Рубикон

— Значит, ведьмы, — выдохнула я и откинулась на подушки, в который раз завороженно наблюдая за летающими вокруг перьями. Это приносило мне какое-то душевное успокоение. — Значит, вампиры, — повторила мои действия Бонни, и мы, переглянувшись, нервно засмеялись. — Я так испугалась, Елена, — призналась она. — Я тоже. Это нормально. Твое тело захватила твоя сколько там раз пра- бабка, а потом тебя чуть не съел вампир. Знаешь, все эти ведьминские штучки ужасно стремные, честно. Мне не было так страшно, даже когда Вики собиралась впиться мне в глотку. — Будет, что рассказать потомкам, — криво усмехнулась она, а я отзеркалила ее жест. Да уж, чисто девчачья болтовня. — Деймон — мудак, но самое страшное, что он — влюбленный в ту еще сучку мудак, — озвучила я то, что уже давно крутилось в моей голове. — Я благодарна Стефану за то, что он спас меня. Может, он и вампир, но он не такой уж и плохой, — она сделала паузу, поворачиваясь ко мне лицом. — Но это ничего не меняет. Я все еще рада, что вы с ним не встречаетесь. Просто скажи, что это не из-за того, что тебе больше нравится его старший брат. — Бонни, — я стукнула ее одной из немногих уцелевших подушек, и наконец-то на моем лице появилась искренняя улыбка. Кстати, не помешало бы закупить еще подушек. Если я и дальше продолжу бороться со стрессом путем эксплуатации ведьмочки и уничтожения перьевых подушек, то они у меня не задержатся надолго. — Не переживай, я не собираюсь встречаться ни с кем из братьев Сальваторе. Хотя они оба очень горячие. — Хорошо, — Бонни усмехнулась, глядя на то, как я мечтательно закатываю глаза. Готова поспорить, что в ее голове тоже мелькало достаточно пошлых мыслишек на их счет. Я все еще помню, как в первый учебный день она вслух рассуждала о том, насколько у Стефана сексуальная спина. — Потому что меня все еще бросает в дрожь рядом с ними, я чувствую смерть. Наверное, это очередные ведьмины штучки и я буду реагировать так на каждого вампира. — Тогда я, наверное, тоже ведьма, — улыбка стала немного кривоватой, — потому что я не могу выбросить из головы мысли о том, что они могут убить меня так быстро, что я не успею ничего понять. И от этого меня еще как бросает в дрожь. — Не знаю, ведьма ли ты, но… — Но что, Бонни? — переспросила я, когда она неловко запнулась. — Ладно, ничего не подумай, просто. От тебя я тоже чувствую что-то похожее, что-то странное… Я не могу это объяснить, — скомкано сказала она, пряча глаза, в то время как пух начал медленно спадать на пол. Встрепенувшись, Бонни обновила свой фокус. — Может, это из-за того, что я чуть не умерла тогда на мосту, — я немного съежилась, но думаю, она отнесет это к тому, что мне тяжело вспоминать тот день. На самом деле я похолодела от мысли, что они узнают о том, что я самозванка. А ведь все эти мертвые ведьмы могут что-то знать. Лучше не думать об этом пока. — Знаешь, я почти уверена, что в какой-то момент увидела свет в конце туннеля, — попытка пошутить вышла провальной, но Бонни сжала мою руку, подбадривая. — Думаю, такое должно было оставить свой отпечаток. — Я понимаю, Елена. Ты изменилась с той ночи, и это нормально, — Бонни уже жалела, что зацепила этот вопрос, поэтому поспешила перевести тему. — Так что там насчет Стефана? Слепой не увидит, что ты ему нравишься. — Бонни, ну хоть ты не начинай! — жалобно застонала я и накрылась одеялом с головой. — Мэтт меня достает, он не понимает, почему, если у меня ничего нет со Стефаном, я не вернусь к нему. Кэролайн трещит без умолку. При чем я не пойму, то ли она сама хочет встречаться со Стефаном, то ли она ревнует Мэтта ко мне, то ли ей просто, как обычно, не хватает сплетен. Дженна спрашивает, почему я не найду себе парня. Хотя тут у нас все налажено, мы с ней вместе пьем вино и жалуемся, что все мужики козлы, но вот, когда она найдет себе кого-то, то мне не спастись. Деймон не упускает возможности подразнить, а Стефан смотрит на меня своими щенячьими глазками, что я почти сдаюсь. Теперь ты — подруга, которая против моих с ним отношений, но все равно задевает эту тему. Я вылезла из-под одеяла, насуплено глядя на то, как Бонни заливисто смеется над моей тирадой, которую я выпалила на одном дыхании. Действительно, наболевшее же. — Прости, прости, — она все еще подрагивала от смеха, поэтому я слабо верила в искренность ее извинений. — Я не знаю, Бонни. Я не готова сейчас строить с кем-то отношения, тем более, если чувства не взаимны, — я издала тяжелый вздох, но все же решила объяснить. В последнее время я слишком часто это повторяю. Дженна, сам Стефан, Лекси. Последней очень польстила моя честность, как и слова о том, что я хотела бы быть Стефану хорошим другом. Ну и Сальваторе, кажется, немного смирился, когда мы снова расставили все точки. Надеюсь, что в последний раз. — Дело не в том, что он вампир или еще чего. Хотя это тоже важно. Он хороший парень, правда. Просто одного того, что я считаю его сексуальным, недостаточно. А обманывать и его, и себя я не хочу. Это было бы нечестно, несправедливо. А уж после того, что я узнала о его бывшей, я и вовсе не уверена, что он действительно чувствует ко мне что-то… — Ты об этой загадочной Кэтрин, которая крутила обоими Сальваторе? Честно говоря, я заранее ее ненавижу. — Я похожа на нее, Бонни. Нет, не так. Я ее полная копия, у нас одно и то же лицо, — на самом деле, мне все еще было не по себе от этого. Одно дело знать, но увидеть, пусть и фотографию, это странно и немного даже пугающе. Я не знаю, что почувствую, когда столкнусь с ней лицом к лицу. — Как это возможно? — нахмурилась ведьмочка. — Это могло произойти только в том случае, если перед своим обращением Кэтрин родила ребенка. Ну или еще какая побочная ветвь пошла, — я жестом попросила мулатку вновь замагичить, потому что она отвлеклась, а потом буднично продолжила. — А еще Стефан узнал, что меня удочерили. — Ты серьезно? — Бонни смешно выпучила глаза, а я раздраженно нахмурилась. Перышки опять перестали летать. — В смысле… Ты спрашивала у Дженны? — Поговорила с ней следующим утром. Она, кажется, боялась, что я буду ее в чем-то обвинять, но это глупо. Я не считаю нужным ворошить прошлое, но, боюсь, оно меня так просто не оставит.