***
Аканде Огундиму. Вновь эта фигура, всплывающая в сознании каждый раз, когда шрамы начинают болеть. Снова и снова звук ломающейся шеи его Учителя, который смог показать ему, что такое настоящая сила. Того, кто дал ему понять, как использовать ее для защиты чего-то дорого. Так почему же он сам проиграл бой этому человеку? Разве он не хотел защитить маленького мальчика? — Тебе просто не хватало злости, Учитель, — стискивая зубы, Лусио вбивал костяшки о грушу, пытаясь хоть как-то отвлечься. Слова, отпечатывающиеся в ушах, подобно клейму, рассекали плоть, крича и вопя. «- Если хочешь отомстить, просто стань сильнее его. Не будь лучше. Стань лучшим. Ну, а теперь — беги, трус. Ведь, как говорят, ты очень быстро бегаешь, да? Увидимся…» Увидимся. Аканде Огундиму. Даже спустя столько лет этот человек настиг его. Специально или нет — не важно. Сама судьба дала шанс, которым он не может не воспользоваться. И если на это уйдет хоть вся его жизнь — пускай. Кузан будет доволен тем, как он выбьет все дерьмо из этого самодовольного выродка. Аканде Огундиму. Как он выяснил, это был сын Зарабе Огундиму, директора компании по производству лучших протезов. Дело, которое служило лишь светлым целям, породило в себе монстра, ищущего себе достойного соперника. Лусио не знал, была ли эта заносчивость простым капризом или жаждой того, чего не хватало богатенькому сопляку… Ведь и Сатья далеко не была идеалом. Аканде Огундиму. Он никогда не поймет того, что делал этот урод. Разъезжал по свету, пытаясь самоутвердиться за счет других. Считал себя сильнейшим бойцом. Он покажет ему, как больно падать в грязь без малейшей возможности на победу. Втопчет его, разорвет на части, лишь бы не дать выйти целым. Пускай его Отец готовит новенький товар для своего сынка, черт бы его побрал! Аканде Огундиму! Вся проблема в судьях. Они остановят бой, едва поймут его намерения. Нужно быть быстрее их, сломать, уничтожить! Показать все то отчаяние, что охватывало маленького мальчика в трущобах Рио. Его друзья будут с ним в этот момент. Поддержат его, придадут смелости… Ведь так? Кавани и Замахиди… Единственная семья, что у него была в этих грязных и погрязших в пепле ямах. Два человека, которых он поклялся защищать. Сделал бы все, чтобы исправить свои ошибки. Все, чтобы повернуть время вспять… Жар от поцелуя девочки отпечатался на его щеке. А издевательские смешки пацана, который показал им всю красоту обычного солнца, били по ушам. Ведь каждый раз, когда он смотрел на уходящий свет, то чувствовал рядом с собой этих двух оборванцев, из-за которых он и смог выжить. Аканде Огундиму. И все это тут же перекрывала огромная тень, поднявшая на него свой кулак. Как он будет действовать? Снова использовать сразу все единоборства против него? Как сражаться против идеального бойца? Всегда есть выход, так говорил его Учитель. — Но почему тогда ты его не нашел, чертов Старик… — ударившись лбом о набитый песком мешок, дос Сантос заплакал, ощущая себя особенно одиноким в этом полуосвещенном зале.***
«- Ты просто умрешь от своего гнева. Не повторяй тех же ошибок, что и я…» — проматывая собственные слова в голове, Гэндзи уставился в потолок своей палаты. Где-то на соседнем этаже сейчас также лежала Лена и говорила со своими соседками. Оглянувшись вокруг, Шимада увидел только пустоту. Кажется, что посетителей у него явно поменьше, чем у позитивной и вечно улыбающейся англичанки. Надеялся на то, что придет Хандзо? Не смеши, глупец. Времена, когда его Старший Брат заботился о нем, давно прошли. Наверное, опять пропадает неизвестно где, чтобы потом вновь прийти с ошпаренными руками… Вспомнив что-то из своего прошлого, парень на секунду задумался, мгновенно отмахиваясь от этой идеи. Всего лишь глупые байки от Отца и Дедушки, не больше. Сейчас все это уже не важно. Он победил своего соперника. Но, что важнее, чуть ближе подобрался к сути самого себя. Для него это было намного ценнее. Ну и объятья Ангелы… Почему снова она всплывает в его голове? Перестань. Высунув руку из-под одеяла, Шимада с неприязнью вспомнил укоряющий взгляд Тренера, когда очередной его студент попал в больницу. «Прости, Старик. Такова цена победы у нас» — вспоминая упавшую Окстон, ученик Академии вздохнул. Как только ему разрешат встать, обязательно навестит бывшую подругу. Лишний повод размять треснувшие кости. — Я слышу шорохи даже в темноте. Выходи, кто бы там не был, — внезапно произнес Гэндзи, закрывая изумрудные глаза. Услышав недовольное бурчание, в палате зажегся свет, что на секунду ослепил победителя. — Кого там растят у вас в Японии, а? — усмехнулась Оливия, стоя у входной двери. Удивленно подняв брови, спортсмен кивнул: — Что ты здесь делаешь? — закатив глаза, Коломар в припрыжку подобралась к кровати, не спрашивая разрешения, чтобы сесть на край: — И тебе «привет», уважаемый больной. Да, я тоже была бы рада увидеть себя, не спорю. И да, можешь уже убрать свою идиотскую и похабную ухмылку с рожицы, — парень, лежавший с каменным лицом, вздохнул: — Пришла издеваться или как? Думаешь, если я в палате, то не могу огреть тебя по затылку? — усмехнувшись, девушка поправила фиолетовые волосы, чуть светившиеся даже при включенной лампе: — Ну ладно-ладно. Прости, если как-то тебя обидела, Шимада. Просто решила проведать товарища по команде, не более. Ну, и… Исполнить обещание, — вынимая из-за спины спрятанную ладонь с зажатой там бутылью, мексиканка потрясла ее содержимое. Поведя чуть заросшим подбородком, студент сказал: — Я не догоняю… — та, похлопав его по щеке, надула губки: — Потому что надо слушать маленькую Оливию, а не загоняться только насчет того, как выбить всю дурь из другого япошки. Я сказала, что дам тебе попробовать своего пойла, если победишь. Как видишь, я держу обещания, — размяв переносицу, Гэндзи спросил: — Ты ради этого пришла? — выдергивая пробку, Коломар ощутила резкий аромат, разнесшийся в мгновение по всей палате: — Знаешь, учитывая «наплыв» твоих посетителей и ту продолжительную очередь, которая выстроилась за дверью… Ее нет, разумеется, то мог бы поблагодарить меня за визит. Тем более, даже твой родненький братик решил забить на тебя большой и толстый… — Ты уже пьяна? — замечая ее длинные пальцы на своем колене, Шимада двинул ногой. Не замечая этого, студентка потянулась, чуть не выливая заветную жидкость на пол: — Не-а! Может, меня просто дурманит от парней, у которых живого места не осталось? — чувствуя ее разгоряченную и влажную от пота кожу, Гэндзи помотал головой: — Здесь вроде есть морг. Там ты просто с ума сойдешь, — засмеявшись, Оливия потрепала его по волосам, сжимая часть на макушке: — Ты забавный, знаешь. Только скучный, что морг понадобится мне… — понимая, что еще чуть-чуть, и эта назойливая особа скинет его с больничной койки, японец открыл рот. Но его возмущенный и едкий комментарий тут же опередила открывшаяся дверь. Повернувшись к стоящим там Фарии и Ангеле, Коломар цыкнула языком. Помахав Шимада пальчиками, девушка прошла к выходу: — Ты что, следишь за мной, прыгунья? — недовольно ухмыльнулась Оливия, обращаясь к Амари. Та, возвышаясь на две головы, закатила глаза, проклиная отданный приказ. — Просто решила проведать своего спортсмена, — тут же выходя прочь, сказал Капитан. Мексиканка, замечая кислую мину Амели, сидевшей в коридоре, похлопала ее по животу, смеясь: — Не куксись, зайка! Осталось еще чуть-чуть, — сводя белые зубы в порыве неконтролируемой злобы, француженка сжала в руках принесенную книгу. Ангела же, заходя в палату, покосилась на оставленную бутылку с неизвестным содержимым, спрашивая: — Вы что, пили? — ударяя себя по лбу, Шимада произнес: — Сегодня что, день посещений какой-то?***
Тем временем, в далекой, но не забытой никем Калифорнии, близ Лос-Анджелеса
Снегопад, заметая почти все следы проносящихся мимо машин, оседал и на стекле небольшого кафе, окнами выходящего прямиком на ворота Академии. Посетители, не обращая внимания ни на кого, кроме самих себя, продолжали пить свой кофе и доедать остывающий завтрак. Одинокая официантка, сглатывая слюну и стараясь успокоить трясущиеся руки, держала в них блокнот для заказов. Клиент же, не интересуясь едой или напитками, продолжал ее внимательно слушать. -…закрываются в одиннадцать вечера. Больше никого не пускают туда, даже если ты из кампуса. Все, что я знаю, честно, — голос, обрываясь от каждого произнесенного предложения, дрожал не меньше пальцев. Мужчина в черной кожаной куртке, словно сросшийся со спинкой неудобного стула, кивнул. Сверившись со временем, он поднял усталые глаза на девушку: — Ты же и сама прекрасно знаешь, что будет, если утаила хоть одну маленькую деталь, да, Патриция? — учащенно кивая, подрабатывающая в кафе студентка прошептала: — Разумеется… Только прошу, выполните свое обещание, умоляю! — приложив палец к губам, странный посетитель прошептал: — Не стоит повышать здесь голос. Иначе кто-то может услышать наш с тобой секрет. Что расценивается как нарушение договора. Тебе это ясно, девчонка? — выдыхая из легких весь воздух, та согласилась. Вставая со своего места, мужчина кинул ей несколько долларов, поправляя куртку: — Чаевые. Как только мы проверим достоверность твоей информации, мы уведомим тебя. А теперь… Продолжай работать, Патриция, — как только он ушел, мало кто заметил одинокие слезы страха на лице у симпатичной официантки. Проходя через дорогу, неизвестный остановился возле ворот, косясь на толстого охранника. Всего лишь фикция, не больше. Директор не станет доверять безопасность всей Академии на жирного и немощного проходимца. Посмотрев на колоны забора, возвышающегося на несколько метров, мужчина кивнул. Еще одна из спрятанных турелей Линдхольма-старшего обнаружена. Не слишком ли много защиты для простого учебного заведения? — Эй, чего надо? Вход только по пропускам или заверению Директора! Давай, проваливай! — начал возмущаться старина Броук. Кажется, что этот же проходимец ошивался здесь почти каждый вечер. Что-то высматривал, а потом просто уходил. Сейчас повторялось все то же самое… Повернувшись на кабинку, мужчина хрустнул шеей, уходя прочь. Сегодня он узнал достаточно.