Площадь для собраний и мероприятий служащих.
«Иногда мы не получаем то, чего хотим… С некоторых пор эти слова стали моим девизом.» Акира несколько раз поплатился за то, что позволил той ночью Рину сковать себя. Первоначальное решение было самым правильным, не нужно было ему соглашаться на эту затею. С той ночи прошло уже четыре дня… Акира до сих пор ничего не ел и не пил. Лишь один раз Рин появился среди ночи и вместо продовольствия принес слова чертовой поддержки, сказав перед уходом, что, после того, как Акиру поведут на обновление, они вновь встретятся. Юноша догадывался о значении такого загадочного послания. Должно быть, Рин ему поможет избежать промывки мозгов. Юноша вспомнил короткий монолог блондина, когда тот повел его на площадь. «Мы будем собираться раз в две недели, поэтому ты должен быть внимательным, потому что информацию о месте и времени встречи могут передать совершенно неожиданно и незнакомые тебе люди.» Пароль Акире требовалось вспоминать самому. Это единственное, что помогало ему отвлечься от чудовищного чувства жажды и голода. Месяц выдался жаркий, и поэтому даже по ночам жутко хотелось пить. Акира пару раз подумывал о молитве, взывая к небу с просьбой о проливном дожде. Но видимо поздновато он подался в веру. Днем на площади было мало служащих и его почти не замечали. Обычно парень сидел, прислонившись затылком к столбу и согнув ноги в коленях. А иногда - склонив голову вниз, словно его покинули последние силы. И, тем не менее, никто не знал, что все, о чем думал парень - это не еда и глоток заветной влаги, а то странное ощущение, которое лишь усиливалось с каждым днем, с каждым движением ресниц Акиры. Словно что-то пожирало его. Почему-то парень думал об этом чувстве как о знакомом. Словно он уже испытывал это когда-либо. Как будто монстр под названием "сомнение" медленно истязал его, причиняя скорее неудобство, нежели боль. Однако характер юноши был устроен таким образом, что каждый раз, как возникала проблема с его душевным состоянием, он отключал всякую жалость к себе; как если бы у него была кнопка, отвечающая за самобичевание. Будучи наедине с собой, в одиночестве и с пустым желудком, под дневным палящим солнцем и ночным пустынным холодом парень мог не врать себе, осознавая, что многие вещи могут сломать человека, несмотря на внутреннюю стойкость. Даже в те моменты, когда знойное солнце нещадно палило над повисшей головой, юноша оставался непоколебим, как внешне, так и изнутри. С ровным терпением он переносил удушающее испарение, а стальной блеск его глаз не померк ни на мгновение. Слабый, обжигающий ветер крутил столбы пыли по одинокой площади, когда настало утро пятого дня.***
» …с нынешнего дня весь состав новоявленного сектора Омела под руководством служащего Арбитро определить на территорию штаба второго порядка. Настоящий указ не подлежит огласке и исключает размещение на информативной доске для служащих, а также исключает выделенные маршруты для движения неверных, организованные управленческим сектором, а именно карателями, в пункты обновления и профилактики. Отправление первых эшелонов вечером хх.хх.хх вечера. Исполнение донести с приложением схемы маршрутов движения неверных.» Ореховый цвет глаз на секунду пропал из вида Тойи. Мужчина молчаливо дождался, когда Юкихито вновь поднимет на него свой взгляд, а после подопрет голову левой рукой, слегка зарываясь пальцами в собственные светлые волосы. — И… что здесь тебе не нравится? — зеленый, слегка недоумевавший взгляд Тойи врезался в ореховый. Аккомпанируя жестами правой кисти, мужчина подчеркивал своё явное недоумение. — Мне еще раз прочесть указ от главнокомандующего? — рыжеволосый юноша не сжалился над собеседником, продолжая гипнотизировать своим тяжелым взглядом до тех пор, пока Тойя не сдался первый, защищаясь снисходительной улыбкой. — Нет, спасибо. Послушай, этот указ всего-то значит, что мы меньше будем пересекаться с карателями. Они наконец перестанут по-хозяйски шарить по всей территории и сосредоточатся в одном месте. Будут функционировать отныне как охрана порядка, и все. Я не припомню, чтобы тебя с ними связывали нежные чувства, и уж тем более не мог подумать, что ты будешь так против, — светловолосый мужчина посмотрел на своего подчиненного еще с более широкой улыбкой, словно они соответствовали одному положению и были товарищами. — Не прикидывайся, что не понимаешь, - спускаясь на тихое шипение, сузил глаза Юкихито, — Если они сейчас перестанут выполнять свои прежние функции, что будет с тем неверным? Кто его отведет на программирование? А вдруг он помрет, пока главнокомандующий будет заниматься метаморфозами систем? — парень не скрывал своего раздражения. Несколько шагов - и Юкихито завалился на стул в противоположной стороне от стола Тойи таким образом, словно он слишком взволнован, чтобы стоять, ничего не сломав или не швырнув что-то в стену. В мгновение на лице Тойи отразилось легкое беспокойство, а его взгляд метнулся к двери. Улыбка бесследно пропала с его уст, не оставив и следа от товарищества, с которым он обращался к рыжеволосому парню. — Быть может, тебе выписать пропуск в профотдел?* - мужчина подавляюще посмотрел на Юкихито, заставляя его резко посмотреть на чуть приоткрытую дверь и подорваться с места. Юки был достаточно сообразителен, чтобы не сомневаться в своих догадках и напрочь отказаться от мысли о сквозняке. На самом деле воздух, проникающий в кабинет, был гораздо теплее, нежели тот, что был внутри. Поэтому после того, как он наглухо запер дверь, ему пришлось накинуть китель на плечи. Правда это не было единственной причиной и он совсем не замерз, просто времени для разговоров было мало, и юноша просто готовился к тому, чтобы покинуть помещение при первом же указе. — И, тем не менее, я вижу, тебя очень заинтересовал… Акира, — Тойя специально сделал паузу перед именем неверного, чтобы понаблюдать за реакцией своего товарища. — Просто небольшое развлечение для меня. Хочу понаблюдать за тем, как он поведет себя после программирования… Если он сможет его пережить, — ореховый, чуть насмешливый взгляд вновь пересекся с зеленым. — Откуда столько сомнения, Юки? Ты же видел, какой переполох он устроил здесь, в округе третьего штаба, и ты все еще сомневаешься в его способностях? — лукавый взгляд и новая порция улыбок в сторону парня. — Я не имел в виду того, что он не перенесет программы. Я про то, что от него могут избавиться до того, как он ее пройдет. Может его сочтут слишком проблемным. Каратели бы точно не избавились от него из страха… Скорее, наоборот, веселились бы до самого О-отдела**. — Если он тебе так интересен, думаю, после программирования Акиры, если же оно все-таки состоится, можно его взять к нам, — Тойя неотрывно следил за выражением лица Юкихито и не смог сдержать очередной улыбки, когда тот заметно повеселел. Его нисколько не волновало новое увлечение Юки и он мог себе позволить порадовать своего друга. Правда был один нюанс, о котором он предпочел умолчать. Тойя не обладал властью в распределении служащих после прохождения программирования. У него был свой отряд из служащих, которым он командовал, и единственное, что он мог делать, так это отбирать новоиспеченных служащих после обновления и подготавливать их в течение месяца перед следующим распределением. Все его приказы могли осуществляться лишь на территории третьего штаба, однако и это было кое-чем. Никакой власти не имели те, кому вход был запрещен в отдел Министерства информации***. — Хорошо бы… Однако есть и другие командиры не хуже тебя, — Юкихито говорил во множественном числе, но из головы не шел образ одного служащего из ряда Тойи. Как и его товарищ, он был обычным командиром и не имел никакой власти, однако слишком уж он заставлял нервничать парня. Все окружающие его «люди»**** прошли обновление. Это как миллиарды близнецов от одной яйцеклетки. Однако были и те, которые выделялись из общего ряда. Нет, это отличие не было основано сугубо на проявлении эмоций. Просто несхожесть. А для нынешней системы это огромное нарушение, ведь девиз нынешнего государства это - «СТАБИЛЬНОСТЬ. ПОСТОЯНСТВО. УСТОЙЧИВОСТЬ». Все одинаковы, но не равны в устойчивой системе государства с постоянно изменяющейся политикой. Юкихито мог припомнить лишь нескольких, кто выбивался из всех прочих… Это было похоже на то, как один раз в неделю всем служащим во время ужина за несколько часов до сирены подавали бокал «вина», дурного на вкус и совсем отдаленно напоминавшего вкус прежнего. Словно всего одну таблетку растворяли в бокале с водой. И, тем не менее, такая небольшая шалость позволяла взглянуть на некий отклик от служащих, каждый из которых вел себя немного не похоже на других. Однако все, как один, радовались этому «проявлению заботы», ведь государство столько делало для них и всегда помнило о маленьких радостях жизни, вроде вина или пачки сигарет раз в неделю. — Я попробую проявить заинтересованность в нем перед руководством. Аргументирую это тем, что он впечатлил своими способностями., — Тойя еще раз взглянул на Юки и опустил взгляд на печатный листок, с которого недавно читал указ рыжеволосый парень. — Не перестарайся. Не стоит так рисковать из-за меня, — Юкихито хотел положить ладони на столешницу и нависнуть над своим командиром словно в приступе озорства и веселья, однако попытку прервал резкий стук в дверь. Тойя заметно вытянулся и расправил плечи, взглянул на Юкихито, который отстранился от его стола не менее, чем на метр. — Да, — коротко ответил светловолосый мужчина и внимательно проследил за тем, как тяжелая дверь со скрипом отворилась и на порог ступил один из служащих второго штаба. Форма всех служащих была одинакова. Разве что форма командиров имела некоторые небольшие отличия от общей массы. Они проявлялись в небольших аксессуарах: платка, повязанного на поясе, или перчаток. Это объяснялось тем, что у каждого командира были свои способы ведения дел. Они отличались приемами борьбы, и поэтому им прощалась такая шалость. Обычным служащим же такого не разрешалось и попросту вытравливалось при обновлении. — Разрешите обратиться, командир, — несмотря на то, что форма была одинакова, служащих второго штаба отличал один факт: большинство из них были менее физически развиты, но гораздо сильнее интеллектуально в отличие от третьего. Поэтому худощавый и низкорослый мужчина на голову ниже Юкихито неуверенно двинулся вперед. — Говори, — Тойя отметил пластиковую папку-скоросшиватель в руках служащего и в ту же минуту догадался, о чем пойдет речь в ее содержимом. Еще один плюс нынешнего государства - незамедлительная реакция. Отсутствует неопределенность. Если что-то меняется, то другое, находящееся в непосредственной близости, незамедлительно найдет себе применение. — Минотдел просил проинформировать вас, — голос служащего ни разу не дрогнул, несмотря на то, что Тойя, как и полагалось служащему третьего штаба, не отличался мягкостью. По мнению второго штаба, в частности миниотдела, он был грубоват. Мужчина протянул папку с документами, которую незамедлительно взял Тойя, предвкушая превратность и почти физически ощущая любопытство Юкихито, который несомненно догадался о содержимом, как и он. — Свободен, — в то же мгновение мужчина перевел свой зеленый взгляд на товарища, не открывая папку до тех пор, пока служащий не подал голос и не захлопнул за собой дверь. — Интересно, кто поведет Акиру на обновление… И светит оно ли ему? — почти что откровенно насмехаясь проговорил Тойя, расслабленно откидываясь на спинку кресла, когда подлетевший к столу Юкихито выхватил документы у него из рук.***
Блядская договоренность с Эмой и её сектой не позволяла юноше бросить все и свалить куда подальше. Его губы потрескались до крови, а открытая кожа обгорела. И, тем не менее, он, как и в предыдущие дни, сидел все в тех же позах, терпеливо ожидая своего часа. «Два дня.» Акира прикрыл глаза, стараясь отвлечь себя от чувства голода и головокружения. От жажды и слабости в конечностях, от того, как болят окровавленные иссохшие губы и горит кожа от нещадной солнечной радиации. Однообразная картина перед глазами, похожая на Ад. Парень никогда не страдал от одиночества, и, даже если бы за ним по пятам не следовал его друг, он бы все равно не чувствовал себя таким одиноким, как сейчас. Было достаточно времени, чтобы обдумать все, что накопилось в его голове, и чем больше он проводил времени на площади, тем больше убеждался в том, что, если Эма предложит ему отказаться, он не примет предложение. Нынешний строй, политика государства, человечество - все прогнило от высших слоев до самого днища. И неизвестно, так ли живут другие страны или есть шанс на то, что этот вирус не захватил всю планету. Этот смехотворный вирус искажает все ценности человечества, все, к чему люди веками стремились. Двадцать веков эволюции - и все тщетно. Людей возвращают к плебейскому образу жизни. Размышления юноши прервались, когда до него донеслись тихие голоса двух людей, направляющихся к площади. За все то время, что он просидел здесь, у него было немного возможностей понаблюдать за служащими, прошедших программирование. Хотя ему с головой хватило тех двух, что клеили объявления. Парень не мог не согласиться понаблюдать за ними подольше, ведь сложно вжиться в роль, не зная о ней ничего. Нет, он не мог так рисковать, поэтому даже малейшую возможность Акира старался не выпустить из вида. Как и в прошлый раз площадь пересекли двое служащих (очевидно, других) и незамедлительно направились к доске объявлений. Все так, как и в тот раз: те же предметы, только вот содержание листов отличалось. Акира был уверен, что в этот раз появилось объявление еще глупее предыдущего. Как же ему хотелось узнать, что было напечатано на том листе, который точно, как и раньше, приклеили на доску. Юноша совершенно не понимал, зачем было клеить объявления, когда на площадь за эти дни почти никто не пришел. Но он точно слышал то же самое объявление, что двое мужчин прикрепили на доску в прошлый раз, огласившее в громкоговоритель за несколько часов до утренней и вечерней сирены. Неужели эта доска служила подтверждением… что-то вроде заповедей, которые мог изучить любой? Освежить память, если возникли вопросы? Юноша не мог с точностью ответить на этот вопрос. Возможно все ответы начнут появляться, когда он станет одним из них… Или, по крайней мере, притвориться таким. После окончания поклейки двое мужчин замерли, устремив взор на доску и механически пробежали глазами по печатным строкам. Акира затаил дыхание, которое уже с привычным хрипучим кашлем вырывалось из его сухих и израненных губ. «Ну же… прочтите это вслух.» Прошлый пример служащих подтолкнул парня на одну мысль. Эти люди мало похожи на тех, кем они были раньше, но и те, и другие не отказывали себе в удовольствии обсудить новость вслух. Разве что у прежних зачастую расходились мнения, эти же просто восхищались или гневались. Две эмоции для политики. Восхищение для главнокомандующего, гнев - для дикарей. — Ускоренный режим по оптимизации неверных это всегда хорошо, — неожиданно заговорил первый мужчина. Акира отчетливо расслышал его слова, только вот значение сказанного уловил не сразу. Слух слишком резало слово «хорошо», словно не к месту. Будто бы не существует слов "отвратительно" или "актуально", а только лишь два значения: хорошо и плохо. — Как хорошо, что минотдел всегда следит за тем, чтобы важная информация была всегда на виду. Что, если бы дождь размыл строки и мы все забыли бы, что каратели не могут прогуливаться свободно на нашей территории. Или, еще что хуже, притащили бы сюда «свежепойманных» неверных, а не передавали б их сразу обновлению. Кошмар был бы. Столько времени наблюдать за ними немыслимо, вдруг кто-то из служащих заразился бы от них? — мужчина с неподдельным омерзением посмотрел на своего собеседника, который с таким же лицом лишь пожал плечами. Второй медленно поднес руку к листу, словно проверяя, надежно ли он прилегает к доске. Точно так же, как и в тот раз. — Да, сектор Омела расположен во втором штабе, а каратели не могут заходить на территорию третьего, как тут и написано, ведь так всегда было, а значит, все должны помнить об этом. Пара минут восторга - и двое мужчин, как ни в чем не бывало развернувшись, ушли. Акира дождался полного уединения, прежде, чем погрузиться в свои мысли. На самом деле он не знал даже, о чем думать, ведь, как он и предполагал, новость еще абсурдней. — Если так было всегда, тогда как я тут оказался? Почему я тут сижу? И не я ли собственными ушами слышал, как те ребята поторапливали меня вернуться на площадь, чтобы не наткнуться на свободно гуляющих карателей? Бред… Юноша ощущал некую необходимость выговориться вслух, как будто услышать самому и убедиться, что это не плод воображения. Как можно моментально забывать о нынешнем дне и без оглядки, на истинную веру принимать абсурдные вещи, меняющиеся со дня на день? «Ни один… Ни один не сказал, что это чушь и до этого дня не было такого...» Акира не на шутку погрузился в себя, ощущая дискомфортный, могильный озноб, навеянный ветром и тоской. До самой вечерней сирены юноша никак не реагировал и ни о чем не думал. Лишний раз он услышал объявление в громкоговоритель и не мог поверить, что не найдется ни одного человека, кроме него и той кучки неверных вроде Рина и Эмы, который способен возразить, что так все и было. Полночи юноша пребывал в прерывистых ночных кошмарах. Многочисленные короткие сны, пропитанные ужасом, пробуждали его каждые двадцать минут. А около трех ночи парень совершенно перестал погружаться в сон, ожидая звука от утренней сирены. За час до восхода солнца на площадь пожаловали служащие в составе семи человек. Акира уже видел их раньше. _____________________________________________________________________________ *Отдел по профилактики — после прохождении программы всех служащих, а также тех, чьё поведение не отвечает эталону, в указанное время отправляют на профилактику «чувств», переобновление. Аллюзия на медосмотр. **Отдел обновления или программирования. ***Отдел на территории второго штаба, куда поступали письменные указы от главнокомандующего. В отделе работали такие же служащие, как и в третьем штабе. Указ, который Юки зачитал ранее, Тойя взял оттуда, ибо как один из командиров третьего штаба он имел право на осведомленность, ведь арест неверных или приём из рук карателей (по крайней мере раньше) не выходил за рамки его власти. ****Устаревшая форма речи, обычно считалась скорее ругательством, т.к. напрямую принадлежала к той форме, которую используют неверные.