Капкан для Викинга

Когда мужчина увлекается женщиной, то в ход идут совершенно разные приемы. Искушенные женским вниманием красавцы знают, что на представительниц прекрасного пола практически безотказно действуют комплименты, теплые улыбки, цветы, приглашения в ресторан, кино или театр, долгие разговоры до позднего вечера… Даже самая строптивая девица рано или поздно сдастся под таким напором. Костя всегда умел расположить к себе женщину, и неважно, строил он долгоиграющие планы на ее счет или хотел просто провести ночь. Его тактика была соразмерна желаниям. При всей своей обходительности он не тратил время на ту, с которой не видел ничего дальше пары-тройки жарких встреч. Такой женщине оказывалось достаточным совместного вечера и дерзко сорванного поцелуя. А вот если девушка Костю серьезно интересовала, он предпочитал смаковать каждый момент ухаживания: ее восторженный взгляд, смущенную улыбку, трепет во время первого поцелуя, легкий румянец от предвкушения близости… Вот только с Милой все вышло совсем не так. Малявка ему нравилась. И эта симпатия не имела ничего общего с кратковременным увлечением. Костя сам еще не осознал, что именно к ней чувствует, но точно понимал, что это нечто новое. Рядом с ней он забывал об образе опытного соблазнителя, переставал играть роль джентльмена, а был собой до кончиков пальцев. Именно это делало общение с Милой таким легким и непринужденным. Традиционные ухаживания с ней казались чем-то неискренним и даже противоестественным, возможно, еще поэтому накануне Костя был слишком напорист. Ночь, которую они провели вместе, была прекрасна. И, несмотря на все события минувшего дня, Костя проснулся выспавшимся и счастливым. Он повернулся на бок и провел ладонью по простыне, желая почувствовать рядом с собой Милу. Милу, которая теперь целиком и полностью принадлежала ему. От одной этой мысли в нем просыпалось желание. Вот только в постели Костя был один. — Мила? — он приподнялся на локтях и осмотрел комнату. На часах не было и шести утра. — Мил?.. Ответа не последовало, и Костя прислушался. В квартире стояла тишина. Это совсем ему не понравилось. Он вскочил с постели и, даже не удосужившись прикрыть наготу, отправился на поиски Малявки. Дома ее не было. Костя вернулся в спальню, натянул боксеры и полез за телефоном, но вспомнил, что оставил его в прихожей, когда раздевался. Он бросился туда. Нужно было срочно выяснить, где Мила. Слишком нехорошие мысли лезли в голову. Все ведь было нормально, а теперь она исчезла. Неужели он действительно ее обидел? А может быть, Мила отдалась ему только лишь затем, чтобы он оставил ее в покое? Нет! Это невозможно. Он не мог ошибиться — ее шепот, стоны, острые коготки, впивающиеся в его спину, влажное тело, извивающееся от удовольствия… Мила хотела близости не меньше него. Только куда она пропала теперь? Костя вышел в прихожую и сразу заметил на обувнице связку ключей и записку: «Викинг, это запасные ключи. Будешь уходить — закрой. Если проголодался, в холодильнике сыр, колбаса и йогурт. Я ушла прогуляться и освежить голову. Все в порядке. Не надумывай ерунды. До встречи на работе». Костя скомкал записку и потянулся за своим мобильным. До встречи на работе… Не дождется! Умотала черт знает куда, когда на улице такая темень, и хочет, чтобы он был спокоен? Разблокировав телефон, он быстро нашел Милу в списке контактов и нажал на вызов. Костя был готов снова услышать, что абонент недоступен, или долгие гудки, за которыми последует все тот же противный голос, сообщающий, что вызов не может быть принят, но вместо этого Малявка почти сразу сняла трубку. — Викинг, ты чего так рано? — сходу спросила она. — Где ты? Почему ушла? — накинулся Костя. — Я на набережной. Здесь, рядом. — Мил, все в порядке? — аккуратно поинтересовался он. — Да, — после недолгого молчания ответила Мила. — Приди за мной… — Буду через пять минут. Мила сбросила вызов и поцеловала темный экран мобильного. Каких-то полчаса перевернули все с ног на голову! Стоило ей предположить, что смерть Лидочки как-то связана с махинациями в Иркутске, как вся история с ее суицидом стала разворачиваться подобно серпантину. Мила помнила, как сама сдала секретаршу Кириллу Олеговичу, а он наверняка не спустил этого Лидочке. Значит, вина в ее смерти на дорогом свекрушке. Правда, катализатором этой трагедии стала сама Мила, но если сейчас допустить чувство вины, не получится ясно мыслить. Миле нужна была холодная голова, она решила во что бы то ни стало разобраться во всем. Если она, пусть и не специально, стала причиной Лидочкиной смерти, был лишь один способ искупить вину — восстановить справедливость. Полная энергии и решимости действовать, Мила снова стала прежней. Вчерашняя хандра отступила, и теперь можно было идти в бой с новыми силами! Мила посмотрела на две оставшиеся сигареты и швырнула их вниз к реке. Во рту был неприятный привкус табака и горького кофе, курить больше не хотелось, а вот увидеть Викинга — очень. Из-за Лидочки она вела себя как истеричка и могла испортить отношения с Костей. Но ведь этого не произошло… Он, наоборот, пришел к ней после полиции, закатил сцену ревности, а потом они занимались умопомрачительным сексом. Мила не сомневалась, что нравится Косте, вот только этого ей было мало. Викинг должен был ее полюбить! — Малявка! — услышала она голос любимого и обернулась. — Тебе не говорили, что на камне нельзя сидеть? — Поехали домой. Я замерзла, — лукаво улыбнулась Мила и не спеша подошла к Косте. — Зачем ты вообще ушла? Почему меня не разбудила? — нахмурился он. — Не могла уснуть. Нужно было привести мысли в порядок… Стресс, знаешь ли. — Понимаю, — Костя провел кончиками пальцев по ее щеке и опустил взгляд на пухлые искусанные губы. Как же хотелось их поцеловать. — Могла бы думать дома, в тепле… — Нет. Не могла… Там был ты, — Мила опустила голову, но Костя за подбородок поднял ее лицо и заглянул в глаза. — Я обидел тебя вчера?.. Ты не хотела? — А ты? Ты хотел? В смысле… что ты хотел?.. — Это не был разовый порыв. Костя взял Милу за руку, переплел их пальцы и повел к машине, по пути пытаясь подобрать правильные слова, чтобы все объяснить. Вот только он сам не до конца понимал своих истинных желаний. Думать о серьезных отношениях он пока не мог, но и обычная связь без обязательств — совсем не то, чего хотелось с Милой. И как это все объяснить? Все усложняла их многолетняя дружба, ведь если ничего не выйдет, он навсегда потеряет Малявку — бывшие любовники редко умеют сохранить мир. С другой стороны, Костя четко сознавал, что Мила нужна ему, как воздух. Они дошли до машины, и Костя открыл Миле дверь. Она чувствовала, что Викинг хочет поговорить, но не может решиться. Его слова «это был не разовый порыв» обязаны иметь продолжение. Почему же он молчит? — Мил, — заводя мотор, наконец заговорил Костя. — М-м-м?.. — В последние месяцы мы много общались, и совсем не так, как раньше. Думаю, ты и сама это заметила… — Ага, когда вчера прислонил меня к стене, — не удержалась Мила, но тут же прикусила язык. — Это уже последствие… Наши отношения изменились раньше, а вчера из-за всего случившегося я слишком поторопил события. Когда я пригласил тебя на обед, то хотел завести разговор как раз об этом… — Костя крепче сжал руль. Мила насторожилась и даже уселась боком на сиденье, чтобы видеть его лицо. — Ты мне нравишься. Нравишься как женщина. Не знаю, что из этого выйдет, но хочу официально просить тебя стать моей девушкой. В машине повисло молчание. Мила предполагала, что Костя заговорит именно об этом, но не ожидала получить вопрос в лоб. Ей казалось, что спрашивать подобные вещи — прошлый век, было бы достаточно просто признать симпатию. Костя напрягся. Как школьник, он боялся отказа понравившейся девчонки, а Мила словно испытывала его терпение. — Викинг, притормози… — Что? — В смысле, останови машину. Костя съехал на обочину, но все так же продолжал смотреть прямо перед собой. Он не мог заставить себя повернуться к Миле. А она тем временем отстегнула ремень безопасности и прямо через коробку передач пролезла к Косте на колени. Она обхватила ладонями его лицо и нежно, еле касаясь, поцеловала в губы. — Это да? — прошептал он, обнимая Малявку за талию. — Викинг, ты бы мог понять это еще ночью… — Мог, но ты от меня сбежала, оставив ключи и нелепую записку. Кстати, давай заедем куда-нибудь позавтракать? Колбасой, сыром и йогуртом я точно не наемся. — Давай купим завтрак в Макдоналдсе и поедим дома? У меня не лучший вид. — Ты выглядишь потрясающе даже в такой одежде. Но я согласен на завтрак дома. Костя скупил по просьбе Милы половину утреннего меню, и, груженные ароматными пакетами, они вернулись домой. Теперь Мила планировала поход по магазинам, чтобы отныне всегда было чем накормить Викинга, а он просто любовался ее улыбкой. Им обоим совершенно не хотелось ехать на работу, но день обещал быть слишком сложным, нельзя было его пропустить. — Мил, оставайся дома, отоспись и приезжай в бюро к обеду, — поправляя галстук у зеркала, сказал Костя. — И не подумаю. Наверняка сейчас явится этот следователь и станет тебя доканывать. А кто будет сдерживать народ в приемной? Игорь не упустит случая поерничать. — Будешь прикрывать тылы? — поймав Милу в объятия, Костя шумно вдохнул аромат ее волос, чувствуя, как по телу побежали мурашки. — Буду… Никому не позволю к тебе цепляться! — Малявка, — Костя подхватил ее на руки и усадил на обувницу. Тонкая шейка так и манила оставить на ней отметину, чем он не преминул воспользоваться. Мила негромко простонала от удовольствия и обхватила его торс ногами. — Думаю, что можем опоздать минут на десять… — Двадцать!

***

В бюро с самого утра было шумно. Еще до начала рабочего дня объявился клиент Кости, возмущенный тем, что его адвокат весь прошлый день не отвечал на звонки. И хотя ничего срочного не было, он был крайне недоволен подобным раскладом. Что ему ответить, никто не знал, потому что босс не сообщил причину такого внезапного отсутствия и только заявил, что утром ждет всех в зале совещаний. Мила пропала вместе с ним, и ее работу пришлось перекинуть на другого секретаря, из-за чего многие дела затормозились. Такое исчезновение Кости и Милы настораживало и рождало нехорошие толки, но все разрешилось, когда босс явился. — Все в зал совещаний! — даже не здороваясь, прогремел Костя, выйдя из лифта. Мила пришла в бюро чуть позже, когда в приемной было пусто. Они с Костей договорились не афишировать свои отношения, тем более в такой щекотливой ситуации. Зато, пока все были на совещании, она смогла добраться до Лидочкиного компьютера. Всем известно: что если хочешь узнать, что скрывает человек, проверь историю его браузера. Наверняка следователь изымет компьютер, и тогда шансов найти что-то стоящее не будет. — Давай же… Грузись, — постукивая каблучком по полу, простонала Мила. Лэптоп, как назло, никак не хотел включаться, устанавливая какие-то обновления. — Красовская, три кофе. Черных, — выглянул из зала совещаний адвокат Терентьев. — Хорошо, — недовольно кинула Мила. — Живее-живее! Мила про себя обругала Терентьева самыми нецензурными словами, но все же пошла на кухню за кофе. Черт знает что! Если она сидит на месте Лидочки, это не значит, что с ней можно так разговаривать! Она тоже адвокат, получивший степень. И пусть опыта у нее не так много, но ее работа — совсем не варка кофе. Вот станет женой Викинга, покажет Терентьеву… Костя демонстративно проигнорировал Милу, когда она подавала кофе, и продолжил рассказывать сотрудникам, как нужно себя вести перед журналистами, которые непременно нагрянут. Его выдержке в тот момент мог бы позавидовать даже буддистский монах, ведь Костя отлично видел, каким масленым взглядом смотрел Игорь на попку Малявки. Когда Мила вернулась к Лидочкиному столу, компьютер загрузился, и она тут же кликнула по всем установленным браузерам. Но тут ее ждало разочарование — история была удалена, только несколько последних открытых страниц. Видимо, эта мерзавка позаботилась обо всем, когда уходила. Мила громко выругалась и ударила ладонью по столу, но тут заметила, что самая ранняя страница была открыта в прошлую среду. Лидочку уволили раньше, и после этого Мила пользовалась браузером на ее компьютере, а записей в истории нет. Выходит, их удалили после того, как ушла Лида. Нет, не может быть! Мила подскочила с кресла, как ужаленная. Она наспех закрыла браузеры и выключила компьютер, а чтобы немного успокоиться, решила сделать себе зеленого чая. Страшная догадка обрастала новыми идеями… Что, если это не было самоубийством? Что, если Лиду убили… Но тогда это мог быть только один человек — отец ее Кости! Теперь необходимость разузнать про его дела в Иркутске стала еще острее. Мила вернулась к столу Лидочки и хотела снова его осмотреть, но тут на этаже показался вчерашний знакомый. — Людмила Александровна, добрый день, — сухо поприветствовал ее следователь Еверенко. — Могу поговорить с Константином Кирилловичем? — Добрый день. Он на совещании. Подождете? — в том же тоне ответила Мила. — Подожду. А пока покажите рабочее место потерпевшей. — Собственно, вы стоите около него. Но Лида долго отсутствовала, и за ее столом периодически сидели другие сотрудники. — Неважно. Мы все проверим. — Еверенко кивнул молодому человеку, пришедшему с ним, и тот, надев перчатки, принялся копаться в бумагах на столе секретарши. — Скажите, лейтенант, когда будут результаты вскрытия? — Результаты вскрытия? А что вас так интересует? Есть подозрения, что потерпевшая могла принимать запрещенные вещества? — напрягся следователь. — Нет, просто подумала, что так мы скорее узнаем, что произошло. — Мы в любом случае это узнаем, а когда — это уже дело полиции. Мила больше не стала пререкаться со следователем и сделала вид, что загружена работой. Через полчаса кончилось совещание, и адвокаты бюро Воронова разбрелись по кабинетам. Только Косте пришлось задержаться в зале совещаний для беседы с полицейским. Они проговорили до самого обеда, хотя ничего нового Костя сказать не мог. Еверенко специально доводил богатенького адвоката, провоцируя на взятку. Конечно, он откажется, пригрозит статьей за подкуп, чтобы позже срубить сумму покрупнее. Только Костя и не собирался поддаваться на провокацию, слишком хорошо зная подобных людей. Из-за очередного допроса Косте пришлось пропустить обед, а на вечер Мила назначила ему встречи с журналистами, которые с самого утра мечтали получить комментарий самого Воронова по поводу самоубийства его сотрудницы. В другой раз их бы послали ко всем чертям, но сейчас заявление было необходимо — в интернете вовсю ходили самые сказочные подробности происшествия. Видя, как Мила клюет носом после бессонной ночи, Костя в обязательном порядке отправил ее домой. Конечно, ему бы хотелось с работы уехать вместе, завезти ее в какой-нибудь уютный ресторанчик и начать отношения с самого обычного свидания, но явно не сегодня. — Позвони, как будешь дома, — строго сказал Костя, усаживая Милу к себе на колени. — Хорошо. А ты приедешь ко мне? — Не сегодня, Малявка. Тебе нужно выспаться, а я тут просижу до ночи. После пресс-конференции нужно разобраться с документами для заседания. — Ну и что… разбудишь! — теребя пальчиком край воротника его рубашки, надула губки Мила. — Мне тоже нужно домой. Я не могу третий день ходить в одном и том же. Но утром я заеду, и мы вместе позавтракаем. Идет? — Хорошо, — вздохнула Мила и легко поцеловала своего Викинга. Только Костю такой расклад не устроил, и он, запустив руку ей в волосы, углубил поцелуй. — Все… Хватит… Я так точно не уйду! — рассмеялась Мила, отталкивая от себя Костю. — Завтра утром жди! По пути домой Мила заехала в магазин и купила готовой еды на ужин. Она действительно валилась с ног, но спать не собиралась. Слишком подмывало желание разузнать больше об Иркутске. Мила вдруг поняла, что, по сути, ничего не знает об этом городе. Где-то далеко в Сибири, рядом с Байкалом… Что такого было в этом Иркутске? Что могло заинтересовать Кирилла Олеговича? Она просидела за ноутбуком до вечера, изучая историю города: административный центр Иркутской области, основан как острог в 1661 году, научно-образовательный центр, крупный промышленный город… Глаза слезились от монитора, и даже крепкий кофе не бодрил. Мила уже хотела выключить компьютер, как вспомнила о визитке, которую стащила у Лидочки, и решила пробить в сети того самого журналиста. Она забила в строке поиска его имя, и Яндекс выдал целую страницу ссылок с результатами. «Аркадий Бибирев — российский журналист, работавший в журнале «Новое время». Родился в 1978 году в Сыктывкаре, умер 15 августа 2017 года в Москве. Предположительно покончил с собой, приняв большую дозу лекарственных препаратов. Известен как автор разоблачающих статей, касающихся политических и экономических преступлений. По предоставленным данным в последние месяцы вел журналистское расследование, детали которого не разглашаются». Мила стала читать дальше и узнала, что у Бибирева не было семьи, с женой развелся семь лет назад, и после смерти в основном скорбели по нему коллеги. Многие оппозиционные правительству группы отказались признать смерть Бибирева самоубийством. В Москве прошло несколько митингов, где правительство обвиняли в убийстве журналиста. Но даже не это привлекло внимание Милы. Последняя командировка, в которую летал Бибирев — это Иркутск.