Человечность

Для этого мира он был пришельцем. Все вокруг осматривали, постоянно брали пробы, наблюдали за его реакцией на местную пищу. Она мало чем отличалась от земной. Единственное, что его удивило — салат, по остроте не уступавший перцу халапеньо. По незнанию он взял целый лист в рот… и долго не мог избавиться от ужасного жжения. Его реакция была нормальна, поскольку местных тоже обжигало. А вот аналог мороженого, похожий на печенье, оказался вкуснее, чем он полагал. За три дня он начал привыкать к местным. Они же перестали его терроризировать при каждом походе в уборную. Видимо, после стольких анализов они получили достаточно информации, что возможно, могли бы описать всю его жизнь по одной капле крови. Планшетник, которым приходилось пользоваться методом тыка, ибо символы он не разбирал, содержал в себе различные головоломки, которые Пин решал за разные промежутки времени. С помощью них сначала изучали его интеллект. Потом оставили в покое. Теперь он просто развлекался с этими забавными и продуманными головоломками. Как только ему дали выход на улицу в сопровождении двух роботов, механик смог оценить красоту местной архитектуры вблизи. Некоторые здания возвышались над ним на сотни метров, другие же были в высоту не более десятка. Купола, пирамиды, прямоугольники, вышки. А между ними деревья, покрытые сочно-зелёной листвой и клумбы с цветами. Аккуратно выделанные дорожки. Парки, люди, роботы. Сверкал энергетический купол, что защищал город от палящего солнца пустыни. Подумать только, что посредижары и песков существовало столь прекрасное место. И если не вдаваться в подробности мира, то можно было бы спутать его с Землёй. Только звезда выдавала отличия, горя жёлто-оранжевым, отчего небо выглядело немного темнее. Здешние люди почти не обращали на него внимания. Хотя молодёжь поглядывала с неким детским любопытством. Возможно, из-за кожаного шлема на голове. А может столь нестандартного костюма: чёрная куртка поверх свитера и чёрные брюки с поясом для инструментов. Многие ходили в комбинезонах и верхней одежды никто не носил. После пары часов прогулки, Пин сумел немного расслабиться и прийти в чувства. Он уже спокойнее относился к этому миру и его обитателям. Настало время возвращаться. Свежий воздух явно пошёл на пользу затуманенному разуму. Он будто проснулся после долгой дрёмы. Его охватило беспокойство: а как теперь ему вернуться в родной мир? Механик прибывал в долгих раздумьях, когда в палату зашёл человек, с которым состоялся первый контакт. Тот самый пилот, лет тридцати, с тёмными волосами и короткой стрижкой, со следами шрамов на лице. Мужчина приветливо улыбаясь подошёл к чужестранцу. За ним последовало ещё пять человек. Один из них протянул Пину большой блокнот с ручкой. В мире столь высоких технологий, по видимому, такой раритет ещё пользовался спросом. Один из них показал написать что-нибудь. Немец долго размышлял какой язык ему использовать. Взвесив все «за» и «против», он решил освежить память о родном языке. Сначала ограничивался парой слов. Затем стал писать полные предложения, перебирая все слова, которые знал или слышал, составляя из них различные предложения. Он будто творил собственную маленькую книгу. Как только был исписан десяток листов, пятеро человек удалились, оставив Пина наедине с пилотом. Тот показал ему пойти с ним. Немец замешкался: куда поведут на этот раз? После очередных суток заключения в больнице было крайне приятно снова прогуляться. Была бы у механика при себе камера, он бы сфотографировал каждый уголок, каждую клумбу и робота. Это было чудесное место со своей особой энергией. А может чувство эйфории вызывало излучение энергетического купола? Пин даже самому себе не мог дать точного ответа. Они шли недолго. Перед ними стояла вышка. Сто метров в высоту, с синим куполом на крыше. Всё здание было выделано металлическими пластинами, спаянными друг с другом в одну конструкцию. По лифту они добрались до самого верха, где располагалась смотровая площадка. Вид отсюда был восхитительный. И если бы город был больше, пустыня бы не попадалась так сильно на глаза. Солнце медленно уходило за горизонт в сторону океана. Пин с восхищением наблюдал за городом с высоты птичьего полёта. Компаньон похлопал его по плечу и протянул пару больших линз. Показал, как их крепить к лицу. Немцу предстал вид в приближенном формате. Было видно плещущиеся волны, птиц, пролетавших над океаном и несколько животных, похожих на тюленей, отдыхавших на берегу. Этот мир даже напрягал своей схожестью с Землёй. Может он просто спит сейчас у себя дома? Может из-за прохождения сквозь «плёнку» портала и на самом деле его никуда не унесло и он всего лишь потерял рассудок? Может ему просто мерещится всё это и на самом деле он сейчас где-то в вакууме, потерял сознание от нехватки кислорода, пока все его жидкости испаряются и он видит предсмертный сон? От таких мыслей он вздрогнул. Нет, это не сон. Иначе бы он не чувствовал таких реальных эмоций и ощущений. От мыслей его отвлёк попавшийся на глаза крылатый зверь, оказавшийся гораздо крупнее, по сравнению с теми же птицами. Походил на ящерицу, с чёрным окрасом и белыми пятнами на морде и крыльях. Присмотревшись, механик увидел шипы, покрывающие голову, шею и всю спину существа и пару рогов, выходящих из затылка. На шее три гребня, которые подёргивались на ветру. Хвостовое оперение состояло из выростов с перепонками. Ящер приземлился возле берега. Две ноги, два крыла. Опирался на все конечности. Животное ходило вдоль побережья. Волны плескались совсем неподалёку от когтистых лап. Существо явно было далеко. Удивительно, как линзы позволяли замечать даже самые мелкие детали строения. Внезапно ящер повернул голову. Приближение давало обзор на голубые глаза с вертикальным зрачком, которые смотрели прямо на него столь пронзительно, что у механика перехватило дыхание. Зверь повернулся в его сторону всем телом. Хвост беспокойно разбрызгивал мокрый песок. Гребни подёргивались, полностью раскрывшись, будто птичий хохолок. Он открыл пасть, видимо, издавая рёв. Зрительный контакт продолжался ещё полминуты, за которые ни Пин, ни ящер не пошевелились. Пилот понаблюдал за направлением взгляда чужестранца. Животное, видимо, ощутив посторонний взгляд, поднялось на задние конечности, расправило широкие кожистые крылья и прыжком отправило себя в полёт. На краях перепонок можно было увидеть белые полосы. Немец снял линзы, продолжая смотреть в сторону берега. Неужели зверь и вправду видел его с такого расстояния? Он сглотнул, возвращая пилоту устройство. Мужчина посмотрел в ту же сторону и не понимая, что такого, свернул линзы и упаковал в нагрудный карман. После прогулки Пин снова и снова перечитывал свой любимый журнал, казавшийся ему спасительным островком в океане неизвестности. Он цеплялся за этот краешек понимания, хотя надеялся, что удастся решить проблему перевода. И как же работать с неизвестными механизмами, которые даже достать из ушей невозможно? Да и этот зрительный контакт со странным животным, похожим на дракона, что-то пробудил в самых отдалённых уголках души. Это был не страх. Не удивление. А смутное чувство, будто эта встреча очень важна и этот зверь важен. Правда, он всё ещё понимал слишком мало, чтобы судить о том, что вообще происходит. К нему в палату вошли двое. На журнал они не обращали внимания. Один из них держал маленький механический шарик. Активировалась голограмма. На ней были изображены модели предметов. Они показали ему написать слова, которые обозначают те или иные объекты. Процедура была долгой и утомительной и длилась несколько дней. И вот, когда вся необходимая информация была получена и проверена, эксперимент завершился. На следующее утро в палату к механику вошли трое, явно довольные своими успехами. Один из них держал пульт. После обмена парой слов, был активирован механизм перевода. В голове немца загудело. В ушах появился звон. Снова будто удар молнии. Он потерял сознание. Сквозь сны слышались разные голоса. И ему казалось, что он их понимает.