Спасите наши души

- Тебе нужен будет ноутбук, - на лице Джеммы появилась улыбка. - И надень свой костюм. Мне нравится, как ты выглядишь в нём. Симмонс бросила на Дэйзи быстрый взгляд, и улыбка скатилась с её лица. Джонсон продолжала молча перебирать вещи в рюкзаке. - Что ты делаешь? - на лице Симмонс появилось недоумение. Дэйзи подняла голову, мысли разлетелись в стороны, на смену им пришел громкий звон. - Собираюсь. Как ты и сказала, у нас полно дел, - голос IT-шницы оказался безжизненным и глухим. На пару мгновений повисла тишина, её нарушила Джемма: - Прекрати злиться на меня! - С чего ты взяла, что я злюсь? - Дэйзи подняла голову. Куда делись её эмоции? - Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понять, что ты злишься, - послышалось нарастающее нетерпение. - Видимо, недостаточно. Я не злюсь. Дэйзи действительно не злилась. Она не была обижена, расстроена или испугана. Она просто не чувствовала ничего. Будто выключили. Выключили всё внутри. - Нет, ты злишься на меня. И это меня раздражает, - Джемма сделала несколько шагов и оказалась в паре метров от Джонсон. - Я ненавижу это. Твою злость по отношению ко мне. Я буквально чувствую себя хуже. Я чувствую себя слабой. А я ненавижу чувствовать себя слабой. Снова повисла тишина, и снова в неё первым ворвался голос Симмонс: - Поцелуй меня, - скорее приказ, чем просьба. Мадам подняла Дэйзи за подбородок, с силой сжимая кости челюсти, и заглянула прямо в глаза. - Поцелуй меня, Дэйзи Джонсон. Первой мыслью было ударить по руке, причиняющей боль. "Ты не всегда будешь приказывать," - хотелось прокричать, но взгляд карих глаз вонзился в легкие, не позволяя сделать вдох и вымолвить хоть что-то. И снова захотелось подчиниться. Сколько раз можно проигрывать этому? Сколько раз эта проклятая любовь будет разбивать логику и здравый смысл на осколки? Дэйзи положила ладонь на руку Джеммы, та ослабила хватку. Губы девушек соприкоснулись. Ток в тысячу вольт пробежал по костям IT-шницы. И снова чувства. Снова ощущения. Не в силах противостоять самой себе, Джонсон в очередной раз сдалась. Настойчивые губы Симмонс, а, может, это уже губы Мадам, - не разобрать, запустили в голове тысячи ярких вспышек, ослепляющих, горячих. Сквозь буйство этого света едва ли можно рассмотреть хоть толику здравого смысла. Дэйзи пытается, но безуспешно. Каждая мысль растворяется сахаром на языке Джеммы, блуждающем где - то во рту Джонсон. Холодная рука Симмонс проникает под одежду, оставляя морозную дорожку на коже спины. След покалывает сначала холодом, а после загорается огнём. Драгоценный кислород покидает лёгкие, когда тонкие пальцы Мадам настойчиво спускаются по животу вниз, а зубы прочёсывают нижнюю губу Дэйзи. IT-шница распахивает глаза, на мгновение вернувшись в сознание, и разрывает поцелуй, отшатнувшись. В глазах оседает туман, руки сжимаются в кулаки, поддерживая внутреннюю борьбу. Дыхание сбивается, лёгкие будто сжимаются до маленького комочка и разжимаются так сильно, что начинают давить на рёбра. Джемма хмурится, смотря на Джонсон. - Хватит! - выдыхает IT-шница, делая пару неуверенных шагов назад. - Объясни. Что дальше? Симмонс смотрит в глаза Дэйзи сначала с недоумением, а после с недовольством. Будто её унизили. Будто облили чем-то липким, а после высыпали сверху полтонны перьев. - В чём план? И как ты собираешься притворять его в жизнь? - Джонсон махнула головой, не переставая смотреть в карие глаза напротив. Нечеловеческих усилий стоило не отводить взгляда или не падать в объятия обладательницы чарующих и убийственно - глубоких очей. - Только не говори мне, что хочешь построить новый мир. Я уже это слышала. Что ты собираешься делать? Пять этапов, первым из которых была добыча информации о членах правительства и ученых страны, а ещё о лабораториях, а вторым - добыча флешки из кармана явно важного человека. Что на этой флешке? Мадам поджала губы, всё ещё бросая молнии недовольства взглядом. Она молчала, слегка сощурившись. - Ответь мне! - чуть громче обычного процедила Дэйзи сквозь зубы, от чего плечи Симмонс почти незаметно вздрогнули. Этот мимолётный жест не остался незамеченным Джонсон, и она вдруг почувствовала какую-то власть, неожиданную, слабую, но ощутимую. Чувства вернулись в тело и теперь резали его изнутри. Недоумение и растерянность стучат частыми ударами в груди. Всё не может продолжаться так. Это зашло слишком далеко. - Я говорила тебе, чего хочу, - морозным тоном, пробирающим до костей, спокойно проговорила Мадам, делая шаг навстречу Дэйзи. - Ничего, кроме общих фраз, - отрицательно помотала головой та. - Я хочу знать всё. - Тебе не нужно знать больше. - Хочешь, чтобы я была с тобой? Расскажи мне, - в голосе IT-шницы появилась такая решительность, которой она сама удивилась. - Всё. Искривив губы в гримасе злости, Мадам снова шагнула вперед, на полметра приближаясь к Джонсон: - Я очищу мир от неконтролируемой агрессии и злости, от неподчинения и произвола, - твёрдо начала говорить она. - Все люди станут на самом деле равны, и все будут защищены. - Защищены от чего? - Друг от друга, - в глазах Мадам Гидры сверкнула недобрая искра. - Все будут следовать единым правилам и никогда не смогут их нарушить. В мире будет гармония, ведь нарушений порядка больше не будет. Бунтарство сойдёт на нет. - Как? Симмонс облизнула губы как-то нервно, но Джонсон очень сомневалась, что девушка с холодным взглядом и голосом напротив вообще способна нервничать. Она снова стала слишком непохожа на Джемму. Она снова стала пугать. Но взгляд её в этот момент, кажется, был рассеянным. Будто она сомневалась в том, что делает. Будто размышляла, стоит ли игра всего этого. - Я биолог, Дэйзи, - максимально мягко, насколько это позволял затвердевший камнем голос, сказала мадам. - Я разработала способ контроля. - Как?! - почти прокричала IT-шница. Она горела нетерпением. Мадам медленно прикрыла глаза. Её плечи напряглись, будто она всеми силами старалась держать себя в руках от проявления эмоций или совершения какого-то действия. - Наука, - она снова открыла глаза, - может многое. Симмонс шагнула к Дэйзи, и расстояние между девушками стало ничтожно маленьким. Опасно маленьким. - На шагу больше! - выбрасывая руку перед собой, помотала головой Джонсон. Она не сдастся больше. Она узнает всё на этот раз, и не позволит омуту по имени Мадам Гидра затянуть её. Не позволит сбить себя с толку. Не собирается позволять, хотя внутри всё трясётся и болезненно сжимается. Рука, вытянутая перед собой, вздрагивает, как в ту первую встречу с Мадам наедине. Симмонс имеет над ней слишком сильную власть, но Дэйзи больше не может слепо подчиняться. Не теперь, когда знает, что её близкие могут умереть. Не теперь, когда уверена, что Мадам не оставит их в живых. - Я говорила, что не хочу никому навредить. Я хочу помочь, - Симмонс бросила быстрый взгляд на руку Дэйзи, говоря всё тем же металлическим спокойным голосом. - Ты знаешь, люди не идеальны, и главный их минус в том, что они неуправляемы. Любой может пойти и убить тысячу человек, устроив теракт, просто потому, что захотел. И это не нормально. Я хочу исправить это. Хочу, чтобы мир перестал быть опасным. Хочу вылечить его. Разве это не благая цель? - Всё зависит от средств, - не моргая, Джонсон смотрела в глаза Мадам, вздрагивая с каждым её словом. Колени подгибались, готовые прямо сейчас бросить тело на пол. - Что ты собираешься сделать? - Ввести лекарство, - быстро выговорила Симмонс. - Прекрати говорить загадками! - вскрикнула Дэйзи. Глаза защипало от слёз. Нутро рвалось на части, в попытках противостоять властному взгляду карамельных глаз и желанию в них утонуть. Страх перед льдом голоса Мадам пробивал частой дрожью, но бежать от него больше не хотелось. Прятаться не хотелось. Но и стоять под обстрелом острых слов было невыносимо тяжело. - Дэйзи, ты не хочешь этого знать, - вдруг необычайно мягко улыбнулась Джемма. Снова Джемма. Добрая, нежная, заботливая. И желание просто забыть обо всём и жить рядом с любимой усилилось в тысячу раз, даже пусть она убийца. Даже пусть Симмонс лично свернёт шею каждому на планете. Джонсон очень хотелось закрыть глаза и броситься в её объятия. Не просто безвольно утонуть в них - утопиться. И единственное, что сдерживает - холодное и равнодушное: "Он умрёт в любом случае", каждую секунду эхом стучащее по стенкам черепной коробки. Дэйзи не героиня, но позволить умереть Фитцу точно не имеет права. Его она обязана спасти, ведь он - её семья. Даже пусть в ущерб своим желаниям. В любом случае, она должна разобраться во всём и уберечь Лео. Уберечь команду, если от неё ещё хоть что - то осталось. Симмонс может свернуть шею всем на планете, но не им. - Если ты говоришь так, то я точно должна знать, - слеза скатилась по щеке IT-шницы, и она быстро смахнула её, не переставая держать вытянутую руку перед собой. - Я разработала вакцину, - спустя пару мгновений молчаливых раздумий заговорила Симмонс. - Её введут всем людям в нашей стране, а после и в других странах. Для этого нужны лаборатории, список которых ты для меня составила. - Что за вакцина? - Она позволит контролировать произвол и принимать меры по отношению к тем, кто попытается выйти из под контроля. - Принимать меры? - нахмурилась Дэйзи. - Убивать? - Более, чем гуманно, - оправдательно махнула рукой Мадам. Её тон и взгляд так быстро менялись, что Джонсон уже с трудом различала, где злая Гидра, а где добрая Джемма. - Это не убийство, а милость. Мир нуждается в том, чтобы быть очищенным от агрессии и злости. - Неужели ты говоришь серьёзно? - Дэйзи отшатнулась, будто получила пощёчину. Её взгляд был ошеломлённым. Она вся была ошеломлена. Её забило неистовой дрожью от осознания того, что было услышано. "Я хочу создать новый мир," - говорила Симмонс, и не врала. Это действительно будет новый мир, но какой ценой? Убивать непослушных? Хотя, чему удивляться, ведь Гидра из века в век несла эту идею. Подчинить себе мир и перебить всех, кто не согласен с её властью. Джемма Симмонс теперь - голова Гидры. И Дэйзи пыталась игнорировать это. Пыталась пропускать мысли о том, что планы Симмонс не самые безобидные, мимо сознания, но сейчас поняла, что так нельзя. Здесь есть стороны, и Джемма теперь на другой. Зло и добро, как ни крути, есть, и Симмонс теперь часть первого. Любовь ослепляет, и Дэйзи не была против стать слепой, но сейчас открыла глаза и увидела ужас, с которым не готова смириться. И мысль, посетившая её не так давно - "Может, Мадам Гидра лишь "гость" в теле Джеммы, подобно Гонщику," - теперь, казалось, лишена смысла. Думать, что Симмонс не контролирует это глупо. Она контролирует всё. Она контролирует даже больше. - Ты собираешься убивать людей, - очень тихо, почти шёпотом говорила Джонсон. - Тех, кто не согласен. Индивидуальностей, личностей. Таких, как ты сама. Таких, как я. Таких, как все твои друзья и родные. Поэтому ты сказала, что Фитц умрёт? Потому что знаешь, что он не примет новый порядок? - Да, - спокойно ответила Мадам, почти улыбнувшись. - Он не согласится подчинятся, и у меня не останется выбора. - А что насчёт меня? Ты собираешься убить и меня? - Нет, - отрезала Джемма, и в её глазах будто мелькнул испуг. - Тебе придётся, - помотала головой IT-шница. Ещё она слеза скатилась по щеке. - Ты ведь не думала, что я приму такие методы? Неужели ты решила, что я смогу остаться с тобой, зная, что за это придётся отдать? Ты ведь знаешь меня, Джемма, и думала, я пожертвую друзьями? - Да, - снова раздался голос Мадам. Дэйзи замерла, удивлённо хлопая глазами. - И именно потому, что знаю тебя. Симмонс сделала два уверенных шага, хватая Джонсон за запястье вытянутой руки прежде, чем та успела опомниться. Глаза Мадам будто стреляли парализатором, от чего IT-шница не могла пошевелиться и просто часто испуганно задышала, слегка дёрнувшись. Плечи Симмонс расслабились. Вся она стала расслабленной, хотя пару мгновений назад казалась очень напряжённой. - Мы похожи, помнишь? - стальным голосом с нотой насмешки, приговорила Мадам Гидра. Её лицо оказалось так близко к лицу Дэйзи, что та почувствовала на губах горячее дыхание. Страх пробежал по спине дорожкой морозца. - И мы обе знаем, чем всё это закончится. Я выиграю. И ты будешь со мной. Ты выберешь меня, и мы обе знаем, почему. Ты выберешь жизнь, потому что хочешь жить. К горлу Джонсон подступил противный ком отвращения, злости и страха. Он перекрыл все возможности говорить, и IT-шница лишь смотрела на Мадам, чувствуя, как горячие слёзы стекают по щекам. Запястье загорело от стальной хватки Симмонс. Да, Дэйзи бы выбрала её. Она выбирала её снова и снова. Однако сейчас ей хотелось покончить с этим. Ей стало отвратительно слышать металлический голос Мадам с её надменностью и насмешкой. Ей стало противно видеть оскал её идеальных белых зубов. Она почувствовала холод ненависти к девушке напротив, и сама испугалась этого ощущения. Но оно было явным. И искаженное в гримасе властной злости лицо напротив только подкрепляло его. - Облегчим всё и просто забудем об этом разговоре, - мягче добавила Мадам Гидра. - Просто воплотим план в жизнь, и это всё будет не важно. Хватка Симмонс ослабла, и рука Дэйзи плетью упала вниз. Тонкие белые холодные пальцы коснулись мокрой от слёз щеки IT-шницы: - Не плачь, детка, - Джемма улыбнулась, но перед глазами Джонсон ещё стояла холодная Мадам, а в голове эхом раздавалась надменная усмешка. - Не люблю видеть твои слёзы. Симмонс стёрла влажные дорожки с щёк Дэйзи и улыбнулась ещё более нежно, невинно хлопая глазами. Представить, что эта девушка двадцать секунд назад была грубой и жестокой, сейчас было невозможно, однако IT-шница могла. Она всё ещё чувствовала горящий след от руки Мадам на запястье. Она всё ещё видела её каменное лицо, ничего, кроме злости и надменности, не выражающее. Она всё ещё слышала голос, преисполненный грубости и усмешки. Она выбирала Мадам Гидру множество раз, но сейчас впервые захотела сделать иной выбор. Сейчас она захотела убежать, спрятаться, раствориться в воздухе или провалиться под землю, только бы не стоять рядом с Джеммой Симмонс. Она не перестала любить её, но стала ещё и ненавидеть, а от этого действительно паршиво. И голова, и сердце рвутся на части, перегруженные до предела. Ещё утром всё было так прекрасно, что и представить сложно. У Дэйзи будто выросли крылья, и она порхала, преисполненная счастьем и радостью, любовью и восторгом. А сейчас эти самые крылья будто вырвали из спины, оставив две открытые раны, да ещё и вдобавок брызнув на них кислотой. Больно. Всё-таки, любовь - уничтожение. И любить - значит уничтожать. Любить - значит быть уничтоженным.