Любимец твоих дьяволов

— Йа, О Сехун, ты долбанный кусок дебила, почему мне звонит твой тренер и сообщает, что ты опять подрался? Ты вообще можешь жить в обществе? Вообще способен создавать связи не какие-то половые, а реальные дружественные? Может быть мы тебя в клетку посадим, ты придурок, — захрустел шеей озлобленный Лухан. — Да, бля, это все омега рядом, я просто глянул на нее, а ее парень тут как тут, — распалил руки в разные стороны ярко одетый парень. — Слушай сюда гондон, если ты доставишь мне еще какие-то проблемы, я тебя самолично посажу в клетку на неделю и жрать ты будешь из миски, еще я заберу тебя из боксерского клуба. И да, я уже подал документы на то, чтобы тебя направили в общежитие. Никаких съемных квартир и тем более хороших номеров. Туда ты отправишься завтра же. Ты, да-да, ты фраерок теперь будешь жить на собственные деньги, оплачиваться будет только учебный счет, общежитие и твое питание. А если ты хочешь больше денег, то вали работать, — Лу схватил нерадивого брата за шиворот и выволок за пределы кабинета. Сехун спокойно вздохнул и лениво поплелся до барной стойки. — Виски, пожалуйста, — сказал выделяя второе слово обесцвеченный блондин. — А по лбу не хочешь, мелочь, — Тао фыркал, но все равно налил, — когда у тебя появится кто-то серьезный? Когда возьмешься за ум? — Хен, вот только не надо мне тут заливать, ты сам видел, как Лу вышвырнул меня. И да, у меня никогда никого не будет, никто слышишь, никто меня к себе не привяжет, — О показательно вздернул указательный палец и залпом выпил стакан, уходя под мощные биты в глубь зала. — Не зарекайся, — улыбнулся омега им же натертому стакану. *** Чанель вернулся в пол первого ночи, но он был трезв как стеклышко. Он грустно шаркал по полу, с опущенной почти до пола головой. Оказалось, что команда, за которую болели Чанель и его компашка проиграла и они просто разошлись по домам в расстроенных чувствах. Он выглядел будто не его любимые футболисты проиграли, а будто он богатый жених и его муж с любовником сбежали с крупной суммой денег. Еле сдерживая скупые мужские слезы, Пак лег на плечо Бену и просто скулил. Он рассказал, что и как, эмоционально раскидывая руками в разные стороны. Видя все это, Ким просто сдерживал неистовые смешки в подушку дивана. И пошел на кухню, чтобы выпустить скопившийся внутри звук. Когда альфа успокоился, его уложили спать, а парочка собутыльников продолжила распитие спиртных напитков. — Ну, и умора, божечки, — обливался слезами от смеха Мен. — Прекрати, когда дело касается футбола и рока, он становится чувствительным, — подавляя смешки, защищал Пака Бекхен. — Знаешь сегодня я познакомился с кучей людей и оказалась многие работники студенты, — Сухо хотел рассказать больше, но аппетитная печенька так и рвалась в рот. — Слушай, вот твой брат вроде как приехал. Как ты чувствуешь себя? — Я нормально, кстати, хотел узнать, на какой факультет ты все-таки поступил, — резко сменил тему Ким. — Я на театральном, Чанель на факультете криминалистики, — омега немного вздрогнул, произнося криминалистика. — Хорошо, — Чунмен заботливо сложил мусор в корзину. На следующий день Чунмен вернулся домой. И каково его было удивление, когда он увидел брата, но тот был не один, а с молодой омегой. Внешне омега конечно располагала, но Киму вообще никаким местом не нравился факт пребывания еще одного человека в его семье. А когда в теплом семейном завтраке всплыло, то что брат и его пассия останутся в их доме на ближайший месяц, убил его наповал. Он не особо хорошо контактирует с братом, но все-таки пять человек в доме, как душащая петля для спокойного и любящего тишину Сухо. В тот же день Мен просто разрывался между наорать на брата и другую часть семьи и смотаться из дома, живя с бомжами. Наорать он не решился, поэтому втихомолку отправился в университет и там подал документы в общежитие. Абитуриентов было много, но в большинстве своем были сеульские жители, так что почти сразу заявку на место одобрили. Когда он вернулся домой перед отцом и матерью он заявил, что теперь он живет в общежитии и если родителям тяжело оплачивать общежитие, то он сам сможет это делать. Папа угрюмо скривил губы, поглядывая на газету, а мама радостно обняла сына и сказала, что все в порядке. Маме самой не совсем была понятна ситуация с ее старшим сыном, но она понимала тяжелые чувства младшего и разделяла их. Вечером Чунмен начал собирать вещи и хотя, он будет находиться от дома всего в часе езды, но он решил ответственно подойти к сбору вещей и взять самое необходимое. В итоге он собрал багаж и сумку. Багаж был заполнен вещами и обувью, а сумка книгами и тетрадями, а также прочей канцелярией. В свой рюкзак он сложил кое-какие ванные принадлежности и крема. Насколько он понял из слов мужчины из администрации, то въезд осуществляется за пару дней до первого учебного дня, то есть уже завтра он может ввозить вещи. И как ему объяснили его поселят в двухместную комнату тоже с бетой. Сухо как он сам считает уживчивый и вполне может найти контакт с другими людьми. — Господин Паак вас слушает, — на фоне понтливого голоса была слышна популярная песня «бумбастик». — Йа, Чанель, а вы с Бекхеном останетесь на квартире жить? — Конечно, к чему вопрос? — Бекхен орал, чтобы Чанель сделал тише. — Да нет, просто я в общагу съезжаю, — тяжело вздохнул бета. — Ууу, слышал там всякие отморозки по вечерам тусуются, — Пак вздрогнул от воспоминаний, — но если что я конечно альфа Бекки, но когда нужна помощь, я буду и твоим. — Да, спасибо, я ценю это, — Чунмен всегда был благодарен за то, что Чанель в любой момент готов помогать и защищать Кима. — Эй, ты идиот или да, я сказал музыку тише сделать, с кем ты там трещишь, что даже не слышишь, что я тебе говорю, — Бен стоял уже близко к Чанелю. — Представляешь, Сухо в общаге жить будет, — в трубке послышалось как упала посуда. — Что, йа, Ким Чунмен это что шутка? Ты ведь знаешь, что мне не нравятся эти в общаге, что люди там плохо обходятся с бетами? Йа, ты с чего это так решил, — обеспокоенно выпалил Бекхен. — Не беспокойся, я буду в порядке, если что напишу тебе и Чану, — умиротворенно говорил Сухо, — брат привел омегу и они планируют остаться еще на ближайший месяц, поэтому я ухожу. Да и на работу ходить будет проще. Сплошные плюсы. — Хорошо, но обязательно, пиши мне утром и вечером. И если что-то будет происходить пиши мне или лучше сделай типа видео-дневн… Договорить Бену не дал угорающий Чан, от паранойи любимого у него сводило от смеха челюсти. Он просто упал на колени и уткнулся носом в ковер, который должен был пропылесосить. На всю эту картину улыбнулся Бек. — Ну, ладно, мы поможем тебе переехать, когда собираешься? — Завтра уже. — Ого, так быстро. Ну во сколько подъехать? Только не слишком рано, сам знаешь Чан раньше девяти глаза продрать не может, — Хен лениво опустился на колени поднимать посуду. — Ну, часов в одиннадцать подъезжайте, еще я хотел посмотреть на библиотеку и кампус в целом, — Ким начал собирать ноутбук и прочую технику. — Зубрила он и в Африке зубрила, — улыбнулся Пак. Когда брат и его пассия вернулись с какой-то очумелой вечеринки, все сели ужинать. И мать сообщила о переезде Сухо, чем снова огорчила отца и заставила уголки губ подрагивать от недовольства, и чем удивила парочку. Брат дал пару наставлений о жизни в общежитии и сказал, что будет навещать его каждую неделю, чем конечно насторожил Кима. Эта псевдозабота его немного пугала, но как только до беты доперло, что скорее всего старший кидает понты перед семьей, он смягчился. И даже пару раз улыбнулся на шутки старшего брата. Утром Чунмен встал без будильника. Когда он вошел на кухню, то стол уже был накрыт, мама хлопотала у плиты, а завидев сына, захлопотала рядом с ним. Мама всегда была опорой и поддержкой для беты. Она понимала его и всегда принимала его сторону. Мама и Бекхен были тем, кто всегда защищал и помогал Мену, но он чувствовал, что это из-за того, что он бета. Он чувствовал ущербность, поэтому он стал сильнее и стал более тверже в словах и поступках, чтобы защищаться самостоятельно. Раньше он был очень мягким, добросердечным и ранимым, но не теперь. Сейчас он неприступен как скала, он тот кто не будет просить помощи, как считает сам Мен. — Чунмена, сыночек, я собрала тебе поесть на пару дней, — где-то из-за шкафа мама выкатила тележку с тремя сумками. Первая была огромной, а две были поменьше набитые контейнерами. — Мама, не стоило беспокоиться, здесь еды на месяц хватит, — улыбнулся бета. — Так, садись завтракать, ты же в одиннадцать уезжаешь? Чанни и Бекки придут, я и им немного набрала сумок, а еще передай им для их родителей настойки женьшеня, — она указала на две сумки поменьше и вытащила из полок маленькие бутылочки с красной этикеткой. — Мама, дорогая, не заморачивайся, не мучайся и отдыхай побольше. Я буду сильным, я сделаю все что в моих силах, — Чунмен крепко обнял мать. Ровно в одиннадцать приехали Пак и Бен. Они очень тепло поздоровались с мамой Мена, обнялись, спросили про ее самочувствие и помогли Киму дотащить сумки до машины. А когда мама Сухо передавала им сумки с едой, они были очень тронуты и кланялись чуть ли не до пола. Они были действительно хорошими ребятами. Чунмен рад иметь таких друзей. — Чунмена, а откуда ближе добираться до бара от дома или универа? — Пак повернул зеркало заднего вида на сзади сидящего Мена. — Вообще одинаково, но из универа ближе минут на десять, — довольно разворачивал конфетку Сухо и кинул в рот. — Смотри сюда, Чунмена, если к тебе пристанут сразу пиши Чанелю и мне, в крайнем случае брату. Если нет возможности писать, — Бек открыл свой рюкзак, — бери вот это, — он вытащил маленький перцовый баллончик. — Йа, Бекхен, а это не слишком, — бросил пару смешков Пак. — Да, Бекки, — солидарно улыбнулся Чанелю Сухо. — Ну, короче, это самозащита, — вложил в руки Мена баллончик. Когда они все-таки добрались до университета, то Сухо прихуел, потому что кампус выглядел просто огромным и роскошным. Так как большая массовка двигалась в сторону общаги, то они тоже туда пошли. Кима заселили на пятый этаж в комнату с большим балконом. В комнате уже была застелена одна постель. Его соседа вроде звали Генри Лау из Китая, еще он был на третьем году обучения. Было бы круто поднабраться опыта с китайским языком, так как с седьмого класса Чунмен ходил на китайский. Как только все вещи были разложены и книги стояли в полке, Чунмен проводил Пака и Бена. Решив не терять время, он пошел библиотеку университета. Она была светлой, просторной и просто огромной, Кима она манила. Он чувствовал, что с удовольствием проводил бы здесь время. Когда-то давно он искал пару книг, а там где нашел, то это были не совсем целые источники или просто коряво переписанные. Конечно поискав еще немного он бы точно нашел, но потом он просто потерял интерес. Но в этой огромной библиотеке он решил попытать удачу. И он смог найти одну книг из той серии, чему был несказанно рад. Хотя на поиск понадобилось около часа, но он смог. И он был доволен. Просидев в библиотеке до вечера, он вернулся в общежитие. Когда он поднимался уже на свой этаж, то слышал громыхающую музыку где-то издалека. Когда он дошел до комнаты, то слышал отменные ругательства на корейском, китайском и английском одновременно. -… ты гондон, прекращай уже, мудозвон, громыхать музыкой, — китайский сосед стоял на балконе и выпаливал ругательства. — Эээ, придурок, ты че моросишь? Выключай свое дерьмо, пока я не пришел надрать твою говнистую задницу. Мудила, — наконец, когда музыка прекратилась китаец вернулся в комнату. — Хай, — поклонился Сухо. — О, сосед, приветик, — китаец пожал руку и улыбнулся, как будто это не он только что громыхал, как извергающаяся фудзияма. — Я Ким Чунмен, можно просто Сухо. Я поступил на первый курс на факультет клинической и специальной психологии, — он снова поклонился. — Приятно познакомится, я Генри Лау, можно просто Генри. Я на третьем курсе факультета инженерии. Приятно познакомится, — он лучезарно улыбнулся. В последний день перед учебой Пак и Бен втыкали в телефон. Семья Ким отправилась в гости в другой тете. Бар взял выходной. А Сухо решил лечь пораньше.