мне нужен ангел-хранитель, руки в денежных знаках; весь такой в ярком свете, но моя местность — клоака.
— Когда сведешь эту песню уже? Она тебя самого не достала? Сидишь здесь целыми днями, хоть бы вышел на улицу... В Тиндере девчонку нашел. Или чем там у молодежи принято заниматься, когда трава кончилась? Ти посмотрел на время. Обычно пунктуальный Жалелов опаздывал уже на три минуты, нонсенс. Глаза слезились, а программа быковала. Кирилл обреченно опустил голову на стол. — Вообще-то, я на свадьбе недавно гулял, мне развлечений на год вперед выше крыши. Из-за упрямого компьютера, видно, поймавшего вирус, процесс создания музыки застопорился. С самого начала следовало принять предложение Адиля записывать у него дома, но ему не очень хотелось напрягать ребят своим присутствием, потому что он знал, что все они безбожно устали после тура, и настроены хотя бы месяц отлежаться. — Подожди, а с кем? — Макс отвлёкся от телефона, недоверчиво глядя на брата. — Ты со своей обратно сошелся? — Вот скажи, ты хоть раз водку пил из женской туфли? Он не успел придумать остроумный ответ — Кирилл цыкнул на него, поднимая трубку. — Эй, ты где застрял? В смысле "едешь бить ебало"?***
Он только дернул ручку посильнее, и дверь вылетела. Матильда подскочила на месте. Происходящее казалось ей дурным сном. Он запросто переломит её тонкую шею, и шансов на побег уже нет и в помине. Может, она всё напридумывала? Может, Мадам права, и всё это — нелепая игра, чтобы добавить азарта? Ей уже было до лампочки, она и не надеялась на помощь. Когда-то это должно было произойти. — Душ она, блять, принимает. Эскорт или дешёвка — ему поебать. Как сказал один новый знакомый, она просто дырка. Теперь Матильда воспринимала его слова не как оскорбление, а как предупреждение, к которому она зря не прислушалась. — Забери деньги, я уйду, — последняя попытка воззвать к его совести провалилась. — Ничего не будет. Я не хочу! Он приближался к ней с ремнём, пока она всё сильнее вжималась в угол, и вот ей в спину врезался край раковины, дальше отступать было некуда. Это мало походило на притворство и даже на плохо поставленную ролевую, скорее на фильм без хорошего финала. Стоило Матильде открыть рот, Олег тут же залепил ей по лицу, чтобы пресечь возможные неприятности в виде незваных гостей, которые прибегут на шум. Судорожно проверяя подвижность нижней челюсти, она вспомнила, почему ненавидела мужчин в кольцах. — Я плачу достаточно, чтобы требовать к себе особого отношения, ты поняла? — держа её за шею, почти прорычал Олег. — Какого хуя ты ведешь себя как целка? Тебя обо мне не предупреждали? Иногда лучше не сопротивляться. Иногда лучше запихнуть гордость поглубже и покорно кивать, если на кистях затягивают узел. Но опыт не умалял страха перед неизвестностью. Тилли давно не попадала в такие ситуации, она разучилась относиться к стрессу на отъебись. Олег исподлобья осмотрел её и осклабился. Эта реакция была ей знакома: пошлость вперемешку с вожделением. Сейчас он полезет ей под одежду, и ему будут нужны не стоны, а крики. Послышался стук. — Кто там? — На вас жалуются из соседних номеров, откройте, — невнятно раздалось в ответ. Олег долго прислушивался, а потом разъяренно накинулся на дрожащую девицу. — Это ты позвонила? — Нет. — Это ты позвонила своему дружку, мразь? Если бы было кому звонить... Стук повторился. — Ты принимаешь заказ, а потом подставляешь меня, ты охуела? — он занёс руку снова, и Тилли со всхлипом зажмурилась. Удара не последовало. Олег выволок её из ванной, а затем толкнул сильнее, чем должно, к креслу, проворно бросая покрывало на связанные руки. Матильда уставилась в пол. По щеке и волосам что-то текло, но слёзы, тушь или кровь — она не могла понять. Ей вообще было трудно оставаться в теме, она была бы рада отключиться и очнуться, когда всё кончится. Олег поправил на себе рубашку, потёр кулак и подошел к двери с натянутой улыбкой. Она ведь не сразу стала дорогой. Перебарщивающие с коксом, перепившие для храбрости, застенчивые и раскрепощенные, грязные и чистые, одинокие и женатые. Но именно такие люди, как Олег, одетые по первой моде, в начищенных до блеска ботинках, готовые отвалить месячную зарплату врача за три часа секса, представляли угрозу. — У нас всё нормально, спасибо за беспо... — Здрасьте. Чувствуя, как внутри разливается тепло, Матильда обмякла. Олега буквально передернуло, и ей захотелось рассмеяться ему в спину. Сегодня её не изнасилуют за пятьдесят тысяч. Она чуть не потеряла сознание от радости.***
Ануар включил аварийку и остановил машину под знаком о запрещенной парковке. "Пять минут посидите, я в магаз забегу", — выскакивая на холод и тут же закуривая, сказал он. Его вообще происходящее мало трогало, как будто для них такие ситуации были в порядке вещей. Как будто для них выручить шлюху из беды и начистить рожу какому-то хрену, у которого пальцы веером, а слюни пузырём — типичное воскресенье. Ей не хотелось, чтобы её обнимали, но, наверное, именно это ей и было необходимо. Адиль придвинулся и заботливо закинул руку ей на плечо. Судя по стойкому амбре, она вырвала его с приятного вечера. Хотя он выражался вполне трезво, за рулём сидел его товарищ. — Зря ты мне номер не дала, — убирая в сторону её спутавшиеся волосы и прикладывая ледяную ладонь к пульсирующему следу от удара, проговорил Адиль. У неё немного закружилась голова. — Я бы приехал раньше. — Люди меняются, верно? Твоё отвращение куда-то пропало. Он вопросительно окинул её блуждающим взглядом, словно не понял смысла сказанного или не расслышал. То, что сегодня Адиль спас её задницу, не отменяло его безоговорочной неприязни. Для нее всё лежало на поверхности: геройским поступком он лишний раз доказал, что он, при всех своих грехах, её лучше. Наверняка, он собой гордился. — А с чего ему там быть? — Не выделывайся, твоего друга тут нет, — она зарылась носом в шарф и чуть тише добавила: — Это не в первый раз. Производственные травмы. Она правда была благодарна. Когда Ануар опустился перед ней и увидел ремень на покрасневших кистях, для него исход встречи с возмущенным и охреневшим от такой наглости Олежиком был очевиден. Потом он повернул её подбородок на свет, показывая Адилю в коридоре, что произошло. Видимо, по скуле стекала не косметика. — Я хочу тебя поцеловать прямо сейчас. Во сколько мне это обойдется? — В одну пощечину, — отрезала Матильда. Он наклонился. — Столько я найду. У нее в животе всё стянулось в тугой узел, словно Адиль задевал нужные точки одним своим голосом, словно в его руках она против своего желания превращалась в одну сплошную эрогенную зону. Его губы на вкус были как коньяк. Ладонь скользила вверх по её бедру, он целовал напористей. Она запустила пальцы в его волосы на затылке и припала к его шее, на что он отозвался хриплым выдохом, на мгновение теряя самообладание. Он, видно, полагал, что она пошутила. От хлёсткой затрещины у него в ушах звенело еще несколько секунд. Матильда залезла к нему в карман за телефоном, игнорируя, как ошарашено он касается щеки. Он целенаправленно шёл к этому моменту в течение нескольких дней, это он заслужил с самой первой встречи, и теперь ему даже полегчало. Водительская дверца открылась. — Я ваша должница, мальчики. — Да забей, — успокоил её Ануар, выезжая на ночную пустую дорогу. — День без мордобоя — плохой день. Тебя домой или к нам? — Домой, — ей не терпелось лечь в горячую воду. Она вернула на место телефон Адиля, теперь со своим номером в списке контактов. Он прикусил губу, погладив Матильду по коленке, и она ощутила себя беззащитной, но в то же время, как никогда защищенной. — Позвони, как появятся лишние деньги.