Мой дом Азкабан

Северус не мог поверить, что вопрос с ловушками решился так просто. Теперь он окончательно уверился, что Дамблдор в курсе происходящего. И если старик никак не вмешивается в естественное течение дел, значит, так надо. Возможно, он экспериментирует со свободой волеизъявления. Тролль ногу сломит в его хитроумных планах. Снейп не стал затягивать с директорским наказом и уже через несколько дней, прихватив Квиррела, отправился в подземелья. Продиагностировав текущее состояние охранной системы, было решено отключить на ночь все ловушки, чтобы с утра запустить их уже усиленными и обновлёнными. А пока магия набирает силу, оставить на входе привратника. Филча было вполне достаточно – он не хуже цербера справится с задачей. Северус через домовика отправил Бруму послание. На тонкой полоске пергамента было одно лишь слово "Сегодня". Оно привело мальчика в столь возбужденное состояние, что он заметался по спальне. Схватив дремлющего на столе среди книг сычика, Брум привязал к его лапке полученное послание и буквально вышвырнул птицу в окно, повторяя заевшее: — Сегодня, сегодня, сегодня... До Запретного леса Брум с профессором шли молча. Снейп отчехвостил нерадивого ученика за использование Эльзы Тавингтон в личных целях, но переиграть уже было невозможно, и сейчас он лишь сердито сопел, до предела возмущенный выходкой недоделанного манипулятора. Мальчик украдкой поглядывал на суровый профиль слизеринского декана. Брум, до этого дня спокойный и собранный, испытывал крайнее волнение. Оно клубком сжималось и пульсировало в животе, вынуждая подавлять рвотные позывы. Почувствовав, что барьер преодолён, волшебники остановились и встали друг напротив друга. Снейп нечитаемым взором черных глаз уставился на мальчика с высоты своего роста. Брум задрал голову. — Вы готовы, Поттер? — сухо спросил он, и облако белесого пара вырвалось из его рта. — Потом будет поздно... — Я готов, сэр! — уверенно прервал мальчик и взял профессора за предплечье, сомкнув пальцы на метке. Снейп вздрогнул, но не отстранился. Свободной рукой Брум вытащил из-за ворота шнурок с черным треугольником и, зажав его в ладони, прикрыл глаза, настраиваясь. Северус глубоко вдохнул, как перед аппарацией, но мягкий поток подхватил их обоих и плавно понес в нужное место, а через несколько мгновений так же осторожно поставил на ноги в одном из неглубоких ущелий на одиноком острове. — Однако... — удивлённо протянул Снейп, поправляя белоснежные манжеты. Брум самодовольно хмыкнул, мелочно радуясь, что сумел впечатлить строгого профессора. В том, конечно, не было его заслуги, но все же. Выбравшись из-за нагромождения камней, волшебники направились к мрачной громаде крепости. Темные тени тут же закружили над их головами. Снейп опасливо поглядывал вверх. — Не бойтесь, сэр. Пока я рядом, они вас не тронут. Северус перевел взгляд с потемневшего неба на мальчишку и презрительно фыркнул. Держать отрешенный вид становилось всё труднее – скользкие крупные камни будто специально попадались ему под ноги. Профессор оступался и спотыкался, скользил по птичьему помету, всякий раз с тихим шипением поминая Мордреда. Брум же легко перепрыгивал с камня на камень, шёл уверенным пружинящим шагом и очень деликатно не оборачивался на ставшего вдруг неуклюжим профессора. В душе он нездорово посмеивался над акробатическими номерами Снейпа – это ведь не по коридорам Хогвартса скользить черной тенью да распугивать зазевавшихся студентов.. Меж тем вполне осязаемые черные тени нависали всё ниже, ветер усиливался и жестоко трепал мантии пришельцев. Последние футы до неприметной двери они преодолевали, пригнувшись низко к земле. Брум потянул на себя тяжёлую створку, та нехотя поддалась с недовольным скрипом. Проскользнув внутрь, они остановились, привыкая к темноте. Снейп прислушивался к своим ощущениям – сырой затхлый воздух казался густым и ядовитым. Невольно он задержал дыхание, стараясь вдыхать меньшими порциями. Невнятное тревожное чувство закралось ему в душу, стало вдруг так тоскливо, что хоть волком вой. — Вы привыкнете, — невзначай обронил Брум, зажигая огонек на конце своей палочки. Северус удивлённо вскинул брови, поражаясь подобной проницательности. Они зашагали по коридорам, разгоняя мрак волшебным светом. Отовсюду раздавалось шипение, холод пробирал до костей... Когда Снейпу стало казаться, что путь их лежит к самому центру Земли,так долго они спускались по неровным ступеням в самые недра крепости, Брум остановился и сообщил, что они почти на месте. Через два поворота в неприметные ответвления, мальчик и профессор оказались в необъятном зале. Сказать, была ли то пещера или творение рук человеческих не было никакой возможности – потолок и стены терялись во мраке. Чернота была такой густой, что, казалось, не имела ничего общего с природным явлением. Посередине этого исполинского помещения возвышалась та самая Арка Смерти. Снейп с любопытством естествоиспытателя обошел вокруг столь занятный объект. Тысячеголосый шёпот раздавался из-за призрачно-черной завесы и, казалось, звал к себе. Северус подошёл ближе и провел пальцем по внутренней трепещущей глади Арки. На мгновение возникло желание шагнуть внутрь и остаться там на веки вечные... — Добрый вечер, Северус! — голос Нарциссы гулко разнёсся по подземелью и развеял наваждение. Снейп отвлекся от мыслей о вечном покое и обернулся к новоприбывшим. Чета Малфоев величаво шествовала к месту проведения ритуала. Следом за ними явились перепуганные домовые эльфы – их уши тряслись крупной дрожью, выпученные глаза были полны слёз, но верные слуги исправно тащили на носилках тело Беллатрисы Лестрейндж к подножию Арки. Брум отложил древний фолиант, по которому повторял давно заученный наизусть ритуал, и бросился к матери. Разогнав эльфов, мальчик приблизился к широким ступеням, ведущим в неизвестность, на которых расслабленно лежало бездыханное тело женщины. Брум с нежностью провел рукой по встрепанным черным волосам, пригладил выбившиеся пряди. Отогнав неуместные сейчас слёзы, что выступали каждый раз при виде матери, мальчик сложил её тонкие руки на животе и поудобнее устроил голову на камнях. Оглянувшись на присутствующих, он наткнулся на пристальный взгляд Люциуса, который до последнего не верил в это рискованное предприятие, однако согласился провести ритуал. Губы лорда Малфоя слегка дернулись, изображая слабую полуулыбку, должную, вероятно, подбодрить племянника. Нарцисса давала эльфам последние наставления – те дружно закивали и, как только получили разрешение, тут же отправились восвояси. Снейп чёрным истуканом стоял неподалёку, запахнувшись в мантию, и, казалось, дремал, опустив голову, но Брум знал, что профессор настраивается, собирается с силами, которых ему понадобиться очень много для того, чтобы удержать мальчика на этой бренной земле. Не хватало только Эльзы. Она должна уже быть здесь... Брум поёжился от ощущения чего-то ужасно-неотвратимого, но прислушиваться к этому чувству не стал, зная, что Азкабан способен рождать в людях подобные страхи. Люциус в нетерпении прошёлся по залу, постукивая тростью по каменному полу. Он обошёл Арку и приблизился к Снейпу. — Почему не начинаем? — невольно перейдя на шёпот, спросил он. — Терпение. Камень доставят с минуты на минуту, — ответил Северус, отвлекаясь от своих мыслей. Брум слышал этот короткий обмен фразами и почувствовал приближение панической атаки, он прикрыл глаза и задышал глубже. Только не сейчас! Ему нужно быть максимально собранным. Где Эльза, мать ее, Тавингтон?! **** С лёгкостью преодолев дремлющего завхоза и временно выведенные из строя ловушки, Эльза очутилась в глубоком подземелье Хогвартса. Даже не верилось, что для хранения чего-то очень важного взрослые волшебники будут использовать такую ерундовую защиту. Фыркая и насмехаясь над детскими, по ее мнению, ловушками, Эльза без заминок добралась до своей цели. Зал, ярко освещенный факелами, скрывал в себе одно лишь огромное зеркало. Девушка в нерешительности застыла в проходе, осматриваясь по сторонам. Эльза обругала себя за неуместный мандраж и заставила ноги идти. Форменные туфли на низком каблуке оглушительно грохотали при каждом шаге, как и ее сердце. Казалось бы, чего проще – взгляни в зеркало и всё! Но смелая Эльза трусила. Арлен велел посмотреть на своё отражение. Арлен велел... С каких пор она слушает этого психа? Но Лестрейнджу сложно отказать, он словно имеет некую мистическую власть над людьми. Впрочем, возможно, Эльза немного преувеличивала его влияние на свои действия, и мальчик был всего лишь ее первым и единственным другом. Они видели темные стороны друг друга и принимали их. Именно поэтому, а не потому, что Брум применил Империо (хотя мог бы с лёгкостью) или каким-то другим способом завладел волей бедной девочки, Эльза шла сейчас к зеркалу на негнущийся ногах. Одной рукой девушка сжимала в кармане гладкий прохладный шарик. Хрустальный порт-ключ был настроен на Азкабан. Ей предстояло перенестись в это ужасное место сразу после выполнения своей миссии. Эльза не боялась, ведь Брум заверил, что всё будет хорошо, а она вновь поверила ему без оглядки. Преодолев весь зал, Эльза оказалась у зеркала. В завитках массивной резной рамы лежал толстый слой пыли, и сама зеркальная поверхность была словно подернута дымкой. Паутина тянулась прозрачными нитями от рамы к стенам, словно удерживая зеркало в вертикальном положении. Эльза сощурила глаза, пытаясь прочесть начертанные на раме письмена. — Тарабарщина какая-то! — фыркнула девушка, но надпись вдруг легко прочиталась задом-наперед. "Я показываю не твое лицо, но желания твоего сердца". Эльза усмехнулась своей смекалистости и подошла ближе. Зеркало отразило ее худенькую фигуру в школьной форме. Ничего нового - тот же слизеринский галстук, белая рубашка с гербом факультета на груди и уродливая плиссерованная юбка до колен. Эльза заправила за ухо длинные темные волосы, зеркало прилежно повторило этот привычный жест. Но вдруг все внутри девушки похолодело от ужаса. Прямо из воздуха за ее спиной соткался тот, чьим образом Эльза бредила долгие годы. Она резко обернулась, но сзади никого не было, тогда Эльза вновь обратилась к зеркалу, и оно послушно показало ей высокую статную фигуру, прекрасное лицо с холодными серыми глазами, великолепные пепельно-белые волосы. Люциус стоял очень близко, положив свои ладони на острые девичьи плечи. Он приблизил свое лицо к волосам девушки, втянул носом их аромат и опустил голову ниже – к шее потрясенной Эльзы. Отражение вело себя совершенно бесстыдно. Наглая девица откинулась назад, позволяя требовательным мужским губам блуждать по шее, касаясь ключиц, выпирающих в вырезе школьной рубашки. Она томно прикрыла глаза и подалась бедрами назад, прижимаясь к напряжённым чреслам своего прекрасного Люциуса. Мужчина властно прижал к себе тонкое тело, запуская руки под одежду и не прекращая целовать раскрасневшееся лицо. Настоящая Эльза стояла перед зеркалом с открытым ртом, не в силах ни пошевелиться, ни вымолвить хоть слово. Происходящее захватило ее настолько, что она явственно ощущала прикосновение сильных рук и твердую решимость мужчины, упирающуюся в нее сзади. Та Эльза из отражения была такой смелой и развратной – она вскинула руки вверх и запустила свои цепкие пальцы в белые шёлковые волосы, настойчиво притягивая к себе Люциуса. Его рука скользнула вниз и, подняв подол школьной юбки, огладила белое бедро, поднимаясь выше, касаясь черного белья, мягко, но настойчиво, нажимая на влажную ткань. Зеркальная Эльза разомкнула губы в немом стоне, и тут же другая рука Малфоя накрыла ее рот. Люциус вскинул потемневший взгляд в зеркало, заглянув настоящей Эльзе в самую душу, и, хищно усмехнувшись, сунул два своих длинных пальца в жаркий раскрытый рот. Эльза захлебнулась слюной, чувствуя, как подкашиваются ноги... — Берегись! — раздался звонкий испуганный голос за спиной. Эльза, всё ещё под властью видения, медленно развернулась, бессознательно сжимая в кулаке хрустальный шарик. В это время безобидный недотёпа, профессор Квирелл, схватил ее за горло, направляя в лицо волшебную палочку. Его, обычно простоватое, лицо было перекошено от злобы... Трансгрессивный вихрь уже начал засасывать их обоих, когда Эльза увидела на другом конце зала маленькую растрепанную гриффиндорку. Глаза девочки были полны ужаса, палочка тряслась в вытянутой руке, и она была полна решимости сорваться с места или применить одно из непростительных, но раздался хлопок, и зал опустел... Грейнджер стояла в замешательстве несколько секунд, а потом развернулась на каблуках и во весь дух бросилась бежать наверх, вон из этого ужасного места. Она не чуяла под собой пола, когда неслась по лестницам и переходам замка, сердце бухало в груди, а слёзы сами собой текли по бледному лицу. Добежав до Горгульи, Гермиона чуть не снесла с ног мадам Трелони, что мило беседовала с директором Дамблдором у входа в его кабинет. — Господин директор! Профессор Дамблдор! Там Эльза! Профессор Квирелл! Он напал на неё! Директор мягко взял мечущуюся ученицу за плечи и, ласково заглянув ей в глаза, произнёс: — Спокойно, мисс Грейнджер. Мы с вами сейчас выпьем чаю, и вы мне всё расскажете. Мадам Трелони наблюдала за происходящим с нескрываемой тревогой. Ее глаза за увеличительными линзами очков казались просто огромными. Директор кивнул на прощание коллеге и повел ученицу в свой кабинет. Грейнджер не могла усидеть на месте. Её трясло от пережитого, хотелось поскорее обо всём рассказать и принять меры, но директор, как назло, был медлителен и рассеян. Волшебник по-старчески охал, забираясь в свое кресло, пока зачарованный чайник разливал чай по фарфоровым чашечкам. — Ну-с, юная леди, я вас очень внимательно слушаю, — сказал Дамблдор после того, как запил чаем кусочек лимонного печенья. Гермиона выдохнула и приступила к рассказу: — Три дня назад я слышала разговор между Лестрейнджем и Тавингтон. Он говорил об отключении каких-то ловушек и о том, что Эльза должна спуститься в подземелья. Я рассказала об этом старосте Слизерина, но надо мной лишь посмеялись. Я понимала, что это опасно, а потому решила спуститься вслед за Эльзой.. и я оказалась права. Там было зеркало... Эльза смотрела в него словно потеряла всю свою волю. Несомненно, оно зачаровано. Я спряталась, в нише и наблюдала, когда услышала шаги... Он появился внезапно из ниоткуда... Это был Квирелл... — Я полагаю, вы хотели сказать, профессор Квирелл, — с улыбкой поправил Дамблдор. — Что? Да, извините. Профессор Квирелл, — Гермиона сбилась с мысли, — так вот, он появился в зале и, не скрываясь, наблюдал за Эльзой, а потом в мгновение ока оказался рядом с ней и схватил за горло. Я кричала, чтобы предупредить, но было поздно. Они аппарировали, а я бросилась к вам! Надо что-то делать! — Да, мы непременно примем меры. Не волнуйтесь, дорогая мисс Грейнджер. Идите к себе и отдохните. Гермиона покинула кабинет директора с тяжёлым сердцем и странным чувством, словно ей приснился сон, но о чем он был, вспомнить не получалось. От этого разболелась голова, и девочка, как и рекомендовал директор, решила поспать. Дамблдор остался в сидеть в кресле, задумчиво глядя в стену. — Что ж, в целом неплохо, — заключил он вслух. — Могло быть и хуже. Поттер, конечно, форсирует события, но это неизбежно, ведь на кону жизнь матери. Из-за его тетки – безумной маглы – всё чуть не пошло гиппогрифу под хвост. Из-за нее мы чуть не получили волшебника, по силе превосходящего Волдеморта и с такими же взглядами на устройство этого мира. Если бы не ты, мой уважаемый друг, даже боюсь представить, чем всё могло обернуться. Твоя помощь оказалась просто неоценима. Для того, чтобы добро восторжествовало, любые средства хороши. — О, не стоит благодарности, — смущенно сказал призрак Экриздиса, выплывая из стены. — Все мы получили то, что хотели. Я – преемника и долгожданный покой в перспективе, а ты отвёл неминуемую, казалось, беду от обоих миров. Экриздис облетел стол и жадно смотрел, как Дамблдор смакует печенье. Старец, заметив этот взгляд, усмехнулся в пышную бороду. — Потерпи, Экриздис, вскоре всё закончится, и ты сможешь вкушать лучшие яства в лучшем мире. — Ты думаешь, что все закончится хорошо? — Уверен. Мальчик не остановится ни перед чем. **** В подземелье Азкабана царила напряжённая атмосфера. — Начинаем! — уверенно сообщил Брум собравшимся. — Нельзя начинать ритуал без камня,— бросил Люциус, наблюдая за рябью Арки, она так же влекла его, как и остальных. — Эльза не подведёт, вот увидите! — улыбнулся Брум совершенно мальчишеской улыбкой. Малфой одарил его нечитаемым холодным взглядом. Он сомневался в успехе, боялся последствий, не успел просчитать всё наперед. Арлен был слишком импульсивен, и это было не по нраву лорду Малфою, но Нарцисса... Она так просила за него, что пришлось сдаться. — Профессор, вы готовы? — осторожно спросил мальчик, подойдя к Снейпу со спины. Тот лишь кивнул и молча повернулся к своему ученику. Неудача грозит им обоим гибелью, но он готов сделать это для сына Лили. Нарцисса подошла к Бруму и протянула ему полотняный мешочек, в котором змеиными кольцами скрутилась длинная верёвка. Черная магия была полна ужасов, и этот ритуал не стал исключением. Брум присел на ступени у Арки, оголяя левую руку до локтя, рядом с ним сел Северус, проделав то же самое и явив всем темную метку. Каменная чаша с высеченными внутри древними рунами была установлена между ними. Нарцисса достала из-за пояса нож и, сверкнув в тусклом свете остро заточенным лезвием, ловко полоснула по запястьям обоих участников ритуала, что, скрестив руки над чашей, приготовились повторять за Люциусом заклинание. Ни один из них не поморщившись перенес экзекуцию и, как только первые капли глухо стукнули в каменное дно сосуда, Малфой низким, хриплым от волнения, голосом призвал в первый раз темные силы. Кровь струилась из ран, скапливалась на дрожащих пальцах и, набухая тяжёлыми каплями, падала на древние письмена. Руны блеснули, чаша напитывалась энергией. Брум почувствовал лёгкое головокружение и взглянул на Снейпа. Его лицо, имеющее, обычно, желтоватый оттенок, стало болезненно-бледным и будто окаменело. Нарцисса, взмахнув палочкой, прекратила кровотечение, и вновь взявшись за нож, срезала у Брума и Северуса пряди волос. Под жуткое бормотание супруга она бросила в чашу снежно-белую и иссиня-черную пряди крест-накрест. Люциус вздрогнул, словно кто-то толкнул его в спину, и почувствовал, как из носа потекла кровь. Нарцисса взволнованно наблюдала, как по белому лицу, пачкая тонкие губы, стекают две алые дорожки. Люциус продолжал, не обращая внимания на кровь, а Нарцисса не смела приблизиться, чтобы не сбить его. Оставался последний ингредиент – философский камень, и он нужен был уже сейчас. Леди Малфой напряжённо оглянулась, словно искала прячущуюся за углом Тавингтон. Ох, зря Брум доверил такое важное дело этой девчонке. Люциус поднял затуманенный взгляд на супругу, давая понять, что уже пора. В этот миг раздался хлопок, и в подземелье очутились Эльза с профессором Квиреллом. На мгновение он потерял ориентацию и выпустил ее из рук. Этого хватило, чтобы девушка достала изо рта камень и, не глядя, бросила его в сторону Нарциссы. Леди Малфой, вероятно, в молодости была ловцом, поскольку с лёгкостью приняла подачу и тут же опустила камень в чашу. Кровь забурлила, покрылась розовой пеной. Всё было почти готово. Квирел стащил с головы тюрбан и обернулся. С его затылка глядело страшное лицо, словно с него содрали кожу. Каждая мышца была видна под тончайшей пленкой. — Преклоните колени! — зашипело лицо, окидывая взглядом собравшихся. Никто не шелохнулся. Люциусу было жизненно необходимо закончить заклинание. Кровь уже струилась по его подбородку заливая белоснежное жабо. Брум, пошатываясь, встал со своего места и нетвёрдым шагом подошёл к Квиреллу. — Повелитель! – поприветствовал он лицо заплетающимся языком, чуть склонив голову. Волдеморт окинул мальчишку презрительным взглядом и, развернув тело Квирела, отправил его к чаше, на дне которой покоился камень. Квирел легко оттолкнул Люциуса и приготовился запустить руку в кипящую кровь, но Малфой слабо прохрипел: — Стой...