Благими намерениями - выстелена дорога в ад

      Исак       Когда я проснулся, Эвена уже не было. Ну да… жизнь продолжается, а значит, и наши проблемы никуда не делись.       На столе стоял кофейник и нехитрый завтрак — пара бутербродов. Спасибо, любимый!       Приняв душ и быстро перекусив, я тоже решил приступать к делам насущным, а именно: мне следовало переговорить с Махди насчёт его помощи в нашем теперь уж, как ни крути, общем важном деле. Да и узнать, как там продвигаются дела у Свенсена.       Кстати, о Свенсене. Насколько я знал, работа над машиной времени продвигалась успешно. Медленно, но без особых трудностей. И вот тут для меня вставала неразрешимая дилемма — что мне делать, если эта адская машина всё же заработает?       С одной стороны я, конечно, хотел бы вернуться домой. Нет, по родителям я особо не скучал, но там осталось много всего, что было мне дорого. Но, с другой стороны, был Эвен, и я прекрасно понимал, что умру, но не расстанусь с ним. Я, разумеется, могу остаться здесь…       Но!       Вернувшись, мои друзья должны будут исправить ошибку, не дать отцу Саны запустить вакцину в массовое использование и не допустить, чтобы произошло то, что произошло.       Но ведь это будет означать уничтожение этой реальности и возникновение какой-то другой… И что дальше?.. В каком мире я окажусь, если останусь?.. И что будет с Эвеном? И со всеми остальными, если уж на то пошло? Ведь если изменится прошлое, то, возможно, никто из существующих в этом времени людей вообще никогда не родится… Эвен, конечно, мог бы отправиться с нами… Но что будет, когда исчезнет этот мир? Не исчезнет ли и мой истинный вместе с ним, даже если будет находиться в другом времени? К тому же… Эвен ни за что не согласится оставить вверенных ему людей и предпочтёт героическую смерть на баррикадах… А это значит, что я останусь с ним…       Чёрт! Я просто не знал, что мне делать, если работа над машиной времени завершится успешно. В моих личных интересах было, чтобы этого никогда не случилось. Даже мелькнула мысль, что в случае чего я бы мог тайком что-нибудь сломать, чтобы Свенсен никогда не восстановил чёртов аппарат. Но я тут же с ужасом отмёл эту мысль. Ведь что такое мои интересы в сравнении с интересами миллиардов людей?! Боже, а что бы сказал Эвен, если бы узнал, что я думаю о подобном? Он, который мужественно готов отдать свою жизнь за благо других? Да он не захотел бы меня больше видеть, если бы узнал, что я на такое способен…       Нет! Я вовсе не такой! Я никогда не стану уподобляться неизвестному предателю и жертвовать другими ради себя. Я тоже смогу быть храбрым, как и мой любимый! Только вот… сердце щемило от всех этих раздумий всё сильнее.       Я решительно встал и направился в ванную. Умывшись, я постарался выбросить остатки дурацких мыслей из головы. У нас тут сейчас есть более важные заботы. А я разнюнился, как баба… Тут я вспомнил Хлою и её отряд амазонок и грустно усмехнулся. Хуже бабы! Намного хуже!       Встряхнув головой, я твёрдым шагом вышел из комнаты. При этом стараясь занимать свои мысли рассуждениями о том, где мне искать Махди и как объяснять ему сложившуюся ситуацию.       Сперва я заглянул к Хишту. Но Махди там не было. Да и вообще во всём просторном помещении, напичканном разнообразной техникой и гордо именуемом «компьютерным отделом», не было никого, кроме Хишта.       — О, Исак, — окликнул он меня, когда я уже вышел.       — Да? — я вновь просунул голову в дверь.       — А где Эвен? — поинтересовался он, выглядывая из-за спинки кресла, чуть опустив свои уморительные очки, отчего его глаза сразу стали вдвое меньше. А ярко горящий экран за спиной подчёркивал тщедушность его тела.       — Не имею ни малейшего понятия, — честно ответил я. — Он куда-то ушёл, когда я ещё спал.       — Э-э… А ты разве не чувствуешь его? Вы же вроде истинные? — прищурился Хишт сквозь свои окуляры.       Ну как же мне это надоело. Почему они все ставят под сомнение нашу истинность?       — Да, но… Мне непривычны такие чувства, в наше время такого ещё не существует и… я чувствую только его настроение и общее состояние. Ещё запах, но днём здесь много посторонних запахов, так что… А вот местонахождение… я определить не могу, — пожал я плечами, подойдя ближе к его столу.       «Тоже мне, нашёл себе навигатор», — думал я. Правда, тут же спохватился: вдруг что-то случилось? И спросил:       — А что? Для Эвена есть какие-то новости?       — Да нет, — ответил он, вновь усаживаясь за комп и почти скрываясь своей компактной фигуркой (кто бы мог подумать, что альфы бывают такие… миниатюрные) за массивной спинкой кресла. — Просто Эвен всегда по утрам заходит ко мне дать какие-то распоряжения, узнать новости. Ну если, конечно, у него нет дел поважнее, а сегодня не появлялся. Да и Тэкса нигде не видно… У нас что-то затевается?       — Насколько я знаю, нет, — ответил я, приложив все усилия, чтобы мой голос звучал убедительно, — Я, честно говоря, зашёл проведать Махди.       — Так он у этого докторишки… — презрительно фыркнул Хишт. — Как только тот выздоровел, твой друг переметнулся к нему, сюда теперь редко захаживает, — обиженно добавил он. Я знал, что Хишт изначально не очень-то верил, что мы из прошлого. Значит, так до сих пор и не верит и Свенсена считает каким-нибудь приблудным шарлатаном. Ну да это его проблемы. Но мне стало немного жаль его, он и правда был расстроен «изменой» Махди.       Дальше я направился к Свенсену, которому под мастерскую выделили огромное помещение, больше похожее на ангар. Находилось оно уровнем ниже, поэтому прогулка туда заняла не меньше получаса.       — Эй! — позвал я, входя в мастерскую размером со спортзал. — Есть кто живой?       Эхо от моего оклика зазвенело и заметалось от стены к стене в полупустом помещении.       — Тише! — из-за небольшой перегородки, отделяющей один из углов, вышел Махди. — Чего орёшь?!       — А что? — я тут же понизил голос до шёпота.       — Да ничего, — усмехнулся Махди. — Напугал просто, я тут один с утра сижу. Свенсен, видите ли, до утра что-то паяет, а потом до обеда спит. А мне не спится, вот и прихожу сюда.       — И что делаешь? — я следом за ним прошёл к дальней стене, где стоял диван, пара стульев и небольшой стол.       — Да так… Практически ничего… — он плюхнулся на диван, кивком приглашая меня садиться рядом. — Я ж тут на подсобных работах, так что без босса, в основном, штаны просиживаю. А чем заниматься? Парни по утрам в тренировочной, Сана в больничном крыле, ты… — он сделал неопределённый жест рукой.       — Понимаю, — усмехнулся я. — А чего к Хишту перестал приходить?       — Скучно… — махнул он рукой. — Н-ну… это… то же самое, что заставить тебя после микробиологии и генетики читать учебник начальной школы.       — Ну… мог бы их там чему-нибудь научить.       — Ага… научить… — фыркнул Дизи. — Да этим компьютерам место было на свалке ещё в наше время. Уж не знаю, кто и когда устанавливал их в этой пещере, но это происходило даже не в наше время, а лет за сто до этого.       — Ладно, я тебя понял. Обитель Хишта больше не кажется тебе привлекательной, — улыбнулся я.       — Да не то что… Просто здесь… — он восторженно вздохнул. — Всё, что делает Свенсен, это совсем не то, к чему мы привыкли… Понимаешь, я здесь меньше, чем за месяц, научился столькому… Он всё делает не так… Как же тебе объяснить?.. У Свенсена даже расчёты не такие… Н-ну… они неверные с точки зрения обычной математики. И чертежи четырёхмерного пространства… в нашем трёхмерном такое просто нельзя выполнить, но на нормальном компьютерном оборудовании возможно. К счастью, у него на чипе много чего сохранено, это помогает в работе. Док говорит, что всё уже практически готово, нужно только ещё раз всё проверить, так что через месяц, ну максимум полтора, машина будет в действии… — он посмотрел на моё лицо и растерянно умолк.       — Это здорово, — ответил я, стараясь не показать своего состояния.       Получается, что у нас с Эвеном остаётся всего полтора месяца, да и то в лучшем случае.       — Исак… — тихо позвал Махди. — Я всё понимаю… ты и Эвен… — он немного помолчал, а потом добавил, отчаянно глядя на меня: — Я очень хочу домой, Исак… У меня мама болеет… мне страшно представить, что я её, возможно, никогда не увижу… А что будет с отцом, если она умрёт, да ещё и я пропаду без вести?..       — Ну что ты? — я положил руку на плечо другу. — Всё будет хорошо, Свенсен достроит свою бандуру, и ты вернёшься домой, и… Слушай, ты не должен чувствовать вину передо мной… Никто не виноват в том, что я встретил Эвена, — я тяжело вздохнул.       — А… а он… ну, в смысле, Эвен… не может… ну, к примеру… отправиться с нами?.. — нерешительно спросил Махди.       — А разве такое возможно?       — Ну, Свенсен говорит, что теоретически — да. Он, разумеется, не может быть уверен точно, но… Он что-то говорил про какую-то своеобразную точку невозврата, после которой уже не имеет значения, из какого человек времени, из прошлого он или из будущего, остаётся только его физическое тело, н-ну… словно вселенная не понимает, откуда он, и готова принять его в любом времени. Если бы этой точки не существовало, мы бы тоже не смогли сюда попасть, ведь к две тысячи шестьсот восемнадцатому году наши тела должны давным-давно истлеть на ближайшем к дому кладбище, — он немного помолчал, потом добавил: — Я поэтому и говорю, что если бы Эвен…       — Не знаю, — снова вздохнул я. — Я хотел поговорить об этом со Свенсеном… только вот… Эвен… он ведь ни за что не согласится… он не сможет оставить людей, которые на него рассчитывают… А я…       — А ты не сможешь оставить его, — тихо проговорил Дизи.       — Но знаешь, — я слегка улыбнулся, — оно в любом случае того стоило. Мне вообще кажется, что всё это, ну то, что с нами произошло — это моя судьба. Я должен был попасть сюда! Я должен был его встретить!       — Вот здорово! — рассмеялся Махди. — Значит судьба — твоя, а отдуваемся почему-то и мы тоже!       — А это уже ваша судьба, — с улыбкой парировал я.       — Ой, ладно. Сидим тут, рассуждаем… А ещё неизвестно, будет ли эта халабуда работать, — скептически скривился Махди. — Ты-то что, собственно, пришёл? Только не говори, что соскучился по мне, всё равно не поверю.       — Правильно сделаешь, — улыбнулся я, — я действительно по делу. Но если честно, мы в последнее время так редко видимся, что я уже и правда начинаю по вам скучать, парни.       — Ой, да лааадно, — протянул он со смехом. — Было бы желание, заходил бы чаще. Так что у тебя за дело?       — А дело такое… Как ты правильно заметил, неизвестно, попадём ли мы домой, а даже если и попадём, то до этого момента надо ещё постараться дожить.       — Ну пока особых проблем с этим не возникало.       — Да, но сейчас обстоятельства сложились так, что они могут возникнуть, — серьёзно сказал я. — Сейчас… этот мир, это время — наш дом, и мы должны по возможности защищать его. Согласен?       — Согласен, — кивнул Махди. — И как ты предлагаешь мне его защищать?! — с иронией в голосе спросил он.       — А всё очень просто. От тебя не потребуется ничего такого необыкновенного. Я, а точнее, «мы» просим тебя заняться тем, к чему ты привык. Иными словами, теперь до обеда ты будешь протирать штаны в другом месте и с пользой для дела.       — А конкретнее?       И я рассказал ему о том, что происходило в последнее время. Ведь никто из моих друзей понятия не имел ни о предательстве, ни о постоянных провалах и гибели людей. Эвен, конечно, говорил тогда, что вот, дескать, возможно, у нас есть предатель, и дело было при них, но тогда никто не принял это всерьёз. Закончил я свой рассказ тем, что нам сейчас необходима помощь именно такого умника, как он.       — Ох, ни хрена себе… — тихо проговорил Махди. — Получается, мы все здесь живём как на пороховой бочке? Кто знает, когда этому козлу надоест вредить по мелочам, и он решит, что пора разделаться со всеми разом. Ой, не смотри на меня так, я прекрасно понимаю, что смерть такого количества людей — это не мелочи. Просто я рассуждаю здраво и прагматично. А это значит, что всё то, что уже случилось — это ерунда по сравнению с тем, что нам всем тут в ближайшее время может присниться полный пиздец.       — Ну, по большому счёту, ты прав, конечно, — вздохнул я. — Так что? Ты ведь не против помочь?       — Бог мой! Конечно, я помогу, чем смогу, — воскликнул Дизи. — Но боюсь, что толку от меня будет меньше, чем ты рассчитываешь. Я никак не пойму систему работы здешней сети и не представляю, в каких потаённых уголках нужно искать информацию об отдельных, конкретных людях. Но я сделаю всё, что смогу.       — Вот как раз и будешь разбираться, — бодро ответил я.       — Ага, а пока я разбираюсь, всё будет продолжаться…       — Да нет, — перебил я. — Сейчас как раз передышка, но сколько она продлится, неизвестно, так что…       — Ну так я готов, — Махди развёл руками.       — О’кей, я тебе наберу. Потому что пока неизвестно, где Эвен, и что они с Тэксом задумали на этот раз, — задумчиво сказал я, но потом добавил: — Хотя нет, лучше я сам приду за тобой. Эвен совершенно конкретно сказал, что никто ни о чём не должен знать, а с нашими чипами разбирался Хишт, он ведь мог установить какую-нибудь прослушку…       — Договорились, — кивнул Дизи и, помолчав, добавил: — А ты что, думаешь, что это Хишт?       — Я ничего не думаю, просто Эвен ясно дал понять, что предатель — кто-то из их главенствующей пятёрки, ну или тот, кому один из пятёрки доверял совершенно секретную инфу, так что… всё может быть. Понятное дело, я исключаю самого Эвена, и Тэкса, пожалуй, тоже, но они сами приняли решение — копаться в прошлом всех без исключения. Поэтому, думаю, нам предстоит много чего интересного узнать. Люди — это такие существа, которым всегда есть что скрывать, может, не от всех, но от большинства окружающих точно.       Покинув импровизированную мастерскую, я направился сперва в кабинет Эвена. Никого там не обнаружив, я оценил своё внутреннее состояние в связи с Эвеном и понял, что в данный момент он спокоен, но сосредоточен и занят. Поэтому я решил прогуляться туда, где, по идее, мне и следовало находиться — в больничное крыло. Заодно и Сану проведаю.       Сана обрадовалась моему приходу, но на её лице всё равно ясно читалась тревога.       — Слушай, Исак, — сказала она после первых приветствий, — может, хоть ты знаешь, что происходит? Никто ничего не говорит, но я же понимаю, что что-то происходит. Столько раненых за такое короткое время… Вот только в последнюю неделю это прекратилось. Все говорят об исчезновениях и убийствах. А у меня уже такое впечатление, что там, наверху, развёрнутые боевые действия.       — Нет, Сана, — вздохнув, ответил я, — развёрнутых боевых действий нет, но неизвестно ещё, что хуже…       — Так, значит, то, что говорили о предателе, правда?       Я только молча кивнул. Но, чуть помедлив, добавил:       — Ты только… не говори ничего никому… пока всё так туманно…       — За кого ты меня принимаешь?       — Прости. Я знаю, что ты не будешь трепаться, ты вообще трепаться не любишь… но… вот с Хлоей у тебя сложились очень милые, доверительные отношения и… В общем, просто надо, чтобы она ничего не знала.       — Я понимаю, — кивнула Сана. — А как там у вас вообще дела?       — Да, как… — я пожал плечами, — хреново. Эвен очень тяжело переживает сложившуюся ситуацию, ещё хуже — свою беспомощность. Тэкс… только усугубляет, принося вести одну хуже другой. А ещё… это гнетущее — «никому нельзя доверять». А я… я же чувствую всё, что чувствует он… Не всегда, конечно, только если ему очень плохо или, наоборот, хорошо. Но сейчас ему именно плохо, почти постоянно, и я не знаю, как себя вести, потому что мне тоже плохо.       — Да, я, пожалуй, понимаю тебя. Только, к сожалению, помочь ничем не могу.       — Я надеюсь, что удастся вычислить крота до тех пор, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля. Тогда будет шанс вновь наладить стабильную обстановку в штабе.       — А мы сможем подумать о возвращении домой… — грустно, но мечтательно проговорила Сана. — Ты слышал? У Свенсена вроде успехи…       — Да, я только что оттуда… — разумеется, скрыть от подруги свой убитый голос у меня не получилось.       — Исак, — твёрдо сказала она, — ты ведь с самого начала понимал, что будет так. Мы ни в коем случае не можем допустить существование этой чудовищной реальности! Мы должны вернуться. В том числе и ты! Я не смогу одна противостоять отцу. Но мы не можем допустить всего этого, — она развела руки, словно пытаясь указать на всё окружающее одновременно. — Сейчас не время думать о себе. От нас зависит будущее человечества, как бы пафосно это ни звучало. И ты должен понимать, что тебе будет нужно уйти, а Эвену — остаться. Думаю, пора начать привыкать к этой мысли, — жёстко закончила она.       — Я знаю об этом, — буркнул я. — Можешь не трудиться сделать мне больнее, чем я сам делаю себе, размышляя об этом, это просто невозможно, — я не стал ни на чём настаивать, уж кому, как не мне, знать, что спорить с Саной Бакуш — дохлый номер. Но у меня ещё оставалась надежда, что всё может быть поправимо.       — Обижать тебя я тоже не хотела, — примирительно сказала Сана. — Просто я реально смотрю на вещи, а ты часто в своих мечтах улетаешь очень далеко от реальности. К сожалению, именно нам, подросткам, наполовину ещё детям, выпало нести этот крест, но мы должны сделать это достойно.       — «Это бремя выпало тебе, Фродо Бэггинс…» — процитировал я и нервно рассмеялся.       Я ушёл от Саны в отвратительном настроении. Вроде она не сказала ничего нового, ничего такого, чего бы я не понимал сам. Но мои мысли, озвученные другим человеком, оказали на меня сокрушительное воздействие.       Обедать я не пошёл, а вернулся в теперь уже нашу с Эвеном комнату при его кабинете. Эвена по-прежнему не было, и я, признаться, уже начинал нервничать. Успокаивало только то, что я его по-прежнему чувствовал и вроде ничего плохого в его состоянии не ощущал.       Я много думал о том, что сказала Сана. Нет, я и раньше думал об этом, но не в таком ключе, не с такой безжалостной решимостью. У меня просто не хватало духа на такую решимость. А вот интересно, хватило бы его у самой Саны, окажись она на моём месте?!       Если бы я сказал Сане о возможности взять Эвена с нами, она бы отвергла это. Ведь любые перемены в прошлом повлияют на будущее, и неизвестно, к каким последствиям может привести присутствие Эвена в нашем времени. Но такая проблема пока не стоит, так что я не стал зря сотрясать воздух спором с Саной. Проблемы надо решать по мере их поступления.       Но я в любом случае решил поговорить об этом с Эвеном. Потому что это НАША жизнь, не его и не моя по отдельности, а наша. Если я, например, решу вернуться — значит, это я разрушу нашу жизнь. Но… если это возможно… может, он всё-таки захочет… быть счастливым… со мной… но в моём мире, в моём времени? Во всяком случае, в этом я видел какой-никакой, но выход. Ведь если эта реальность всё равно будет уничтожена, то ему нет смысла здесь оставаться. И тут уже останется решать ему — разрушить нашу жизнь или нет.       Но, разумеется, разговор пришлось отложить. Я уже начинал привыкать, что все мои планы (что бы я ни запланировал) летят к чертям из-за не зависящих от меня обстоятельств.       Эвен появился под вечер, сообщив, что весь день провёл с, так сказать, мирным населением подземной Брэгны. Люди были напуганы, и было необходимо хоть немного разрядить обстановку. Но, видимо, дело было плохо, потому что Эвен был мрачным «донельзя», вскользь поцеловал меня и уткнулся в какие-то бумаги, рассеянно интересуясь текущими делами.       Как ни странно, Тэкс был не с ним.       — А где же он тогда был целый день? — растерянно спросил я.       — Не имею ни малейшего понятия, — ответил Эвен и тут же строго добавил: — Но я очень бы хотел это знать!       Ответ ждать себя не заставил. Раздался стук в дверь, после чего в кабинет просунулась взволнованная физиономия Тэкса.       — Эвен, к тебе можно? — спросил он как-то нерешительно.       — Нужно! — рявкнул Эвен, хлопнув по столу ладонью. — Может, объяснишь, где тебя носило весь день?! И какие новости у тебя на сей раз, если уж на то пошло?!       — Конечно, объясню. Как только ты прекратишь на меня орать и будешь готов слушать.       — О’кей, — Эвен сбавил тон. — Что там у тебя?       — Что касается объективных новостей, то пока тихо. Но… я… Э-эм… словом…       Я во все глаза уставился на Тэкса, которому не то, что не свойственно было такое поведение, оно было для него неприемлемо!       — Тэкс, ты меня пугаешь… В чём дело?.. — насторожился Эвен.       Вместо ответа Тэкс развернулся к двери, открыл её и втащил в кабинет нескладного мальчишку-подростка лет тринадцати с русыми кудряшками и перепуганными глазищами.       Смотреть на реакцию Эвена было даже забавно. Впрочем, у меня, наверное, была такая же озадаченная рожа. Когда человек понимает, что он окончательно и бесповоротно перестаёт что-либо понимать.       — Ииии?.. — только и смог протянуть Эвен.       — Я просто понял, что если начнут копать подо всех, то могут выяснить, что… — Тэкс на секунду замялся, а потом выпалил: — В общем… знакомьтесь, это Шон… мой сын.