***
Грохот и громкое бряканье цепей. Нещадный звон, присущий избавлению от оков. — Поднимайся, неверный! Тебе оказана неслыханная честь пройти обновление и вступить в наши ряды! — противный, писклявый голосок зверски режет слух, изрядно привыкший к немой тишине. Группа служащих из семи человек предстала перед юношей за несколько минут до всеобщего подъема. Акира беззвучно поднялся на ноги, медленно размял затекшие запястья. От слабости и резкого подъема на ноги закружилась голова. — Благодарность воздашь своей упорной работой в будущем! — мужчина плотной комплекции толкнул юношу в плечо с такой силой, что ослабшее тело Акиры, пошатнувшись, едва не навалилось на другого мужчину позади его спины. Акира сразу узнал этих людей. Будто бы здесь нехватка служащих… А может, эти парни были осознанно выбраны, так как им уже приходилось удерживать натиск юноши в тот злосчастный день, в который он оказался здесь? Акире совершенно не хотелось бороться с ними, ведь это все равно ни к чему не приведет. Он все уже решил. Дикая жажда жгла горло. При попытке съязвить, Акира залился хрипучим кашлем, сгибаясь пополам. — Что вы делаете? Он без пятнадцати минут ваш сослуживец, подчиненный самому главнокомандующему, как и все мы! Дайте ему воды! — знакомый голос врезался в слух. Акира аж перестал кашлять, и, выпрямившись, во все глаза уставился на Юкихито. Ореховый прищур изрядно отличался от того, что юноша видел ранее, но все равно не вызывал никаких добрых ассоциаций. Словно одичавший пёс Динго. — Ебал я вашу группировку вместе с политикой и вашим главноком… - Юкихито грубо прервал юношу, ткнув ему алюминиевую фляжку цвета хаки. Будь они только вдвоем, он бы простил ему эту выходку. Но никто не смеет оскорблять его Величество. Среди служащих это было подобно страшнейшему греху, за который не просто наказывали, а истребляли. Даже если запретные слова произнесены в кромешной темноте и тихим шепотом. Если один служащий слышит оскорбления в адрес его Величества, то не имеет значения, кто этот человек… Брат донесет на брата. Сын на отца. Близкий друг незамедлительно донесет управленческому сектору на своего друга. А после… этот человек просто исчезнет. Акира несколько минут боролся с желанием швырнуть в Юкихито емкость с водой, но расплескавшаяся при броске жидкость до боли напомнила о нестерпимой жажде. Юноша, сцепив зубы от злости на самого себя, поднес горлышко фляги ко рту и сделал несколько больших глотков. Организм просто отторгает жидкость в таком количестве после длительной жажды, и юноша вновь давится кашлем. — У нас мало времени. Заканчивай, тебя отведут в штаб второго порядка, — рыжеволосый парень жестом указал служащим схватить Акиру, словно опасался сопротивления, даже несмотря на истощенный вид юноши.***
Штаб второго порядка. Главный вход.
Приземистое здание серого цвета всего лишь в девять этажей. Над главным входом надпись: «ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ЯПОНСКИЙ ОТДЕЛ ПО ОБНОВЛЕНИЮ И ПРОФИЛАКТИКЕ» со слоганом на геральдическом щите — «СТАБИЛЬНОСТЬ. ПОСТОЯНСТВО. УСТОЙЧИВОСТЬ». Акира пробежал глазами по надписи, даже не стараясь сдержать усмешку. За это недолгое время он уже порядком привык к той клоунаде, что царила здесь. Территория второго штаба не сильно отличалась от той, которую лицезрел юноша до сих пор: все та же унылая панорама, скудный ряд засохшей растительности вдоль фасада здания и бетонные ступени, устланные каучуковым ковром. Через несколько минут Акиру проводили вглубь здания достаточно в мягкой манере, особенно в сравнении с той, что была ранее. Да и юноша вел себя весьма послушно. Сейчас все его внимание было переключено на огромный зал на первом этаже. Он был обращен окнами на север, точно картинная галерея. На улице солнце с самого утра истязало своим нещадным светом поверхность земли, но в зале было по-зимнему холодно. Несмотря на ужасающую духоту во дворе, свет в помещении преломлялся до темного цвета. Акира пытался вспомнить, таким ли он был на улице. Несмотря на теплый воздух, солнце в воспоминаниях юноши по-прежнему имело красный цвет. Совсем как у Луны. Только, в отличие от нее, оно безжалостно терзало его плоть. Внутри здания проникающий свет ложился на паркетные доски, стекло, холодно блестящий фарфор лабораторий. После того, как они прошли зал, юноша попал в длинный коридор со множеством дверей, режущих глаз своей стерильной белизной. Каждая дверь имела табличку, на которой была надписи точно из научно-исследовательских академий биохимии и нейрокибернетики. Юношу подвели к пассажирскому лифту вместимостью кабины шестьсот тридцать килограммов и размером более тысячи сто на тысячу четыреста миллиметров. Один из служащих нажал кнопку шестого этажа, и уже через несколько минут Акира очутился в пустом зале. В отличие от зала на первом этаже, этот был гораздо светлее, видимо, из-за огромных подвешенных люминесцентных ламп прямоугольной формы, свисающих с балок потолка. Южная стена - одно сплошное окно. Юноша непроизвольно остановился около таблички медного цвета. «ЦЕНТР ВОСПИТАНИЯ И РЕФЛЕКСОВ ИМ. ПАВЛОВА». Но отнюдь не надпись его завлекла, а оглушающий коктейль звуков. Акира даже представить себе не мог, что там могло происходить, но звучание каждый раз усиливалось и вводило его в безмолвный ужас. В тот самый момент один из служащих толкнул его в спину со словами: — Поторопись, тут ты еще успеешь побывать, — когда Акира развернулся, пронзая хмурым взглядом доходягу, пихнувшего его в спину, возникло впечатление, что он заставит служащего выйти через окно. Откровенная угроза во взгляде юноши заставила мужчину отшатнуться и отбила желание толкать в спину. Через мгновение, когда все уже были готовы продолжить путь, дверь отворилась настежь. В дверном проеме появился высокий мужчина средних лет. Незнакомец был одет в костюм такого же цвета, как и у всех служащих. Только ткань и фасон немного отличались от того, что Акира видел до этого момента. Поверх костюма был накинут белый халат из хлопкового материала. Таким образом, спецодежда мужчины сильно выделяла его из общей массы. В нагрудном кармане распахнутого халата торчала шариковая ручка колпачком вниз, завершая образ незнакомца. — Добрый день, сослуживцы! — с неподдельным восторгом и энтузиазмом восклицал высокий мужчина. Уста, по бокам которых были едва заметные морщины, растянулись в улыбке. Когда юноша заглянул в светлые глаза, с интересом рассматривавшие его, то вспомнил, что сейчас он сильно отличался от всех остальных, и дело было не только в его одежде. Мужчина аж светился от любопытства, продолжая рассматривать Акиру, в особенности его интересовал стальной взор юноши под сведенными на переносице бровями. Служащие поприветствовали мужчину в ответ. В отличие от юноши, который все также безмолвно смотрел на незнакомца. — Ах, как волнующе лицезреть моменты пополнения в наши ряды! Я служащий, Глава центра воспитания и развития рефлексов, - мужчина чуть согнулся в приветственном поклоне, словно только перед Акирой. Не дождавшись ответной реакции, мужчина вновь заулыбался, пригладил несколько выбившихся поседевших прядок из опрятно уложенных светлых волос. — Видимо, мой отдел привлек ваше внимание, без пяти минут сослуживец. И хоть вы сможете ознакомиться с моим отделом незадолго после обновления, позвольте Вам все же показать мою гордость! Всю прелесть моей работы во имя Империи! — мужчина жестом пригласил Акиру вместе со служащими из третьего штаба войти внутрь. На самом деле времени у них было немного, но третий штаб не мог перечить второму, тем более Главе отдела, поэтому все служащие переступили порог, практически втолкнув Акиру внутрь. — Я знаю, что вы очень заняты и выполняете важнейшее задание по доставке нового материала, но позвольте все же задержать вас на пару минут, — мужчина в халате вошел вглубь светлой большой комнаты. Мраморная белизна пола и стен практически ослепила юношу. Перед его взором предстала огромная интерактивная доска, перед которой были усажены в ряд около десятка людей в форменной одежде служащих. — Я так взволнован! Знаю, что вы подумаете. Ведь каждый из нас искренно любит свою Империю, свою работу! И, конечно же, каждому из нас приносит огромное удовольствие служить на благо государства. Но, уверяю вас, нет служащего, любящего работу сильнее меня. Ваш покорный сослуживец всякий раз прибывает в восторге от того успеха, которого достигло наше государство под руководством его Величества Императора! — мужчина продолжал восхвалять свою деятельность, когда к нему подошли несколько людей в таких же халатах, как и у него. — Включить проектор, — коротко приказал мужчина, и люди в халатах незамедлительно засуетились. Акира внимательно осмотрел тех, кто сидел перед экраном. Все, как один, были пристегнуты множеством ремней к своему месту. — Обычно мы используем этот метод три раза в неделю, но не буду тянуть ваше время, лучше покажу, как это работает. Акира даже не слушал его, все свое внимание сосредоточив на лбах людей, усаженных в ряд. Белые ремни, со стороны висков отходили провода, подключенные к жуткому на вид аппарату. У каждого из пристегнутых было что-то во рту, но Акире не было достаточно видно. — Все готово, Глава отдела, - подчиненные повернулись лицом к мужчине, который, от восторга хлопнув в ладоши, произнес: — Превосходно! Начинаем! - коротко приказал он, и ему повиновались без слов. Он подал знак вскинутой рукой - что-то щелкнуло и включился экран. Это было похоже на короткометражный кинофильм или, скорее сказать, слайд-шоу, на котором поэтапно показывали яркие красочные семейные фотографии улыбающихся людей, похожих на семью из пяти человек. Яркое голубое небо и зеленые лужайки, на которых неизвестные люди устраивали пикники. Синий океан с обширными зелеными насаждениями. Целующихся парочек, вешающих замочки в форме сердца в парках. Потолок Сикстинской капеллы. Яркие, крупные бутоны цветов, фрески, живопись, знаменитых писателей и поэтов, миротворцев, альтруистов, романистов, композиторов и философов. Акира узнал многих выдающихся людей, вроде Аристотеля, Фомы Аквинского и классических либералов. Люди, усаженные перед экраном, с восторгом смотрели вперед, не отрывая взгляда, с восхищенными возгласами, безудержным весельем, излучая первозданное счастье. Глава отдела выждал, проверяя, чтобы все подопытные были увлечены просмотром, дождался, пока каждый из них подаст радостный возглас. — Следите внимательно! — обратился он к Акире и служащим позади него. И подал знак вскинутой рукой. Неожиданный громкий звук, словно что-то тяжелое ударило в стену. Служащие в белых халатах столпились у щита, который находился у противоположной стены от экрана. Открыв дверцу, один из служащих дернул за рычаг - и в то же мгновение всех присутствующих оглушила сирена, с каждой секундой звучащая все пронзительнее. Нескончаемый поток звона, визга, раздающийся со всех сторон. Подопытные содрогнулись и завопили в голос. Лица исказились от неприязни, было видно, как они задергали связанными руками в попытке освободиться и зажать уши. Глава отдела прокричал, стараясь донести что-то до гостей сквозь оглушающий визг сирены, возгласы подопытных. — Сейчас мы подействуем на них электрическим током в течении двух секунд, чтобы преподать урок, — он вновь махнул рукой, и один из его подчиненных нажал на кнопку аппарата, к которому вели провода от висков подопытных. Возгласы сменились на дикий крик, заглушающий даже сирену, неприязнь сменилась ужасом… Акира и сам смотрел с неприкрытым страхом на кошмарную картину, было что-то дикое, сумасшедшее в том, как бились конечности подопытных в исступлении. «Безумие какое-то». Судорожные всхлипы, гримасы боли, слезы. К горлу юноши подступил ком, от которого его начало мутить. Кошмарное зрелище того, как дергались руки и ноги пристегнутых людей. Как неестественно цепенели пальцы на руках. Это длилось гораздо меньше, нежели запечатлелось. Акира был единственным человеком из присутствующих, который считал это безумием. Все служащие, не считая подопытных, смотрели так, словно им читали лекцию по физиологии человека. — Как информативно, а главное, этот метод забывается. Через месяц они этого и не вспомнят, но полученный урок в этих стенах превратится в инстинкт. После таких процедур они на подсознании будут питать отвращение к природе, литературе, музыке, религии и тому подобное, — было ощущение, что это представление было только для Акиры, ибо те служащие, что сопровождали его, будто бы не понимали ничего из сказанного. — Достаточно! — коротко произнес Глава отдела, и в то же мгновение сирена выключилась, а вместе с ней и подача тока. В комнате стало непривычно тихо за исключением плача подопытных. — Смотрите, что будет дальше. Включить проектор, — мужчина вновь подал сигнал подчиненным - и экран вновь загорелся. Те же самые фотографии, только вот реакция совершенно другая. Подопытные с новой силой забились, перепугано вопя, что есть сил. Звон и вой сирены стих уже минуту назад, но ощущение было такое, словно все еще шла подача тока, ибо подопытные съежились в ужасе на своих местах. — Всего месяц таких процедур на чистый разум служащих, свежепрошедших обновление - и привитые на всю жизнь нужные взгляды! Никакой тяги к Фивам, Микенам, поэзии и Библии. Прощай симфония, ау-у, Реквием и Месса. Никакого Гамлета и Макбета. Где ты? Божественная комедия и Фауст? Прощай, Одиссея и Илиада! Навсегда вытравить тягу к искусству, самопознанию и философии, никакой свободы мысли! — Акира поистине ужаснулся тому, что соединил человек. Природа, свобода, красота - никто из присутствующих не нуждался в них. Казалось, только такие, как Глава отдела - верхушка и ученые - избежали подобной участи, но по виду этого мужчины было ясно, что им и не нужно было ничего из перечисленного. Их интересует только то, насколько далеко можно зайти с нескончаемым запасом материала. — Отключить, привезти следующую партию, — Глава отдела отдал распоряжение своим подчиненным, которые незамедлительно приступили к делу - отсоединять подопытных и увозить их по очереди. — Надеюсь, мне удалось вас впечатлить, — мужчина чуть прихлопнул в ладоши, вновь развернулся к своим зрителям, в частности, к Акире, и размашистым шагом направился вперед, чтобы вывести своих сослуживцев из комнаты.