На Пути

Крейсер тронулся в путь. Карлик остался позади. Лабораторные крысы Старкиллера закончили свою работу. Пока корпус не остынет достаточно, они не могли перейти в гипер-пространство, и сейчас медленно двигались подальше на средней тяге. Металл охлаждался, и техники опасались пробоин. Во время гипер-прыжка чинить такое - самоубийство. Поэтому никто не торопился. Кайло ушёл в свою каюту. Сейчас от него ничего не зависело. Собственно, можно подумать, что и до этого зависело. Это всего лишь прихоть Сноука, чтобы проучить его, сделать покорнее, а что может быть лучше, чем запереть его в очередной консервной банке с кучкой никчёмных людишек, выполняющих пустяковую миссию? Что ещё может разозлить его больше? Магистр ни на секунду не сомневался, что Тёмный Владыка прекрасно осознавал, какую бурю досады это вызывало в его ученике. И, вероятно, это играло на руку его обучению Тёмной Стороне. Но Рен с трудом мог сдерживать себя, даже приводя эти доводы. Замкнутый маленький крейсер и бессмысленное мотание с ерундой, трата его времени. Кайло Рен отлично знал цену своему времени, он дорожил каждой минутой своей жизни, считая это чуть ли не самым главным во всей Вселенной. Одной из самых противоречивых его черт была, пожалуй, умение ждать, но в то же время ненависть к этому, ненависть к этой необходимости. Ему всегда казалось, что он впустую тратит время, если не мчится к своей цели здесь и сейчас. Он посмотрел на звезду, около которой провёл несколько тягостных дней. Удивительно, насколько быстро двигался корабль, даже не прилагая к этому усилий. Они мчались на головокружительной скорости. А звезда висела на месте и, кажется, и не думала уменьшаться. Магистр вновь, как и пару дней назад, положил руку на прозрачный металл иллюминатора. Он стал прохладным. Свет больше не просачивался сквозь руку, радиация по ту сторону перестала шуршать о корпус бесконечным потоком, хотя всё ещё была сильна настолько, что наверняка убила бы его в мгновение. И тут знакомая тоска сковала его грудь. Чувство настолько же знакомое, насколько неясное. Он регулярно испытывал это, и каждый раз пытался на что-то списать, но точно был уверен, что этому есть простое объяснение. Он впился пальцами в уплывающую прочь звезду, словно бы та была осязаема, и он мог бы смять её в руке. Магистр Рен сделал глубокий вдох, схватив другой рукой отвороты своей чёрной робы на груди, словно боялся, что грудь сейчас распахнётся наружу. Эти приступы стали повторятся частенько. Что-то приближалось. И он чувствовал это. Эта неясная тоска первым делом впивалась в его воспоминания, причиняя нестерпимую душевную боль. В такие минуты он старался не возвращаться к ним, как бы этого ни хотелось. Кайло казалось, что это усугубит боль. Сила начинала течь сквозь него какими-то сгустками, урывками, словно застоявшаяся кровь. И сейчас он поступил ровно настолько, насколько привык справляться с этим личным кошмаром. Он сорвал с головы шлем и задышал, глубоко и тяжело, пытаясь изгнать это щемящее в груди чувство, словно надеясь, что выдавит его прочь из лёгких. Затем он понял, что это бесполезно и раздражённо мотнул головой, зажмурил глаза и стиснул зубы, пытаясь заглянуть внутрь себя, распознать этот источник. Под пальцами что-то хрустнуло. Кайло в ужасе посмотрел на крошечные трещинки, побежавшие по прозрачному металлу и одернул руку. Сделал ещё несколько глубоких вздохов, но ничего не менялось. Магистр точно знал, что это может длиться от нескольких минут до нескольких часов, и как-то спросил об этом Сноука, тот в ответ странно взглянул на него и многозначительно произнёс: - Тебе необходимо научиться с этим справляться. То ли Рену в тот момент это почудилось, то ли в глазах Верховного Владыки мелькнуло беспокойство. Кайло в бешенстве зарычал, продолжая стискивать зубы. Да что же это такое?! Он, что, не в состоянии управлять своими чувствами? Он повалился на кровать, уткнувшись лицом в жёсткую подушку. Может, попытаться уснуть? Он не спал, кажется, вечность. Сидеть и ждать конца этой миссии оказалось совсем непросто, он не мог уснуть, потому что не успевал устать, даже упражнения не помогали. Во-вторых, сильная гравитация звезды, около которой они находились всё это время, путала карты. Казалось, что тебя постоянно тянет прислониться к стене, лежать было страшно неудобно, а некоторые вещи, падая, упрямо катились именно туда, крейсер с трудом удерживал своё положение, и эта постоянная чехарда искусственного притяжения и естественного, странным образом влияла на циклы сна и бодрствования. Стоило Кайло об этом обо всём подумать, как он с удивлением и облегчением обнаружил, что болезненное ощущение в груди постепенно отступает. Он перевернулся на спину и разжал кулак, обнаруживая грубо смятую кожу робы. Он не находил этому никакого объяснения, это просто случалось. Считалось, что это некое шестое чувство джедаев, которое предупреждает их о том, что вскоре произойдёт некое важное событие, и чем сильнее было это ощущение, тем вероятнее было, что оно коснётся лично тебя. Судя по тому, что творилось с магистром, он чуть ли не причина этой перемены. - Чёрти что, - пробормотал он вслух, насмехаясь сам над собою. Может, у джедаев это происходит как-то менее болезненно? Он не знал. При одной мысли о том, кто был в состоянии дать ответ на этот вопрос, о Люке, у него начинало сводить скулы, а на лице появлялось странное выражение, сродни смеси досады и отчаяния. Рен вновь смежил веки и глубоко вдохнул через нос, стараясь изгнать остатки этого тоскливого предчувствия. Или чего бы то ни было. Несколько раз он пытался медитировать в таком состоянии, пробуя добраться до источника таким образом, но каждый раз начинал задыхаться, словно невидимая стена вставала перед ним. Его обволакивало странное чувство, он проваливался в вату, где будто не мог пошевелиться. То, что это всегда начиналось с воспоминаний, которые настырно вспыхивали, он уже знал точно. Его словно раздирало на части. Было чувство, что некто или нечто жаждет вырваться из него, страдает от этого. Кайло знал, что это его прежнее "я", его Бен Соло. И то ли он нашёл какой-то новый изощрённый способ мучить его, то ли и в самом деле что-то переменилось в Силе магистра. Злило, что в этой ситуации ответа не было, и, что важнее, даже, если он и был, то никто не давал гарантии, что это ему поможет. Магистр вытянулся во весь рост на неразобранной койке, созерцая потолок. Он расстегнул ремень и сбросил обувь, чувствуя, что неумолимая тяжесть наливает веки. Закинув руку себе под голову, он провалился в сон мгновенно, так и не закончив раздеваться. Этот приступ будто высосал из него остатки сил. Крейсер между тем набирал скорость, звезда удалялась всё дальше, и все на борту начали ощущать облегчение, словно бы сбросили незримый груз. Судно слегка развернулось и прощальные лучи карлика скользнули по лежащему возле руки Кайло шлему. Глаза магистра задвигались под веками, он видел сон. Кайло стоял посреди поля, поросшего какой-то бурой травой. То там, то здесь появлялись другие фигуры, но они словно не имели значения, они были неважны. Он огляделся, поле было неровным, холмистым. Ветер набегал, колебля море этой бурой растительности, он был мягкий и тёплый. Небо было как-будто чёрным, какое оно бывает в пасмурную ночь, когда ни зги не видно наверху. Но что-то привлекло его внимание там. Кайло поднял голову и тут случилось нечто совершенно странное и невиданное: на горизонте занялась зелёная, как северное сияние зарница и по дуге обошла небосвод, делая его прозрачным и зеленоватым, и перед взором магистра открылось небо, всё усыпанное словно супер-новыми, настолько они были яркие. Пространство за зелёными сполохами приобрело коричневый оттенок и россыпи белых звёзд проступили, словно кто-то усердно просеивал муку. Он разглядел туманности и границы галактик так, словно это было в порядке вещей. И тут небо окончательно расчистилось и глазам предстала ошеломительная картина: прямо там Кайло Рен увидел, как планеты выстраиваются в подобие изогнутой линии, уходящей вдаль, а прямо по границе атмосферы этой странной планеты пролегают кольца самого крупного газового гиганта в этой системе. Он стоял, задрав голову, чувствуя, как возмущается Сила вокруг. Зелёные сполохи, расчистившие небо, несколько раз пробежали, освещая каждую планету по очереди, удаляясь от Кайло. Словно бы они указывали или сообщали что-то кому-то. Рен замер, потрясённый увиденным. Небо вновь почернело и всё исчезло. Он опустил голову и вздрогнул: прямо перед ним маячила неясная, ослепительно-белая фигура. Каким-то образом он понял, что это, скорее всего, какая-то женщина. Причём какая-то совсем невысокая, и в то же время не ребёнок. Магистр принялся всматриваться в неё. Но, как ни старался, не смог различить черт. От неё веяло негой и теплом. Внезапно он обнял это свечение. Внезапно в первую очередь для самого себя, да и для неё, видимо, тоже. Кайло распахнул глаза. - Это уж слишком, - со злостью прошептал он и принялся тереть ладонями лицо, прогоняя видение. Что вообще происходит? Он закрыл лицо руками и снова принялся глубоко дышать. Надо поговорить со Сноуком. Этот старый паук должен знать, что делать. И что всё это, чёрт возьми, значит? Рен был в смятении. Он никогда. Никогда. Не испытывал ничего подобного. Он понятия не имел, кто явился ему во сне и что всё это значило. Что за планеты? Что за сполохи? Что за странная чушь? Почему он продолжает это осмысливать? Откуда взялись все эти дурацкие эмоции? Он заставил себя снова уснуть в надежде на то, что, открыв глаза, он забудет об увиденном. Нет, он не испугался, не боялся, не находил это чем-то опасным или важным. Его в этой ситуации беспокоило то, что он хотел обнять это существо, просто так, потому что оно было рядом и испытал от этого наслаждение. В его случае это означало, что в его сердце неожиданно нашёлся уголок, где скрывается нечто подобное, это было чрезвычайное открытие, и по природе своей нелепое настолько, насколько это возможно. Как, если его отправить вальсировать. Это дико. Кайло всё-таки удалось уснуть, в этот раз без сновидений и беспокойства. Он проспал довольно долго и с большим удовольствием. Открыв глаза, он и в самом деле не вспомнил об увиденном. По крайней мере, сразу. Всю дорогу на Старкиллер он был мрачнее тучи и старался как можно меньше разговаривать. Экипаж старался поменьше тревожить его, улавливая это настроение магистра Рена. Как только крейсер выскочил из гипер-пространства ввиду Старкиллера, все они вздохнули с облегчением. Не только Кайло испытывал дискомфорт от пребывания на этом судне, но все, кто был вынужден с ним там находиться. Если выражаться фигурально, это всё равно, что посадить паука с мухами в одну банку. В этот раз Рен убил только одного человека - Гару.