after dark

Эл буквально чувствует, что покрыта вся кровоточащими ранами, которые хоть и заживают, но оставляют уродливые шрамы. Стать убийцей — не то, о чем обычно мечтают девочки в двенадцать лет. Она и не мечтала, просто так случилось. Дастин с искренним восхищением смотрит на неё, будто она долбаный супергерой. А вот Лукас с опасением, и тут он прав — таких, как она, надо бояться. Уродец, выращенный в лаборатории, искалеченная душа. Она только-только начала узнавать этот мир и себя в том числе. Пока в список того, что она любит, входят вафли, старое платье Нэнси и Майк. Потому что Майк смотрит с такой теплотой во взгляде, будто она — это солнце или миллион коробок «Ego». Ей кажется, что она дикая лгунья, ведь узнай Майк обо всем ею совершенном — бежал бы от неё куда подальше. И Эл молчит, просто не может ему обо всем этом сказать, ведь сказать — это потерять. Потерять этот взгляд, улыбку, тёплые руки и шанс на нормальную жизнь. Он лечит её, словно невидимыми руками гладит безобразные рубцы, покрывающие душу. Она обязательно ему обо всем расскажет, просто пока ещё не готова увидеть разочарование и отвращение на его лице. Они все считают её такой сильной, но, по правде говоря, Эл такая слабая, слабее всех их вместе взятых. Это еще один секрет, который она не готова раскрывать. Майк готовит ей яичницу, а она сидит рядом и следит за его движениями. — Я не очень хорошо готовлю, — виновато улыбается он. — Мама намного лучше, но вроде съедобно. У Эл сводит судорогой руки от желания его обнять и потрогать гриву тёмных пушистых волос. Она не останавливает себя, не умеет останавливаться. Перегибается через стол и зарывается рукой в его волосы. Майк застывает в удивлении и, кажется, даже перестает дышать. — Мягкие, — выносит вердикт она и откидывается назад. Майк сглатывает и как-то очень странно смотрит на неё. Она прячется от его взгляда, утыкаясь носом в тарелку, будто сделала что-то неправильное. Но в глубине души знает — это было что угодно, но никак не неправильное. — Майк, — зовет его Эл, закусывая губу. — Да? — он подпирает руками подбородок и следит за её действиями. — Ты же не оставишь меня? — вырывается у неё само собой. И ей дико стыдно, ведь она не имеет права о таком просить. — Конечно, — не задумываясь отвечает он. — Что бы ни случилось. Обещаю. Эл улыбается и снова берется за яичницу. И тоже дает себе обещание, во что бы то ни стало защитить его от всего. И ради этого она станет действительно сильной, такой, какой он её видит. Обещание — это то, что нельзя нарушить. Никогда. И она обязательно его исполнит.