Лишь звезд узор укажет путь

Проблемы начались сразу же. Когда я попыталась встать, то свалилась на холодный пол. Это было неожиданно, а потому я как минимум пару секунд смотрела на свои ноги, которые отказались держать меня. Ноги, что не скрывала больничная одежда, на вид были абсолютно нормальными, но всё равно не слушались. Выругавшись в голос, я схватилась руками за постель и подтянулась. Конечности болели, и далеко не с первого раза я смогла встать на дрожащих ногах. Постояла буквально пару минут, а ощущения были такими, будто на мои плечи давила огромная бетонная плита. Вновь оказалась на полу, но уже сумела смягчить себе приземление. Тело дрожало, и по нему волнами распространялась ноющая боль. — Какого чёрта? — прохрипела я, отдышавшись. — Ты долгое время была в коме. Кажется, ирьёнин говорил что-то про сотрясение, — поведал Мадара, — помимо перерезанного горла. Ты вообще не должна была выжить. — Шутки Шинигами, — фыркнула я, скрестив ноги и разминая плечи. Было холодно и мне хотелось вновь оказаться под тёплым одеялом. Усталость накатила, словно волной, двигаться не хотелось совсем, но и оставаться на холодном и не самом чистом полу мне тоже не хотелось. Чьё-то приближение я скорее почувствовала на интуитивном уровне, чем услышала еле различимые шаги. Раздражение. Местами гнев и обида. Это точно не мои эмоции. Я, может и слегка раздражена, но уж точно ни на кого не обижена и не зла. Что же получается, моя способность считывать эмоции осталась при мне? Неплохо, несмотря на минусы, это всё же довольно приятный бонус. Дверь отъехала, и вошедший мужчина долю секунды смотрел на пустую кровать, после чего перевёл удивлённый взгляд на меня. — Когда ты очнулась? — Недавно, — прохрипела я, рассматривая его. Он был молод, светлые волосы пепельного оттенка доставали ему до ключиц рваными локонами, а под серыми глазами залегли мешки от частого недосыпа. Да и весь его вид говорил о том, что этот человек смертельно устал, хотя по уверенным движениям и цепкому взгляду этого и не скажешь. Он поднял меня с пола и осторожно положил на кровать, осматривая на наличие видимых повреждений. — Не нужно так сразу вскакивать, — ладонь, объятая зелёным свечением, прошлась над моим телом и задержалась на голове. — Как себя чувствуешь? — Так себе. Я даже пройтись не смогла, горло болит и голова кружится. Что со мной случилось? — Из лап Шинигами тебя вытащил, вот что случилось. За это мне просто обязаны дать ранг В, — фыркнул он, а я непонимающе склонила голову на бок. Вроде бы, у медиков тоже есть ранги, насколько я помню, и ранг В — это довольно неплохой такой. — Не вникай. Провалы в памяти есть? — Если честно, то да. Он выгнул бровь и изучающе уставился на меня. — М-да? — протянул он. — И чего ты не помнишь? Я задумалась. А ведь действительно ничего не помню, личность девочки была просто мною подавлена, или же она вообще исчезла, не оставив после себя ничего. А даже если что-то и осталось, нет никакой уверенности в том, что я смогу это хоть как-то использовать, да и смогу ли вообще. — Я ничего не помню. Даже своего имени, где я нахожусь… ничего, — я беспомощно уставилась на него. Игры тут почти не было, я действительно была растеряна, просто решила не скрывать эмоций. — Хм, вполне ожидаемо. Ранение головы, возможная психологическая травма, — тихо пробормотал он себе под нос и покровительственно улыбнулся. — Не пугайся, это нормальная реакция организма на всё произошедшее с тобой. Хоть детали мне и неизвестны, да и незачем тебе пока знать. Захочешь — спросишь Субару-сан. — Субару-сан? — Твой отец. — М-м-м, — понимающе протянула я, пока медик листал карточку в своих руках, попутно что-то туда вписывая. — Моя память когда-нибудь вернётся? — Может быть. А может быть, и нет. Скорее всего, нет, — пожал он плечами, не отрываясь от бумаг. — Отнесись к этому… как к началу новой жизни. Потупила взгляд и немного помолчала. — Так будет лучше всего, — согласилась я, а врач вздохнул, понимая, что ему не придётся успокаивать эмоционального ребёнка. — Хорошо. Я немногим могу тебе помочь, — и сунул мне в руки небольшую, но толстую тетрадь. — Это твоя больничная карточка. Изучи на досуге, может что-нибудь для себя почерпнёшь, а если нет, обращайся ко мне. Все нужные анализы у тебя возьмут завтра, зайду я тоже завтра. Не скучай, — и, махнув рукой, вышел. Вновь оказавшись в тишине, я ещё пару минут просто смотрела в стену напротив, и только потом удосужилась опустить взгляд на писанину в моих руках. «Имя: Оками Такара Группа крови: В» Единственное, что мне удалось разобрать. — Что же, хотя бы своё имя узнала, уже неплохо, — решила не унывать я, и открыла карточку. Может, в попытках понять хоть что-то я устану и раньше лягу спать. *** Акираги Хагане, а именно так звали того ирьёнина, что обнаружил меня на полу и в дальнейшем вёл моё лечение, сказал, что если повезёт, то к моменту моей выписки, отец успеет вернуться. Не успел. К сожалению. Вот и стою я на улице, за спиной двери госпиталя, на мне одежда, в которой меня убили, но уже выстиранная, и с бумажкой в руке. На клочке бумаги был написан адрес моего проживания, но это, если честно, мало чем помогло. Я совершенно не ориентировалась в Скрытом Тумане, и эта писулька мне ну никак не помогла. Впрочем, меня просто «отправили в свободное плавание» и если к вечеру я не смогу найти дороги, то Хагане обещал меня проводить. Если я не смогу найти, а если найду, то и скатертью мне дорога, и у него и у меня дел по горло. Поначалу мне даже понравилось гулять по туманным улицам Кири. Не особо любила солнце, а такая пасмурная и немного мрачная погода меня всегда успокаивала. Людей было не очень много, почти все гражданские, а те шиноби, которые всё же попадались, одним своим видом отталкивали. В общем, дорогу я спросить трусила, у таких-то мордатых и даже на вид опасных дяденек и тётенек. Даже гражданские не внушали мне абсолютно никакого чувства того, что меня не пошлют к чертям через секунду после обращения к ним. В общем, я одиноко одинокий одиночка, если не брать в счет Мадару, который скучающе шагал сзади. «Блять, да где же этот сраный дом» — мысленно материлась я. Может, моей жизни ничего уже не угрожало, но вот ноги уже ныли от такой продолжительной прогулки, длиною часов в пять точно. Вышла в полдень, специально на часы посмотрела, а сейчас дело уже шло к вечеру. Темнело и холодало, а я всё блуждала по туманным лабиринтам селения. И, если честно, то начала накатывать паника, так как я не была уверена, что найду дорогу даже до госпиталя. «Улица N, дом D, квартира E» — примерно так я поняла содержимое уже измятого клочка бумаги. — Ты ходишь кругами и уже третий раз прошла мимо книжного магазина, — поведал Мадара. — Капитан Очевидность, — рыкнула я, не боясь быть услышанной. На улице, где я сейчас находилась, было безлюдно. Впрочем, моё раздражение быстро схлынуло, и я глубоко вздохнула. — Топографический кретинизм никогда не был моей сильной стороной. — Тебе придётся научиться ориентироваться на незнакомой местности. — Как? — Для начала возьми курс на Резиденцию Мизукаге. Это самое приметное здание во всей деревне. После ориентируйся на него. И успокойся. — Я спокойна. — Не ври. Фыркнула и, найдя взглядом самое высокое и приметное здание, зашагала к нему. Мадара прав, нужно успокоиться, да и отнекиваться нет смысла. Он и без способностей эмпата мог спокойно распознать ложь, а врать ему действительно не имеет смысла. Мы на одной стороне, он мой союзник. Во всяком случае, пока. Эта прогулка помогла успокоиться, и даже немного расслабиться. В голову стали лезть мысли, совершенно далёкие от поиска жилья. Например, о том, что я буду делать дальше. Как буду жить. Да и неплохо было бы разобраться в той ситуации, из-за которой Такара и умерла, если бы не Шинигами. Насколько я помню, помимо девочки там была женщина и мужчина. Поначалу я подумала, что это её родители, и быть мне сиротой, но отец у меня есть, хоть он и сейчас на фронте. Что насчёт матери? Если она есть, то она — точно шиноби и точно на миссии или на войне, как отец, потому как если бы она была из гражданских, то я бы её уже видела, и не блуждала по Кири. Или мертва. Или отец развёлся с ней, почему нет? А Такара? Ей было целых шесть лет, вернее, есть целых шесть лет. Обучение искусству ниндзя здесь начинают очень рано, особенно в военное время, когда постоянно нужны новые кадры, а потому и девочка должна была уже знать основы. Отсюда и вытекает следующее: как именно мне нагнать то, что я пропустила? А что если её вообще не готовили для роли шиноби и отец хотел, дабы та жила тихо мирно жизнью гражданского? Как много вопросов, и почти ни одного ответа. Совершенно никакой уверенности, но одно я знаю точно. Я должна стать шиноби, хочет того отец или нет. Это самая опасная работа, велик шанс умереть, но это мне и нужно. И не только мне. Оглянулась на Мадару. Да, всё же делаю я это всё преимущественно ради него, как бы я не относилась к его плану. Всё же удача улыбнулась мне почти к самой ночи. Не веря своему счастью, я несколько раз перепроверила адрес и намертво вбила его в свою память. Относительно Резиденции дом находится на северо-западе, через три квартала, напротив кафе-бара. Этаж нашла без труда, хотя и изрядно запыхалась, поднимаясь аж на пятнадцатый, который оказался самым последним. Номер квартиры был указан на двери, ключ подошёл с первого раза. Отец отсутствовал, мать черт знает где, да и есть ли она вообще, братьев-сестёр нет, равно как и прочих родственников, одним словом — шикарно. Это действительно было очень выгодно, до возвращения отца я была предоставлена сама себе. Сто тридцать шестая квартира встретила меня духотой и тишиной. Облегчённо вздохнула, ощущая, что словно гора с моих плеч свалилась. Нащупала выключатель и зажмурилась от резко включившегося света. Небольшой коридор, зато больше количество пыли. М-да, сдаётся мне, тут отсутствовали намного больше месяца. Хрипло прокашлявшись, первым делом я пошла на поиски кухни и, соответственно, воды. Первичный осмотр квартиры со стаканом в руке дал довольно неплохую картину. Небольшой коридор, средних размеров кухня, и три довольно больших комнаты: одна выполняла роль гостиной, вторая, по всей видимости, принадлежала родителям, и, оставшаяся, по всей вероятности, была моей. Это подтвердила тетрадь, лежащая на столе и подписанная корявым детским почерком. Комната была большой, даже пустынной, и было несколько неуютно, но все мои недовольства улетучились, когда я увидела его. Мольберт. Он стоял у стены, на нем был чистый холст, возле него был стул и краски. — Святые помидоры, — благоговейно прошептала я, коснувшись его кончиком пальцев. Внутри разлилось приятное тепло, и я невольно растянула губы в улыбке. Вроде бы такая мелочь, а так приятно. Помимо изнуряющих тренировок, которые меня будут ждать в будущем, я могу заниматься любимым занятием. Конечно, возможно, в будущем я бы и приобрела всё необходимое для любимого увлечения, но всё же меня безмерно радовало немного другое. Такара рисовала, и рисовала очень даже неплохо. И я отлично понимаю, почему. Одиночество — это очень тяжело, особенно для ребёнка. По себе знаю, как это непросто и даже страшно, когда ты одна, такая маленькая в такой большой квартире, а ожидание прихода родителей только ещё больше душит, чем утешает. А монстры, из-под кровати, из шкафа, из самого тёмного угла комнаты, из головы всё наступают и наступают, а бежать некуда. Разве что в свой собственный мир, где тебя точно никто никогда не найдёт. Выдумать себе защитника, который не подпустит этих чудищ к тебе, придумать ему имя, дом, друзей, и рисовать, рисовать его жизнь, его действия, его мир. Становится легче дышать, легче ждать, легче отпускать. Протёрла ладонью холст от пыли. Да, стало намного легче. Даже предстоящая генеральная уборка меня не пугала, и, не смотря на позднее время суток, я была полна энергии. Следовало бы поскорее заняться делом, пока этот поток не иссяк, и на меня опять не навалилась усталость. Хотя бы избавиться от пыли в своей комнате, в которой собираюсь спать, да и вообще квартиру проветрить, а то дышать невозможно. И всё же большие квартиры — это неплохо, но только не тогда, когда ты решаешь в них убраться. Не сказать, что это было так уж трудно, в конце концов, ни бардака, ни грязной посуды не было. Только пыль, тонны это сраной пыли для такой маленькой, и, самое главное одной меня. Наверное, она будет сниться мне в кошмарах. Но результат того стоил: моя комната едва ли не сияла. Сил хватило даже на коридор и кухню, после чего я сдулась. — Ну нахрен, остальное сделаю завтра, — устало выдохнула я, стоя на балконе, который был в моей комнате и вдыхая ночной воздух. Помимо уборки следовало ещё заняться стиркой вещей, и заглянуть в холодильник. Отец оставлял ей деньги на пропитание и нужды, но не особо она ими пользовалась, как я посмотрела. Средств было довольно много, у меня вообще возникло подозрение, что она покупает только еду, и то по минимуму. Да и по телосложению она довольно худая для своего возраста. И, перебирая вещи, для меня открылась ещё одна полезная информация. Я бы сказала, бесценная. Такара ходила в Академию Шиноби уже год. Умереть она умудрилась прямо в начале каникул, которые длятся всего два месяца перед переходом во второй класс. Так что, мне очень крупно повезло, ведь догнать программу всего за год это не так уж и сложно, как если бы я пропустила, допустим, три года. И, хоть девочка и не конспектировала лекции, и писала всего по минимуму, она вела дневник, который принес пользы намного больше, чем, если бы она записывала информацию в академии. Всё же, если родители-шиноби, или хотя бы один из них, это довольно полезно. Тот материал, который она не понимала, она спрашивала у отца, когда тот был дома, и он ей всё доступно объяснял и показывал. Отца она очень сильно любила, даже больше матери, которая, судя по записям, всё же была, а потому его внимание для неё было очень ценным. Она описывала каждую встречу и каждый разговор с отцом очень и очень подробно, и это меня сейчас просто спасало. Ощущение, что она переписывала диалоги с отцом слово в слово. Так что, у меня было целых две с половиной недели для того, чтобы немного обжиться, привыкнуть к тому, что я жива, и к тому, что мне нужно учиться и тренироваться. Если подумать, то это не так уж и плохо, во всяком случае, намного лучше, чем быть бестелесным призраком, болтающимся по всему миру, изредка мотаясь в Лимбо для того, чтобы спрятать полезные вещи. — Сколько раз ты меня спасала? — выдернул меня из дрёмы голос Мадары и я невольно вздрогнула. Черт, так бы и уснула тут. Зевнула, потянулась и, пройдя расстояние от балконной двери до кровати, плюхнулась на неё. — У тебя, как у кошки, девять жизней было. Включая твою собственную, — и повернулась на спину, смотря на белый потолок. — Я вот думаю, это много или мало? С твоим-то образом жизни. — Восемь раз, — явно для себя, нежели для меня произнёс он, а потому я с чистой совестью отвернулась к стене и закрыла глаза. Уснула, на удивление, почти сразу, даже расправлять постель не стала, хотя обычно, перед тем как уснуть, я ещё ворочусь по два часа. Наверное, сказалась усталость. Впрочем, мои следующие три дня меня вырубало так же быстро. Поверить не могу, как я могу находить столько работы, которая прямо не терпит отлагательств. Закончила уборку в квартире, сходила за свежими продуктами, перестирала все свои вещи, перебрала все записи и тетради, даже прикупила себе календарь на стену. Не удержалась и всё же обновила свои запасы красок и кистей, с сожалением понимая, что в ближайшем будущем вряд ли к ним прикоснусь. Ведь моей первостепенной задачей, после обустройства жилья, было обучение контролю чакры. Сначала, судя по записям, требовалось её почувствовать. С этим проблем не было, это было похоже на то, когда я погружалась в Лимбо. Почувствовала и очаг, и потоки, даже получилось замедлять и ускорять его. И вот какую вещь я заметила: при ускорении потока температура тела повышается, а при замедлении наоборот, понижается. И это, на самом деле, круто. Контролировать температуру своего тела при помощи скорости потока. Так я хоть в прорубь голышом нырну, выйду и даже не дрогну от холода, потому что просто не буду его чувствовать. Наверное, поэтому шиноби так редко болеют. Это очень, очень полезно. После шло упражнение на контроль. На первый взгляд это было проще пареной репы: просто взять лист бумаги и суметь удержать его на ладони. На практике возникли небольшие трудности с концентрированием чакры в определённом месте. Энергия слушалась неохотно, подчиняясь то нехотя, то так быстро, что я просто не успевала за ней. Но, как говориться, терпение и труд всё перетрут, вот и я всё это перетёрла. Правда ужаснулась от того, что я за каких-то пять часов истратила весь свой резерв, отчего чувствовала смертельную усталость, но отдыхать себе не позволила. Необходимо было разобраться с ручными печатями и их названиями. Вот что оказалось для меня даже сложнее, чем упражнение на контроль. Детские пальцы совершенно не подходили для этого занятия, они были недостаточно гибки, но я не унывала. Всё это придёт со временем, если я буду тренироваться каждый день. Пришлось даже составить режим, ибо я банально не знала, за что хвататься. И помимо тренировок с чакрой включила и физические упражнения. А вот тут мне очень сильно помог Мадара, который помог выбрать самые оптимальные для ребёнка упражнения, дабы я не загрузила себя слишком сильно, но и получала нужную нагрузку для развития. — Почему ты помог мне? Ответ был очень прост, даже очевиден. — Чем быстрее ты будешь развиваться, тем быстрее ты закончишь Академию, тем быстрее тебя отправят на фронт. Война хоть и пошла на спад, но это не отменяет миссий за пределами деревни, а самая опасность именно там. — Ну, это понятно, что мне желательно быть в самой гуще. Значит, я могу рассчитывать на твою помощь до выпуска? — В какой-то степени, — неопределённо махнул он рукой. — Миссии высокого ранга с вероятностью летального исхода не доверяют слабым. Разве что пушечному мясу, но к тому времени это уже будет не актуально. — Что же, буду стремиться вверх по карьерной лестнице так быстро, насколько смогу, — пробормотала я себе под нос, уже по бессчётному кругу пытаясь сложить цепочку печатей. Хотя дела вроде идут неплохо, и обещали идти так же. Тем более с помощью Мадары, который заинтересован в росте моих навыков для повышения моего ранга, дабы я могла брать опасные миссии с вероятной смертью, дабы он смог спасти меня целых восемь раз. А пока, всё что я могу это развивать свой контроль и физические навыки. До Академии осталось всего ничего, а я даже не знаю, на каком уровне была Такара, свои успехи она как-то забыла записать. Что если она отличница по всем дисциплинам и тут я, умеющая пока так мало? Хоть мне и будет оправдание в виде потери памяти. А если она была отстающей и внезапно я показываю такие результаты? Хотя какие тут результаты. Ну что же, пока понятно только одно: тренироваться тебе до потери пульса, Оками Такара, узнавать новое и усердно учиться. И, естественно, выжить.