Бафомет хранит секрет

Юрец вышел, но на руке у меня оставалось ещё ощущение его пальцев, я даже ладонь об одежду вытерла, чтобы его стряхнуть. – Что вообще нашло на этого дауна? – сквозь зубы проворчала себе под нос. Герцог ограничился лишь таинственным смешком, как будто ответ на вопрос, который я задавала, был очевиднее некуда. – Так и есть, а вот что мне не очевидно, так это почему мы до сих пор в церкви торчим. Может, объяснишь, что мы тут забыли? – в его голосе слышались нотки раздражения. Моим нахождением в храме демон был не слишком доволен. – Я устала, и я боюсь. Ещё и десяти утра нет, а за один только этот день уже случилось столько, что хватит на целый месяц. Мне нужна минута, буквально минута, чтобы перевести дух и взять себя в руки. И чтобы они этого не видели, – выделила особенными ударением это «они», имея в виду экзорцистов. – А то мне что-то подсказывает, что эти ребята не слишком-то могут в сочувствие и поддержку. Еще одно едкое замечание, и у меня случится истерика. Я тоже не железная. Вообще не железная. – Прячешься от экзорцистов в церкви, – Бафомет присвистнул. – Ну ты даешь, мать... – Какая я тебе мать, – устало огрызнулась, уже выходя на крыльцо и дёрганно оглядываясь в поисках своих новоиспечённых друзей. Массивная дверь в два человеческих роста ещё не успела закрыться за моей спиной, как вдруг плечи словно обожгло чем-то, адски закружилась голове, и на короткий миг показалось даже, что меня отрывает от земли. Я уже собиралась высказать Бафомету, как сильно меня задрали эти бесконечные «одержимые штучки», но прежде, чем я успела сделать это, мир с хлопком погрузился во тьму. Неприятный промозглый холод змейкой заползал под куртку, через воротник, сквозь намокшие края рукавов. Больше всего замёрзла почему-то правая нога, и только приняв сидячее положение, я поняла: на неё попросту что-то капает. Капало сверху, судя по светящимся в темноте точкам, из протекающей крыши. Очень, нет, _очень_ болели плечи. Та самая рана, которую во мне своим дебильным ножом проткнул Юрец снова ярко напомнила о себе, и к ней как будто добавилось еще штук пять новых, мешая нормально двигаться и дышать. Глаза постепенно привыкали к темноте, и мне всё лучше удавалось рассмотреть то, что было вокруг. Но чем больше я видела, тем быстрее таяли и без того уже призрачные надежды на то, что это всё-таки экзорцисткая трёшка у лифта. Никогда бы не подумала, что буду хоть немного мечтать проснуться именно там. Вместо этого я сидела на жёстком ледяном полу в помещении с тёмными ободранными стенами и высоким потолком. Воняло затхлой сыростью и гремучей плесенью. То ли склад, то ли какой-то заброшенный завод. Мне доводилось, конечно, просыпаться не в самых приятных местах. Но даже туалеты задрипанных ночных клубов не выглядели по сравнению с этим настолько злачно. По полу было разбросано сено какое-то, в его смятую жиденькую кучку меня и кинули, судя по всему, когда сюда принесли. Поэтому теперь мокрая солома и серые невнятные перья прилипли к куртке, делая меня окончательно похожей на человека, спустившего в самый низ социальной лестницы. Но это еще можно было считать везением, потому что сделав буквально два шага в сторону от соломенной кучи, я услышала, как трещит под подошвой битое стекло. Я не была связана или пристёгнута к батарее, и уже одно это засчитала, как огромный плюс, внушающий тёплые надежды на будущее. Но радоваться было рано, едва одна позитивная мысль проскользнула в моём сознании, как из дальнего угла послышалось шуршание. Голова гудела ещё после жёсткого пробуждения, и я втайне понадеялась, что это просто галюны и сейчас всё пройдёт, но судьба не была столь благосклонна. Там кто-то был. И этот кто-то двигался и урчал. – Пусть это будет крыса! – мысленно взмолилась я, запрокидывая голову. – Блин, я скучаю по жиже с глазом! Если бы смотрела на себя со стороны, как в добротном хорроре, я бы непременно заорала что-то вроде «не лезь, блять, дебил сука ебаный, оно тебя сожрёт!». Но в жизни оно как-то в безопасном ключе не складывалось: я, стараясь быть как можно тише, сделала пару шагов в ту сторону, откуда доносился звук. Длинный хвост, истончающийся к кончику, массивные когтистые лапы. Ёптвою... Оно меня точно сожрёт! Это хренов Василиск! Меня заперли на складе с Василиском! Такое ощущение, что кровь по жилам перестала течь, и я не сразу смогла взять себя в руки, заставить отступить подальше от этого чудовища. Хуже и быть не могло! Нет, могло. Василиск спал, положив голову на лапы, и это давало мне шанс. Я отступила, оглядываясь, в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Стекло, разбитый кирпич, нет, что-то мне подсказывает, его таким не возьмёшь. Поиски наконец увенчались успехом, и я выпрямилась, поднимая с пола кусок ржавой погнутой арматуры. Надеюсь его башка окажется достаточно хрупкой, чтобы я смогла её проломить. Сердце в груди ухало так, что мне казалось, оно его разбудит гораздо быстрее, чем мои приближающиеся шаги. На каждый следущий приходилось адски настойчиво себя уговаривать, потому что вместо всего этого, хотелось просто сбежать и забиться в угол. Еще и герцог молчал, как будто исчез куда-то. Последний шаг, я уже могла ощущать дыхание монстра на своей штанине. Я стою достаточно близко. Достаточно. Теперь нужно только хорошо замахнуться и... – Не надо! – меня окликнули со спины, Василиск вскинул голову от резкого звука, но тут же уронил её обратно, хотя за эту секунду я уже успела кончиться. – Не надо? – переспросила хрипло, оборачиваясь. – Ты хоть видел, на что эта тварь способна? – Он сам не ведает, что творит! – парень обошёл меня и абсолютно уверенным привычным движением потрепал Василиска по макушке, – Очень ласковый, видишь? – тот приподнялся, вставая на все четыре лапы, и ткнулся незнакомцу в грудь. – В том, что он делает, нет его вины, он лишь подчиняется приказам хозяина. Это, к слову, я. Меня оглушил звук выпавшей из пальцев арматуры.