Анна и Штольман. Дело №5. Фамильные узы

Он ошибся. Снова. В кабинет действительно вошла женщина, но это была не Анна Миронова. Софии Елагиной тяжело далась последняя неделя. Казалось, что она постарела на много лет за эти несколько дней, а черный траурный наряд подчеркивал ее состояние. - София Николаевна, здравствуйте, - слегка удивленно сказал Штольман, вставая из-за стола. – Не ожидал вас увидеть. - Добрый день, Яков Платонович, - было ощущение, что Елагиной тяжело даже говорить. – Извините, что я без предупреждения. Я просто была рядом по делам и решила зайти к вам. - Конечно, проходите, пожалуйста, - Штольман указал посетительнице на стул рядом со своим столом. - Я хотела вас поблагодарить, что вы разрешили так быстро похоронить Владимира. Я знаю, что вы могли затянуть этот вопрос в интересах следствия. - Вам не за что меня благодарить, София Николаевна, - решительно сказал Штольман. – В затягивании не было никакой необходимости. Насколько я знаю, похороны были вчера. - Да, - кивнула Елагина, а после короткой паузы, как будто набравшись мужества, обратилась к полицейскому с вопросом: - Яков Платонович, вы думаете, Дарья сказала правду? Это была идея и инициатива самого Вовки убить брата и, может быть, меня, чтобы расплатиться с долгами? - Трудно сказать, София Николаевна, - покачал головой полицейский. – Климова осталась единственным источником информации, посвященным в существо этого дела. Но она может лгать. Возможно, на самом деле это придумал сам Морель, а Владимира он просто поставил перед фактом. Правды, боюсь, мы теперь не узнаем. - А что думаете вы сами? – в упор спросила Елагина. Помолчав, Штольман, наконец, ответил: - Я думаю, что именно в данном вопросе у Климовой нет оснований лгать. Елагина тяжело вздохнула. - Вовка… с ним с детства были проблемы, но он не был подлецом. Даже с тем несчастным случаем на охоте. - Пять лет – большой срок, - пожал плечами Штольман. – Люди меняются. А как выяснилось, у Владимира были крайне серьезные финансовые проблемы. Женщина снова тяжело вздохнула. - Но повторюсь, правды нам теперь уже не узнать, - продолжил Штольман. – Возможно, вам будет легче думать, что ваш старший сын стал невольной жертвой преступников, а все это дело целиком и полностью придумано Морелем. - Да, конечно, - растерянно сказала Елагина. - Вы сейчас были у Климовой? – поинтересовался Штольман, желая отвлечь женщину от мыслей о погибшем сыне. - Да, - подтвердила женщина, моментально взбодрившись. Елагина явно относилась к тому типу людей, которым необходимость решения конкретных проблем помогает выйти из депрессии. - Вы наняли ей очень хорошего уголовного адвоката, - заметил Штольман. – Честно говоря, я несколько удивлен вашим участием в ее судьбе. - Как бы там ни было, но, если бы не она, этот парень, Кириллов, убил Алешу, - пожала плечами Елагина, а после небольшой паузы добавила: - К тому же я не могу избавиться от впечатления, что она сделала это из-за искренних чувств к сыну. Штольман покачал головой. Дарья Климова произвела впечатление не только на его романтичного зама, но и на хваткую и циничную Елагину. - Яков Платонович, какие у нее перспективы? – прямо спросила женщина. - Плохие, - также прямо ответил Штольман. – Дело не только в убийстве Кириллова. За Климовой тянется длинный и грязный хвост из Петербурга. Ей придется ответить за очень многое. Ей могут дать вплоть до пятнадцати лет строго режима, и даже самый хороший адвокат, боюсь, ей не поможет. Я так понимаю, вы принимаете участие в ее судьбе, главным образом, из-за ребенка? - Правильно понимаете. Дарья беременна от Алексея… - Он уверен, что это его ребенок? - Да, он уверен. Но я уже договорилась с девушкой о проведении генетической экспертизы. Она согласилась. - И что? - Дарья согласилась отдать ребенка Алексею. Ей предстоит провести много лет в заключении, она тоже не хочет, чтобы ребенок рос в колонии. С нами у малыша будет нормальное детство. А там уж что будет, то будет. - А как Алексей? – поинтересовался Штольман. - Потрясен, конечно, - вздохнула Елагина. – И смертью брата, и тем, что их отношения с Дарьей оказались ложью. Но он справится. Перемелется, мука будет. Потом она помолчала и начала подниматься со стула: - Пойду я, Яков Платонович. Извините, что побеспокоила. - Все в порядке, София Николаевна, - заверил ее Штольман, а затем добавил: - Ваш пистолет приобщен к делу. Он был найден в квартире Климовой, она от него так и не избавилась. Когда дело будет закрыто, он может быть вам возвращен, но подозреваю, что вряд ли вы этого захотите. - Правильно подозреваете. - Фактически это была единственная крупная ошибка Климовой, - задумчиво сказал Штольман. - Вы о чем, Яков Платонович? - не поняла Елагина. - Климова почти полностью выполнила поручение Мореля, с которым приехала в Слободку. Познакомилась и окрутила Алексея, незаконно приобрела пистолет для его убийства, организовала все к приезду Кириллова. А потом решила переиграть и спасти Алексея. Уговорить Кириллова передумать у нее не было возможности, и она решила его самого убить. Для этого ей был нужен еще один пистолет. Но времени оставалось слишком мало, да и денег на покупку еще одного ствола у нее, видимо, не было. А тут Алексей рассказал ей о семейном пистолете. Но он не сказал ей, что оружие абсолютно легальное, и что именно из него застрелился его отец. Дарья был уверена, что пистолет находится у вас незаконно, и никто о нем не знает. Она и представления не имела, что, убив из него Кириллова, сразу навела следствие на вашу семью. Ну и пошло-поехало… - Ирония судьбы, - сказала, наконец, Елагина, встав со стула. – Пойду я, Яков Платонович. Еще раз спасибо за все. - София Николаевна, - окликнул Штольман женщину уже у самой двери, а когда она обернулась, спросил: - Ермолаев знает, что Алексей его сын? Елагина долго молчала, а потом ответила. - Я сказала Ермолаю, что Алешка от мужа. Он сделал вид, что поверил. - Признавшись в убийстве, Ермолаев спасал не только вас. Он спасал еще и сына, - констатировал Штольман. - Всего хорошего, Яков Платонович, - сказала Елагина. - До свидания, София Николаевна, - ответил Штольман, но женщина уже вышла из кабинета.