. – Этих одержимых хрен прокормишь, – пробубнила себе под нос Осколкова, как какое-то проклятие, направляясь к выходу из кухни. – Эти одержимые не ели со вчерашнего дня, – злобно возмутилась я ей в спину. – Алекс, возьмёшь её стажёром к себе на сегодня! – крикнула Марина в коридор. – Покажешь, так сказать, рутину изнутри. – Не вопрос, мне нужны помощники, – донёсся ответ из глубины квартиры. Перспектива прогуляться по свежему воздуху и вообще хоть как-то развеяться за пределами этой квартиры, где все, что движется, тебя ненавидит, была для меня очень привлекательной, поэтому спорить не стала. – Я пойду приведу себя в порядок. – Как будешь готова, подай знак. Хотелось хотя бы душ принять и почистить зубы. С порога ванной пахнуло сыростью, но напрягло меня совсем не это. По всей стене, вдоль которой стояла ванна, расплывалась огромная чёрная жижа. А ещё у неё был глаз. Огромный немигающий глаз со стеклянным взглядом и надутыми красными капиллярами, который поворачивался, следя за каждым моим движением. Я уставилась на унитаз, думая, придётся ли мне познакомиться с ним ближе, отдавая только что съеденный завтрак. Но приступ тошноты удалось побороть. Я высунулась в коридор. – А в ванной у вас что, тоже сущность? – Алекс, прогони её, новенькая боится, – крикнула откуда-то с кухни Марина. – Мне лень, сама прогони, – отозвался он из своей комнаты. – Мне тоже лень. – Попроси Юльку. – Она готовит. – Слышала? – это уже обращалось ко мне. – Придётся тебе самостоятельно. Вливайся в процесс. Да вы что, издеваетесь? Что это за люди такие, хуже любого демона. Я вернулась в ванную и обернулась к пиздецу на стене. Наставила на эту штуку палец и как можно более строгим голосом скомандовала: – Уйди! Глаз перекатился в сторону и мигнул. Я беспомощно опустилась на бортик ванной, закрывая лицо руками и раскачиваясь из стороны в сторону, заскулила в ладони: – У меня шизофрения. Я просто ненормальная. Я просто поехала головой и вижу то, чего нет. Это было для меня куда более желательным исходом, чем осознавать, что эта сущность действительно расползлась по стенке в ванной и внимательно смотрит на меня своим единственным глазом. Вдруг дверь резко распахнулась, и на пороге явил себя Майоров в трениках. – Мечом и словом изгоняю тебя, – он перекрестил воздух забинтованными пальцами, и жижа расползлась в стороны, очищая выложенную плиткой стену. – Довольна? – ледяным тоном осведомился он, как будто я своим нытьём вынудила его пойти на преступление какое-то. – Можешь теперь заканчивать свои дела? Ты не одна здесь. – Поссать захотел? – прошипела я ему вслед так, чтобы не услышал, и взялась за щётку.