Ловушка для оборотня

Почему-то Баки думал, что они полетят на шахту, и там принцесса со своей техникой сделает всё, что нужно. Но они прилетают в медицинский центр, и Джеймс невольно ёжится, сообразив, что сейчас будут опять шприцы, халаты, фиксация тела… Опыты. Медцентры напоминали об опытах, о вводимых когда-то веществах. Баки сжимает губы, насильно заставляя себя делать каждый шаг следом за принцессой: спасение Т’Чаллы того стоит, и он выложится на полную. — Не забудьте перед операцией меня накрепко зафиксировать, — напоминает он по-вакандски: из всех здесь опасность Баки понимает только Стив, и то для него Барнс — Баки, друг детства, а Зимний солдат — просто помутнение его мозга. — Это что, единственное, что тебя беспокоит? — интересуется Окойе, демонстративно шевеля концом копья. Джеймс с усмешкой передергивает плечами: — Я опасен. Я это знал. Его Величество это знал. Просто он… слишком верил в меня и… в то, что в Ваканду не проникнет никто чужой, — он снова сжимает губы. Они оба ошиблись, но Т’Чалла всё-таки был мудрее: если бы он не забрал Баки с собой, Барнс стал бы оружием гораздо раньше. А может, и не стал бы: с его навыками спецагента — спрятался бы, прижился — отыскали бы только через семь лет… — Язык бы тебе вырвать за такие слова о короле, — тянет Окойе за спиной. Барнс молчит: он догадывается, что глава стражниц жизнь отдаст за Т’Чаллу, что она предана ему, переживает — и потому ничего не говорит в ответ. Даже извиняться он сейчас не вправе. Его укладывают для операции, сталь и впрямь надежно фиксирует его поперек тела и руки. Затем укладывают в томограф — и системы пищат. — Не так уж глубоко, — говорит врач-вакандец. — Будет больновато. Терпите. Джеймс кивает. Больновато — ключевое слово, бывало и больнее. Память уносит в залы ГИДРы, в препараты, эксперименты, бои — и чтобы отвлечься и от боли, и от воспоминаний, Баки судорожно вспоминает, куда он всё-таки дел короля. Он оглушил Т’Чаллу одним движением, вытащил из постели, даже не одевал, а потом… куда он его отвез? На чем? Не на Когте же… — Желание. Ржавый. Семнадцать… — оживает в ухе передатчик, и Баки охватывает ледяной ужас. — Скорее! — он орёт нечеловеческим голосом, надеясь, что услышит Стив, или что доктора успеют. В конце концов, операция пустяковая… -…Рассвет. Печь. Девять… Код произносится в определенном темпе, слов много, и Джеймс может только надеяться, что всё успеют, однако руки он неосознанно сжимает до упора, стальная рука ломает железный браслет… -…Добросердечный. Возвращение на Родину… Эти слова длинные, и когда боль исчезает, а Джеймс чувствует, что из ушей всё исчезло, он поворачивает голову, левая стальная рвёт браслет правой, и поднимает руки к ушам… -…Один… … чтобы зажать их намертво, не слышать, не понимать… Тишина наваливается такая, что в ушах даже начинает свистеть. Барнс видит, как переглядываются доктора, как пытается что-то сделать с его руками Окойе, но продолжает зажимать уши, часто дыша, пока в поле зрения не появляется Стив. Он машет руками перед глазами Баки, демонстрирует передатчик — крохотный, похожий на мошку — и сжимает пальцы. Когда передатчик осыпается пылью, Джеймс убирает руки от ушей и выдыхает медленно, стараясь вернуться из состояния паники. -…в порядке, — слышит он голос друга, и на Джеймса снисходит умиротворение. Вокруг галдят на вакандском, Баки видит их страх, косится перед собой, но не видит ничего, что бы этот страх вызвало. Железный обруч уползает с живота с тихим шорохом. — Садись, — командует Окойе, отступая. И добавляет с чем-то, похожим на уважение: — Ты браслеты разорвал. Баки опускает глаза: там, где были его руки — рваные острые железки, пять минут назад бывшие браслетами. — Я опасен, — напоминает он. — И сейчас это был я. А не Зимний солдат. Окойе понимающе кивает: кажется, она только сейчас поняла, что Джеймс Барнс имеет в виду под словами "Я опасен". — В передатчике было устройство слежения, — Шури разглядывает прах «насекомого», держа его на ладошке. — Но оно было неглубоко. И передвигалось самостоятельно. Тебя только оглушили, а заползло поглубже уже оно само, — Шури поднимает взгляд, кривится от отвращения к тем, кто придумал этот метод ведения войны, и мягко, певуче произносит: — Я иду с вами. Окойе уговаривает девчонку, а Барнс просто кивает, потому что слышит в этой мягкости и певучести твёрдость металла и сталь когтей вакандских оборотней. — Пару дней Ваканда проживет без правителей, — так же певуче произносит Шури и поворачивается. — Идемте. Обсудим всё, что нужно. — Идём, — повторяет Барнс для друга и следует за принцессой. Детали они обсуждают минут десять: на вопрос, что из оборудования ему нужно, Баки отвечает: «Ничего», у Капитана Америки тоже щит всегда с собой. Чем экипируется Шури, они не слушают, да и Окойе решит этот вопрос сама. Детали плана - маячок на Зимнего солдата, Стив идет с ним в качестве подстраховки, с Окойе и Шури связываются по рации. Все следуют за Зимним солдатом, следуя его памяти. После обсуждения всех деталей Окойе требует: — Код. — Ручку, бумагу, вас и меня вместе со Стивом — в отдельное непрослушиваемое помещение, — бросает Баки. — В подвал? — язвительно предлагает глава стражи, но ирония не достигает цели: Барнс равнодушно пожимает плечами. — Если он не прослушивается, то хоть в подвал. Плевать. Приводят его, конечно, не в подвал, помещение больше напоминает палату для сумасшедших. Джеймс пишет на бумаге слова — чётко, разборчиво, с английской транскрипцией. Протягивает бумагу Окойе: — Прочтёшь в определенном ритме, — для пояснения он произносит первые пять слов. — Когда дочитаешь до конца — я скажу фразу, она — отзыв на код. Затем говоришь условия миссии, не забываешь упоминать, кто союзники — ты, принцесса, Стив, говоришь так, будто командуешь роботом, все условия. Понятно? Всё, что не будет уточнено — Зимний решит сам. Он слушается только хозяина — того, кто отдаёт приказ, безоговорочно, — он медлит и озвучивает главное, к чему сводились все инструкции: — Так что будь осторожна. — Читать должна я? Не принцесса? — недоуменно хмурится стражница. — Принцесса не знает английского, Зимний не знает по-вакандски, — поясняет Баки, усаживаясь на пол. Стискивает руки в кулаки. — Ну, что…поехали? — Желание — Ржавый — Семнадцать — Рассвет — Печь — Девять — Добросердечный — Возвращение на Родину — Один — Грузовой вагон. Слова она, конечно, выговаривает не чисто, но тут уж ничего не поделать. Главное, транскрипция близка к нужной, и мозг Баки плавится под этими словами, рассекается надвое, принимая боль — значит, всё идёт, как надо. А потом Баки исчезает, и наступает тишина. — И что? — Окойе несколько растеряна, но на звук её голоса сидящий поднимает голову. — Я готов отвечать. Около минуты все они не могут вымолвить ни слова. Лицо и тело перед ними принадлежат Джеймсу Бьюкенену Барнсу, но глаза… Темно-серые, они дают совершенно иную картину. В них читается сталь, упорство, неумение отступать — и всё-таки сломленность, равнодушие к своей судьбе. Это сломанная сталь, и Окойе до конца понимает, что имел в виду Барнс, говоря о Зимнем солдате. Стив… он всё ещё видит Баки. Другого Баки, сломанного, покорного судьбе, и от этого невыразимо больно. Хочется хлопнуть его по плечу, ободрить, сказать «Баки, всё будет в порядке…», но Стив Роджерс этого не делает. Он знает, что тот, кто сидит перед ним, не знает, кто такой Баки. Принцесса Шури наконец понимает, с чем ей придется иметь дело. Декодировка потребует больше сил, чем она думала. А ещё она понимает брата, потому что ей жаль человека, сидящего перед ней — пусть он даже просто вторая сторона того, кто ещё не потерял свою личность. Окойе приходит в себя первой. Она чётко произносит по-английски: — Для тебя есть задание, — она надеется, что формирует слова правильно, только надеется, потому что это — ещё неизвестное ей оружие. — Три дня назад ты похитил чёрного человека, короля Ваканды Т’Чаллу. Помнишь это? Темные глаза бесстрастны, солдат чётко отвечает на поставленные вопросы. — Да. — Помнишь, куда его отвез? — Да. — Необходимо найти его и вернуть в эту страну. Твоя задача разыскать его и спасти живым. С тобой пойдём мы трое — я, принцесса Шури и Стив Роджерс, — Зимний бесстрастно слушает её слова, и Окойе чувствует потребность спросить, всё ли он понимает. Правда, она тут же напоминает себе, что отсутствие реакции — далеко не признак того, что тебя не слушают. — Что тебе нужно для миссии? Зимний солдат быстро оглядывает себя, проверяет содержимое карманов, находит нож и пистолет, изъятые у охраны Барнсом. — Транспорт, — решает он и несколько вопросительно смотрит на женщину. — Какой? — уточняет Окойе, и с некоторым удивлением слышит равнодушное «Я могу управлять любыми видами транспорта!». — Задание нужно выполнить быстро, — произносит глава охраны. — Возьмем боевой флаер. Твоя вторая задача — чтобы мы все, включая Т’Чаллу, вернулись сюда живыми после задания, — «Всё, что не будет уточнено — Зимний решит сам. Так что будь осторожна». Это было очень важное замечание. — Готов к выполнению, — Зимний поднимается одним резким движением и напоминает: — Транспорт. — Да, — кивает женщина. Все четверо бегом передвигаются к флаеру, и Окойе обещает себе: если всё закончится благополучно, она позволит Барнсу самому выбирать свою участь. Боевой флаер, созданная частично принцессой машина, самый лучший боевой транспорт в мире. Зимний не знает его устройства, не должен, но его навыки пилота действительно на высоте: ориентируясь на приборы и погоду, наёмник выводит машину… туда же, где нашел его Стив, и Капитан Америка тихо рассказывает Окойе и принцессе, как нашел Баки у моста. Зимний не обращает на их разговор никакого внимания: ставит флаер на крышу, одним движением выламывает дверь и бегом спускается вниз. В кабинет директора компании он просто влетает, как ворон Nevermore — такая, по крайней мере, ассоциация влезает в мозг Капитана Америки: резко, стремительно, они даже не успевают сообразить, когда Баки… Зимний положил всю охрану у дверей, а ведь Окойе с её навыками воина должна бы заметить. — Я привозил к вам человека. Где он? — Острие ножа замирает напротив расширенного зрачка мужчины, и тот трясется, ухваченный стальной рукой: — Я не… я не… — Где? — повторяет Зимний, и нож становится на один миллиметр из трёх ближе. После второго вопроса директор называет адрес. Нож бабочкой порхает в пальцах Зимнего, наносит удар в висок, затем перерезает кабели связи, и солдат снова устремляется наверх, не обращая внимания на нарушающих тишину партнеров по миссии у него за спиной: пора лететь по указанному адресу.