Человечность

Добросовестно окончив смену, пара инженеров, любезно направленная Харисом, внимательно осматривала готовое седло. Их придирчивые взгляды немного напрягали, заставляя Пина лихорадочно вспоминать, не допустил ли он ошибок в расчётах. Как ребёнок, чью работу проверяет суровый преподаватель, механик стоял рядом, нервно растирая пальцы. На его работы всегда смотрели с восхищением или с непониманием. Тот же Лосяш всегда восхищался любыми творениями немца, даже когда те оказывались отнюдь неудачными. Родители принимали его увлечение, хоть и не понимали. Бабушка всегда радовалась за его успехи и поддерживала при неудачах. Конечно, он всегда критиковал себя сам, стараясь достичь совершенства и, если что-то шло не по плану, впадал в отчаяние или депрессию. Но сторонние наблюдатели, с невероятной серьёзностью осматривавшие каждый миллиметр его творения, стали чем-то совершенно новым. Откровенно говоря, Пин побаивался. Двое незнакомых мужчин, выше на голову, вызывали дискомфорт. Не столько их протезы, сколько взгляды: суровые, бескомпромиссные, холодные. Пину на мгновение показалось, что в них он видит очертания математических формул. Двадцать минут показались ему слишком долгими, слишком тягучими, точно скучный урок в школе. Только с большим напряжением, словно нет желания выходить к доске, а преподаватель всё ближе к твоей фамилии. Брюнет, осматривавший седло снизу, ловко поднялся на ноги-протезы, переглянулся с коллегой. Немец решил, что они переговариваются по закрытому каналу. Затем инженеры кивнули друг другу и подошли к нему. — Должен признать, ты хорошо постарался, — заговорил второй брюнет. Их тёмные глаза больше не выражали строгости. Её сменило уважение. — Не поскупился на ремни и это радует. Эймон в своё время чуть из-за этого не погиб. Пин случайно вычитал эту историю, когда изучал записи. Седлавший Белеарона, Толарес решил не делать второй пары ремней, полагая, что «жилетка» удержит. Во время резкого манёвра, один ремень порвался и драконоведу пришлось изо всех сил схватиться за выступы седла, чтобы удержать ровную позицию и не свалиться с высоты больше трёхсот метров. — Ему повезло, что этот великан не мог совершать крутое пике, — усмехнулся первый инженер. — Только вот надо слепок сделать. Не хочу показаться дотошным, — на последнем слове инженер не удержал смешок. — Но так будет безопаснее. Я не позволю никому падать с виарны. Эймону просто повезло, так что… — Застрахованного Высший Разум уже застраховал, — подмигнул второй. — У тебя же есть данные? — и не дав немцу и слова вымолвить, продолжил: — Конечно есть, о чём я говорю! Он нажал на браслет, провёл по выскочившей голограмме пальцем. Механизм, стоявший в углу, выпустил из своих недр большую массу синей жижи, растёкшейся по полу, грозя покрыть всё пространство испытательной комнаты, не уступавшей размерами ангарам для виарн. Пятно начало шевелиться и собираться в единую конструкцию. Пин зачарованно глядел, как большое количество объёмной формы собирается в единую конструкцию, приобретая поразительную детализацию, вплоть до мелких чешуек. И вот, за место жидкой субстанции, сформировалась половина тела гигантской виарны, точь-в-точь Акромикс. Они закрепляли седло по несколько раз проверяя надёжность ремней. Даже вызывали драконоведов для уточнения данных по поводу движения мышц ящеров в полёте. Объёмная форма, собранная в такую структуру, была ограничена в движениях, и всё же дала понять, что чем больше ремней — тем лучше. Конечно, уместить их и сделать достаточно лёгкими, оказалось проблемой. Поиск необходимого материала в беспорядочной куче хлама занимал некоторое время, отчего раздражённые инженеры торопили, желая снова и снова испытывать седло на прочность и надёжность. Пин, конечно, не был против. Всё-таки ожидать от виарн гарантии безопасности, по словам драконоведов, было бы гиблой затеей. Даже старый Белеарон, не совершавший резких манёвров в полёте, мог бы спокойно скинуть не закреплённого всадника. Позже появилась необходимость в ещё большей перестраховке. Ещё нескольких часов ушло на проработку системы безопасности. Первая мера была канатом на «жилетке», которая бы работала в качестве троса на случай выпадение из седла. Состояла она из сплетённых вместе невесомых нитей повышенной прочности. — Эта крошка не порвётся даже под пламенем Белеарона, — показал большой палец инженер. Пригодились расплавленные обломки самолётов. С крепёжными ремнями возникли трудности. По расчётам формул, они должны были немного выдвигаться от груди, чтобы не мешать Акромиксу дышать. Появилась нужда в достойной замене металла, которая бы не натёрла шкуру. Такой же прочный материал являлся составляющей специальных пластин на грудной броне роботов. К счастью, их удалось достать со списанных образцов. Оставалось дело за управлением. Группа долго спорила по поводу способов командования. Драконоведы, изрядно уставшие от постоянного дёрганья, послали Лили на постоянной основе помогать. Женщина сначала растерялась, но войдя в курс дела, принялась доказывать, что полный контроль вспыльчивый и непредсказуемый Акромикс не стерпит. К делу даже подключили ветеринара, который разбирался в нервной системе летающих ящеров. После ещё нескольких часов поиска информации и опытов на компьютерах, было сделано заключение: полный контроль нервной системы причинит вред, как зверю, так и наезднику. Остановились на поводьях, которые бы подавали команды в мозг. В связи со строением черепа и множеством чешуек, что не позволяли нормально закрепить их на голове, пришлось сделать крепёжный механизм к нижней челюсти, прямо под смесительными трубками. Управление лишь на половину автоматическое, но Пин не был против ручного контроля. По крайней мере, это был самый достойный вариант. Конечно, появилась необходимость научить виарну ассоциациям, чтобы достигнуть понимания команд, поскольку переводчиков животным не прилагалось, а язык Пина он не понимал, если дело касалось чего-то, кроме имени. Закончив с апгрейтом конструкции, немец вытер пот со лба и с довольным видом посмотрел на плоды трёхдневных трудов. Седло обросло большим количеством различных механизмов, уместившихся на всей поверхности и внутри. По ходу дела он оборудовал второе сиденье. Последние испытание показало надёжность полученного изобретения. Осталось дело за малым: подловить виарну и заставить смирно лежать. Конечно, седло должно было закрепиться автоматически, что давало возможность не тратить много времени. Но кротости и смирности от гигантских виарн редко приходилось ожидать. Дэймон, услышавший о творении поспешил помогать с доставкой седла наружу, успев надоесть руководству, чтобы его выпустили из города хотя бы на пару часов. Джим тоже не остался в стороне, выдвинув свою кандидатуру для таскания седла, предварительно показав хорошую физическую форму. Двое других инженеров, руководивших процессом также не остались в стороне. Машину пришлось взять более вместительную. Седло поместили в багажник. Все сорок минут путешествия прошли в непрерывном разговоре в результате которого загорелся ожесточённый спор. Утихомирить мужчин смогла единственная фраза от Лили, произнесённая мягко, но угрожающе: — Кто ещё повысит голос — пойдёт пешком! Джим обычно затыкавшийся весьма неохотно, мигом затих и вжал голову в плечи, скрестил на груди руки и сделал самое невинное выражение лица, на которое был способен. Дэймон пожал плечами и устремил взор к окну. Митчелл и Зак переглянулись и продолжили дебаты, но уже по личному каналу. Пин, удостоенный счастья сидеть на переднем сиденье, обернулся, не поверив в столь неожиданное наступление тишины. Лили заливисто рассмеялась. Прибыв на место в четыре часа вечера, все вышли из машины. Дэймон потянулся, глубоко вдыхая свежий морской воздух. Джим поспешил прикрыть глаза визором. Зак осмотрел местность, пока Митчелл подходил к краю скалы, оглядывая неспокойное море. Лили достала из багажника мешок, проверила содержимое. Пин подошёл к Митчеллу, наслаждаясь холодным ветром. Рёв Акромикса раздался буквально через минуту после прибытия. Чёрно-белый зверь вылетел из-за отдалённой скалы, планируя на ветру. Затем резко взмахнул крыльями и приземлился у края, всего в нескольких метрах от людей. Пин без опаски подошёл к виарне, протягивая правую руку и погладил шершавую морду, на что рептилия ответила урчанием. Дэймон и Зак поспешили вынести седло. Хищник заметил устройство, с любопытством оглянул. Когда же инженеры стали приближаться, грозно зарычал, щёлкнув челюстями. Гребни тут же поднялись, придавая ящеру грозный вид. — Чего это он? — забегал глазами Дэймон. — От недоверия, — усмехнулась Лили. — Лучше не приближайтесь, — женщина уверенными шагами приблизилась к гигантской виарне. — Тихо, всё хорошо, — спокойно проговорила она, — никто тебя не обидит. Ящер недоверчиво прищурился. Несколько секунд смотрел на незваных гостей, потом глянул на Пина. Немец слегка улыбнулся, снова поглаживая кончик носа. Акромикс фыркнул, опускаясь на камни, будто выражая покорность. — Не подходите, — предупредила дрессировщица инженеров. — Мы сами закрепим седло. — А что мешает нам познакомиться поближе? — Дэймон, передав свою ношу Митчеллу, подошёл к рептилии, которая тут же зашипела. Мужчина отпрыгнул, испугавшись такой перемены настроения. — Не стоит так сразу с дикой виарной. Сначала заслужи доверие, — пояснила Лили. — Да ладно, я же не плохой человек, — опасливо поглядел на оскаленные клыки Дэймон. — Тогда почему наш пришелец удостоился такой чести быть всадником? — спросил Зак. — Все претензии к Акромиксу, — показала руками в его сторону женщина. Ящер тут же зарычал и клацнул зубами, отчего вся уверенность инженеров улетучилась. Механик и дрессировщица, под пристальным наблюдением инженеров и координатора, комментировавшего всё действие аки спортивный комментатор, закрепляли седло. Поначалу виарна нервозно дёргалась и шипела, принуждая Лили всё время говорить успокаивающие слова и гладить ему шею. Однако вскоре Акромикс затих, лишь изредка подёргивая головой. У дрессировщицы возникло подозрение, что ящер что-то задумал, ибо голубые глаза выражали нечто странное. Застегнув ремни на плечах, Пин попытался дать зверю команду подняться на две лапы. Зверь, услышав своё имя, отозвался кряхтением. Лили незамысловатым телодвижением показала ему подняться. Выполнив команду, гигантская виарна стала ждать, время от времени поглядывая на спустившегося механика. Вёл он себя тихо, пока крепёжные ремни не коснулись морды. Ящер взвыл, поднявшись на ноги, захлопал крыльями, чуть не сбив людей. Успокоил его только запах мяса, которое Лили достала из мешка. Получив кусок, хищник снова затих. Как только с седлом было покончено, Пин скомандовал снова лечь. Акромикс видимо понял, чего требует механик и подставил крыло, как ступень. — Сообразительный, однако, — поморгал Дэймон. Немец взобрался на спину ящера, принялся снова проверять крепость застёжек. Акромикс вдруг зашевелился. Прежде, чем он что-либо сообразил, рептилия лихо подскочила на задние конечности и отправилась в неожиданный полёт. Он еле успел ухватиться за край седла, повиснув над всё более удаляющейся землёй. Кричать не было времени: возникла необходимость как можно скорее пристегнуться. Механик подтянулся к сиденью. Акромикс будто назло сделал резкий манёвр в сторону, чуть не скинув Пина. Ему повезло, что лётные перчатки оказались на руках именно сегодня. Иначе бы он ощутил смертельные объятья ледяного моря, уже сменившего скалы. Мужчина снова попытался взобраться в седло и наспех накинул «жилетку», прежде чем неугомонная рептилия сделала очередной резкий манёвр. Он припал к седлу, вцепившись в руль. В минутное затишье он застегнул шлем, спустил очки, пристегнул все ремни, до которых было безопасно дотянуться, активировал панель управления. Засветился небольшой экран. Выскочили цифры, указывающие высоту, местность и координаты. В голове он не сразу разобрал поток, адресованный с земли. Это была Лили. — Высший Разум, Пин, ты цел? — сообщение, наконец, собралось в единое предложение. Механик успокоил паникующую женщину, сказав, что пристёгнут и всё под контролем. В эфире послышался облегчённый вздох. Только вот он на высоте больше двухсот метров, рычаги скрипели от бесконечного дёрганья, пока непослушная гигантская виарна, агрессивно рыча, готовилась уйти в очередной манёвр. Вот, правое крыло резко прижалось к телу и Акромикс начал стремительное снижение, попутно закрывая второе крыло. — Вверх! — выкрикнул Пин, потянув руль на себя. Рептилия заскулила, приоткрыв пасть, однако из пике не вышла. Только после продолжительного натягивания руля, из-за которого устройство чуть не сломалось, виарна расправила крылья в паре десятков метров от воды. Однако недолго длился полёт в горизонтальной плоскости: через несколько секунд, за которые механик попытался выровнять ящера, они погрузились в ледяную воду. Немец еле успел задержать дыхание, принимаясь безуспешно тянуть руль на себя. Над ними сверкали солнечные лучи. Вокруг только синяя вода, от которой всё тело катастрофически быстро холодело. На каменистом дне, покрытом сочно-зелёными водорослями он заметил странное существо с четырьмя ластами, бочковидным телом и огромной головой. Создание обратило внимание на нырнувшую виарну и стало подплывать. Сверкнули крупные зубы и Пин понял, что это не к добру. Нечто подобное когда-то обитало на Земле. И если память ему не изменяла, подобных существ называли плиозаврами и в своё время эти гиганты были королями морей. От мыслей его отвлекла нехватка воздуха. Он снова потянул на себя руль. В этот раз Акромикс не стал сопротивляться и вынырнул на поверхность с громким хрипом. Механик выплюнул солёную воду и с ужасом понял, что морской гигант приближается всё быстрее. — Взлетай! — выкрикнул изо всех сил немец, дёргая рычаги, пытаясь заставить рептилию взлететь. Морское чудовище было слишком близко и в какой-то момент мужчине показалось, что столкновение станет неизбежным. Однако за секунду, до того, как голова гиганта протаранила их, Акромикс сделал движение вверх, приподняв грудину, захлопал крыльями и рванул в небо, отталкиваясь от вынырнувшего «плиозавра», чудом не получив смертельный укус. Механик попытался взять хищника под контроль, но чем больше тянул за руль, тем агрессивнее шло сопротивление. Дошло до того, что своенравный ящер полетел в сторону скал и чуть не врезался в них. Попытка избежать ещё одной водной процедуры спровоцировала нешуточный конфликт. Поводья из-за резкого движения руля не позволяли уйти в пике, однако виарна всё пыталась оказаться в воде, в опасной близости от челюстей морских хищников. Затем Акромикс начал брыкаться. Полёт стал похож на американские горки. Их то и дело мотало то вверх, то вниз, то в скалы, то в воду. Рептилия яростно ревела и пару раз даже выпустила огненную струю, намереваясь скинуть с себя новоиспечённого наездника. Пин пытался перекричать рёв животного, однако это лишь усугубляло ситуацию. — Как же он его оказывается недолюбливает, — покачал головой Джим, внимательно наблюдая за процессом и комментируя происходящее. — Раз вытворяет такие трюки. — Они слишком мало друг друга знают, — сжала пальцы Лили. — Связь ещё не укрепилась. Акромикс же в подростковый период был воспитан дикой природой и ему чужда покорность. Хоть бы Пин удержался в седле, — сглотнула она, заметно побледнев. — Надо как-то его посадить и срочно, — обратился Митчелл к дрессировщице. — Это добром ведь не кончится. — Да, ты же хорошо знаешь эту зверюгу, — поддакнул Джим, толкнув женщину в плечо. — Одно дело наблюдать, совсем другое — дрессировка, — рёв стал громче и вот чёрно-белый хищник, вытворяя «бочку», пролетел в нескольких метрах от них. Поток ветра созданный крыльями взъерошил волосы. Поведение ящера становилось всё более непредсказуемым. — Пин, срочно отстегнись! Это не может так продолжаться!— передала она сообщение на повышенной громкости. Ответ не заставил себя ждать: — Всё должно работать идеально! Почему он не слушается? — Виарна не самолёт! — закричала Лили. — Он не станет тебя слушаться только потому что ты этого хочешь! Этот полёт вообще был не запланирован! — Но я не могу всё так оставить, — в голосовом сообщении послышался вой и Акромикс начал стрелой падать вниз. — Нет! Глупое ты животное, нельзя! — Спускайся! Сейчас же! — она перешла на стальную интонацию, заставив упрямство механика угаснуть. — Иначе будет поздно! Женщина подловила момент, выбежала по траектории снижения гигантской виарны и встала у неё на пути, сжав в руках ультразвуковой свисток. Акромикс взвизгнул, останавливая себя крыльями и грузно приземлился. Лили не отпускала устройство, строго глядя на рептилию и отстёгивающегося немца. — Нельзя! — железным голосом выкрикнула она, когда зверь попытался напугать её щёлканьем челюстей. В ответ она с силой топнула ногой и уверенно подошла ближе, удерживая зрительный контакт. Инженеры подбежали к месту происшествия. Акромикс повернул голову, однако Лили снова прикрикнула на него. Только этот крик отличался от прежних команд. Это был самый настоящий приказ. Голос женщины заметно упал, становясь зловещим, отчего своенравный хищник с присущим обычно людям удивлением уставился на дрессировщицу, застыв как статуя. Даже гребни не пошевелились. Инженеры и координатор в таком же шоке замерли, ни делая и шага вперёд. Стейер видел когда-то этот взгляд. Всего пару раз за жизнь, но как же врезался в память тот момент, когда одна из непослушных виарн грозилась опалить Эйкена, когда тот подошёл слишком близко к ней в вольере. Будучи ещё девушкой, Лили тогда прикрыла собственным телом сводного брата, вытащив из глубин эту пугающую силу воли. Эймон говорил, что это так проявилась её прошлая жизнь. Несмотря на весь свой скептицизм в отношении реинкарнаций, Джим готов был поверить словам опекуна. И вот он снова видит в серых глазах сестры эту неисчерпаемую уверенность, которой мог похвастаться далеко не каждый исторический лидер. Для защиты любимых людей она не задумываясь встала бы в огненную струю Белеарона. Координатор хоть и сам перепугался, всё же не мог не усмехнуться: весь из себя неукротимый, Акромикс стоял перед ней и стыдливо поджимал хвост, не способный противостоять такой силе воле. — Даже я по её приказу готов бы был на шпагат сесть, — передал он Дэймону. Инженер не смог сдержать улыбки, продолжая наблюдать, как механик отстёгивает последние ремни с таким же ошалевшим выражением на лице. — Подставь ему крыло, — строго произнесла женщина, прожигая хищника взглядом, плавящим металл. Акромикс даже фыркнуть не подумал, послушно вытягивая правую конечность. — Не на ту нарвался, — закивал Зак. — Теперь я понял, почему её все так в коллективе уважают. — Поверь, моя сестра скрывает куда больше сюрпризов, — подмигнул Стейер. Как только Пин оказался на земле, дрессировщица смягчилась и махнула гигантской виарне рукой. Ящер, недолго думая, оживился и поспешил улететь. Землянин выглядел неважно. Промокший до нитки, он еле стоял на ногах, потерянным взглядом уставившись в песок. Затем поднял глаза на Лили. Женщина подбежала к нему и заключила в крепкие объятья, пускай комбинезон всё ещё не просох. — Я так боялась, — прошептала она, не обращая внимания на удивлённых инженеров. Пин ничего не ответил, мрачнея с каждой секундой всё больше. *** Лили никак не ожидала, что неудача в первом полёте так сильно отразится на мужчине. Обычно бодрый и мечтательный, он свалил большую часть инструментов на пол, обхватив голову руками, сидя за рабочим местом почти без движений. Дрессировщица осторожно вошла в мастерскую, кожей чувствуя, как потяжелел в ней воздух от резкой смены настроения. Окликать она его не спешила, прекрасно понимая, что из такого состояния людей лучше вытаскивать постепенно. Особенно, если плохо знаешь характер индивида и можно получить ещё больше негатива. Она взяла себе стул, почти бесшумно подошла, села рядом. Пин продолжал сидеть в мокром комбинезоне, видимо, не думая переодеваться. Лицо выражало только опустошение и депрессию. Дыхание спокойное, только вот это состояние напрягало. Будто он готов вновь взорваться. Если судить по ещё большему беспорядку, так оно и есть. Однако женщина чувствовала необходимость завязать с ним диалог. Собравшись с мыслями, подобрав тему, Лили тихо начала: — Порой эти создания слишком непредсказуемы. Вытворяют акробатические трюки, когда это не нужно. Рычат, упрямятся, не слушаются. — Это катастрофа, — произнёс Пин. — Почему у меня не получилось им управлять? Всё же так хорошо работало… — А дело тут не в седле, — дрессировщица пододвинулась к нему ближе, детальнее разглядывая лицо. — Ещё как в нём! — выпалил механик, подняв голову. — Сигналы слишком плохо проходили! — Вот здесь как раз-таки всё было прекрасно, — показала указательный палец Лили. — Иначе бы твои водные процедуры многократно увеличились. — Я не смог на нём нормально летать, — продолжал упираться Пин. — Я всё плохо рассчитал, седло не держалось как надо… Лили продолжала сохранять спокойствие, про себя подмечая, что Акромикс и землянин гораздо ближе по характеру, чем она думала. Оба упрямые до чёртиков. А как она в таких ситуациях поступала? Правильно, медленное, но все уничтожающее наступление боевых машин времён Переломных Войн. — Если бы не держалось как надо, тебя бы сожрали нармивы, — переводчик в ушах немца неприятно загудел. «Аналогов не найдено. Выдана транслитерация» — зазвучал давно забытый компьютерный голос. — Или свалился бы с высоты двухсот метров и переломал все кости. Ведь на случай аварийной посадки у тебя была только нитка. — Вот именно! — взмахнул руками Пин. — Но! — она положила ему руку на плечо. — Тебе это не понадобилось, потому что седло было закреплено как надо. Оно даже ныряние в воду выдержало. — Система управления оказалась ужасна, — поник головой немец. — А вот тут ты тоже ошибаешься. Если бы так, тебя бы давно размазало по скале, или съели бы всё те же нармивы, ибо вытянуть Акромикса ты смог только благодаря поводьям, которые прекрасно работали. — Тогда почему всё прошло так ужасно?! — в негодовании воскликнул мужчина. — Потому что гигантские виарны упрямые, недоверчивые, всегда у себя на уме и вообще просто вспыльчивые создания, — пожала плечами женщина. — Хотя это ещё от характера зависит. Понимаю, ты расстроен. Хотел всего и сразу. Разве можно тебя за это винить? В конце концов, я и сама такая же была, — она убрала волосы назад. Пин увидел большой шрам на её шее, удивлённо вскинул бровь. — Это напоминание о том, что надо быть готовым ко всему, даже если это всего один раз. Отнюдь не все виарны такие же добрые, как Белеарон или Вейгар. Должна сказать, седлать этих зверушек мы никогда не думали. Эта идея пришла в голову дедушке. И поверь, то чего сегодня добился ты, Эймон не мог добиться пять лет. — Так долго? — лицо механика светлело, остатки мрачности сдуло удивление. — А ты думал, что двухсотлетний хищник, повидавший в этой жизни всякое так бы просто пустил к себе человека кататься на спину? — Лили засмеялась. — Да дедушка бы ногу отдал за такие успехи, как у тебя! Хотя, чему тут удивляться, Акромикс ведь ещё такой молодой, хоть и диковатый. Тридцать два года для гигантской виарны это совсем немного. — Так он мой ровесник оказывается, — усмехнулся немец, окончательно выйдя из негативного состояния. — Надо же, — удивлённо вскинула брови дрессировщица. — Тогда процесс пойдёт гораздо быстрее, чем я думала. Всё-таки даже сегодняшний результат был весьма хорош, учитывая, что Эймон только начинал с такими намерениями подходить к Белю. Запомни, чтобы оседлать зверя, нужно войти к нему в доверие и дать привыкнуть. Думаю, с животными на вашей планете тоже работает это правило? — Пожалуй, да. Копатыч, конечно, в этом лучше разбирается, — поймав на себе недоуменный взгляд женщины Пин пояснил: — Это мой друг. Он очень хорошо разбирается в биологии. И ботанике. Где-то вдали, в другой галактике, на крошечной голубой планете, тащащий на спине тяжёлую балку мужчина за пятьдесят, громко чихнул и не удержав равновесия, свалился вместе с деталью на землю. — Укуси меня пчела! — взревел Копатыч, выползая из-под балки. — Кто же это меня вспомнить решил так не вовремя?