Чертополох

После такого милого столкновения в дверном проёме грех было портить эту идиллию каверзными вопросами о деталях произошедшего. Лучше узнать всё завтра. Именно об этом подумал Дейдара. Ладно, будь что будет. Сейчас блондину лишь хотелось насладиться этой близостью, которой ему в последнее время так не хватает. Жаль, что в такие приятные моменты время летит быстрее. — Слушай, Дей… Я хочу спать и… Прости меня ещё раз. Холодные пальцы обхватили нежную руку Тсукури, что заставило тёплую кожу Дея покрыться мурашками. Встав на носочки, Сасори дотянулся до лба блондина и поцеловал. Это было очень нежно, будто пёрышком провели. И с чего он такой? Может, Саске мозги вправил? Лучше сейчас об этом Дею не знать. Лёгкий румянец покрыл щёки парня и, глупо улыбаясь, он ответил: — Ничего. Я не обижен, — он немного почесывал затылок, что выдавало его неуверенность и стеснительность, но Акасуне даже понравилась такая реакция. Она вызывала… Умиление. — Ладно, ты иди спи… А я пойду… Блондин медленно и даже неохотно зашагал из дверного проёма в коридор. Внезапно Сасори задал очень странный для него вопрос: — Может, тебя провести? Дейдара вдруг остановился и, удивлённо хлопая ресницами, обернулся. Дрожащие то ли от холода, то ли от нетерпения губы приоткрылись. — Ты сказал провести? Или мне почудилось? — не веря собственным ушам, переспросил голубоглазый. Сасори от неуверенности стал тереть руки за спиной. — Ну, я подумал, что это неплохая идея… — вдруг Тсукури захихикал. Красноволосый замялся ещё больше. На его фарфоровом лице появился багряный румянец. — Ч-чего ты смеёшься? — заикаясь от смущения, спросил он. — Понимаешь… Провожать нужно больше тебя, — улыбаясь, сказал блондин. Он всеми силами пытался сдерживать смех, но тихие, редкие смешки всё же были слышны. Сасори почувствовал некий контраст, ведь несколько минут назад он видел красного от слёз юношу, но сейчас этот юноша стоит и хохочет над ним, будто ничего и не было. Это сбивает с ног и загоняет в ступор. Красноволосый обиженно спросил: — Почему? Блондин выдохнул и, почесав затылок, ответил: — Просто ты такой… — Дей начал подбирать слова для своей фразы, делая круговые движения кистью и бегая глазами по коридору, прикусывая при этом губу. — Хрупкий? — неуверенно выдал он. — Такое ощущение, что если ты упадёшь, то сломаешься, как фарфоровая кукла. Да! Именно! Ты только взгляни на себя! Бледное лицо, красные волосы, тонкие кисти и худощавое тело… Вылитая кукла! Не хватает платья. Кстати, я бы посмотрел на тебя в платье, — мечтательно сказал под конец он. Сасори скривился от одной только мысли о платье на себе. — Сам выглядишь, как девушка, а мне говоришь что-то о хрупкости? Ты тоже худощавый и к тому же у тебя длинные волосы. Фарфоровая кукла тут ты, — он скрестил руки на груди и хмыкнул, при этом скептически глядя на своего товарища. Тсукури возмущённо взглянул на парня и яростно сказал: — И что? Почему длинные волосы могут носить только девушки?! Кто вообще придумал эти стандарты?! — Дейдару откровенно бесили эти заявления, что он похож на девушку. Однако Акасуна только тяжело вздохнул и тихо, неразборчиво пробормотал: — Ещё и ведёшь себя, как девушка… — Что ты сказал? — всё с тем же недовольством спросил Дей. Потом кофейноглазый сказал громче: — Сказал, что твои волосы — твоё решение, — соврал он. — Ммм… Ну хорошо. Поверю тебе… — блондин выделил слово «поверю». И слепому будет понятен этот жирный намёк. Но делать было нечего. — Эх… Ладно, до завтра, — да, Сасори решил закончить их беседу, ведь обстановка стала усложняться и это ему не по нраву. — Агась. До завтра. Похоже, и Дей был не против этого. Ну и пусть. Ещё лучше. Именно так они и разошлись. Тсукури скрылся за углом коридора, а Акасуна просто ушёл к себе в родную комнатку. Но кое-кто уже знал обо всём.

***

Зайдя в комнату, кофейноглазый увидел сидящего на диване Кисаме. Он что-то писал в своём телефоне, но потом поднял взгляд на Сасори. — Дей знает? — вдруг спросил он. От такого вопроса Акасуна даже растерялся. Поэтому он с перепугу выпалил: — О чём ты? — на его лице отобразилась нервозность. — Итачи написал мне о произошедшем. Ты в порядке? У тебя кровь на щеке, — после этой фразы красноволосый потрогал свою царапину. — Ничего страшного. Заживёт. — Как знаешь, — Хошигаки пожал плечами. — Слушай, я пойду в ванную. И раз ты всё знаешь, то теперь ненавидишь брата Итачи, верно? — поинтересовался кофейноглазый. — Я, конечно, знал, что он ублюдок, но не знал, что он затащит тебя в подвал ради того, чтобы насолить Дею. — А случай с Обито? — А при чём тут Обито? Похоже, Учиха-старший не всё рассказал. Видно, он ещё дорожит репутацией Саске. — Ну… Он приказал своим людям сбить Обито… Сасори сильно замялся и сказал это очень тихо. Но акулолюб всё услышал и после этого он впал в ярость. Сначала на его лице отобразилось удивление, а после лицо скривилось так, будто Кисаме увидел что-то противное. Кулаки Хошигаки сжались, и он аж затрясся от злости. Сквозь зубы он прошипел: — Подонок… — от напряжения на руках выступили жилы. Похоже, сейчас Кисаме был невероятно зол. Рефлекторно Сасори ёчуть назад и спросил: — Кисаме, ты как? — Акасуна со страхом в глазах наблюдал за следующими действиями своего друга. Вдруг Хошигаки встал с дивана и направился к входной двери, оттолкнув кофейноглазого, который стоял на пути к ней. — Ты куда?! — встревоженно спросил Сасори. — Прогуляться и успокоиться. И не ходи за мной! — кинул акулолюб напоследок. Красноволосый не решил перечить товарищу. Он понимал, что сейчас Кисаме просто взбешён от этой новости. Ладно. Пусть остынет. Сейчас Акасуна решил умыться и лечь спать. Завтрашний день всё разъяснит. Наверное.