White holes

Все мальчики со временем взрослеют. Чанбин говорил ему это много раз, да и сам Хёнджин понимает, что Питера Пэна из него не выйдет. Может быть, где-то в другой Вселенной - там он наверняка стал если не Питером, то одним из Пропавших Мальчишек уж точно. Но скорее всё-таки Пэном. Чанбин сказал как-то, что это абсолютно в стиле Хёнджина, мол, будь его воля, он бы точно сбежал на остров вечного детства и основал там своё государство. Хёнджин и вправду хотел бы: часто представлял, как они с Чанбином будут веселиться там, лазать по деревьям, сражаться с пиратами – Чанбин точно был бы его любимым из Пропавших, его правой рукой. Хёнджин оставлял бы его за главного, пока сам улетал на материк за новыми ребятами. Главным у Чанбина всегда получается быть хорошо, это точно в его духе: платить за коммуналку на двоих, читать Хёнджину нотации, напоминать ему сроки сдачи проекта по истории древних языков, оставлять засосы-укусы на шее, трахать так, что Хёнджин забывает своё имя. Думая об этом, парень часто хмурится – не слишком ли его хён уже взрослый для Нэверлэнда? Он рассматривает чанбинов профиль в тусклом свете лампы и вздыхает. - Хён? Чанбин мычит полувопросительно как-то, не отрывая глаз от ноутбука, где у него текст на латыни, который он переводить пытается. Хёнджину бы его по-хорошему не отвлекать сейчас, а лучше чай принести да помочь, но он только: - А если бы я и правда улетел в Нэверлэнд, ты бы полетел со мной? Чанбин вздыхает (почему-то очень грустно, и Хёнджину кажется, что это вовсе не от раздражения или текста на латыни), оборачивается через плечо на парня и смотрит нечитаемым взглядом. У Хёнджина напрягаются плечи, он и не замечает, как задерживает дыхание до тех пор, пока парень, наконец, не произносит: - Полетел бы. Хёнджин улыбается ему так, что Чанбин за этой улыбкой и девять кругов ада по Данте пройти с ним будет готов (ведь и там ему наверняка придётся следить, как бы младший не натворил дел), но вот только Чанбин, в отличие от Хёнджина, понимает, что хорошего в этом мало, да и вообще ничем хорошим их сказка не кончится. Понимает, но только по ночам продолжает целовать пухлые губы, разводя руками чужие напряжённые бёдра. Ему не бывает стыдно по утрам. Хёнджин думает, что это хорошо. Парень поднимается с кровати, накидывает на Чанбина плед и спрашивает, чем он может помочь. «Улететь в свой Нэвэрлэнд и никогда в моей жизни не появляться». Конечно, Чанбин не говорит этого вслух. *** Хёнджин думает, когда же именно люди взрослеют. Когда начинают оплачивать себе жильё? Перестают бояться темноты? Начинают подставлять плечи под чужие поцелуи? Устраиваются на первую работу? Заводят семью? Хёнджин думает, когда же он сам станет взрослым, но чаще всего ему кажется, что он и правда Питер Пэн (неправильный какой-то Питэр Пэн, под метр восемьдесят с хвостиком ростом). А вот Чанбин, напротив, будто бы уже родился взрослым. - Тебя бы не пустили в Нэверлэнд. Чанбин пожимает плечами: - Ты же там главный, сам решаешь, кого туда пускать. Хёнджин думает минутку, а после улыбается счастливо и тянется к Чанбину, обнимая: - Ты у меня самый хороший хён. Сказать ему хочется совсем другое, и иногда он почти до боли сжимает губы, чтобы не произнести в самом деле это никому не нужное «Я тебя л…». Потому что Чанбин его не. И Хёнджину об этом даже спрашивать не нужно. *** - В какой-то из жизни я точно был бы Пэном. А кем был бы ты? Хёнджин лежит на кровати в куче пледов, прямо в одежде, задумчиво смотрит в потолок, словно тот вдруг исчезнет и покажет ему третью слева звезду. Чанбин вздыхает, откатываясь на колёсном стуле от рабочего стола, и спрашивает неожиданно: - Что ты знаешь о Капитане Крюке? Парень на кровати даже голову поворачивает, хлопая глазами в удивлении. - Ну, он пират? Главный злодей и всякое такое. Чанбин смотрит устало и до одури печально, Хёнджину выть от такого взгляда хочется, а ещё лучше спрятаться, сжаться в комочек, исчезнуть куда-нибудь прямо сейчас, так он боится того, что услышит в ответ, когда Чанбин качает головой: - Он был первым Пропавшим Мальчишкой, ты знал? Питер взял его с собой, но вот только правила игры скоро перестали его устраивать. А потом игра и вовсе перестала быть честной. Питер обещал ему, что он сможет вернуться домой, когда захочет, но так и не выпустил его из Нэверлэнда. Со временем мальчик повзрослел, но не перестал пытаться выбраться с острова. Не сказать, что он был там таким единственным, постепенно сколотил команду пиратов. Примерно так они с Пэном и стали из друзей врагами. Они молчат какое-то время, Хёнджин инстинктивно тянется к парню руками, будто в страхе, но Чанбин не смотрит в ответ. - Ты всегда говорил, что был бы Пэном, а я был бы Пропавшим Мальчишкой. Твоим первым Пропавшим Мальчишкой. Знаешь, почему я всегда соглашался? Хёнджин сглатывает тяжело, губы попросту не размыкаются, но Чанбину и не нужен его ответ: - Потому что после я стал бы Капитаном Крюком. И вот это уже действительно похоже на нашу правду. Хёнджин чувствует на щеках слёзы, а потом чувствует, как Чанбин пересаживается к нему на кровать и тянет к себе, гладя по волосам и позволяя вот так вот глупо плакать – и не объяснишь толком, от чего. Он поднимает на Чанбина глаза и спрашивает: - Хочешь уйти? Чанбин смотрит в его заплаканные глаза, гладит пальцами по щеке и отрицательно качает головой. Люди взрослеют, когда начинают принимать верные (пусть и не всегда приятные) решения. Его место пока в хёнджиновом Нэверлэнде.