Капкан для Викинга

Время линейно. Каждому человеку оно представляется единым вектором, который тянется от прошлого через настоящее к будущему. Но в одно и то же время на расстоянии метров, километров, миль происходят совершенно разные события. Так, пока Мила беседовала с Ларисой Петровой, на другом конце Москвы Костя встречался с ее отчимом. — Константин, ты уверен? Ты хорошо все обдумал? — нахмурился Матвей, выслушав просьбу Воронова. — Да. Лучше этим займетесь вы, чем кто-то другой. — Дело касается твоего отца, готов ли ты принять правду, если она окажется… скажем так, не очень приятной? — Поэтому я к вам и пришел. Матвей, я почти на сто процентов уверен, что папа проворачивает нечто серьезное. Он несколько раз упоминал о каком-то деле, что нас озолотит, но я не придавал этому значения. Сейчас, когда Алиса открыла мне глаза на отца, я смог посмотреть на все под другим углом. В бюро я ничего не нашел, но это и подозрительно! Дела, которыми он якобы занимался, которые якобы оформляла Лидочка, на самом деле липа. Папа тратил уйму рабочего времени на какие-то свои дела, а секретарша его прикрывала. И… меня волнует тот факт, что она покончила с собой. — Костя, не думаешь ли ты… — Возможно. Надеюсь, что я ошибаюсь. — Ясно. Какие у тебя есть сведения? Мне нужно знать все, что поможет докопаться до правды и выяснить, чем занимается Кирилл Воронов. — Я знаю, что отец в последнее время несколько раз летал в Иркутск. Он даже планировал купить жилье где-то на Байкале. — Хм… Решил провести пенсию на природе? Как-то не вяжется это с образом Кирилла. Этим утром Костя пришел к Матвею в качестве клиента. Одним из бизнесов Матвея Иванова, причем наиболее успешным, было детективное агентство, и Костя сразу подумал о нем, когда решил прояснить деятельность отца. Он рассказал без утайки о том, что узнал от Алисы и как заподозрил, что папа нечист на руку. Матвей скептически отнесся к просьбе Кости. Он слишком хорошо знал Кирилла Воронова и понимал, что правда, которую он непременно выяснит, причинит парню боль. Костя не заслужил такого гада отца. И, может, было бы лучше оставить все как есть, глубже не копать. — Матвей, есть еще причина, по которой я обращаюсь к тебе. — Какая? — Мила как-то во всем замешана. Она сунула нос в дела Лидочки, и я не хочу, чтобы она нажила проблем на задницу. Мой отец ее не жалует, и это меня волнует. Сейчас я отстранил ее от работы в бюро, но не могу быть уверен, что потом у нее снова не случится стычка с папой. — Мила! — шумно выдохнул Матвей и прикрыл глаза. — Ее мания наживать проблемы… Черт! Куда же она лезет? — Как-то раз я видел, что она в интернете пробивала информацию по Иркутску и деятельности там Альфа-банка. Тогда я не придал этому значения, но сейчас сложил мозаику: Мила пыталась сама все выяснить. — Костя, я надеюсь, ты понимаешь, что она затеяла опасную игру? Тягаться с твоим отцом не под силу даже ей с ее хитростью. — Знаю. Поэтому и хочу, чтобы вы все выяснили. У вас куда больше возможностей. — А ты? Почему с Милкой не поговоришь? Вы все еще в ссоре? Матвей был в курсе, что между его падчерицей и ее парнем пробежала кошка, но лезть в их отношения не хотел. Он был уверен, что они смогут сами во всем разобраться, тем более знал: Мила все так же безумно любит Костю, а он продолжает сходить по ней с ума. Их ссора затянулась, но оба не собирались идти дальше, так и застыли, балансируя между примирением и маячащим разрывом. — Да. В ссоре, — хмуро ответил Костя. — Может быть, вам стоит помириться? — аккуратно предложил Матвей. — Только так ты сможешь разговорить Милу. — Помиримся, но не сейчас. Ваша падчерица натворила дел. — Что еще?! — испугался Матвей. Костя решил обо всем ему рассказать. В конце концов, он действительно планировал помириться с Милой, когда та образумится, а значит, с Матвеем нужно все решить по правде, а не прикрываясь ее обманом. Конечно, Костя не признался даже себе, что, кроме прочего, ему хотелось как-то отомстить Антону, который из всей этой истории вышел сплошным победителем. Матвею стоит знать, что его подчиненный был Милиным сообщником. Единственное, о чем Костя решил умолчать, так это о вымышленной беременности. Все-таки стоило поберечь нервы будущего тестя. Матвей слушал рассказ с суровым лицом. Он прикидывал в уме, как и когда Мила использовала его в своем плане. Но когда Костя договорил, громко рассмеялся. — Простите? — растерялся Костя. — Она у нас настоящая интриганка, да? — Матвей, я, конечно, понимаю, что Мила ваша падчерица… — Нет-нет, я не собираюсь ее оправдывать, но согласись, она хитрюга! — Еще та, — вздохнул Костя и сам заулыбался. — Так все-таки, что ты собираешься с ней делать? — Хочу немного проучить. Малявка продолжает чудить, и пока она не образумится и не откажется от своих интриг, я не стану с ней мириться. — Хм… Поступай как знаешь. Ей не помешает немного вправить мозги. Главное, не переусердствуй. — Спасибо, Матвей, — Костя протянул ему руку, и тот ее пожал. — Я позвоню через пару дней по поводу твоего дела. Костя вышел на улицу и плотнее застегнул пальто. Холодный ветер пронизывал до костей. Сейчас он мог думать только о Миле, и от этого становилось еще зябче. Костя боялся за свою Малявку. Отстранив ее от работы, он, с одной стороны, меньше беспокоился за нее, но с другой — не мог не волноваться, ожидая нового выкрутаса. Мила была не из тех, кто отсиживается в сторонке. Может быть, чтобы избежать новых жертв, действительно стоит с ней помириться? Но не успел Костя об этом подумать, как у него завибрировал мобильный. Он достал из кармана телефон и с удивлением увидел на дисплее имя бывшей невесты. — Жанна?.. Она звонила не просто так. Она сразу заявила, что накануне побеседовала с Милой и теперь просто не имеет права оставаться в стороне. Жанна стала настаивать на том, чтобы Костя непременно поговорил с Милой и постарался ее понять. Почти весь разговор Костя молчал, размышляя о том, как Миле удалось промыть мозги еще и Жанне. Его желание помириться с Малявкой угасало с каждой брошенной бывшей невестой репликой. И вроде бы Жанна была искренна, и у кого-нибудь другого даже вызвала бы восхищение своей жертвенностью, но Костю это злило. Он то и дело думал, что Мила никогда бы не стала уговаривать его помириться с другой. Где, черт возьми, Жаннина гордость? А еще Костя не терпел, когда ему указывали, а у Жанны то и дело проскакивали «должен», «обязан», «лучше для тебя». Он не сорвался только потому, что она этого не заслужила. Всю свою злость Костя направил на Малявку, поэтому, наспех закончив разговор с бывшей, набрал Милу. Ее номер долго не отвечал. Костя уже начал волноваться, когда она сама перезвонила. — Алло, Красовская? — выпалил он. Сейчас он злился на Малявку еще сильнее. Она так долго не брала трубку, что он успел подумать бог весть что. И какого черта так за нее переживать, когда она, скорее всего, где-то прохлаждалась? — Да, Викинг. Ты звонил? — ее голос дрогнул, и Костя понял, что она испугалась его тона. — Скажи, Красовская, что еще ты затеяла? Не надоело использовать людей в своих целях? — О чем ты? — Мне звонила Жанна! — Костя уже не мог сдерживаться и повысил голос. — Ты совсем уже с головой не дружишь? Решила к ней пойти на меня жаловаться? Тебе плевать на ее чувства? — Я не жаловалась, Кость… — Она мне звонит и фактически требует, чтобы я с тобой поговорил. Что ты ей наплела?! — Перестань кричать! — теперь повысила голос Мила. — Красовская, я устал от твоих выходок, — вздохнул Костя. — Но, Викинг, я не обманываю тебя! Я ходила к Жанне извиниться за то, что сделала… — Никогда не поверю, что ты пошла на это без умысла. — Да за кого ты меня принимаешь?! — Мила вдруг разрыдалась, и Костя почувствовал, что перегнул палку. — Не хочу тебя больше слышать! Тебе еще будет стыдно за то, что ты мне наговорил! Мила бросила трубку, не дав Косте ничего сказать. Он замер посреди улицы с телефоном в руке и почувствовал себя неимоверно паршиво. В конце концов, Малявка незлая и действительно могла попереться к Жанне за прощением. Костя решил, что стоит поговорить с ней, когда она успокоится, а пока направился в бюро. Когда на душе нехорошо, самое лучшее средство — работа. В то же самое время, когда он зашел в свой кабинет, Мила вошла в квартиру, где ее поджидал наемный убийца.

***

— Кто вы? Что вам нужно? — испуганно вопросила Мила, глядя на направленный на нее пистолет. — А ты как думаешь, брюнеточка? — он склонил голову и прищурился. — Ты с огнем играть любишь, но только в этот раз обожглась. — Вам нужны деньги? Украшения? У меня не так много ценного. Берите, что хотите! — Нет! Мне нужна ты! — ухмыльнулся мужчина. — Ты красавица, с тобой будет приятно иметь дело… Пойдем в ванную. — Что?! — Что слышала! Марш в ванную! Мила решила ему не перечить и сделала пару шагов к двери. Мужчина вышел первым и снова нацелил на нее оружие. В этот момент, когда надо было думать о спасении собственной жизни, Мила испугалась за своего котенка. Этот ненормальный вполне мог причинить вред Вику-младшему — с него станется. Она аккуратно прикрыла за собой дверь в спальню, чтобы котенок ненароком не выбрался. Череп даже этого не заметил. Он внимательно рассматривал свой заказ, представляя, как брюнеточка будет умирать на его глазах. Ее стройные ножки еле слышно прошагали в ванную, и Череп направился за ней. Брюнеточка была напугана, хотя старалась держаться достойно, в отличие от секретутки, которую он вынудил вздернуться. Еще раз Череп похвалил себя за то, что для этого заказа выбрал другой способ исполнения. — Набирай воду, брюнеточка, — прохрипел он. — Зачем? — Затем, что ты сейчас примешь ванну. Последнюю в своей жизни. — Собираетесь меня утопить? Что вам с этого будет? — Нет, брюнеточка, ты сама расстанешься с жизнью, — Череп достал из заднего кармана джинсов коробку с лезвием, а потом заткнул ванну и крутанул замысловатую ручку дизайнерского смесителя. — Вены нужно резать вдоль. Мила чувствовала, как от страха барабанит сердце. Нужно было что-то придумать. Молить о пощаде такого субъекта бессмысленно. Она решила потянуть время. Этот тип создавал впечатление довольно болтливого человека, значит, можно было попробовать его разговорить. — Почему вам нужно, чтобы я это делала? А если откажусь? — Если откажешься, то придется разыграть проникновение в квартиру с целью ограбления, а ты подвернешься случайно и случайно словишь пулю в лоб! Но мне ни к чему шумиха вокруг убийства. Суицид никого интересовать не будет. — Так было с Лидочкой, да? — догадалась Мила. — Это вы ее убили? Точнее, заставили повеситься? Поэтому заключение судмедэксперта говорит о самоубийстве? — Ты умненькая… мне нравится… — растянулся в улыбке наемник. — С секретуткой было неинтересно. Она верещала, просила ее не трогать. Даже с петлей на шее умоляла поговорить с боссом, чтобы он ее пожалел. А не распускала бы язык — осталась бы жива. — Кирилл Олегович нанял вас убить Лиду, потому что она знала про Иркутск? Теперь он хочет разделаться со мной? — Бинго! Все так, все так… слишком ты любопытная. Мила посмотрела в ванну, вода прибывала критически быстро. В кои-то веки она не радовалась мощному напору. Нужно было срочно что-то делать, и тут она поняла промах своего убийцы. — Слушайте, вы сейчас лоханулись, — спокойно, как только могла, сказала Мила. — Что?! — Вы набираете холодную воду. Сантехника в Милиной квартире была настолько дорогой, насколько сложной. С самого начала Мила руководствовалась исключительно эстетичным внешним видом, поэтому сама долго разбиралась, как работает смеситель. Естественно, Череп не сталкивался с подобным и даже не подумал, что набирает ледяную воду. — Какой самоубийца заберется в такую ванну? — продолжила Мила. — Полиция сразу поймет, что вода не остыла, а была холодной, по моей ране. Да и кровь в такой воде скорее остановится… — Вот как? — усмехнулся наемник. — Ты еще меня поучаешь? Черепу нравился его заказ все больше и больше. Брюнеточка смела умничать, такого поведения он не встречал, особенно среди женщин. Конечно, ей не удалось его провести, изображая бесстрашную: ужас был написан на ее лице. — Договориться, я так полагаю, вы не согласитесь? — промямлила Мила, чем только рассмешила мужчину. — А что ты можешь предложить мне? — Сколько вам платит Воронов? Я дам в два раза больше, мой отчим… — Знаю! — рявкнул Череп, тут же прекратив смеяться. — Твой отчим мудак тот еще. А договариваться на том свете будешь! Он ударил по смесителю, а потом рявкнул на Милу, чтобы она включила кипяток. Пришлось подчиниться. Горячая вода хлестала с такой скоростью, что минут через пять грозила стать вполне комфортной. — Скажите, как вам удалось убедить Лидочку повеситься? Почему она согласилась, это же страшная смерть? — поинтересовалась Мила, присаживаясь на край ванны. — Молчи, сучка! — вышел из себя Череп, чувствуя, что начинает терять контроль над ситуацией. Брюнеточка продолжала играть в Лару Крофт, и это стало раздражать. — Но если мне осталось недолго, то что случится, если вы мне все расскажете? Пусть это будет моим предсмертным желанием. — Я поставил ее перед выбором: повеситься самой или умирать долго и мучительно. Пришлось во всех подробностях расписать, как на живую вспорю ей брюхо и устрою совместный просмотр ее внутренних органов. Знаешь, брюнеточка, не все умирают от болевого шока, некоторые, истекая кровью, корячатся от боли, а отдать богу душу не могут. Мила почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Чертово воображение в красках рисовало Лидочку со вспоротым животом. Было ясно, что медлить нельзя. — Я беременна! — выпалила Мила. — Ага, — не обращая внимания на ее слова, Череп опустил руку в ванну. — Тепленькая. Раздевайся и ныряй. — Я беременна от Константина Воронова, сына вашего босса. — Но раз Воронов решил от тебя избавиться, ему не так нужен этот внук. — Он не знает, а вот если ему сообщат после моей смерти… — Разводишь меня? — В сумочке есть снимок УЗИ. Посмотрите, если не верите. Череп замешкался. Он отлично знал, что будет, если он совершит промах. Нужно было удостовериться. Не сводя с Милы оружия, он вышел из ванной и взял с тумбы ее сумочку. Пока наемник отвернулся, Мила открыла тюбик шампуня и поставила рядом с собой. Никакого снимка УЗИ не было и в помине, и сейчас ей придется поплатиться за свой обман. — Дурить удумала, брюнеточка? — прошипел череп. — Не выйдет! Давай в ванну! Живо. Мила повернулась, будто расстегивая сбоку блузку, а сама схватила шампунь и, резко развернувшись, брызнула им в лицо наемника. Череп прикрыл руками глаза и на какой-то момент даже забыл, что нужно стрелять. Пользуясь этим, Мила толкнула его самого в ванну и бросилась бежать. Наемник был слишком массивным, чтобы его одолела какая-то девчонка. Ему удалось удержаться на ногах, и он кинулся за Милой. Глаза горели из-за шампуня, и все расплывалось, поэтому Череп не видел, куда стреляет. Пуля угодила в дверной косяк рядом с Милой как раз в тот момент, когда она схватилась за ручку. Надеть обувь времени не было, и Мила босиком вылетала из квартиры. Она со всех ног понеслась вниз. Наемник бросился в погоню. Он перепрыгивал через несколько ступеней, с грохотом приземляясь массивным телом, и Мила понимала, что так он скоро ее догонит. Добежав до домофонной двери, она нажала кнопку выхода, но убийца оказался у нее за спиной. Было темно, и Череп не мог увидеть брюнеточку, но знал, что она здесь. Он прицелился в темноту, но тут дверь подъезда распахнулась, и на фоне яркого света появился ее размытый силуэт. Выстрел. Крик. Но она не упала, а побежала дальше. Пуля задела плечо и порвала блузку, но оставила на Миле лишь царапину. — Сучка! — прорычал Череп и выскочил из подъезда за ней. Мила понимала, что оставаться на открытой местности опасно. Следующая пуля может угодить в спину. Она свернула в арку дома, но вскоре услышала за собой его торопливые шаги. Как назло, на улице никого не было, но Мила знала, что может укрыться в сетевом продуктовом через дорогу. Она выскочила на шоссе, даже не посмотрев по сторонам. Резкий звук тормозов заставил ее обернуться, но было поздно: земля и небо на фоне дикой боли превратились в калейдоскоп, который вскоре сменился темнотой.