Академия "Overwatch"

      Лене было страшно.       Неподъемный груз хроноускорителя давил на грудь и спину, не позволяя вздохнуть. Позвоночник ныл от необычной тяжести громоздкого механизма, позволявшего ей жить нормальной жизнью. Он не был тяжел, это всего лишь металлические пластины и куча плат с устройством, которое не достижимо для ее интеллекта.       Лене было тяжело от того, что она должна была принять этот груз. Должна была перестать сопротивляться судьбе и попытаться быть не обычной студенткой, открывая саму себя лишь на тренировках с Директором, а тем, кем ее случайно «создали» — существом, способным преодолеть нерушимую стену времени и пространства.       Сжимая кулаки, девушка вздрогнула, сдерживая слезы. Сейчас она не могла позволить себе сдерживаться, не могла отступить. Снаружи творилось что-то неладное, а надеяться на случай и верить в лучшее не приходилось. Только не сегодня.       Каждый шаг давался с неимоверным трудом, мышцы ныли и сопротивлялись, а в мозгу возникала только одна мысль — беги, прячься и плачь! Но когда англичанка слушалась кого-либо, пускай даже саму себя?  — Ну же… Все как на тренировках, ничего сложного… — медленно подходя к стальному щиту, за которым слышались все разрастающиеся звуки борьбы и выстрелов, Окстон помотала головой, пятясь. — Нет, черт возьми, все совсем не так просто… Твою мать! Твою мать! Соберись, соберись!       Активно стуча себя по ногам, англичанка взвыла, не способная решиться на нечто опасное и опрометчивое. Не в этот раз. Риск и последствия неудачи были слишком уж велики. Если хоть что-то пойдет не так, если она ошибется хотя бы на сантиметр, то… — Академии конец. А возможно — большей части города тоже. О-о-ох… Давай, девочка. Как нас учили. Не дай стольким трудам пропасть понапрасну. Просто сделай шаг. Один. Простой. Шаг, — шум за стенами их домика перерастал в нечто ужасающее, отчего настрой моментально сбивался, но…       Да. Это именно ИХ домик. И Лена знала, что сейчас только она оказалась заперта внутри, а остальные соседки могли быть схвачены, или еще что похуже… И все, что англичанка могла сейчас делать — надеяться на призрачный успех, который не гарантирует ничего, кроме очередной опасности. Но не попытаться — хуже, чем провалиться. Так ей твердили дома, это ей вдалбливали в Училище, это повторял мистер Моррисон.       Сдаваться нельзя. Ведь она — снаряд.       Вытянув руку вперед, девушка выдохнула, всматриваясь карими глазами в стальную преграду, которая мешала ей покинуть дом. Всего лишь узнать момент, когда ее здесь не было, почувствовать его, пронзить тонкую материю, не потеряться в бесконечных вариациях нескольких минут. Нужно всего лишь перестать бояться.       Из хроноускорителя разлился ослепительный свет, от которого Лена зажмурилась. Этот яркий поток пронзал все ее тело, прогоняя жар в каждую клеточку, в каждую капельку крови. Не перестараться, не перестараться… Удержать!       Когда она раскрыла глаза, все вокруг предстало перед ней нечеткими контурами, тонкими линиями, не являвшими за собой никакую физическую оболочку. Только темно-синие силуэты их продавленного диванчика, стола и упаковки хлопьев, которые Ангела забыла убрать с самого утра. Все было вне конкретной реальности, все было несущественным.       Боясь вздохнуть, Окстон медленно повернулась к двери, которая продолжала скрываться за защитным барьером. Не делая резких движений, девушка вновь закрыла глаза, давая хроноускорителю сделать всю работу за нее. Нельзя покорить время, Моррисон говорил ей об этом. Человек не способен на подобное, у него просто не хватил сил. Можно лишь дать ему проникать сквозь тебя, увидеть потоки, окунуться в них с головой и просто…       Просто плыть.       Все вокруг пришло в моментальное движение, отчего не подготовленная студентка пошатнулась, пытаясь не вывернуться наизнанку. Все те многочисленные силуэты, что являлись отголосками пространства, сливались, перемешивались, разлетались, взрывались от соприкосновения и были похожи на дальние огоньки звезд на черном небосводе, от которых Лена не могла отвести глаз. Зрелище было поистине впечатляющим.       Все, абсолютно все сейчас было в ее власти. Она была центром микро-вселенной, все эти мириады звезд мельтешили и плясали вокруг нее, отчего переполняющая ее сила будоражила и опьяняла. Великолепно. Это было великолепно…       Почувствовав резкую боль в груди, Трейсер скрючилась, выплевывая кровавые ошметки на почерневший от безвременья пол. Из носа потекла бордовая струйка, а кожа по всему телу становилась то сморщенной, то гладкой, словно она переживала сотни жизней за несколько мгновений. Нужно было торопиться, иначе время не пощадит незваного гостя.       Сосредоточившись, Окстон принялась выуживать из собственных воспоминаний нужную дверь, отправляясь назад на доли секунды до того, как щит опустился. Больше она не хотела рисковать, боясь уничтожить нужную петлю. Одно неаккуратное движение и все будет уничтожено. Лишь сдвинуть себя на метр. Жалкий метр.       Стальной щит сменился обычной входной дверцей, которая стала закрываться и открываться от входящих и уходящих силуэтов. Все это происходило просто с запредельной скоростью, за которой обычный человеческий глаз не уследил бы, но англичанка была привыкшей к подобному. Десятки истребителей уже покорились ей однажды, эта дверь не станет исключением!       Судорожно смеясь, она направилась вперед, ощущая собственное тело будто в густом киселе. Весь организм почувствовал неимоверную перегрузку, легкие сдавило невидимой рукой, а пальцы на ногах скривило в разные стороны, окрашивая носки кроссовок в кроваво-красный. Губа лопнула, как и маленький сосуд в глазу, отчего студентка взвыла. Было чертовски больно.       Хлопающая без конца дверь была последней преградой, которую нужно было преодолеть. Всего лишь подгадать момент, когда она открыта. Выявить небольшое окошко, позволившее ей проскользнуть. Лишь проскользнуть…       Собрав последние силы и смелость в кулак, англичанка ринулась вперед, оставляя после себя в пространстве лишь полупрозрачный шлейф.       Мир моментально вернулся в норму. Сотни тысяч мерцающих огней исчезли, превращаясь в объемные фигуры и предметы. Воздух перестал представлять из себя ядовитое облако смерти, позволяя кашлявшей Лене заполнить легкие хоть чем-то свежим.       Та, продолжа корчиться на снегу, сплевывала кровавую кашицу, не обращая внимания на целый клок седых волос на своей челке. Все тело безумно болело и представляло из себя ноющий синяк, который постоянно били снова и снова. Обхватив колени, она старалась прийти в норму как можно скорее, цепляясь за уходящее сознание крепкой хваткой. Сейчас нельзя было отключаться, не для этого она уничтожала себя на тренировках, рискуя не вернуться каждый чертов вечер. Не для этого!       Зачерпывая между пальцами грязный снег, Лена открыла глаза, видя вдалеке ослепительные вспышки одиноких выстрелов и оглушительный шум поднимающихся щитков. У этих чертовых монстров, скрывавшихся в ночи с помощью своей темно-черной брони, определенно был доступ ко всем домам в студенческом городке. Что здесь происходит, черт подери!       Людей толпами вытаскивали на мороз, выставляя в длинную шеренгу. Кто вздумал сопротивляться, исход был один — сломанная конечность, нижняя или верхняя — все зависело только от настроения очередного солдата.       Окстон заметила множество сканеров в их руках, как те проводили им по лицам студентов и о чем-то спрашивали, а если получали неудовлетворительный ответ… Закрывая глаза от нового залпа, англичанка поморщилась. Ей было страшно. Вновь и вновь. Все вокруг превращалось в какой-то кошмар наяву, который не собирался заканчиваться.       Крики.       Крики боли. Крики страха. Крики осознания того, что твоя жизнь скоро прервется, так и не успев начаться. Отчаянные крики. Оглушительные крики. Визг девушек, плач очередного парня, который не хотел умирать, говорил все, что нужно было, смотря на новый упавший труп его друга.       Дымящиеся пулевые ранения в их головах. Стреляли вблизи, разнося мозг на выходном отверстии. Окропляли кровью весь снег вокруг, не церемонясь и не задавая лишних вопросов. Только имя, фамилия, год рождения. И еще что-то по мелочи.       Вздрогнув от того, что ее отделяло от этой ужасающей «проверки» всего шесть или семь домиков, Лена поползла прочь, превращаясь в испуганного червя, содрогаясь и сдерживая слезы при каждом новом выстреле позади себя. Нужно было спрятаться, нужно было прийти в норму, нужно было… Нужно было перестать трястись.       Когда чья-то крепкая рука схватила ее за плечо, Окстон глухо закричала и начала отбиваться, чувствуя пальцы на окровавленных губах. Получив хлесткую пощечину, студентка наконец разглядела в темноте глаза Фарии, мотавшей головой так интенсивно, что ее волосы бились о подбородок: — Замолчи, прошу тебя… Если они услышат, то точно убьют нас обоих. Ты в порядке, кадет? — больше не способная сдержать слез, Лена глухо зарыдала, понимая, насколько ей повезло просто-напросто выжить.       Прижимая девушку к себе, Амари-младшая поглаживала ее по спине, выдыхая: — Ничего. Здесь никого нет, можешь поплакать, я никому не скажу. Но мне нужно, чтобы ты собралась и стала тем, кто мне сейчас так нужен — солдатом, поняла? Ты меня слышишь? — стирая кровь со скулы, Трейсер с отвращением отворачивалась прочь от той небольшой шеренги, в которую выставляли множество ее знакомых.       Боялась увидеть там лицо Амели. Или Ангелы. Или Сатьи. Или всех тех, кого она успела узнать и полюбить за эти два с половиной года, совершенно не думая, как все могло обернуться и исчезнуть всего за одну ночью Одну ночь! — Так… Точно… Прости… Простите… — слезы жгли не хуже поднявшегося ледяного ветра, но слова Фарры были четкими, освежающими, словно за них можно было схватиться и подняться вновь, не взирая на страх. Это именно то, что ей сейчас было нужно. Определенно. — Не волнуйся насчет Ангелы и Сатьи. Вашвани должна быть в крыле архитектуры, оно довольно далеко отсюда. Эти ублюдки вошли через главные ворота, чего никто не мог ожидать, мать их… Но это даст ей время, обещаю. К ней уже выдвинулся кое-кто из преподавателей. Ангела была со мной, когда это все началось, мы успели скрыться и нас не нашли. Прошу, слушай меня внимательно! С Циглер все хорошо, она уже спешит к Моррисону, как я и сказала. Мы разделились… — Она направилась к Моррисону? — переспросила Лена, получив ответ спустя секунду молчания: — Именно. Мы разделились, я отправилась за тобой, а она — прочь отсюда. Не беспокойся, вы все встретитесь в Головном здании… — мотая головой, англичанка прижалась к стенке домика, за которым они прятались: — Но… Зачем ты отправилась за мной? Лучше бы попробовать позвать на помощь или… — положив тяжелую руку ей на плечо, Фарра произнесла: — Потому что я знаю, как важна вещица у тебя на груди, Окстон. Не смотри на меня таким удивленным взглядом, не только у тебя есть секреты. Если мы потеряем тебя, то не только вся Академия будет в опасности… Просто пойми, что ты очень ценна. И твой хроноускоритель — тоже. Поэтому слушай меня внимательно и запоминай. Не пререкайся!       Слушая приказ, Трейсер не покидала закрадывающаяся мысль, что все, что сейчас происходило вокруг — было ее и только ее виной. Эти люди пришли сюда за ней, за ее способностями, за тем, что они могли открыть. И все ее друзья, все подруги, которые могли не пережить эту ночь — все было на ее совести. — Ты меня поняла? Я не слышу тебя, кадет. — прохрипела Фария, наконец получая согласие от шокированной Лены. Кивнув, Амари-младшая осторожно выглянула за стенку дома, надеясь на скрывающую их ночь и метель. Все было относительно чисто. — Если все понятно — вперед!       Они двинулись мелкими перебежками, стараясь держаться темных участков дороги, моментально останавливаясь при малейшем шорохе. В скором времени им придется обогнуть целый отряд наемников, это было неизбежно. Что им делать тогда? Фарра не могла знать.       Все, о чем она сейчас думала — о той лжи, которую сказала Лене о ее подругах. И это терзало ее не хуже острого ножа.