Человечность

Акромикс глухо зарычал, стоило молодой особи приблизиться. Гигантская виарна зашипела, расправляя гребни на шее и хвосте, будто стараясь запугать оппонента и взревела. Чёрно-белый ящер продолжал скалить клыки, но более не издавал звуков, наблюдая за движениями соперницы. Лили стояла неподалёку, готовая в любой момент вмешаться. Однако драки не последовало. В этот день Толли нужно было дрессировать отдельно от братьев, в виду её значительного прогресса. Вот только спокойному распорядку дня помешал Акромикс, прилетевший на запах мяса, или просто из любопытства. Хотя Лили и не исключала вариант заинтересованности дикого хищника в младшей подопечной как в партнёрше. Толли недавно исполнилось двадцать три года, хотя размерами она заметно уступала младшим братьям. Это можно было списать на генетическую особенность её предков, ведь брали они своё начало от небольших островных популяций, благодаря чему Толли большей скоростью полёта и лучшей манёвренностью. Сводить её с самцами драконоведы пока не планировали, хотя половой зрелости она достигла ещё в пятнадцать. Сначала не позволяли ресурсы, а теперь время. Толли, однако, лишь раз демонстрировала половое поведение, но ровно до того момента, пока её не подселили к младшим братьям, на тот момент ещё пятилетним. Она заботилась о них также, как это делают самки со своим выводком. Видимо, это приглушило на время её потребность в партнёре. Но таковая могла вновь проснуться, особенно сейчас, когда её отделили от братьев и гормоны постепенно начинали овладевать телом. Акромикс сделал пару шагов к ней, начав вдыхать воздух с громким фырканьем. Видимо, отшельник почувствовал её зрелость и проявил заинтересованность. Долгие годы наблюдений Лили считала, что он имеет шансы остаться одиночкой, либо завести потомство лишь после пятидесяти лет. Так было с его отцом, Нермаксом, который до пятидесяти одного года не вступал в половой контакт, хотя его не раз сводили с половозрелыми и активными самками. Их встреча с Вейгар была случайной. Однажды случившийся совместный полёт, во время которого они познакомились, начали демонстрировать друг другу готовность завести потомство, после чего образовали пару, что повергло в шок многих драконоведов. Чёрно-белый зверь сделал ещё несколько шагов к Толли, от чего та яростно зашипела. Утихомирить буйную самку не получилось и бело-красная виарна взмыла в воздух. Акромикс немедля последовал за ней. Лили заскочила в машину и начала наблюдение, попутно записывая все данные в голографический экран. Полёт длился недолго: самец имел намного больше опыта в полётах и без особых проблем догнал цель, преграждая ей пути к морю. Дрессировщица посчитала это очень разумным поступком, ведь морская гладь - опасная зона для молодой гигантской виарны, тем более, у Толли не имелось столь отточенных навыков взлёта из воды. Акромикс ими обладал не только за счёт опыта, но и благодаря генетике, ведь Нермакс происходил от прибрежной популяции, которая и по сей день населяла берега Пустынного моря, передав своему отпрыску уникальную силу мышц конечностей. Толли выпустила струю яркого пламени в преследователя, пытаясь уйти. Однако хищника не задел залп, и он продолжил лететь за самкой, попутно не давая ей уйти дальше скал. Лили на всякий случай открыла голограмму с изображением семейного древа этих двоих, опасаясь возможности близкородственного скрещивания. Однако, её опасения не подтвердились: предки Толли жили по ту сторону моря, на отдалённом архипелаге Райма и во время ежегодных перелётов, не пересекались с прибрежными популяциями континента. Родители - Керус и Тафталла - также не имели связи с родословной Акромикса, что, пожалуй, было уникальным явлением, ведь почти все оставшиеся виарны на Юнте-6 были друг другу родственниками. Остались только эти две линии, которые рано или поздно пересеклись бы. На счёт их совместимости Лили не переживала: гигантские виарны с островов и континента имели общего предка, а их видовая разница между собой была на стадии зародыша. Из этого дрессировщица сделала вывод, что потомство не будет химерным и продолжит линию, что очень важно для дальнейших исследований. От мыслей её отвлёк яростный рёв. Толли попыталась напасть на Акромикса, набрав высоту и уходя в падение, вытянув вперёд лапы. Чёрно-белый зверь увернулся и стал прижимать самку всё ближе к земле. Бело-красная виарна снова попыталась попасть в него залпом пламени, но промахнулась. Лили поняла, что знакомство не так уж неудачно. Тут сказались разные ритуалы ухаживания популяций. Островные самки предпочитали сходиться с самыми сильными самцами, которые побеждали их в сражении, в то время как прибрежные особи выбирали партнёра с помощью разных ритуалов, вроде строительства псевдогнёзд, песен и танцев в полёте. Акромикс, следуя инстинктам, пытался начать подобный танец, но агрессивная Толли требовала сражений. Дрессировщице даже стало интересно, найдут ли они компромисс. Она вспомнила о том, что сегодня должна была начаться экспедиция к загадочным гигантским сферам с участием Пина, Найджела и Эйкена. Конечно, наличие последнего из братьев было неудивительным, учитывая, что в последнее время он мечтал помочь согражданам вырваться из плена замкнутого города. За землянина она переживала, но он успокоил её, говоря, что всё будет хорошо и страшного ничего точно не случится. Вот только дрессировщица не сумела отделаться от переживаний, чем дольше наблюдала за гигантскими виарнами. Наконец, Акромикс перестал преследовать Толли и улетел в море, дав возможность женщине начать дрессировку энергичной самки. Правда, долго это не продлилось, ведь непредвиденный полёт и гормональный скачок сильно утомили виарну и продолжать тренировку было невозможно.

***

Пин вытянулся в кресле, разминая затёкшую спину. Перед ним стояла объёмная форма в виде робота, но не обычного. Вдохновлённый гигантскими виарнами и случайно найденными чертежами прошлого, механик воплотил в реальность странную форму: тонкий, будто из палок, с длинными ногами, словно от цапли, руками, больше напоминавшими крылья виарны, с маленькой головой, две трети которой занимал огромный голубой окуляр. Ростом в шестьдесят сантиметров, он стоял совершенно неподвижно, с опущенной головой. Последние штрихи, перед тем, как активировать изобретение. Шуршание открывающейся двери отвлекло от финального аккорда. Это Лили. Явно взволнованная, подошла ближе, будто желая убедиться, что он правда сидит в кресле, не являясь голографической проекцией. — Как ты? — дружелюбно поинтересовалась женщина и обратила внимание на робота. — Гляжу, всё мастеришь. Харис попросил? — Нет, просто нужно чем-то себя занять, — он встал перед женщиной. — Пока идёт заседание совета о нашей экспедиции. Только через день мы начнём собираться. Хочу увидеть эти города. Дрессировщица улыбнулась, но вся её мимика сочилась сильным волнением. Пин почувствовал вину за то, что заставлял переживать. В попытке заглушить это неприятное ощущение, он взял ладони Лили в свои. Женщина побежала глазами вверх-вниз, улыбнувшись и вздохнула. В её глазах заблестели искры счастья и облегчения. — Всё будет хорошо, обещаю, — почти шёпотом произнёс он, надеясь на правдивость собственных слов. Дрессировщица сцепила пальцы с его, не прерывая зрительного контакта. Если бы Пин не знал, что находится на другом краю вселенной, то не раздумывая заявил, что перед ним человеческая женщина. Инопланетность выдавали глаза. Лишь в этот момент уютной тишины, он обратил внимание на то, что радужка отличалась. Если у землян она была неоднородной сама по себе, переливаясь самыми разными оттенками, то у людей Родины это было выражено ещё ярче. Чем меньше становился зрачок, тем больше цветов и оттенков удавалось разглядеть. У Лили зрачок сильно расширился, однако «лунные пятна» по-прежнему виднелись по краям радужки. Он чувствовал, что падал в пропасть. — Как насчёт того, чтобы полетать со мной? — внезапно предложил механик. Женщина вздрогнула, захлопала ресницами. Казавшееся бесконечно далёким, детство гулким эхо отозвалось в сознании. — Я даже не знаю… давно мне такого не предлагали… — Но там второе место специально для пассажира есть. Так что окажи мне честь и будь мои первым пассажиром! — он чуть крепче сжал её ладони, ожидая ответа с надеждой в глазах. Ему было невозможно отказать. Как и дедушке когда-то…

***

Солнце уже уходило за горизонт. Пустынная жара сменялась холодом. Идеальное время для полёта. Пин посмотрел в небо. Акромикс кружил над ними, словно знал, что они придут. Немец громко свистнул. Дракон с рёвом спикировал и грузно приземлился на песок, встречая всадника приветливым урчанием. — Залезай, — пилот поманил рукой женщину. Лили не боялась полудикого самца, но взбираться на него, пусть даже в хорошо оборудованное седло, было в новинку. Как говорили драконоведы прошлого столетия: чтобы понять гигантскую виарну, нужно на ней полетать. Пин помог женщине взобраться и застегнуть несколько ремней. Подал пилотные очки и шлем. Пристегнувшись, застегнул свой шлем, спустил очки, надел ярко сверкающие серебристые перчатки, которые успел сделать днём ранее и крепко ухватился за руль. — Так, теперь держись за меня, — скомандовал он. Лили обхватила его торс. Акромикс нетерпеливо потряс головой, шейные гребни распрямились. — Сегодня аккуратно летим, понял? — сказал он ящеру надеясь, что хоть в этот раз тот его послушается. Акромикс фыркнул. Распознавать настрой огнедышащей рептилии по звукам у землянина получалось само собой. В этот раз не было какой-то агрессии или излишнего упрямства. Неужели решил уступить? Если так, то это будет замечательный полёт. Мужчина проверил руль, заставляя зверя шевелить то одним крылом, то другим. — Так, проверка завершена. Ну что, летим? — обратился он к Лили. Она кивнула, крепче сжимая пальцы. Механик двинул часть руля вверх, а вторую — вперёд. Дракон издал рёв и подпрыгнул, активно замахав крыльями. Его тело двигалось волнообразно, будто он плыл. Набрав достаточную высоту, виарна выровнялась, ловя широкими крыльями воздушные потоки. Они летели относительно медленно. Женщина постепенно привыкала к высоте птичьего полёта и смогла успокоиться. — Красивый вид, правда? — обратился к ней Пин по внутреннему каналу. — Ещё бы! — с восхищением ответила дрессировщица. Она начала вспоминать свой самый первый полёт. — Хочешь, увеличим скорость? — предложил немец. — Давай! — незамедлительно последовал ответ. В голове дрессировщицы больно кольнуло, а видение стало реальностью. Девочка боялась, вжимаясь в спину дедушки. Она никак не могла упасть, но разве ребёнку легко объяснить, что он в полной безопасности на высоте больше двухсот метров? Она сглотнула, помотав головой. Нет, это совсем не то. События не могут повторяться в точности, как и когда. Это не Белеарон, а с ней отнюдь не дедуля Эймон. Да и она уже не маленькая девочка, что ещё побаивалась гигантских виарн. Пин тут же дёрнул руль вперёд. Акромикс чуть прижал крылья. Они быстро пошли на снижение. Ветер бил в лицо и, если бы не шлем с очками, глаза бы уже давно заслезились. Ещё движение. Самец резко повернул вправо, в сторону моря. Скорость заметно возросла и Лили не рисковала отпускать пилота, хоть её и держало четыре пары ремней, в том числе и на ногах. Море становилось всё ближе. И также быстро они продолжали снижаться. Зависли в двадцати метрах над берегом. Пин осмотрелся на наличие каких-либо препятствий или скал. Вокруг был только песчаный берег. — Лили, смотри какая красота! — сообщил Эймон по внутреннему каналу. Девочка открыла один глаз, а затем отпрянула от деда, восхищённо разглядывая цветное мелководье, на фоне громадных чёрных крыльев. Она знала, что старая виарна не станет вытворять опасные трюки по причине неповоротливости. И вид завораживающей высоты прогнал всю тревогу, давая чувство свободы, которого могли достичь лишь пилоты. Теперь они стали людьми высоты и даже особых тренировок не требовалось. Высоты в три сотни метров было вполне достаточно, чтобы не испытывать серьёзного дискомфорта и при том ощутить, какого это иметь крылья. Они летели вдоль берега, прямо над мелководьем. Механик искусно управлял гигантской виарной. Постепенно эти двое привыкли друг к другу, и ящер стал вести себя спокойнее. Хотя некоторые движения он делал самостоятельно, например, касался кончиком крыла воды, оставляя следы. Солнце ушло в море, но нежно-розовое свечение продолжало касаться неба, постепенно сменяясь фиолетовым и тёмно-синим. Рядом со зверем пролетали пернатые создания, ошибочно принятые Пином за птиц. Лили удалось распознать их — карликовые виарны. Казалось, что, если вытянуть руку, можно дотронуться до маленьких пернатых тел. Затем, они повернули обратно и летели уже через море. Морских хищников здесь не наблюдалось. — Красиво-то как, — женщина облокотилась о спину механика, созерцая всю ту красоту, которую не видела так давно. Он довольно заулыбался. Акромикс вдруг завис в воздухе. — Что? Нет-нет, продолжаем лететь! — попытался выровнять его Пин. Но ящер уже его не слушался, издал громкое кряхтение, будто насмехаясь и направился дальше в море. — Он неуправляем! — выкрикнул немец, безуспешно дёргая руль из стороны в сторону. Гигантская виарна выдохнула пламя, и как только они оказались возле глубины, стрелой нырнула в воду. Они еле успели успели активировать кислородные маски. Вокруг только холодная вода, а под ними тёмное дно. Пин осознал, что картина повторяется и резко поднял руки вверх. Нити на перчатках натянулись. Огнедышащая рептилия вынырнула. Лили закашляла, дрожа от холода. Мужчина стал пытаться направить зверя к берегу, но тот не слушал. — О, мой бог, да что с тобой такое?! — с раздражением воскликнул пилот. — Поплыли на берег! На берег! Акромикс снова нырнул и издал рёв под водой. Выплыв на поверхность при помощи крыльев, ящер снова принялся смотреть в море, явно в ожидании чего-то большего. Пин и сам продрог, но все попытки вырулить упрямую рептилию провалились. — Ладно, раз ты так хочешь… — не успел механик договорить, как перед ними выскочило животное, похожее на дельфина, только заметно массивнее и с вертикально расположенным хвостовым плавником. Затем ещё один. Их оказалась целая стая из пятнадцати особей. Одни высунули головы и стали издавать трели, другие просто выпрыгивали из воды, показывая акробатические трюки. Пин припомнил, что когда-то слышал о похожих существах. Кажется, их называли ихтиозаврами. Два человека увлечённо смотрели на животных, плававших вокруг Акромикса. Они провели так минут десять. Им даже посчастливилось погладить одного. Затем гигантская виарна ещё раз нырнула и невысоко подпрыгнув, смогла подняться в воздух. Он уже никуда не сворачивал и направлялся точно на базу. Совсем стемнело. Два человека сильно замёрзли. Открепив ремни от себя и Лили, Пин помог ей спуститься. Акромикс пристально за ними наблюдал, в ожидании доброго слова. — Это было потрясающе! Но в следующий раз предупреждай, — погладил морду немец. Ящер выдохнул ему в лицо тёплый поток воздуха, отошёл и улетел. По приходу на базу они принялись отмываться от солёной воды и высушиваться. Чашка горячего чая пришлась очень кстати. — Прости за всё это, — принялся извиняться механик. — Я и подумать не мог, что Акромикс до сих пор настолько неуправляем. — Шутишь? Это было здорово! Я никогда ещё не видела лавренков так близко! Спасибо тебе! — дрессировщица крепко обняла землянина. Её волосы ещё пахли морской солью. Чуток мокрые и пушистые. Он нежно погладил её по голове. Такая мягкая и нежная женщина находилась так близко. Механик понял, что не хочет её отпускать. Уже давно что-то подталкивало его к ней. Ранее неуловимое чувство, на которое он не обращал внимания, но чем больше они проводили вместе время, тем сильнее оно становилось. Она слушала, как бьётся его сердце. Не писк кардиограммы, а настоящее, живое. Лили с неохотой отпрянула и села рядом за столиком. В этот раз обошлось без схем или набросков. Просто душевный разговор, пока часы не пробили полночь. Чай закончился. Женщина поблагодарила за компанию и ушла, забрав опустевший термос. Механик ещё некоторое время смотрел на дверь, надеясь, что она вернётся за чем-нибудь: мало ли, что можно случайно забыть? Прошло минут десять. Пин снял ботинки и комбинезон. Шлем давно лежал на тумбе рядом с кроватью. Он просто сидел на краю, уставившись в одну точку. Мужчина не заметил, как свалился на подушку и погрузился в глубокий сон, даже не укрывшись. Ему снилось тёмное, бездонное и холодное море. В кармане светилась нежно-розовая жемчужина, размером не больше булавочной головки. Пин оберегал её от хищников, торпед, пиратов, возникавших из неоткуда, принимая все удары на себя. В конце концов, обессиленный, он пошёл ко дну. Воздуха в лёгких перестало хватать, и он начал тонуть. Жемчужина ярко вспыхнула и закрыла его куполом, защитив от неприятностей и насытив среду кислородом. Стало так хорошо и тепло. Открой он глаза ночью, то увидел бы знакомый силуэт, укрывший его одеялом и погладивший по щеке. Поэтому во сне стало так тепло?