По ту сторону войны

Меня господь спросил, О том, что я творил, Что я создал И кем я ныне стал. Рассматривал я Сатану - Себя в нём видел наяву. Я взгляд отвёл И я ушёл. Непрощённый я здесь один. Не герой я, но дух горит в груди. Где здесь правда сам я не найду. Стою я в грешном рае, и в праведном аду. Стою я в грешном рае, и в праведном, В праведном аду. Five finger death punch - "Wrong Side Of Heaven"

Бечено Башня Старка никогда не пустует. С виду - шедевр современной архитектуры, но Стиву она напоминает его старый дом в Бруклине. С небольшим двором, где все знали друг друга чуть ли не с пеленок. Здесь, когда все Мстители собираются вместе, почти так же. Впервые эта шумная толпа невыспавшихся, местами побитых, но весьма довольных жизнью, вогнала его немного в ступор, когда он спустился в общую кухню. Возможно это и стало причиной того, что он не сразу заметил бесшумно подошедшую сзади Наташу. Она протянула ему кружку горячего, одуряюще пахнущего кофе и улыбнулась своей очаровательной кроткой улыбкой. - Добро пожаловать в жизнь, Стив, - произнесла она и, когда он забрал кружку, направилась к сонно улыбающемуся Клинту. Выползший из своей мастерской Старк, бормоча что-то о сверхзвуковых двигателях и злобных ананасах, забрался под бок к сидящей на диване и улыбающейся Пеппер. Через минуту он состроил самые невинные глаза и застонал: - Коф-ф-е-е-е-е. - Я тоже тебя люблю, дорогой, - ответила она и предложила свою кружку. - Термос не отдам. Из ее рук Тони принял бы даже обогащенный уран. Он рассеянно погладил висящую на шее и спрятанную под футболкой звезду, занявшую свое место рядом с пулей, и бросил короткий взгляд в сторону разговаривающих о чем-то Питера, Стива и Бартона. - Тони? - погладив его пальцы, тихонько спросила Пеппер и нахмурилась. - Скоро возвращается Джеймс, - уткнувшись в кружку с кофе, пробормотал он. - И, возможно, у меня была плохая идея. - Он милый, правда? - Мне начать ревновать и строить план по ликвидации нашей иконы благочестивости? - Ты этого не сделаешь. Он тебе симпатичен, до ужаса очарователен и недавно вырубил грабителя бутылкой молока. А еще ты хочешь для него сделать костюм. Я видела эскизы - весьма патриотично. - И я все еще в шоке от него. - Ничего, дорогой. Поверь, он тоже в шоке от себя. Бога ради, Роджерс был ожившей мечтой Матери Терезы, президента и Конституции. Старк это прочувствовал на собственной шкуре, когда несколько дней назад к ним зашел Стрэндж. Флешбэк Глупо было верить в то, что Роджерс так быстро смирится со случившимся. Тони буквально кожей чувствовал, как тот медленно рассыпается на куски. И пока маг заумно объяснял, как сработали Врата, Стив все больше бледнел и опускал плечи. К самому концу он обреченно закрыл глаза и хрипло спросил: - Могу я хотя бы увидеть их? Хотя бы узнать, что они в порядке? Просто проститься? Пожалуйста! Тони стоял рядом с ним и просто не смог удержаться, когда Стрэндж открыл рот. Он бросил на колдуна злой предупреждающий взгляд. Ну да, у него не было всего этого вуду и космического шаманства, но качественно прибить этого остряка с его ковром-самолетом он был определенно способен. Стрэндж так и не заговорил. Он вздохнул и, начертив сложный магический символ в воздухе, отпустил его. Светящиеся линии коснулись стены мастерской, и та, завибрировав, пошла рябью. А через минуту помутнела. Сперва слабо, но с каждым мгновением все больше светлея, она отразила в себе огромный двухэтажный особняк в глубине цветущего сада. Раздался собачий лай и детский смех. Они появились совсем неожиданно. Четверо мальчишек и три девочки с черноухой дворнягой. А потом на крыльцо вышла Пеппер Поттс с округлым животом, и Тони пораженно выдохнул. Она позвала детей внутрь, и вместе с ними в дом словно вошли они. По длинным светлым коридорам, за очередным из которых ее поймал в объятия другой Тони Старк. С растрепанными длинными волосами, в которых было намного больше седины, чем у того, кто стоял рядом со Стивом и судорожно дышал. Супруги, никого не замечая, двинулись дальше и, поднявшись на второй этаж, вошли в просторную гостиную, полную людей. Всей семьей, при виде которой Стив не смог сдержать судорожного вздоха. Стив ушел такой же теплой и светлой весной, как и эта. Семьдесят пять лет назад, а казалось, словно только вчера. Но порой ей казалось, что он был все еще здесь, рядом с ними. Она закрывала глаза и слышала его хриплый смех и ехидные комментарии, когда Говард ввязывался в очередную историю. Он улыбался своей мягкой улыбкой, когда Дум-Дум на пару с Дерниром орали пьяные серенады под окнами какой-то медсестрички в Тулузе, приглянувшейся им обоим. Укоризненно качал головой, когда Тони взорвал свой первый дуговой реактор и угрохал левое крыло особняка Старков. Смотрел на нее своими упрямыми голубыми глазами и шептал "борись", когда у нее опускались руки. Он был с ними, в их сердцах и мыслях. Годы шли один за другим. Медленно, мучительно и до сих пор молчаливо. Они искали его так долго, собирая любую крупицу информации. Только с каждым днем надежда медленно выскальзывала из-под пальцев, словно песок. А между тем век менялся под давлением людей и не всегда все шло хорошо. Но именно тем путем, который когда-то предугадал Стив. Он знал, он был чертовски прав, и, если бы не его последнее письмо... Порой казалось, что мир рушится под ногами, что нет надежды, но они продолжали бороться. Только... Господи, его так не хватало, и не имело значения, что прошло столько лет. Никто из них не смирился, Пегги знала. Она порой даже забывала, что его больше нет. Забывала и оборачивалась, чтобы спросить о чем-то. Говард тоже иногда растерянно замирал после веселой шутки, когда не слышал его голоса. И тоже самое с Ревущими. Стив ушел от них совсем молодым. Не успевшим пожить нормальной жизнью и не узнавшим любви, которую смог сохранить для них... Пегги сидела в глубоком мягком кресле, кутаясь в теплую шаль, и поглаживала рыжего кота, развалившегося на ее коленях. Окруженная детьми с внуками и постаревшими друзьями. Она смотрела на них и думала о том, что им не хватало только Стива. Рядом опустился Говард и, сжав ее ладонь, тоже посмотрел на Дэниэля, играющего с внуками. - Знаешь, - тихо произнесла она. - Мне иногда кажется, что он где-то совсем рядом. - Будто сейчас заговорит, и все это окажется затяжным сном, - кивнул Старк. - - Его не хватает всем, Пегс. - Он не вернется, и все мы это знаем. Пусть бы только он был в порядке. Пусть бы был в хорошем месте. Это трудно - жить, не зная ничего, и ждать каждый день. - Я верю в это, Картер. Я знаю, что из всех нас он заслуживал мира больше, чем кто-либо другой. И если в этой гребаной вселенной есть хоть капля справедливости, то сейчас он в самом лучшем из миров. Он потянул ее за руку, помогая встать, и они под руку направились к столу, у которого собрались все остальные. Старые солдаты с глубокой памятью и сотней потерь за плечами. Со все еще горящим ярким огнем в глубине глаз и ясными мыслями. - За тех, кто не вернулся... - За выживших... - За тех, кто в вечной памяти... - И до самого конца... - До самого конца, - прошептал Стив и прикрыл глаза. Он и не понял, когда оказался совсем рядом, бессильно касаясь призрачной преграды и зная, что ее не пересечь. Он не отрывал от них больных глаз, пытаясь вобрать в себя их образы, их голоса. Понимая, что это в последний раз с ними, с его семьей, которую он сейчас безвозвратно терял. Он прижался к стене всем телом и, уткнувшись горящим лбом в нее, чувствовал себя слабым и потерянным. Он так глубоко ушел в них, что вздрогнул, когда услышал злой, ломающийся голос Тони совсем рядом. - Это ебаная несправедливость космического масштаба! - Старк, - осторожно начал Стрэндж, но был перебит. - Нет, - отрезал Тони и яростно потер глаза. - Я знаю, что ною как пятилетка, но какого хрена?! Почему нам достался психопат мудаебный, а не нормальный Роджерс?! Почему он пришел к нам так поздно?! Ты - чертов колдун, Стрэндж, и мог бы исправить это. Какого черта я не знал их, не знал его?! - Да, ты ноешь как пятилетка, - мягко произнес Стивен. - И сам отлично знаешь ответы на собственные вопросы. Джеймс умер бы в Азано на столе Золы. Наташа так и осталась бы у Красной Комнаты, Брюса в лучшем случае убили бы. Ты никогда бы не стал тем, кем являешься сейчас. И еще сотни судеб, которые сложились бы совсем по-другому. Не факт, что все кончилось бы хорошо. А Стив... Я не знаю, почему он и почему сейчас, но знаю, что Врата перенесли его сюда потому, что он был нужен здесь. - Энтони... - Даже не думай, - прошипел тот и дернулся в сторону от протянутой руки Стива. - Я взрослый состоявшийся мужик и не собираюсь рыдать на груди столетнего пенсионера! Утверждение было весьма спорным, о чем знали все трое, потому что у Тони дрожала нижняя губа и ломался голос. Он с трудом проглотил застрявший в горле ком и почувствовал, как трещит по швам, не в состоянии справиться со всем этим. Теплая, большая ладонь опустилась на плечо и, осторожно сжав, потянула к широкой крепкой груди. А через минуту Тони обнаружил себя все-таки тяжело дышащим и вцепившимся в клетчатую рубашку Стива. Злые слезы катились по щекам, и это было просто по-идиотски. Он не плакал больше двадцати лет, а сейчас расклеился как какая-то малолетка. - Ты будешь в порядке, Тони, - тихо произнес Стив. - Не зарекайся, у меня психика поломанная, - шмыгая носом, выдавил Старк. - Я просто знаю. - Ага, как скажешь, Люк Скайуокер. Команде ни слова, иначе они меня со свету сживут. - Сынок, ты не веришь слову Капитана Америки? - Господи, просто заткнись, Роджерс, ты ужасен. Стив только хмыкнул в ответ, а через секунду что-то тонкое и легкое сомкнулось вокруг шеи Тони и опустилось на грудь. Тот нахмурился и, наконец отстранившись, опустил глаза. Это была золотая звезда на кожаном шнурке. С венком вокруг маленькой серебряной звезды в центре. Тони завис, глупо моргая и определенно не веря. - Это Серебряная Звезда*. Почему у меня на шее Серебряная Звезда? - произнес он. - Я получил ее после Азано, - светлые глаза затуманились от воспоминаний. - А потом родился ты. Весьма экстремально и доведя до белого каления меня, своих родителей и всех Коммандос. Я просто не успел отдать. - Она не моя, - нахмурился Тони. - Ты сделал ее для другого меня. - Какая разница здесь или там? - вздернул бровь Стив. - Ты - это ты. И она твоя... Конец Флешбэка Тони снова осторожно погладил звезду под футболкой и прикрыл глаза, расслабляясь под мерный голос Брюса. Пеппер была права. Стив Роджерс был хорошим человеком. Он не был тем монстром, который очень часто приходил в кошмарах. Возможно, он мог бы... захотел бы когда-нибудь стать семьей. * * * Жить без войны оказалось трудно. Весь новый мир оказался трудным. С его новыми правилами и слишком быстрым ритмом, за которым Стив просто не успевал. Он просто застрял между ночными кошмарами и медленно убивающим бездельем. - Как вы себя чувствуете, Стив? - на лице очередного психолога дежурная мягкая улыбка. - В норме, - он так же заученно фальшиво улыбается ей в ответ. Она задает ему этот вопрос каждый вторник и пятницу. Предлагает ему разные темы бесед и задает вопросы, каждый раз получая правильные ответы. Стив давно научился говорить людям то, что они хотят услышать, и виртуозно лгать о том, о чем не хочется говорить. Он не доверяет ей и не хочет говорить ни с кем из того батальона психологов, которых для него нашел Тони. Он понимает для чего это делается, только они не те, с кем он может поговорить об этом. Они не поймут его. Впрочем, таких, как он, как выясняется, целая башня. Первое знакомство, вышедшее не очень хорошим, выливается в ранний завтрак на общей кухне, когда он узнает, что подросток в розовых пижамных штанах с мультяшными котятами и в безразмерной футболке - тот Человек Паук, о котором ему рассказывала Пеппер. Он видел чертовы записи, на которых этот малец летел с одного небоскреба на другой и ловил каких-то вооруженных грабителей. Питер Паркер - его первый шок. Вторым в этом списке идет вывалившийся прямо из вентиляционной шахты Клинт Бартон. Тот балансирует, сидя на корточках на изголовье стула, и жмурится как довольный кот, когда Наташа передает ему просто огромную кружку кофе. Беннер - тот, кто безмятежно улыбается ему и потягивает свой травяной чай, забравшись ногами в одно из кресел. Мария Хилл хлопает по его плечу, проходя мимо, и хмыкает: - Привет, здоровяк. Он медленно узнает их и все больше привязывается. Они очень похожи и не похожи на Ревущих. Но верно завоевывают место в его жизни и сердце. Они могут понять его намного лучше, чем те, кому платит Тони. Он все еще под наблюдением сотни врачей и безопасников, но теперь это не ощущается клеткой. У Стива пока еще нет статуса, но Тони напару с Наташей уже работают над этим, и ему только остается учиться жить. Он честно пытается. Ходит на выставки и в кино, рисует город и людей, сидя в парке. Читает всевозможные статьи, просто заглатывая информацию. Но все больше осознает, что ему остро не хватает войны. Тишина и спокойствие напрягают его, словно скоро должна случиться буря. Стив настолько на нервах, что даже неудивительно, когда он впервые попадает в драку в этом мире. Хотя, если бы не это, возможно, он бы никогда не познакомился с самым жизнерадостным и ехидным человеком в мире. А происходит это так... За покупками Стив любит ходить сам. Да, Джарвис может достать все что угодно и очень быстро, но в этом словно нет души. Словно что-то очень важное теряется за всеми этими безликими покупками через интернет. Ноги его в жизни не будет в Волмарте, потому что это чертов монстр, разжиревший на честном труде простых граждан, и Клинт может сколько угодно смеяться. Вокруг полно небольших продуктовых магазинов, и не останавливает даже то, что от башни они далеко. Плевать, он любит ходить, и ему все нравится. Это один из таких дней, когда в холодильнике пусто, но Джарвиса вызывать не хочется. О деньгах пока беспокоиться не приходится, из-за чего они сперва с Тони разругались в хлам. ЩИТ каждый месяц выплачивает ему военную пенсию, которую он сперва брать не хотел. В итоге, они чуть не подрались, а на его возмущенную тираду Росс только коротко и как-то очень подозрительно улыбнулся, выдав: - Рассматривайте это как долгосрочные инвестиции, капитан. Никаких инвестиций Стив не стоил и, нахмурившись, крепко задумался о сказанном. У него было несколько идей насчет того, что ему предложат в будущем. Но сейчас он был на реабилитации и шел за своими продуктами. Небольшой магазин в двух кварталах стоял между кафе и аптекой. Он часто закупался здесь и знал молодую девушку Хлои, стоящую за прилавком. Веселая, с пирсингом и выкрашенными в фиолетовый прядками в длинных волосах. В джинсах и футболке безумных расцветок. В его альбоме она улыбалась с карандашного эскиза. Такая же яркая и с хитринкой в раскосых карих глазах. Колокольчик мелодично звякнул над дверью, когда он зашел. Народу все еще было немного, что неудивительно в такую рань. Хлоя только на мгновение оторвалась от высокого темнокожего парня в спортивных шортах и футболке с эмблемой ВВС, чтобы приветливо махнуть ему. Через секунду она уже была не на планете, и Стив ее не винил. Парень улыбался, сверкая глазами, чем заставлял невольно улыбнуться в ответ. Роджерс прошел вглубь магазина, вежливо поздоровавшись с миссис Экман из соседнего дома, застрявшей у чайных полок и мечтательно вздыхающей, чем иногда заставляла Стива нервно дергаться и краснеть. Дальше у стенда с журналами посмеивалась парочка подростков, чему Стив на ходу успел удивиться. На прилежных учеников те даже с натяжкой не походили. Обойдя женщину с ребенком у полок с детским питанием, он положил в корзину упаковку яиц, батон хлеба и потянулся уже к полке с пастой, когда дверь грохнула. Раздался грохот бьющегося стекла и вскрик Хлои, после чего - звук яростных ударов. Крика поднимать больше никто не спешил, кроме троих грабителей, ворвавшихся в магазин. Стив проследил за женщиной с ребенком, успевшей нырнуть за полки и испуганно свернувшейся в углу. Подростки, всхлипывая и зажимая себе рты, проползли за стендом и оказались около миссис Экман. Та, яростно сжимая губы, смотрела на стремительно идущего в их направлении громилу, который их еще не заметил. У стойки темнокожий парень с поднятыми вверх руками и разбитым носом не отрывал напряженных глаз от испуганной девушки, замершей в крепком захвате и под дулом пистолета. - Я ей мозги вышибу, если двинешься! - рявкнул мужчина. - Эй, успокойся, мужик, - тихо произнес темнокожий парень. - Она тебе ничего не сделала. Тебе ведь деньги нужны? - Заткнись! - Хорошо, как хочешь. Ты только отпусти ее. Давай ты возьмешь меня? - Я сказал заткнуться! Эрни, Бони, вы где?! Закругляйтесь! А ты открывай кассу и не дергайся, иначе будешь собирать мозги по всему полу! Корзина с размаху влетела в лицо одному из амбалов. На грохот повернулся второй и, вытащив оружие, двинулся дальше более осторожно. Третий на мгновение перестал орать, но снова начал, когда понял, что Хлоя не может открыть кассовый аппарат. Обстановка накалялась, Стив пригнулся и, бесшумно обойдя второго, чуть не запнулся, увидев камеру в углу под самым потолком. Стоило двинуться дальше, как он бы попал в зону видимости. Светить перед потенциальными гидровцами, которые имели доступ к любой камере в Нью-Йорке и за его пределами, Стив как-то не стремился. Он судорожно оглянулся в поисках выхода и наткнулся на какие-то тряпки на полке с сувенирами. Он смахнул не глядя какую-то ткань и завязал лицо, спрятав всю нижнюю часть, и накинул капюшон своей толстовки. Второй даже не успел ничего понять, когда его хлопнули по плечу и впечатали массивный и, судя по ощущениям, титановый кулак прямо в зубы. Тот пролетел над полками в сторону витрины, чем отвлек третьего. Этим воспользовались Хлоя и ее парень. Он вытащил ее, толкнув за полки с консервами, но уйти сам уже не успевал. Грабитель рыча взвел курок и уже готов был выстрелить, когда ему в голову на бешеной скорости влетела стеклянная бутылка молока. В своей жизни, что гражданской, что военной, Сэм Уилсон видел много всякого. Но отправку в нокаут молоком - еще ни разу. Он удивленно смаргивает, вытирая кровь, идущую из носа, и пока Хлоя помогает ему остановить кровотечение рассматривает чувака, выкинувшего данную дичь. Двухметровый детина срывает с головы капюшон и широкими шагами идет к ним. Вид у него взволнованный, и это пиздец, как не честно, когда есть такие парни. Потому что от таких тащатся девчонки и парни, чего греха таить, тоже. Высокий голубоглазый блондин, как там говорили, мечта всех арийцев планеты? У которой на шее почему-то болтается потертый национальный флаг. - Вы в порядке? - у него хрипловатый сильный голос. - Немного в охренении, но так ничего, - прогнусавил Сэм и прищурился. - Служил? - Сто седьмой пехотный, - произнес Стив и кивнул на эмблему на футболке. - Военно-воздушный? - Сэм Уилсон, - улыбнулся Сэм и протянул руку. - Стив Роджерс, - пожав руку, так же улыбнулся Стив, но в следующую секунду встрепенулся, услышав сирены в квартале от них. - Кажется мне пора. - Ох, Стиви, - заворковала Хлоя и крепко обняла засмущавшегося Стива. - Боже мой, ты нам жизнь сегодня спас. Чувак, я даже не знаю, как отблагодарить тебя. И пока Роджерс краснел как вареный рак, отнекиваясь, Сэм тихонько посмеивался и думал о том, что должен пиво тому, кто и вправду спас их сегодня. Это было самое малое, что он мог сделать. У Сэма Уилсона уже почти два года была относительно спокойная жизнь. Стабильная и любимая работа в ветеранском центре на Уай-Сент Стрит, регулярные поездки в Вашингтон к родителям и хорошие друзья. В хорошие дни он мог проспать всю ночь. В плохие его будили кошмары, и тогда единственным спасением становился бег. Бегал он каждое утро и отлично знал, как провести собственную реабилитацию. Райли больше не мерещился на каждом шагу. Он приходил в редких снах, и, просыпаясь, Сэм порой ощущал, что пустая сторона постели все еще хранит его тепло. Все было в порядке, хотя Нью-Йорк все еще лежал в строительных лесах после инопланетного нашествия. Многие из его подопечных прошли слишком жесткую проверочную стрессовую ситуацию тогда, у самого чуть снова не случился срыв после последнего четвертого июля. Да, в порядке, после двух очень тяжелых лет для Джеймса, который появился на пороге их центра совсем потерянным и сломленным. Сэм до сих пор помнил, как тот каменел каждый раз после того, как к нему обращались. Он захлопывался и уходил в себя, становился до жути невидимым на коллективных сеансах. Все стало понятно после знакомства с Наташей Романовой. Она пришла к нему сама, после пятого сеанса Джеймса, и рассказала о нем. Большую часть из этого он хотел бы никогда не знать, но в то же время это заставляло все больше восхищаться Барнсом. Тем, как тот не сломался, как продолжал бороться тогда и сейчас. В этом мужчине жила огромная сила воли и упрямство. Для всех он был еще одним солдатом, которого разжевала и выплюнула война, и только Сэм знал всю подлинную историю. Барнс прошел все круги Ада и наконец выкарабкался. Он все еще не был в порядке, но шел к этому. Только сейчас, здесь, совсем рядом, были его персональные десять шагов назад, которые, Уилсон знал, обязательно будут. Со Стивом они тогда ушли еще до прибытия полиции и продолжили свое знакомство в кафе. Он казался Сэму смутно знакомым, но тот никак не смог вспомнить его. Роджерс понравился ему, и, судя по порой теряющемуся взгляду, по напрягающимся из-за громких звуков мышцам, он только вернулся в штаты. А потом к нему в центр снова пришла Наташа. Он не поверил, пока не увидел файлы, и все встало на свои места. Все странности и вопросы обрели свои ответы, но лучше не стало. Сэм смотрел на фотографии двух похожих и непохожих друг на друга мужчин, чувствуя, как становится жутко. Он уже представлял, какими могут быть последствия. - Он знает про Джеймса? - напряженно спросил Сэм и закрыл папку. - Стив знает все, - кивнула Наташа. - Это Джеймс ничего не знает и скоро возвращается. - Серьезно? Вы, чуваки, совсем там рехнулись? Ты представляешь его реакцию? - Он сможет с этим смириться. - Но не жить. Джеймсу придется все время видеть его, а скоро Росс точно завербует Стива. Вы думали, что будет дальше? Ответ знали оба, но озвучивать не спешили... Центр, в котором работал Сэм Уилсон, отличался от кабинетов тех психологов, у которых Стив был. Возможно, это было то место, которое он искал. Таких же осушенных войной и вернувшихся в никуда. Мужчины и женщины, которые приходили сюда, были похожи и в то же время отличались от него. Они прошли совсем иные войны и пытались теперь отвоевать свой покой в гражданской жизни. А он... Ему просто не было места в этой жизни, в этом времени. Он безнадежно опоздал даже в чужом мире. Все те, кого он когда-то знал, давно состарились и умерли. Он не обольщался, зная, что показанный Стрэнджем мир тоже был из прошлого. Один из тех дней, когда все члены его семьи были живы и собирались, чтобы почтить его память. Сколько из них остались теперь? Он не хотел знать ответа. Он сидел среди таких же потерянных солдат, не умеющих существовать среди гражданских, и слушал их истории. Сэм этим и подкупил его, пригласив просто познакомиться с такими же. А через несколько дней Стив поймал себя на том, что уже который день исправно идет на встречи группы Сэма. Уилсон был другим. Может, потому что был хорошим человеком или потому что был таким же солдатом. Он не лез с глупыми расспросами и никогда не заставлял говорить, если не хотелось. Он не обещал божьего чуда и мгновенного исцеления. Он просто помогал, и Стиву хотелось помочь в ответ, сделать хоть что-то. Потому что у Сэма тоже были бессонные ночи и свое кладбище, где каждое имя разрывало его сердце. У Сэма когда-то был Райли, чью фотографию он все еще хранил в бумажнике и на чью могилу он так и не смог себя заставить пойти после похорон. Со своей просьбой он пришел к Пеппер. В конце концов, она была чудесной, и этим было все сказано. Он хотел помочь людям. Всем тем солдатам, которые, вернувшись, оказались одинокими и ненужными. Ни со своей покореженной психикой, ни с инвалидностью. Пеппер внимательно выслушала его и почему-то переглянулась с умиленно (что смотрелось весьма жутко) смотрящей Марией. Если бы не бешеная чувствительность его слуха, он, наверное, не услышал бы ее слова, которые заставили подавиться воздухом: - И этого золотого щеночка я хотела пристрелить. О да, он, пожалуй, никогда не забудет то утро, когда графин с соком взорвался у него в руках. Рефлексы сработали молниеносно, и Стив, параллельно запустив в нее острый металлический поднос, сгреб в охапку сонного и ничего пока не соображающего Тони, нырнув за барную стойку. В итоге, он обзавелся фингалом во время драки с ней, диван превратился в решето от пуль, Джарвис в панике объявил Красный Код во всей башне. С Марией поладить оказалось самым трудным. Стив не был знаком с ее наставником и бывшим шефом Фьюри, но тот определенно был тем еще параноиком и так же натаскал ее. Хилл еще долго следила за ним, и, хоть Стива это нервировало, он понимал, что лучше позволить ей самой убедиться в том, что он не тот монстр, которого она знала. Именно поэтому они с Джарвисом были единственными, кто знал, куда каждую ночь исчезал из башни Стив. Возможно, что догадывалась и Наташа, но с ней никогда не возможно было быть уверенным на все сто процентов. Впервые Стив задумался над этим после памятного случая в магазине Хлои, когда под руки попал платок с принтом флага. Он долго вертел его в руках, вспоминая тот момент, когда кровь живей побежала по венам в предвкушении драки. У него все еще перед глазами были испуганные лица людей, которых он там защитил. Если бы он не вмешался, Сэма могли бы ранить. И сколько еще таких случаев во всем городе? Сколько раз полиция не успевала или не могла действовать, потому что какому-то там чиновнику или еще какой-то шишке захотелось придержать ордер, не понравился какой-то неправильно заполненный бланк? После нападения читаури Нью-Йорк изменился, люди изменились. Старк Индастриз организовал многочисленные благотворительные фонды и программы реабилитации, помогая людям, но это решало проблему лишь наполовину. Стив не был тем, кто оставался в стороне, он хотел помочь, ведь он мог. Так и появились его ночные бдения в городе, который так же, как и он, не засыпал никогда. Сперва осторожные и не очень спланированные, но после того, как Джарвис осторожно заметил, что ему может понадобиться помощь, более продуманные. Днем он помогал среди волонтеров Старк Индастриз в центрах поддержки пострадавшим после нападения на Нью-Йорк. В приютах и в ветеранских центрах, везде, где нужна была пара крепких рук и тот, кто поймет. Ночами он слушал полицейскую частоту и уходил на патруль до самого рассвета. Он остановил несколько ограблений и отделал насильника так, что того увезли на скорой. Потом все больше, когда целую банду, занимающуюся рэкетом и контрабандой оружия, нашли избитыми и связанными на пороге полицейского участка. Когда он накрыл целый наркокартель прямо в цехе, где готовили и откуда отправляли партии героина и мета. Полицейских, прибывших после его звонка, ждала гора улик и аккуратно связанных в пучок преступников. Он старался быть очень осторожным и не попадать в зону камер, скрупулезно изучал информацию, добытую Джарвисом, и тщательно планировал свои вылазки. Но огласки не смог избежать. Очень скоро на обшарпанных стенах бедных кварталов и в центре города начали появляться граффити белой звезды, а в полиции его прозвали Вежливым Мстителем. Возможно, не стоило после звонить им и вежливо информировать, откуда нужно забирать очередного преступника? Было делом времени, когда кто-нибудь заметил бы его. Повезло, что это был Питер Паркер, который, ничего не зная, поделился сделанными снимками народного мстителя с Тони. Тому хватило только одного взгляда, чтобы понять кто это. Тони проморгался, потом закатил глаза и выдохнул: - Твою мать. Джарвис, зови Кэпа и не смей уходить в несознанку. Я знаю, что ты был в деле. - Я и не собирался отрицать этого, как и мисс Хилл. - И она туда же? Какого черта ты молчал? - Вы не спрашивали меня, сэр. Тони подозрительно прищурился на ближайшую камеру Джарвиса. - Ты, черт возьми, потакаешь Роджерсу, - возмущенно произнес он. - Какого черта ты его не критикуешь как меня?! - Позвольте заметить, что у искинов не может быть чувств и они не могут предпочитать одним людям других. Капитан Роджерс действовал в рамках безопасности и ни разу не сделал ничего, выходящего за рамки закона. - Кроме как избил кучу народа, - закивал Тони. - В рамках самозащиты и в целях безопасности населения? - Охренеть, я создал монстра. - Нет, сэр, мы оба знаем, что вы любите меня. - Не подлизывайся. - Как скажете, сэр. Стива Тони встретил сидящим на диване в общей гостиной. Со стаканом смузи из шпината, которым тот размахивал, параллельно делая какие-то чертежи на виртуальных экранах и яростно обсуждая что-то с Джарвисом. Стив только что вернулся из ветеранского центра Сэма. Уставший, немного бледный после сегодняшней тяжелой групповой терапии, но явно немного расслабившийся. Тони окинул его беглым взглядом и, ткнув в его сторону своим смузи, хмуро произнес: - У тебя дерьмовая конспирация. - Что? - Стив растерянно замер, а после, поняв все, упрямо дернул подбородком. - Нет, я понимаю, что это терапия посредством избавления от гнева. Великое благо рода людского и комплекс Капитана Америки, но быть более незаметным ты не мог? - Я был более чем незаметен, - пробормотал Стив. Тони вздохнул и вывел на экран смазанное фото крупного мужчины, запечатленного с боку во время прыжка с одной крыши на другую. В армейских темных штанах, заправленных в высокие ботинки со шнуровкой, и с кожаной курткой поверх толстовки, чей капюшон был надвинут до самых глаз. Нижнюю часть его лица скрывала бандана с принтом флага, в правой руке он держал хорошо знакомый щит. Который, по идее, должен был быть сейчас вместе с остальными вещами, принадлежащими Ревущим Коммандос, в музее Метрополитен. - Стив, на тебе национальный флаг и музейный экспонат подмышкой. И у тебя нет чертового бронежилета! Тебя могут подстрелить! - Простите, сэр, но я процитирую мистера Барнса: "Это не броня, а красно-золотая ебанина, которую видно даже со спутника!". - Эй! - возмущенно произнес Тони и сразу перевел взгляд на хмурого Роджерса. - У нас все отбитые на всю голову, кэп. Клинт в одно время отстреливал русских мафиози, пока не успокоился. У Наташи вообще тьма, куда я не полезу ни за что. Не псих и точно не бессмертный. Вон у Тора зазноба нам чуть планету не угрохала, но приняли же. Я хочу сказать, что понимаю, почему ты это делаешь. Сам сделал костюм по той же причине. У тебя нет ни брони, ни нормального прикрытия. Когда ты нормально высыпался, а не выпадал из реальности? Хочешь разобраться с дерьмом, избивая до смерти, то я не осуждаю, просто перестань себя гробить. Боже, услышала бы меня Пеппер, загордилась бы. - Я ценю это, правда, - подбирая слова, произнес Стив. - Просто остаться в стороне и безразлично смотреть, когда можно помочь, я не могу. Ты делаешь очень многое, и, поверь, я знаю, о чем говорю. Но Мстители другие. Они собираются во время крупных операций, но не для аптекаря на Стоун-Роуд, которого рэкетируют. Они не успеют, если в каком-нибудь грязном переулке нападут на беззащитного калеку. Это понимает и Питер, потому проводит так много времени патрулируя город. - Ты просто невозможен, - потерев переносицу, покачал головой Тони. - И как с тобой справлялись отец и тетя Пегги? - Они просто знали, что спорить бесполезно, - коротко улыбнулся Стив. Жизнь за эти дни приняла хоть какое-то подобие порядка и устойчивости. И Стив поверил бы в то, что так может продолжаться дальше, если бы был наивным идиотом. И если окружающие старались казаться спокойнее, пытаясь подготовить его, а заодно и себя, то не учли того, что он тоже считал дни. Когда к нему пришла Наташа, он уже ждал ее. Она только вздернула бровь, когда увидела пару кружек чая на кухонном столе. Он невозмутимо уставился в ответ и скрестил руки на груди. Она только закатила глаза и, войдя, забралась на высокий барный стул, скрестив по-турецки ноги. - Предполагалось, что жесты поддержки буду показывать я, - наморщив нос, усмехнулась она. - Ты ведь знаешь, почему я здесь. - Барнс, - не мигая, произнес Стив и сжал челюсти. - Он возвращается через два дня. Скрыть факт твоего присутствия от него мы не могли ни тогда, ни тем более сейчас. - Я могу просто уехать. - Подпишешь тем самым себе приговор, - покачала головой Наташа. - Если хочешь выжить, то должен играть по его правилам. Тебе нужно кое-что узнать о нем перед тем, как вы встретитесь. Романова помрачнела и, повертев в руках кружку, продолжила: - Я знаю его намного дольше, чем остальные. Он тренировал меня и, несмотря ни на что, пока мы были у Красной Комнаты, он заботился обо мне. Когда в Гидре узнали о его появившейся привязанности, нас разделили. Его вернули обратно, наказали и обнулили. В следующий раз я увидела его под Одессой, когда сопровождала одного ученого из Ирана. Он убил его, выстрелив через меня. Он мог бы убить меня, но не сделал этого. Он вспомнил меня, а потом и Тони, когда его смогли вытащить. Стив осторожно сжал ее запястье в безмолвной поддержке. Романова кивнула ему и так же тихо продолжила: - Ты просто не представляешь, как тяжело собирать свои воспоминания по крупицам. Имея только белый лист и незнакомых людей, от которых инстинктивно не ждешь ничего хорошего. А потом, когда воспоминания приходят, их уже не остановить. С каждым разом все хуже и хуже. Это заставляет сойти с ума от понимания того, что ты сделал, что сделали с тобой. Он проделал огромную работу и вытащил себя, но он все еще не в порядке. В его файлах нет очень многого, и не мне тебе рассказывать. Никто из нас не может предугадать, чем все это закончится. Мы попытаемся вмешаться и помешать ему, если он перейдет в модус Зимнего, но все зависит от тебя. - Что я должен делать? - Не сопротивляйся ему и не пытайся скрыться. Чтобы он ни сделал, как бы это тебя не удивило, не сопротивляйся. Грант Роджерс тот еще ублюдок, который очень многие годы манипулировал половиной мира, если не всем им. Он может обвести вокруг пальца любого из нас, кроме Джеймса. Нам уже несколько раз приходилось сталкиваться с его клонами и, если бы не Джеймс, сегодня ты бы пришел в мир, где правила бы Гидра. Вся беда в том, что ты не клон, ты настоящий, но другой. Мы знаем это, Стив, но только не Джеймс. Он будет выискивать малейшие подозрительные намеки, сравнивать в поисках схожих черт в поведении и характере. Если ты уйдешь, он последует за тобой, чтобы держать под прицелом каждую секунду. Неважно, какое у него сейчас имя или фамилия, он - Зимний Солдат, самый первоклассный убийца и охотник с тысяча девятьсот пятьдесят второго. В конце концов, получается не так, как они планируют. Джарвис сообщает, что джет Барнса уже перешел воздушную границу и прилетит к башне следующим вечером. Стив - на очередном патруле. В последний раз Питер видел его в Бронксе, и было это несколько часов назад. Тони уже физически чувствует, как седеет, когда на крышу садится джет. К этому времени почти все Мстители во главе с Марией уже заняли стратегически более приемлемый для обороны диван в гостиной Зимнего Солдата. Какого черта они сидят в темноте, не знает даже Наташа, но свет включать никто не спешит... Это не первая миссия и уж точно не последняя. Разница лишь в том, что теперь никто ничего его не заставляет делать. Очень многое теперь по-иному. Теперь он смотрит на Наталью не через прицел. Она подросла, его маленький Паучок. Он знает, что, проснувшись, не забудет Тони и что не забудут и его. Доказательство - пуля с его инициалами на шее Старка. Он возвращается в башню не для отчета и в лучшем случае обнуления с дальнейшем криосном. В его мыслях снова штиль. Один из редких моментов, когда разум не охвачен воспоминаниями, проигрывающимися по кругу. Джет на автопилоте, и ему незачем следить за полетом. Вместо этого он сидит на полу под приглушенным белым светом и, прислонившись к ящикам с конфискованными ракетами, чистит винтовку. Рана на боку обработана и перевязана. Она полностью затянется через час. Мелкие порезы на левой части лица адски чешутся, значит, скоро совсем исчезнут. Тактическая форма, правда, заляпана кровью, и весь он пропах гарью, но переодеваться не имеет смысла, лучше уж прямиком в душ и завалиться спать. Возможно, сегодня хороший день и удастся выспаться? Все равно с отчетом у Росса он появится только через три дня, когда снова осознает, что вернулся, и сможет заговорить. Последнее особенно тяжело, потому что иногда он забывает, что способен на это. Джет мягко идет на посадку, и, когда он, поднявшись, подходит к пилотскому креслу, на него сквозь стекла смотрит Ночной Нью-Йорк. - Добро пожаловать домой, мистер Барнс, - раздается из динамиков мягкий голос Джарвиса. Он раздраженно ведет бионической рукой, пытаясь дышать глубоко. Весь левый бок ноет, и хочется лечь. Он устал, и ему все еще трудно связно мыслить. Он рычит что-то неразборчивое и трет лицо, когда следующие слова искина заставляют настороженно замереть и прищуриться. - Мистер Старк попросил не громить этаж и не отстреливать ни в чем не повинных жильцов. Он вместе с доктором Беннером, мисс Поттс, мисс Хилл, агентом Бартоном и Романовой ждут вас в вашей гостиной. Мистера Паркера сегодня не будет, он ушел в патруль. Какого черта в его гостиной?! Не тянет на очередной взрыв этажа или террориста. Есть несколько идей, но одна дерьмовее другой. И вместо того, чтобы гадать, он спускается по трапу и, перекинув на плечо баул с оружием, идет в сторону уже ожидающего его лифта. И да, теперь это выглядит уже не просто подозрительным. У Джеймса по загривку ползет мороз. Он напрягается и вытаскивает из кобуры Браунинг со все еще не снятым глушителем и неслышно проходит по пустым коридорам. Стоит поднять вопросительный взгляд на камеру, как Джарвис тихо произносит. - Да, сэр. Мистер Старк на сегодня отпустил весь персонал. Новость определенно не располагает к спокойствию. В квартиру он уже входит на полном взводе. Превращаясь в одну смазанную бесшумную тень. Они и вправду в его гостиной и даже не слышат, как он осторожно опускает баул в прихожей и идет к ним. Наталья - единственная, кто замечает его, но все равно слишком поздно. Если бы они все еще были по разные стороны, ему хватило бы и этих шести секунд, чтобы убить ее. Он все равно чертовски гордится ей и не скрывает этого. Она криво улыбается ему, но все ее напряженное до предела тело заставляет его нахмуриться. - Zdravstvuy, Yasha, - по-русски произносит она. - Яша? Какой к черту Яша? - о, чудно, Старка, нервно тараторящего и расхаживающего перед диваном, на котором сидят все остальные, останавливает только это. Потом тот резко оборачивается и дергается, схватившись за реактор. - Господи Иисусе! Ты меня когда-нибудь до инфаркта доведешь, - выдыхает тот. - А я вообще не виноват в этот раз или, может быть, немного. Ты только не нервничай, Судья Дредд. - Тони, сейчас нервничаешь ты, - мягко произнесла Пеппер и тоже бросила на Джеймса беспокойный взгляд. - Технически мы все нервничаем, - пробубнил Клинт и окинул быстрым взглядом притихшего Брюса. Тот пока еще не зеленел, но зато прорвало Старка. Тот говорил слишком быстро, но даже в тормозящем состоянии Джеймс мог его понять. И, чем больше тот рассказывал, тем медленнее холодел сам Барнс. - On ne klon, Yasha, - не отрывая от него глаз, сказала Наташа. - Ne obmanka, i ego zovut Stiv. Ne ubivay ego srazu. Джеймс бросил на нее быстрый холодный взгляд, а потом и на потолок. - Gde? - охрипшим от долгого молчания голосом спросил он. - Мистер Роджерс недавно вернулся из патруля, да и время позднее. Не будет ли оптимальнее познакомиться с ним утром, агент Барнс? - ответил Джарвис. - Первичное сканирование показывает легкое истощение вашего организма. Процесс регенерации все еще не завершен, вам нужен отдых, сэр. - Xochesh', chtobi ya sam nachal iskat' ego? - слова с трудом удается протолкнуть сквозь глотку. Все помнили, чем закончился последний приступ Зимнего. Пять развороченных этажей и двенадцать раненных безопасников. У Джеймса был припадок. Ему казалось, что он снова у Гидры, и пытался выбраться в город. Джарвис попытался остановить его и не смог. Правда, Барнс еще долго не мог смотреть Тони в глаза от стыда, но после этого Джарвис был очень чутким и никогда больше не пытался ограничивать его свободу. Судя по голосу и совершенно безэмоциональному взгляду, очередной приступ был не за горами. - Общая кухня, - после продолжительного молчания ответил искин. - Черт, - прикрыл глаза Тони, когда за Барнсом захлопнулась дверь. - Надо что-то делать. Нужно вытащить Стива и звонить Т'чале. Уж в Ваканде Барнс его искать не будет. Джарвис, готовь Марка. - Это не поможет, - напряженно ответила Наташа и развернула виртуальные экраны. - Оставим парня умирать? - удивленно вздернул брови Клинт. - Если уведем сейчас Стива, Барнс начнет охоту, - покачала головой Мария. - Так что? Будем сидеть и просто ждать? - потерев руки, пробормотал Брюс. - Стив - неплохой человек. Ведь что-то же мы можем для него сделать. - Он все сделает сам, Брюс, - не оборачиваясь, ответила напряженная Романова и наконец вывела на экран изображение с камер в общей кухне. - Ага, чудно. Вся надежда на пушистость кэпа, - пробормотал Тони, но резко замолчал, когда увидел зашедшего на кухню ничего не подозревающего Стива... Определенно, это был сумасшедший день, и Стив устал как собака. У него вся одежда местами обгорела, как и он сам. Он кое-как обработал ожог на руке и перевязал. Но огромный синяк на ребрах все еще отвратительно ныл. У него была разбита губа и рассечена скула. Все это было результатом пожара в многоэтажном доме в одном из бедных кварталов Бронкса и перестрелки на Хейер-Стрит. Испорченная одежда отправилась в стирку, а он сам мок почти час под душем. Вода почти обжигала кожу и расслабляла гудящие мышцы. Если бы не парочка назойливых журналистов, крутящихся у пожара, закругляться так рано не пришлось бы. Расследование уже началось, но уже сейчас понятно, что это было неслучайно. Возможно, это связано с тем делом колумбийских наркоторговцев? Стив размышляет об этом, переодеваясь в пижамные мягкие серые штаны и кое-как вытираясь. В башне сегодня никого из ребят нет. Очередной благотворительный вечер, от которого он, слава Богу, освобожден. Так что нет даже варианта попасть в неловкую ситуацию, столкнувшись с кем-то. В коридорах тихо и свет приглушен. В общей кухне света и того меньше, но это не мешает ему прекрасно ориентироваться. Он рассеянно улыбается, вспоминая ноющего Тони и отпускающую ехидные комментарии о предстоящем вечере Наташу. Чай готов за несколько минут, и его запах будит совершенно другие воспоминания. О так же ноющем Говарде и о лисьей улыбке Пегги, когда тот моментально менялся, когда появлялась Мария. Он настолько ушел в свои мысли, что заметил постороннего слишком поздно. Он чувствует этот взгляд всей спиной, моментально напрягаясь и понимая, что под рукой только кружка с горячим чаем. Тяжелый, оценивающий, опасный. Стив медленно, стараясь не делать резких движений, оборачивается и все равно оказывается не готовым, когда натыкается на массивную молчаливую тень, сидящую в углу за столом. У тени длинные, ниже шеи, темные волосы и прозрачные, холодные, как лед, глаза. Полоска скудного света дает ясно разглядеть только их. На нем тактическая кожаная куртка с ремнями, один рукав которой отсутствует, обнажая металлическую руку, и Стив знает, что когда-то она была серебристой и на бицепсе была нарисована красная звезда. Черные армейские брюки с многочисленными карманами заправлены в тактические ботинки. Бионическая рука под столом, а другая, зажав пистолет с глушителем, лежит на нем. Дуло смотрит прямо на него. Тень, до этого обманчиво расслабленно сидящая, одним плавным движением поднимается и движется к нему. Стив тяжело сглатывает и не отводит глаз. Он внезапно чувствует себя слишком беззащитным, стоя на кухне в одних только пижамных штанах и без возможности защитить себя. Все инстинкты обостряются моментально, и он уже слышит биение чужого сердца. Такое же быстрое, как и его собственное, - они бьются почти в одном ритме. Боже, он видел записи с его миссий и фотографии, но в реальности Джеймс выглядит мощнее, одного роста с ним, и от него за милю разит смертью. Чем бы ни было это, оно превращается в его цель с той минуты, как входит в кухню. Остальные могут думать, что хотят, но он не верит. Он, не мигая, следит за этим существом и леденеет, когда видит тень знакомой блаженной улыбки. Цель не вооружена и глупо расслаблена. У нее все еще влажные волосы и забинтована рука. Одинаковый рост, одинаковое телосложение, цвет кожи и волос. Зимний уже уверен и готов выстрелить, когда Цель оборачивается, заставляя замереть. Он не испуган, но его застали врасплох. Тем не менее он не пытается ни напасть, ни сбежать. Замирает и так же не отводит глаз. Скудного света хватает, чтобы увидеть синяки. Откуда они? Он хмурится, поднимая взгляд, и сжимает зубы, когда видит глаза. Он может выстрелить сейчас, может напасть и свернуть шею, если Цель попытается сбежать. Есть сотни способов, которыми он может убить, и весь вопрос закроется. Тони, возможно, пошипит на него какое-то время, раз успел привязаться. Но глаза голубые. Они голубые и прозрачные... Он не хочет знать, не хочет убеждаться. Легко нажать на курок и забыть, но что-то удерживает. Он ведь может подождать еще минуту? Цель напрягается и сильнее сжимает кружку в руках, но не двигается и рассматривает его, широко распахнув глаза. Он даже не дергается, когда Джеймс оказывается в нескольких миллиметрах и вытаскивает нож. У него обыкновенная кровь, она блестит на лезвии и сбегает тонкой ниточкой, пачкая скулу и капая на ключицу. Его кожа пахнет странно, совсем по-другому. Он знает его... Какого черта он пахнет сливами?! Запах перемешивается с запахом простого мыла, чистого пота и антисептиков. Он теплый, словно печка, и у него нет шрама на затылке. Зимний злится. Градус его бешенства стремительно поднимается, еще минута - и он просто вырвет загривок Цели, настолько сильно сжимает его. А тот шипит, но продолжает упрямо смотреть в глаза. Горячий чай давно уже расплескался от стремительного рывка. Он смаргивает и внезапно оглушительно четко осознает насколько близко находится. Вжимает собой в шкафчики и, приставив нож к горлу, почти дышит одним воздухом. Он рычит не в состоянии сейчас произнести и слова. Удар бионического кулака проходит в нескольких сантиметрах от виска резко выдохнувшей Цели, пробивая и роняя на пол шкафчик. Стив не может оторвать глаз от него, пока тот бесшумно не выскальзывает из кухни. Только после этого он понимает, что не дышал с той минуты, как крепкая рука грубо схватила за загривок. У него бешено колотится сердце, и его почему-то не держат ноги. Он опускается на тот же стул, на котором сидел до этого Джеймс, и осторожно ставит на стол покрытую трещинами кружку. Стив трет горящее лицо и прикрывает глаза. - Боже, - хрипло шепчет он. Страха в нем нет ни капли...