Акира проснулся, моргнул несколько раз, пытаясь сообразить, где находится, и, проведя ладонями по лицу, потер глаза, стряхивая с себя остатки утренней дремы. События прошедшего вечера вспомнились моментально. Все еще сонно щуря глаза, он внимательно осмотрел комнату. Это было их укрытие, где они должны были отсиживаться три дня кряду. Юноша еще не окончательно пришел в себя, чтобы разобраться, почему в этой комнате он был один. Но как только он задумался об этом, в голове отчетливо всплыли моменты в душевой. Его голова была ясная, и он помнил все до последнего унизительного фрагмента, за исключением нескольких, в самом конце, когда он был уже в бессознательном состоянии. Спустя секунду, когда он непроизвольно пошевелился, его тело пронзило болью, однако эта боль была не та, о которой он подумал значительно позже. У него всего лишь ныли бока от твердого пола, на котором он лежал. Поясница лишь немного ломила, острой болью это назвать трудно было, за исключением тех резких движений, когда иглы пронзали копчик. Даже когда парень поднялся на ноги, он не ощутил дрожи. Сейчас он крепко держался на них, когда еще вчера валился от малейшего сквозняка. Он не хотел ни о чем думать, кроме как о деле. Его беспокоил отсутствующий напарник, который странным образом исчез при свете… дня?
Акира осторожно подкрался к окну, на долю дюйма приоткрывая занавеску и выглядывая наружу.
«Нет, это не глюки».
Юноша запутался еще больше. За окном была темень. У него не было часов, но даже так он мог на глаз определить, что было около трех-четырех утра. Небо перед рассветом ему доводилось видеть не раз, отчего этот вид, словно ночь начинала мутнеть, что было предвестником зари, ему показался знакомым. Не то чтобы это был жизненно важный опыт, но его приходилось применять неоднократно. В то время, когда он скрывался от карателей на пару с Кеске, им часто приходилось ночевать на крышах заброшенных зданий, и вместе с этим приходилось определять время на глаз, а также когда они всей группой отправлялись в поход на задание. Акира отточил навык, когда его на три дня привязали на площади, чтобы умерить его пыл. Еще в тот раз он научился навскидку определять, близилась ли ночь к своему завершению. Небо словно постепенно светлело и совсем ненадолго меняло цвет с его оттенками.
Акира отдернул руку от занавески, когда за дверью послышался легкий шорох. Его сердце пропустило несколько ударов. Он был настолько растерян, что встал как вкопанный, не решаясь даже пошевелиться. Но никаких звуков больше не донеслось. В одно мгновение в его уме закрутилось множество вопросов.
«Где его носит в такой час? И сколько же я проспал?»
Последние два настойчиво засели в голове. Юноша уже понял, что проспал гораздо больше, чем предполагал, именно поэтому боль в его теле отзывалась лишь редкими отголосками, ненавязчиво напоминая о его унижении.
Когда он был готов с облегчением выдохнуть, входная дверь неожиданно отворилась. Черной тенью человек скользнул в комнату. Он был так проворен, что Акира не сразу смог узнать в нем Шики. Лишь когда дверь снова захлопнулась и его сердце забилось быстрее, он ощутил его присутствие.
В полумраке комнаты юноша почувствовал сгущающуюся все больше неловкость от чужого присутствия.
Он не хотел вспоминать о том вечере, поэтому, как только мужчина прошел вглубь комнаты, выпалил на одном дыхании.
— Где ты был?
Его голос был значительно выше обычного и полностью выдавал его внутреннее беспокойство и напряжение. Внешне, юноша думал, он ничем не выдал себя, только он не знал, что мужчина мог читать его, как открытую книгу. Также он не мог не заметить, как Акира отшатнулся, когда тот слегка приблизился к нему. Брюнет едва заметно усмехнулся, скрыв от юноши свое праздное настроение, чтобы не нервировать его всполошенного мышонка, который искренне верил, что незаметно держит дистанцию. Если бы Шики пришло в голову поиздеваться над Акирой, он вмиг бы устроил это, и юношу не спасло бы ничего, так как они были заперты в одной комнате. Однако брюнет, несмотря на свой характер, отказал себе в таком сладком удовольствии и вернулся к креслу у стола, которое по странной безмолвной договоренности было закреплено за ним.
— Изучал объект, — после недолгой паузы он наконец ответил юноше, который нетерпеливо следил за его движениями, не решаясь приблизиться.
В тот момент Акира еще не знал, что это уже был третий объект по их плану, а он проспал двое суток. У них в запасе был всего один день отдыха, так как следующей ночью они исследуют последний и вернутся в Третий штаб.
— Ты изучил его сам? В одиночку? — юноша смог вернуть себе прежнюю частоту голоса, но не смог избавиться от напряжения в мышцах. Его нервы были натянуты, как и мускулы, походящие на веревки. Словно струны музыкального инструмента, которые смотри — и зазвучат, если коснуться их пальцем.
— Ничего не поделать. Ты был в отключке, а времени у нас в обрез. Не надо было? — мужчина поднял взгляд и посмотрел перед собой в упор. Юноша пожалел сразу же об этом. Как бы он не старался забыть о том вечере, в его голове безостановочно всплывали образы этих глаз, которые неумолимо кололи своими иголками.
«Его «не надо было» звучит, как «ты хочешь, чтобы все узнали, почему мы провалили задание?» Боже, не могу поверить, что должен поблагодарить его за то, что он пошел на риск в одиночку, пока я здесь отлеживался…»
Как не посмотри, сложно было не заметить неловкость парня, особенно когда он о чем-то задумался. Брюнет немигающе следил за изменениями в лице собеседника и он не упустил укорительные отблески в стальном взоре. Он будто бы понял, о чем размышлял Акира, и то, насколько ему тяжело произнести что-то вслух. Эта обстановка изрядно веселила его, но он, как и прежде, не подавал вида. По его невозмутимому лицу нельзя было ничего прочесть, особенно то увеселение, которое наполняло его изнутри. В мужчине было сложно и бесполезно копаться, но одно известно наверняка: он редко приходит в восторг. Его развлечения очень дорогого стоят, обычно чьей-то жизни, а в нынешние дни это чувство и вовсе утрачено. Но с тех пор, как появился Акира, он все чаще испытывал подобное.
Когда Шики сообщил ему об утерянном времени и о том, что им было изучено целых два объекта, тот еще более опечалился. Внешне Акира старался сохранять хладнокровие, присущее Шики, ему хотелось быть беспощаднее и злее, каким был мужчина, когда ситуация того требовала. Но тонкая кромка ледяной стены, которую он выстроил вокруг себя, лопалась, крупными трещинами распространяясь по всей поверхности вымышленной брони, отчего юноша проваливался под ледяную воду меланхолии. Как не посмотри, но его мягкое, податливое сердце не могло соперничать с ожесточенным, вечно угрюмым и одиноким сердцем Шики. Именно поэтому его сильно задевали его слова, когда он говорил, что им осталось проверить всего один объект, перед тем как вернуться в штаб.
Он ощутил, словно его уже вывели из игры, указав на его слабость. Горькая обида, злость и унижение засели глубоко внутри.
Изменения в лице Акиры, разумеется, не скрылись от брюнета. Он ничего не сказал, лишь продолжил наблюдать за мрачной фигурой, согнувшейся у противоположной стены. Когда парень понял, что до наступления следующей ночи они никуда не выйдут из этой комнаты, то вернулся к тому месту, где провел последние два дня. Облокотившись спиной о стену, он положил одну руку на колено и прикрыл глаза, словно собирался вновь задремать.
Сейчас, когда в комнате повисло молчание, в его голове вновь стали возникать неприятные образы. Акира резко распахнул глаза. Он только что понял, что Шики не просто донес его до комнаты, рискуя попасться служащим, так как возвращаться, скорее всего, ему пришлось днем или вечером, но еще и одел его. Ему совсем не хотелось раздеваться и смотреть, остались ли на нем еще следы укусов и засосов, но что-то подсказывало ему, что его вид под одеждой оставлял желать лучшего. Подумать только, как низко он пал в собственных глазах. Ему было страшно представить самодовольное выражение, с которым брюнет одевал его, отчего Акира вновь начал беситься. Вскоре раздражение сместило меланхолию. Затянувшаяся пауза лишь накаляла обстановку еще больше. Теперь Акира не прятал взгляд, а гневно сверлил им мужчину. Он перестал жалеть себя, сосредоточившись на обвинениях и тихих проклятиях.
«Нет, ну как не глянь, это его вина! Почему это произошло? Если проблема не в бутылке вина, то в чем? Словно химическое облако, накрывшее лишь меня… Такого быть не может. Мы оба были в комнате, пили одно и то же, дышали одним и тем же воздухом, так в чем же дело? Черт, если я продолжу об этом думать, то точно сойду с ума, лучше поскорее забыть об этом… Чем быстрее, тем лучше».
Акира так и не разобрался в этой проблеме, но не хотел погружаться в нее еще глубже. Было ощущение, что если он начнет копаться в этом дальше, то полностью погрязнет, но так и не найдет ничего. Шики не давал ему никаких ответов, а он сам уже откинул тысячу вариантов, но так и не пришел к верному выводу. Так или иначе, что было, то прошло. И от этого не уйти. Как бы правда не была тяжела, он примет эту ношу. Однако… Он вряд ли когда-нибудь сможет принять другую… Ту, которая заключалась в его напарнике. Юноша недоверчиво сощурил глаза, как если бы он был щенком, его серая шерсть встала бы дыбом, губы задрожали, а горло сдавили бы спазмы, которые превратились бы в угрожающее рычание. Именно с таким видом он встретил поблескивающий сквозь мрак комнаты кровавый, задорный взгляд.
«Даже не думай, хитрый змей. Я тебя насквозь вижу. Молчи. Я серьезно. Не смей…»
Акира почти физически ощущал, что Шики готов поднять запретную тему. Любым способом он хотел избежать этого.
— Что бы ты делал, если бы наткнулся на покои Императора? Не страшно было в одиночку идти? Когда даже нет того, кто прикроет спину…— прочистив горло, юноша первый нарушил тишину, опережая мужчину и отнимая возможность загнать себя в угол. Но заданный им вопрос не был уж таким бессмысленным. Его действительно беспокоило это чувство, словно его напарник больше в нем не нуждается. Они должны были вдвоем завершить задание, каким бы не был результат. А получилось так, что рисковал один лишь брюнет.
— Не знаю. Я не думал об этом, — холодный тон Шики совершенно не удивил парня. Ведь ни для кого не секрет, что если бы Акиры здесь не было бы, он вряд ли бы этим занимался. Юноша чувствовал некую ответственность на себе, но не мог понять, с чем она была связана. С тем, что он навязал мужчине идеи их общины, или же с тем, что непонятная ему причина управляет Шики. Словно в нем что-то было, в чем тот нуждался и не хотел упускать. В свете последних событий юноша видел лишь один вариант, но его он совершенно не хотел брать во внимание.
«Глупость какая. Быть такого не может…»
Акира тряхнул бы головой, чтобы прогнать мысли, как вдруг почувствовал, что его конечности покалывают от неудобного положения. Когда он поддался вперед, чтобы поудобнее сесть, его спину прострелило, отчего он охнул во весь голос.
Ни у кого не возникло сомнений на этот счет. Акира не хотел вспоминать об этом ни при каких условиях, но почему-то именно в этот момент ему все сложнее стало игнорировать пронизывающий насмешливый взгляд. Всем своим нутром он чувствовал, как у того чешется язык высказать несколько гадких комментариев на этот счет. И это бы непременно случилось бы, если бы юноша не ткнул в воздух пальцем.
— Даже не думай! — в полумраке ему удалось рассмотреть, как тонкие губы растянулись в усмешке. Всего полсекунды назад он хотел что-то произнести, но после слов юноши почему-то передумал. Правда после того, как губы скривились, он все же заговорил.
— Знал бы, что получу твою задницу в качестве аперитива, приготовил бы смазку.
Прежде Шики сидел, откинувшись на спинку кресла, но сейчас он подался вперед, отчего кресло издало противный скрип,что до ужаса напугало Акиру.
— Ты ненормальный псих, держись от меня подальше.
Юноша бы слился со стеной, если бы тот все-таки встал из-за стола и приблизился. Но этого не произошло. Мужчина продолжил сидеть за столом.
— Трудновато, мы заперты здесь еще на ночь.
— Приблизишься хоть на фут — и я за себя не ручаюсь.
Вряд ли можно назвать это угрозой, особенно если учесть тот тон, которым были произнесены слова. Это не был твердый, пропитанный холодной угрозой голос. А скорее чуть нервный, натянутый шелест. Брюнету это напомнило ласку. Это безобидное на вид существо было одним из агрессивных хищников северной глуши, которые отважно бросались в бой даже с крупными представителями млекопитающих. Они обладают острыми клыками, которыми безжалостно впивались в глотку жертвы, высасывая еще пульсирующую кровь.
— Как-то странно, что ты винишь меня, когда я кончил всего пару раз, в отличие от тебя.
«Ну почему под рукой ничего нет?»
Акира краем глаза заметил кучку хлама в нескольких ярдах от себя, но дотянуться было слишком сложно, а вставать совершенно не хотелось из-за опасения, что боль вновь пронзит спину.
— И слышать не хочу…
Сквозь зубы процедил юноша, когда не нашел ничего, чем бы мог запустить в темную фигуру напротив.
— Ты говорил, что поможешь! Но сразу же об этом забыл!
«Куда твоя нежность девалась потом? До сих пор слышу этот отвратительный хлюпающий звук».
— К тому же… Разве человек, который согласился лишь на оказание помощи без лишних мыслей, способен на «кончил всего пару раз»? — ему совершенно не доставляло удовольствие копаться в этом снова, но теперь, когда они уже затронули эту тему, он не мог просто избегать этого. Были вещи, которые они все же должны были прояснить.
— Мне что, нужно оправдаться? Мне было приятно внутри тебя, поэтому я не хотел останавливаться, — Акира так и остался сидеть с приоткрытым ртом, и взглядом «что, блять?» Брюнет же, напротив, с простодушным видом пожал плечами, словно так все и должно было быть. Он искупил свои грехи и ни в чем не повинен.
— Проехали. Я просто не хочу больше ничего слышать, — юноша скрестил руки на груди и развернулся полубоком, упершись плечом в стену.
— До недавнего времени ты меня совершенно не интересовал в этом ключе. Однако тогда у меня встал на тебя. К тому же стоит напомнить, что это ты просил меня сделать что-нибудь.
Шики видел, как юноша жмурил глаза, словно притворялся, что спит. Но после его слов он вновь открыл их. Даже в темноте он видел, как тот сверлил входную дверь, по-прежнему лёжа полубоком.
— Не понимаю, о чем ты… — не поворачивая головы, промямлил он.
— Да ладно? Напомнить? — раздался громкий скрежет сломанных колесиков о пол, когда кресло внезапно отодвинулось и Шики резко встал. Вместе с ним подскочил и юноша. Он весь напрягся, сидя на полу, готовый в любую секунду вскочить на ноги. Широко распахнутые глаза в упор смотрели перед собой.
— Я тебя не обвиняю, — поспешно проговорил он, словно опасаясь, что Шики двинется вперед. — У нас не было выбора, и мы занялись сексом. Я был не в состоянии позаботиться о себе самостоятельно, поэтому получилось то, что получилось… — неизвестно, говорил он это просто чтобы остановить Шики или же и правда так считал, но это послужило неким толчком для брюнета. Он прояснил свои намерения с такой легкостью, что Акира ощутил странное чувство, которое не подходит ни под одно определение.
— Выбора не было у тебя. Я действовал из своих личных соображений. Мне не было нужды подыгрывать тебе.
Его взгляд перестал посмеиваться над Акирой, давая понять, что сейчас он говорил серьезно.
— Как бы то ни было… Сейчас ты должен знать, что я вел себя так не потому, что я до ужаса хотел секса с тобой, — не зная, как реагировать, юноша отвернул голову в сторону. Чувство в его груди разрасталось. Он особо не думал над тем, что говорил, и совершенно не слышал скользящую походку хищника, приближающегося к нему. Странно, но Шики всегда подстраивался под обстоятельства. Обычно его поступь была тяжелой, однако, когда это было необходимо, он мог передвигаться так же бесшумно, как крадущаяся пума, осторожно ступая своими мощными лапами на землю.
— Ну надо же. Ведь именно так мне и показалось.
Близко раздавшийся низкий голос заставил юношу вздрогнуть всем телом. Было слишком поздно, чтобы сбегать. Шики был на расстоянии вытянутой руки, которая находилась над его макушкой.
«Дерьмо… Под чем бы я не был, меня убивает то, что я хотел другого мужика. Еще и просил, участвовал. Но хуже всего… ощущать его так близко… Словно тело, движимое похотью, уже все решило за меня. Сердце колотится, как сумасшедшее, а в горле ком, который ничем не протолкнуть…»
— Нгх…
Попытка улизнуть не увенчалась успехом. Адская боль пронзала каждый мускул спины, когда Шики пришпорил его к ней. Каждый сустав, каждый участок кожи, который даже сквозь одежду, покрывался крупной дрожью под пристальным взглядом алых глаз, давал осознать, что тело еще не позабыло «сладкую» боль.
Когда юноша перестал жмуриться от боли и смог посмотреть вверх, Шики потянул его к себе, удерживая за предплечье. Его взгляд блуждал по кителю, словно он вспоминал, как застегивал его влажную, измятую рубашку. Пуговицу за пуговицей, жадно провожая раскрасневшуюся от его зубов кожу. Акира сглотнул под этот тяжелый, протяжный взгляд. Его кадык ни один раз прошелся сверху-вниз. Словно он и сам представил, как чужие, длинные пальцы медленно, в изящной манере проталкивали пуговицы в прорези. Даже несмотря на то, что это было просто в его голове, у юноши возникли совершенно противоположные ассоциации.
Съежившись, Акира плотнее врезался в стену, когда чужие пальцы поддели отложной воротник кителя. Он не был застегнут на пуговицы, поэтому ничего не стоило скинуть его на пол. Края рубашки стали подниматься, когда двумя пальцами мужчина потянул их наверх, открывая своему взору бедра, обтянутые штанами. По его глазам было видно, что даже сквозь плотную ткань он видит светлую кожу, покрывающуюся мурашками под этим настойчивым, протяжным взглядом.
Выставив руку вперед, юноша уперся в грудь Шики, стараясь отстранить его. Другой рукой он потянул края рубашки вниз, которые уже оголили его живот.
— Я все равно уже все видел, почему тебя беспокоит нечто подобное?
— Агх… — юноша хотел возразить, одновременно вбирая в легкие слишком много воздуха, который моментально вырвался из его рта, когда прохладная ладонь настойчиво двинулась дальше. Вместо проклятий, которые он перечислял в голове, он лишь постыдно отвернул голову в сторону, но так и не смог высказать брюнету все в лицо. Проблема была не только в том, что сейчас было уже слишком поздно пыхтеть и возмущаться, но и в том, что его тело отзывалось на прохладные ленивые касания. Грудная клетка стала ходить чаще, подстроив под свой ритм его дыхание. Температура тела нарастала, а вместе с ней и возбуждение. Хуже было то, что в прошлый раз все произошло мгновенно и он был озабочен лишь тем, чтобы избавиться от этих ощущений, которые больше походили на болезненные симптомы неизведанной эпидемии. Сейчас было все иначе. Эти ощущения еще больше встревожили Акиру. Когда рубашка оказалась на уровне груди и мужчине ничего не стоило задрать ее еще выше к подбородку, его рука впилась в кожу Шики. Он каждым нервным окончанием на теле будто ждал какого-то наказания. Но Шики ничего не предпринимал. Если вспомнить прошлый раз, когда Акира клал руку на его живот, чтобы замедлить его движения или вовсе остановить проникновение, Шики сковывал их и прижимал к стене, ограничив движения ими полностью. Поэтому он ждал нечто подобного. Даже сейчас каждая его попытка сопротивления заканчивалась проигрышем, он никак не мог предотвратить ситуацию, и, наконец, желание вспыхнуло, атаковав его мозг. Это желание настолько испугало юношу, что он всерьез задумался о своем сопротивлении ранее… Был ли он серьезен? Быть может, Шики не воспринимает это за отказ? Все, что он делал, это вытягивал руку в качестве преграды, старался отстранить Шики. Но он ни разу не старался ударить его, запретить или же…
Строгий взгляд Акиры остановился на лице Шики, который был сейчас очень близко к нему.
— Прекрати! Какого черта ты делаешь? — юноша по-прежнему удерживал его руку. Сейчас он скорее злился, а не угрожал. Но его голос был тверд. Поэтому брюнет не старался его перебороть.
— Хотел проверить, все ли в порядке с твоим телом, –как ни в чем не бывало произнес Шики перед тем, как отстраниться. Акира ни разу не поверил в его ложь, осознавая, что если бы он не остановил его, он бы продолжил. Не стоит блистать умом, чтобы предопределить конец этой истории.
— Как видишь… — раздраженно опуская рубашку, он скрыл потемневшие пятна следов на своей кожи, которые разглядывал хитрый прищуренный алый взгляд.
Акира злился, сам не понимая отчего. Всего секунду назад он ясно ощутил, что хочет продолжения, а после его гордость вновь не позволила поддаться искушению. Было бы куда проще, если бы Шики решил все за него. Словно от этого его собственная гордость не была бы настолько уязвлена, как самому первым сдаться. Но Шики ни капли не хотел помогать ему.
Ноющее в теле разочарование бесило до одури, а вместе с ним и Шики, который всем своим видом говорил, что видит его страдания наскавозь, но ничего не предпринимает.
А потом его взгляд изменился. Словно у него в голове что-то щелкнуло. Он не знал, с чем было это связанно, но Шики вел себя странно. Совсем необычно даже по его меркам. Было сложно понять, о чем он думает и что им движет. Всего минуту назад он смотрел так, словно его веселят муки Акиры. Словно он издевается над его неуверенностью смириться и признать поражение. Но сейчас он вновь проявил интерес, словно внезапно ему захотелось помочь Акире. Поддавшись вперед, языком он коснулся мочки уха, дразня, играя, описывая круги, нежно посасывая тонкими губами. Это было так внезапно, что юноша не смог пошевелиться.
— Чего ты боишься? Того, что не сможешь остановиться?
Акира попытался сильно пнуть в ногу Шики, кроме слова «нет» он не мог больше ничего сказать.
— Оправдания, что это ненормально и прочая чепуха не прокатят. Здесь некому тебя осуждать. Мы живем в таком мире, который для любого мог стать ночным кошмаром.
«Почему он так изменился? Всего секунду назад он вел себя по-другому».
— Акира, я хочу сделать это снова… — горячее дыхание обожгло его шею.
Голос Акиры немного дрожал:
—Ты нарочно это делаешь? — из горла вырвался хриплый стон, когда Шики одним движением задрал его рубашку и коснулся сосков. В отличие от прошлого раза, он был напорист до такой степени, что юноша не поспевал за ним. Сквозь грудь как будто прошёл электрический ток, когда влажный, горячий язык обвел вокруг одного соска полукруг. Легкие укусы запустили череду волн возбуждения, блокирующих горло. Акира униженно жмурил глаза, отвернув голову в сторону. Он злился на себя, так как, по его мнению, у мужчин это место не должно быть настолько чувствительным. А когда рука Шики одновременно скользнула под пояс брюк, соприкасаясь с членом, лаская, он получил еще более странное удовольствие, что перестал сопротивляться. Все происходящее сильно отличалось от того, что было в прошлый раз, потому что на фоне этого удовольствия не было пронизывающей до костей боли.
Когда Шики ловко избавил его от рубашки и повалил на пол, Акира смог издать лишь гортанный звук, смахивающий на болезненный стон. Но когда под его поясницу просунули руку, приподнимая его бедра, чтобы потянуть брюки вниз, он схватил Шики за плечо и жёстким голосом сказал:
— Остановись!
Он не мог позволить, чтобы
это произошло дважды. Сейчас больше не было никаких оправданий, и согласие означало, что он дает зеленый свет и на все остальные разы, которые непременно войдут в привычку.
«Если прекратить все сейчас, то мы оба сможем разобраться «с проблемой» по одиночке… С этим я готов смириться. Если прекратить все сейчас, то вскоре все забудется… Но если я позволю ему сделать это, то не сложно представить, что будет. Это будет повторяться снова и снова».
Даже всего лишь представив это, юноша тяжело задышал. Его рот был приоткрыт, а губы слегка дрожали, когда он утопал в красном мареве глаз напротив.
— Почему? Я не хочу сдерживать себя. Хочу потрогать. Хочу заняться сексом с тобой.
— Остановимся на этом, — он сжал его плечо еще сильнее, стараясь убедить мужчину хотя бы таким жестом, чтобы его внешний вид, который говорил об обратном, не разубедил мужчину полностью. Стараясь скрыть то, как на него подействовали слова Шики, Акира прикрыл глаза, выравнивая дыхание и фокусируя взгляд.
Чужое, сильное тело прильнуло к нему. Горячей щеки коснулась чужая щека. Он прижимал его к себе так крепко, что тот мог чувствовать его пламенный раскаленный орган, давящий сквозь узкие штаны. Когда их скулы соприкоснулись, его ухо обдало жаром.
— Зачем, если ты сам этого не хочешь?
Видя, что сопротивление ослабевает, Шики стал покусывать его плечи, оставляя новые, менее выразительные следы. Акира не мог поверить, что его телу нравилось то, что он делал с его кожей. Начиная от легких касаний языка, сменяемых поцелуями, заканчивая болезненными укусами. Какие-то мазохистские замашки заставляли юношу подставлять кожу под горящие отметины, даже когда уже не было место для них.
— Остановись......
— Молчи.
Прерванное, хриплое дыхание вперемешку с бешенным сердцебиением, когда он начал целовать его губы, спускаясь вниз: подбородок, кадык, ключицы… Почувствовав, что Акира ослабил давление на плечо, он вновь повалил его, заставляя вжаться лопатками в пол. Его руки проскользнули вниз по бедрам, опуская брюки вниз, а после вовсе отбрасывая их в сторону. Когда Шики вновь прижал его к твердому, холодному полу и прикоснулся к члену, Акира почувствовал, как сердце замерло. На мгновение он перестал дышать, когда прохладные руки заставили кожу покрыться мурашками. Акира пытался отстранить чужую руку, которая касалась самых чувствительных мест на его теле, но от поцелуя он потерял более половины силы.
Как раскаленный металл рука проходилась по члену Акиры. Ему было сложно угнаться за ощущениями постоянно меняющейся температуры тела Шики. А может это в его голове? Всего лишь фантазия, которая искажает до одури страшный холод чужих рук, воспринимая его как нечто обжигающе-прекрасное. Он начал сглатывать слюну, дыхание с каждой минутой становилось все беспорядочней. Шики потер пальцем головку его члена, и юноша содрогнулся всем телом, издавая развратный стон.
Шики умело двигал рукой, а на его устах играла странная «улыбка», словно ему все это приносило неописуемое удовольствие. А Акира не мог поверить, что у него не возникло отвращения, когда его затуманенный взгляд уткнулся в его лицо: темные ресницы лишь на половину прикрыли похотливый, соблазняющий, кровавый омут. Он видел, как тот смотрел на него: с нежеланием отпускать, неотрывно сопровождая пошлым взглядом каждое его движение, наслаждался тем, как трепещущее тело полыхало в его руках, и возбуждался от этого еще больше.
Дыхание становилось все тяжелее, а после и вовсе слилось со стонами и хрипами. Шики на мгновение потёр головку, тело Акиры внезапно вздрогнуло, прерывистое дыхание стало гортанным.
Шики вдруг наклонился, прижавшись грудью к груди Акиры, его другая рука высвободила собственный член. Акира не мог оторвать взгляда, когда широкая ладонь обхватила оба члена. Температура их тел повысилась в десятки раз. Уши Акиры заложило, но даже так он ощутил тяжелое дыхание Шики, как приглушенное рычание хищника, вибрирующее у него на щеке.
Все тягостные мысли, что беспокоили его недавно, всё прошло в одночасье, оставив только желание наслаждаться… Минута. И вновь этот отголосок уязвленного самолюбия…
— Руки прочь, — Акира выдавил слова сквозь зубы, когда ощутил, как пара пальцев толкается ему в рот. Однако его внешний развратный вид вряд ли послужил на пользу. Да и Шики скорее возбудится, нежели отстранится от раскрасневшегося, задыхающегося и постанывающего под ним похотливого тела.
— Нгх! — жесткий укус уже припухшего, чувствительного комочка на груди заставил открыть рот и впустить пару пальцев, которые тут же принялись скользить по его языку. Акира не мог даже разозлиться, так как второй рукой Шики ускорил работу. Его губы опустились ниже. Плавными, методичными движениями он проникал в его рот, продолжая настойчиво двигать рукой. Укусам на груди не было числа, отчего он изящно прошелся по ним языком, собирая кое-где выступившие капли крови.
Акира в течение уже долгого времени воздерживался и, конечно же, не мог противостоять таким провокациям.
«Держись, держись. Черт… Если так продолжать, то я просто не выдержу».
Зубами он вцепился в пальцы Шики и пальцами в его руку, орудующую снизу, тело внезапно содрогнулось, и он вылил мутную жидкость брнюнету в ладонь. Отходя от оргазма, он даже не ощутил, как чужие пальцы выскользнули изо рта и скользнули по подбородку. Когда он почувствовал влагу у своего прохода, его глаза широко распахнулись. Однако останавливать Шики было слишком поздно. Одной рукой он прошелся по собственному члену. Пальцами другой толкнулся внутрь. Оба пальца слишком быстро вошли и почти сразу же разошлись в стороны. На этот раз Акире не показалось это действие таким уж неприятным. Наоборот, его член стал вновь наливаться кровью от скользящих проникновений внутри. Вскоре Шики добавил еще один палец и развел его ноги шире. Акира ощущал физически, насколько тот был возбужден. Он сглотнул от давящего ощущения снизу и понял, что просто пальцев ему уже недостаточно. В ту же секунду это ощутил и Шики. Он медленно вытащил пальцы, неотрывно сопровождая их взглядом, заставляя юношу прильнуть к полу, закрыв тыльной стороной руки глаза. Но Шики это вновь не устроило, как и в прошлый раз, когда Акира сделал нечто подобное. Мужчина неожиданно развернул его. Теперь задница сама собой подставилась под его горячий, пульсирующий член. Такая поза была еще более унизительной, но по крайней мере Акира не видел зверски поблескивающего, пугающего взгляда, скользящего по его шее, лопаткам, копчику и округлым, оттопыренным ягодицам. Одним движением Шики поддался вперед, проникая на всю длину и притягивая Акиру за бедра к себе. Вторая рука схватила его поперек груди. Его ладонь легла так, что между указательным и средним пальцами оказался зажат и сосок. Когда он подался вперед, погружаясь до самого основания члена, его прохладные губы хрипло выдохнули в ухо Акиры, заставляя множество волосков на его теле стать дыбом. Акира впился зубами в губу, чтобы хоть на мгновение перестать стонать, когда твердый, пылающий член задвигался в нем. Он сжимался всем телом, стараясь замедлить движения Шики, но тогда тот сминал пальцами его ягодицы, поддавался вперед и мягко целовал лопатки. У Акиры не было выхода, кроме как вновь расслабиться и поддаваться навстречу глубоким, плавным толчкам. Спиной он ощущал, как Шики вдыхал его запах, ласкал губами шею у линии роста волос, опускаясь ниже вдоль позвоночника. Ладонь, ласкающая его грудь, постоянно смещалась, лаская оба соска, поднимаясь к шее, а потом и вовсе скользила по содрогающемуся животу. Коротко стриженными ногтями он проводил по низу живота. Опускался еще ниже, к жестким волоскам у члена. В такие моменты, когда он наращивал темп бедрами и всюду ласкал его, Акира не мог молчать, его горло драло от грудных стонов, которые прорвались от недолгого воздержания. Спустя несколько минут, когда Акиры был готов кончить во второй раз, Шики развернул его в пол-оборота и вновь уложил на пол, на этот раз на бок. Одну ногу он положил себе на плечо, вторую отвел в сторону и вновь проник на всю длину. Его движения стали значительно жестче, но вместе с этим губы мягко продолжили ласкать кожу. Иногда он наклонялся и вовлекал Акиру в долгий поцелуй. Своими настойчивыми движениями языка он заставлял отвечать его языку, кружить и бороться, чтобы не оказаться прижатым к небу. Он проходился по ряду ровных зубов и ощупывал внутреннюю сторону щёк, кусал и посасывал его язык, а между тем и долбился внутрь, заставляя давиться стонами. Когда дыхания совсем не хватало, Акира кусал его со всей силы за язык, но тот даже не вздрагивал от боли, давал короткую передышку и вновь увлекал в поцелуй. Секс был страстным, словно они были подростками, которым сорвало крышу. Спустя мгновение, когда Акира не выдержал и вновь кончил, Шики вновь поменял позу. На этот раз она оказалась еще более смущающей, чем в первый раз, так как Шики усадил его верхом. В таком положении Акира не мог ни избежать чужого взгляда, ни даже рук, которые постоянно сминали его ягодицы, ласкали бока, живот, грудь. Шики схватил его за руку, заставляя наклониться. От трения члена о чуть влажную ткань безрукавки, от жесткого и быстрого движения бедер Акира вновь не сдержался. Когда он снова ощутил спиной твердый пол, а между ног было липко и мокро, Шики глухо прорычал и, выстрелив несколько струй внутрь, укусил его в шею. Проведя рукой по члену, он снова двинулся внутрь. Горячая струя обжигала внутренности, пачкая и ягодицы Акиры, отчего тот подумывал опрокинуть и врезать мужчине, пока тот отходил от оргазма. Менее секунды потребовалось тому, чтобы прийти в себя и вновь продолжить. Таким образом он обломал планы юноши, сам того не подозревая, отняв у него возможность отомстить за унижение. После того, как он только что кончил, он вновь продолжил как ни в чем не бывало.
Акира знал, что уже давно наступило утро. Это было видно по просочившемуся сквозь дыры в занавесках свету и тому, что лицо Шики стало лучше видно, но не четче. Его взгляд был затуманен пеленой, и кроме пары ярких пятен, неотрывно следящих за ним, он не видел ничего. Ни языка, похабно скользящего по тонким губам, ни легкой ухмылки на них, ни падающих черных прядей на лицо. Они трахались так, словно им было все равно, услышат ли их за дверью или нет. Шики было не остановить, а вместе с ним и Акиру, который, казалось, уже привык к тому, что его роняли на пол или же, наоборот, крепко прижимали к твердой груди и почти нежно ласкали лицо губами. В конечном итоге юноша сам стал притягивать его к себе, обвив рукой чужую шею. По крайней мере так он не захлебывался кровью его глаз, неустанно блуждающих по его губам, шее и ключицам. Прекратилось все только к вечеру. Они вырубились на полу в позе, которую также придал им Шики. Они лежали на боку, положа руку на живот, мертвой хваткой мужчина прижимал его спиной к своей груди. Его ноги обвили его, словно ядовитый плющ, не позволяя пошевелиться. Даже затылком Акира ощущал ровное дыхание, ласкающее его макушку. Но у юноши не осталось сил, чтобы хоть как-то воспрепятствовать этому, как и в тот раз, когда он отключился, когда Шики был все еще в нем.
***
Отдохнуть Акире почти что не удалось. Уже через несколько часов, когда на улице вновь стемнело, Шики разбудил его и им пришлось отправиться на исследование последнего объекта. Юноша поражался, как у брюнета оказалось столько сил, когда он сам еле держался на ногах. Его пошатывало из стороны в сторону, суставы ломили, а бедра дрожали. Помимо этого, несмотря на двухдневный сон, его все еще клонило лечь поспать, и, если бы Шики не разбудил бы его своим низким голосом у самого уха, он проспал бы еще две ночи к ряду. Помимо этого, тот словно по будильнику встал в нужный час, чтобы у Акиры хватило времени одеться, а также поспеть за ним. Правда несколько минут спустя юноша смог вернуть себя в нормальное состояние, что произошло исключительно силой духа и ничем более. Ему удалось отбросить все прочие мысли и сосредоточиться на деле.
***
Когда они достигли точки назначения, им удалось обойти охранную систему также, как и в предыдущие разы. Каждое движение было до секунды расписано, они должны были вписываться в определенный отрывок времени, чтобы не подвергнуть себя опасности. Комната, в которой они оказались, ничем не отличалась от обычного кабинета. Никаких отличительных табличек ими не было обнаружено. Аккуратно сложенные вещи на столешнице также не наводили ни на какую мысль. Ничего лишнего, что могло намекнуть о том, кому принадлежит комната и чем здесь занимались. Единственное, что могло на это указать, был компьютер, которым и занялся Шики в ту самую секунду. Юноша чуть склонился над ним, заглядывая в экран, с интересом наблюдая за манипуляциями брюнета. Перед глазами предстали символы и цифры, трехмерные графики и картинки, которые поочередно сменяли друг друга, когда Шики потянул курсор вниз.
— Что это? — удивляло то, что Шики пристально пялился в экран, словно что-то понимал из изображенного. Акире было непонятно, почему он так подолгу рассматривал символы, о значении которых юноша бы даже не стал задумываться.
— Питон, — лениво пояснил мужчина, набирая на клавиатуре комбинацию клавиш.
— Чего? — Акира морально готовился к очередной метафоре брюнета, которую он вряд ли поймет без пояснения.
— Язык программирования, — терпеливо добавил он, когда услышал откровенное непонимание из уст Акиры.
— Откуда ты это знаешь? На счет знания китайского ты тоже не ответил!
Он понял, что расспрашивать о значении символов не имеет смысла. К тому же, если Шики найдет ответ на их вопрос среди этих цифр и графиков, он расскажет и сам.
— Тренировался. Чтобы после того, как система рухнет и мы спасем планету, можно было баб уламывать на разных языках.
— Не думаю, что способен привыкнуть к твоему чувству юмора и комментариям хоть когда-нибудь.
Секундная стрелка на часах все чаще и быстрее описывала круги, подгоняя парней своим настойчивым тиканьем. Недостаток времени заставил поспешно оторваться от своего дела и покинуть кабинет в ту же минуту.
Когда они двигались по направлению к черной лестнице, Шики пообещал рассказать потом то, что ему удалось узнать. Юноше было очевидно, что их операция провалилась и им необходимо возвращаться с пустыми руками, но в глубине души он надеялся, что информация, полученная Шики, могла хотя бы подсказать, в каком направлении им двигаться дальше. Когда Акира слегка ошибся поворотом, мужчина ненавязчиво потянул его за талию, направляя в нужную сторону. Акира инстинктивно отшатнулся в сторону. Запоздало. Спустя секунду он понял, насколько глупо выглядел в глазах брюнета.
«Слишком поздно шарахаться от него…»
— Тебе некомфортно со мной? — мужчина же, в отличие от него, был гораздо прямолинейнее. Заметив поведение Акиры, он в тот же момент решил удостовериться в своих подозрениях.
— Нет… Просто эффект неожиданности…
«Ну и нахер я соврал?!»
Они как раз пересекали границу Третьего штаба, когда Акира вновь впал в отчаяние.
«Ну и как мне теперь себя вести? Лучше бы я позволил пойти Кеске с нами, и такого бы не произошло… Не произошло бы?»
***
Юноша смог с облегчением вздохнуть, только когда они быстрым шагом пробирались уже по знакомой территории, незамедлительно направляясь к Мотоми. Для того, чтобы пересечь необходимую дистанцию, им понадобилось не более четверти часа с учетом выбранного пути: вдоль стен, скрываясь от уже включенного видеонаблюдения. Никому не разрешалось разгуливать по территории ночью. Исключением являлись военачальники, но и те подвергались тщательной проверке.
***
Шики все время стоял молча, пока четверо мужчин негромко переговаривались в тускло освещенном кабинете. Акира не хотел показывать, насколько он был расстроен тем фактом, что им не удалось добыть нужной информации. Покоев Императора им не удалось обнаружить, их задание было почти что бесполезным, за исключением того, что Шики смог выяснить с помощью компьютера. Эта новость, к удивлению юноши, заинтересовала шатена. По словам Шики, там был новый геномный проект, пока что сыро разработанный и представленный в трехмерном графике. Вариации выживания популяций под неким вирусом «Food». Кеске и Рин тут же обратили внимание на заметное родство с английским переводом «корм», который, по их общему мнению, может оказаться неминуемой угрозой, если неизвестный «вирус» вместе с пищей поступит ко всем служащим без исключения.
«Мало было Капли и программы…»
— Вы хорошо потрудились. Сначала сообщу Эме, а после необходимо собраться всем и обсудить наш следующий шаг. Вам следует хорошенько отдохнуть. Когда будут известия, я немедленно дам вам знать, — после оканчания разговора, Мотоми учтиво завершил свою речь. Он понимал, сколько сил должно было уйти на эту операцию, поэтому не стал более задерживать парней.
Но здесь вмешался другой шатен.
— Акира, давай поговорим… Это касается твоих опрометчивых решений, — Кеске тихо начал, но вдруг осмелел и не стал скрывать, что сердится.
Акира краем глаза заметил презрительный взгляд Шики, когда Кеске впритык подошел к нему… Или… Он даже подсмеивался над ним втихомолку. По мнению юноши, уж он-то не чувствовал необходимости в дружбе. К тому же, он еще в тот раз собирался бросить парня на растерзание Арбитро.
***
Целых шесть дней от Мотоми не было никаких известий, пока следующим днем всю их группу не отправили на досмотр.
Стало быть, это произошло из-за объявления, размещенного днем ранее.
«Подумать только, как быстро его ввели в обиход».
Уже несколько дней юноша ни с кем из знакомых не встречался. И почти что не видел Шики… Из-за напряженного ожидания он не упускал и малейшей намек на собрание или тайную встречу, именно поэтому он не мог не заметить объявление на информационной доске:
«Всем служащим в обязательном порядке в указанное (Видимо командиром) время явиться для осмотра в «Операционную Комнату» (Теперь она так называется. Всегда называлась) для проверки своего благосостояния».
Сначала Акира слегка забеспокоился, решив, что просочилась информация об их встречах, именно поэтому было такое долгое затишье и никого не было рядом из соратников. Он решил, что их всех по-тихому отправляют на профилактику, и это лишь вопрос времени, когда подоспеет его очередь. Но, к его удивлению, днем позже повстречался Кеске, который теперь вступил в их ряды. Правда он не вынес тренировки и не дорос до уровня Акиры, но им все равно удалось встретиться. Юноше было интересно, так ли он проходил внедрение, как и он, но оказалось, что ему задачу изрядно упростил Мотоми, да и по словам Кеске, все последующие неверные проходили менее болезненную операцию, нежели Акира. Кеске, в силу своего низкого уровня, был, как это говорилось ранее, «на побегушках», выполняя разные поручения. Таким образом, он встречался куда чаще с участниками их «сообщества», нежели Акира. На самом деле это было очень выгодно для всех них. Шатен мог оказать неописуемую поддержку. Очень важно иметь как можно больше соратников на одной территории. Теперь связаться им было куда проще. Уровень Кеске позволял. Таким образом он сообщил Акире, что это новое объявление — часть плана. Не без помощи Эмы, конечно. Убедив парня не опасаться досмотра, шатен отправился к другим поручениям.
Все это стало причиной того, что Акира оказался в одном из кабинетов, где работало трое мужчин в белых фартуках. Новая униформа, перемены которой никто, разумеется, не заметил. Помимо Мотоми и Рина, здесь был еще один мужчина. Он словно в противовес Мотоми был угрюм и нелюдим. Юноше пришлось незаметно поменяться местами с одним из служащих, чтобы попасть к Мотоми, а не к этому странному типу.
Акира не обратил внимания, когда давал пройти высоченному парню, по-видимому, из его группы — так как досмотр расписан по часам для каждой группы во избежание хаоса, ведь порядок во всем — основа стабильности! — и лишь спустя время, когда Мотоми вдруг хрипло рассмеялся, стальной взгляд широко уставился на Шики. Его острый, кровавый омут ланцетно врезался в Акиру. Юноша потерял дар речи, провалившись на какое-то время в пучину забвения. Он даже не слышал о том, что ему говорил Мотоми. Лишь он удалился, ни разу не взглянув больше на Акиру, юноша тут же занял его место, мимолетно провожая взглядом удаляющуюся фигуру.
— Я не отниму у тебя много времени. Как ты спишь в последние дни? Ничего не тревожит тебя по ночам? — хриплый голос мужчины был заботлив и тих.
Акира от изумления замялся.
«Ну и что я должен на это ответить? Чертов Мотоми, хоть бы предупредил! Скажи я ему, что не могу спать из-за эротических снов, в которых меня домогается Шики, или из-за кошмаров, где меня отправляют к Арбитро, и меня тут же уничтожат…»
— Это небольшая профилактика от возможной эпидемии. Участилось число поступивших на профилактику. У всех были ночные кошмары, — словно невзначай проговорил Мотоми. Как будто он говорил это всем без исключения.
— Что ты болтаешь! Делай, что велено, а не болтай попусту, — незнакомый угрюмый мужчина скривил лицо, отчего на его лбу двумя складками сложился «икс». Его брови были сильно вздернуты кверху, отчего возникало чувство, что он просто в ярости. Но после того, как он сделал замечание, он вновь отвернулся и принялся за осмотр одного из служащих.
— А что, собственно, здесь такого? Кто откажется от профилактики? Чем лучше отлажен механизм, тем лучше он трудится на благо Императора! — Мотоми предстал перед глазами Акиры в другом свете.
«Оказывается, и он может подстраиваться под обстоятельства…»
— И то верно. Но все равно не отвлекайся! Нужно проверить, есть ли здесь кто, а то как вспыхнет эпидемия, всей группой отправим на профилактику, — иксобразный повернулся к Мотоми еще раз, а после вновь приступил к своему делу.
Когда шатен внимательно посмотрел на юношу, тот сразу же сообразив, ответил:
— Сплю спокойно, от звонка до звонка.
В туже секунду чужая рука ласково легла на его руку.
Чужое лицо близко нагнулась к лицу Акиры.
Он шепнул:
— Это хорошо. Но для профилактики… от этих снов советую вам одно: побольше ходите пешком в свободное время. Вот завтра, например, прямо возьмите с утра прогуляйтесь ну хотя бы к складам, — он проколол Акиру, глазами улыбаясь, «тончайше» намекая. Юноше показалось… Нет. Он совершенно, совершенно ясно увидел завернутое в тонкую ткань этой улыбки слово-букву-имя. Единственное имя… Или это опять только фантазия…
«Не могу сказать точно. Почему я так уверен? Шики… Несмотря на то, что он говорил о прогулке к складам… Не знаю. Понял ли кто еще, но мне показалось это таким уж через чур очевидным. Возможно тот иксообразный был отвлечен и ничего не слышал. Но то, как смотрел Мотоми, а затем и Рин. Нет. Это точно был знак встретиться с Шики и узнать у него подробности».
Почему Акира сразу же прочел именно это имя? Мотоми даже не произносил его одними губами. Акира словно сам ощутил. Или, быть может, это все в его голове? Может ему просто и очевидно дали понять, куда явиться? Но то, как Мотоми смеялся, чтобы привлечь внимание Акиры, было таким ясным. Акира бы не обратил внимания, если бы не это. Вряд ли Шики рассказал ему шутку. Нет. Определенно, он не может ошибаться.
***
POV Акиры
Вчера лег — и тотчас же канул на сонное дно, как будто перевернувшийся, изрядно перегруженный корабль. Сквозь толщу глухой, застойной зеленой воды проваливаюсь вниз. Словно отрывки из киноленты, внезапно появляющиеся и исчезающие вновь. Обрывки забытых мной событий мерцали так явственно… А затем — вновь этот сон. Все те же слова, которые в последние ночи беспокоят меня все чаще. С какого момента? Когда мы вернулись с задания? Нет. Кажется, намного раньше. И вот медленно всплываю со дна вверх и где-то на середине глубины открываю глаза: моя комната, еще розовое, застывшее утро. Звон. А в голове — легкий, зыбкий туман. Это мешает в точности выполнить установленные программой часы сна… Сквозь туман — длинные шеренги фигур. Издалека как метроном постукивают множество подошв сапог о пол. Машинально, как привычная, удручающая музыка, в унисон шагают служащие. Считаю до пятидесяти — столько времени нужно, чтобы добраться до места сбора. И машинально, отбивая такт, опускаюсь вниз, отмечаю свое имя в книге присутствующих — как все. Не хочу быть частью этого нелепого мира. Каждой клеточкой тела убеждаю себя, что живу отдельно ото всех, один, огражденный мягкой заглушающей звуки стеной. И за этой стеной моя собственная планета. Но вот что. Если она моя, тогда зачем я терплю это? Эти сны. Бесконечные коридоры и шеренги однообразной униформы. Почему не могу тайком укрыться и дальше пребывать в этом розовом свете утра, а не в извечно красной мгле. Стоит только подумать об этом, как в одночасье всплывает до боли знакомый образ. И почему-то мне кажется, что укрыться тайком ото всех мне мешает именно этот образ. Не могу объяснить. Слишком сложно. Просто после того, как он зажег мою жизнь огнем, заставив злиться, трусливо бояться, надеяться и к чему-то стремиться, мне кажется, что в моем собственном мире мне будет слишком одиноко. Из головы не выходит та ночь. Холодная, как зеркало. Отражающее и отбрасывающее всякие попытки последних «мягких» дней запечатлеть на пустынной земле немного тепла. Земля впитывает, но как только занавес ночи темным покрывалом опускается вниз, зеркало Луна вновь наводит жуткий холод, напоминая о приближении зимы. Ты, «как некий мифический бог в седьмой день творения», смотришь куда-то вдаль. Неосознанно любуюсь этим странно заманчивым профилем. А в голове только одна мысль: о чем ты думаешь? О том, что только что мне рассказал? О своей жизни и месте в этом мире? Не знаю. Но именно этот момент мне показался каким-то близким и родным. Словно именно тогда я для себя окончательно решил идти до конца. Вот вспоминаю сейчас об этом — и как будто по велению судьбы ты предстаешь передо мной.
Непредсказуемый, будто всех водишь за нос. Лжец с неизменным спокойным выражением лица. Гулко стукнуло в груди. Смотришь все глубже, вонзая мне в сердце острое, сладкое лезвие. Совершенно не слышу, о чем говорит командир, вещавший о повестке сегодняшнего дня. Не могу оторвать от тебя своих глаз. Лишь их уголками замечаю, что мне подает знаки Юкихито, внезапно появившийся в наших рядах. А сзади тебя странным образом появляется Тойя. Переговариваете о чем-то. Едва заметно и предельно быстро, а затем будто бы и нет.
Совершенно ясно даешь знак встретиться в личное время.
Конец POV Акиры
***
